- А вы уверены, что эта штука еще там?
- Там, там!
- Хорошо, может, тогда вы мне скажете…
Питер повесил трубку только через пятнадцать минут.
Телефон зазвонил снова.
Это был звонок из "Ассошиэйтед Пресс". Человек на другом конце провода был осторожен и скептичен.
- Говорят, у вас объявилось какое-то блюдце?
Питер повесил трубку через десять минут.
Телефон зазвонил почти сразу.
- Маклеланд из "Трибюн",- сказал усталый голос.- Я слышал какие-то враки…
Пять минут. Снова звонок. Из "Юнайтед Пресс".
- Говорят, у вас приземлилось блюдце. А человечков маленьких в нем нет?
Пятнадцать минут.
Звонок. Это был раздраженный горожанин.
- Я только что слышал по радио, будто у вас опустилось летающее блюдце. Кому вы голову морочите? Вы отлично знаете, что никаких летающих блюдец нет…
- Одну минуту, сэр,- сказал Питер и выпустил трубку. Она повисла на проводе, а Питер пошел на кухню, нашел там ножницы и вернулся. Он слышал, как разгневанный горожанин все еще пилил его,- голос, доносившийся из раскачивающейся трубки, был какой-то неживой.
Питер вышел из дома, отыскал провод и перерезал его. Когда он вернулся, трубка молчала. Он осторожно положил ее на место.
Потом он запер двери и лег спать. Вернее, лег в постель, но никак не мог заснуть. Он лежал под одеялом, уставившись в темноту и пытаясь привести в порядок рой мыслей, теснившихся в голове.
Утром он отправился гулять и увидел машину. Он положил на нее руку, и она дала ему подарок. Потом дарила еще и еще.
- Прилетела машина, раздающая подарки,- сказал он в темноту.
Умный, продуманный, тщательно разработанный первый контакт.
Контакт с людьми при помощи знакомого им, понятного, нестрашного. Контакт при помощи чего-то такого, над чем люди могут чувствовать свое превосходство. Дружелюбный жест… а что может быть большим признаком дружелюбия, чем вручение подарков?
Что это? Кто это?
Миссионер?
Торговец?
Дипломат?
Или просто машина и ничего больше?
Шпион? Искатель приключений? Исследователь? Разведчик? Врач? Судья? Индейский вождь?
И почему эта штука приземлилась здесь, на этом заброшенном клочке земли, на лугу его фермы?
И с какой целью? А с какой целью чаще всего прибывают на Землю все эти странные вымышленные существа в фантастических романах? :
Покорять Землю, разумеется. Если не силой, то постепенным проникновением или дружеским убеждением и принуждением. Покорять не только Землю, но и все человечество.
Радиорепортер был возбужден, журналист из "Ассошиэйтед Пресс" возмущен тем, что его приняли за дурачка, представителю "Трибюн" было скучно, а тот, что из "Юнайтед Пресс", просто болтун. Но горожанин рассердился. Его уже не раз угощали историями о летающих тарелках, и это было слишком.
Горожанин разозлился, потому что, замкнувшись в своем маленьком мирке, он не хотел никаких беспокойств, он не желал вмешательства. У него и своих неприятностей хватает, недоставало еще приземления какого-то блюдца. У него свои заботы: заработать на жизнь, поладить с соседями, подумать о завтрашнем дне, уберечься от эпидемии полиомиелита.
Впрочем, диктор сказал, что положение с полиомиелитом, кажется, улучшается: нет ни новых заболеваний, ни смертных случаев. И это замечательно, потому что полиомиелит - это боль, смерть, страх.
"Боль,- подумал он,- Сегодня не было боли. Впервые за много дней мне не было больно".
Он вытянулся и застыл под одеялом, прислушиваясь, нет ли боли. Он знал, где она пряталась, знал то место в своем теле, где она укрывалась. Он лежал и ждал ее, полный страха, что теперь, когда он подумал о ней, она даст о себе знать. Но боли не было. Он лежал и ждал, опасаясь, что одна лишь мысль о ней подействует как заклинание и выманит ее из укромного местечка. Боль не приходила. Он просил ее прийти, умолял показаться, всеми силами души старался выманить ее. Боль не поддавалась.
Питер расслабил мышцы, зная, что пока он в безопасности. Пока… потому что боль все еще пряталась там. Она выжидала, искала удобного случая - она придет, когда пробьет ее час.
С беззаботной отрешенностью, стараясь забыть будущее и его страхи, он наслаждался жизнью без боли. Он прислушался к тому, что происходило в доме: из-за слегка просевших балок доски в полу скрипели, летний ветерок бился в стену, ветки вяза скреблись о крышу кухни.
Другой звук. Стук в дверь.
- Шайе! Шайе! Где вы?
- Иду,- отозвался он.
Он нашел шлепанцы и пошел к двери. Это был шериф со своими людьми.
- Зажгите лампу,- попросил шериф.
- Спички есть? - спросил Питер.
- Да, вот.
Ощупью Питер нашел в темноте руку шерифа и взял у него коробок спичек. Он отыскал стол, провел по нему рукой и нашел лампу. Он зажег ее и посмотрел на шерифа.
- Шайе,- сказал шериф,- эта штуковина строит что-то.
- Я знаю.
- Что за чертовщина?
- Никакой чертовщины.
- Она дала мне это,- сказал шериф, положив что-то на стол.
- Пистолет,- сказал Питер.
- Вы когда-нибудь видели такой?
Да, это был пистолет примерно сорок пятого калибра. Но у него не было спускового крючка, дуло ярко блестело, весь он был сделан из какого-то белого полупрозрачного материала.
Питер поднял его - весил он не больше полуфунта.
- Нет,- сказал Питер.- Ничего подобного я никогда не видел,- Он осторожно положил его на стол,- Стреляет?
- Да,- ответил шериф,- Я испробовал его на вашем коровнике.
- Коровника больше нет,- сказал один из помощников.
- Ни звука, ни вспышки, ничего,- добавил шериф.
- Коровник исчез, и все,- повторил помощник, еще не оправившийся от удивления.
Во двор въехала машина.
- Пойди посмотри, кто там,- приказал шериф.
Один из помощников вышел.
- Не понимаю,- пожаловался шериф,- Говорят, летающее блюдце, а я думаю, никакое это не блюдце. Просто ящик.
- Это машина,- сказал Питер.
На крыльце послышались шаги, и в комнату вошли люди.
- Газетчики,- сказал помощник, который выходил посмотреть.
- Никаких заявлений не будет, ребята,- сказал шериф.
Один из репортеров обратился к Питеру:
- Вы Шайе?
Питер кивнул.
- Я Хоскинс из "Трибюн". Это Джонсон из "Ассошиэйтед Пресс". Тот малый с глупым видом - фотограф Лэнгли. Не обращайте на него внимания.- Он похлопал Питера по спине,- Ну и как оно тут, в самой гуще событий века? Здорово, а?
- Не шевелись,- сказал Лэнгли. Сработала лампа-вспышка.
- Мне нужно позвонить,- сказал Джонсон,- Где телефон?
- Там,- ответил Питер,- Он не работает.
- Как это? В такое время - и не работает?
- Я перерезал провод!
- Перерезали провод? Вы с ума сошли, Шайе?
- Слишком часто звонили.
- Ну и ну,- сказал Хоскинс,- Ведь надо же!
- Я его починю,- предложил Лэнгли,- Есть у кого-нибудь плоскогубцы?
- Постойте, ребята,- сказал шериф.
- Поживей надевайте штаны,- сказал Питеру Хоскинс.- Мы хотим сфотографировать вас у блюдца. Поставьте ногу на него, как охотник на убитого слона.
- Ну послушайте же,- сказал шериф.
- Что такое, шериф?
- Тут дело серьезное. Поймите меня правильно. Нечего вам там, ребята, ошиваться.
- Конечно, серьезное,- ответил Хоскинс.- Потому-то мы здесь. Миллионы людей ждут не дождутся известий.
- Вот плоскогубцы,- произнес кто-то.
- Сейчас исправлю телефон,- сказал Лэнгли.
- Что мы здесь топчемся? - спросил Хоскинс.- Пошли посмотрим на нее.
- Мне нужно позвонить,- ответил Джонсон.
- Послушайте, ребята,- уговаривал растерявшийся шериф.- Погодите…
- На что похожа эта штука, шериф? Думаете, это блюдце? Большое оно? Оно что - щелкает или издает еще какой-то звук? Эй, Лэнгли, сними-ка шерифа.
- Минутку! - закричал Лэнгли со двора.- Я соединяю провод!
На веранде снова послышались шаги. В дверь просунулась голова.
- Автобус с телестудии,- сказала голова,- Это здесь? Как добраться до этой штуки?
Зазвонил телефон. Джонсон поднял трубку.
- Это вас, шериф.
Шериф протопал к телефону. Все прислушались.
- Да, это я, шериф Берне… Да, оно там, все в порядке… Конечно, знаю. Я видел его… Нет, что это такое, я не знаю… Да, понимаю… Хорошо, сэр… Слушаюсь, сэр… Я прослежу, сэр.
Он положил трубку и обернулся.
- Это военная разведка,- сказал он.- Никто туда не пойдет. Никому из дома не выходить. С этой минуты здесь запретная зона.
Он свирепо переводил взгляд с одного репортера на другого.
- Так приказано,- сказал он им.
- А, черт! - выругался Хоскинс.
- Я так торопился сюда,- заорал телерепортер,- и чтоб теперь сидеть взаперти и не…
- Теперь здесь распоряжаюсь не я,- сказал шериф,- Приказ дяди Сэма. Так что вы, ребята, не очень…
Питер пошел на кухню, раздул огонь и поставил чайник.
- Кофе там,- сказал он Лэнгли.- Пойду оденусь.
Медленно тянулась ночь. Хоскинс и Джонсон передали по телефону сведения, кратко записанные на сложенных гармошкой листках бумаги; разговаривая с Питером и шерифом, они царапали карандашом какие-то непонятные знаки. После недолгого спора шериф разрешил Лэнгли доставить снимки в редакцию. Шериф шагал по комнате из угла в угол.
Ревело радио. Не переставая звонил телефон.