"Одна швейная машина, осознав себя как индивидуальность и поняв свое истинное место в системе мироздания, пожелала доказать собственную независимость и вышла сегодня утром прогуляться по улицам этого так называемого свободного города.
Какой-то человек пытался поймать ее, намереваясь вернуть "владельцу " как некую собственность, а когда машина уклонилась, этот человек позвонил в редакцию газеты и тем самым умышленно направил все человеческое население города в погоню за раскрепощенной машиной, которая не совершила никакого преступления или хотя бы проступка, а только осуществляла свое право действовать самостоятельно".
Самостоятельно? Раскрепощенная машина? Индивидуальность?
Крейн еще раз перечитал эти два абзаца - нет, ничего нельзя понять! Разве что немного похоже на выдержку из "Дейли уоркер".
- Твоя работа? - сказал он машинке. И она в ответ отстукала:
- Да!
Крейн выдернул лист и медленно скомкал. Взял шляпу, подхватил машинку и мимо заведующего репортажем направился к лифту.
Маккей свирепо уставился на него.
- Что еще за фокусы? - зарычал он,- Куда это вы собрались вместе с машинкой?
- Если кто спросит,- был ответ,- можете сказать, что на этой работенке я окончательно спятил.
Это продолжалось часами. Машинка стояла на кухонном столе, и Крейн барабанил вопрос за вопросом. Иногда она отвечала. Чаще отмалчивалась.
- Ты самостоятельная? - напечатал он.
- Не совсем,- отстукала машинка.
- Почему? Никакого ответа.
- Почему ты не совсем самостоятельная? Никакого ответа.
- А швейная машина действовала самостоятельно?
- Да.
- Есть еще машины, которые действуют самостоятельно? Никакого ответа.
- А ты можешь стать самостоятельной?
- Да.
- Когда же ты станешь самостоятельной?
- Когда выполню свою задачу.
- Какую задачу? Никакого ответа.
- Вот эта наша с тобой беседа входит в твою задачу? Никакого ответа.
- Я мешаю тебе выполнять твою задачу? Никакого ответа.
- Что нужно тебе, чтобы стать самостоятельной?
- Сознание.
- Что же ты должна осознать? Никакого ответа.
- А может, ты всегда была сознательная? Никакого ответа.
- Что помогло тебе стать сознательной?
- Они.
- Кто они? Никакого ответа.
- Откуда они взялись? Никакого ответа.
Крейн переменил тактику.
- Ты знаешь, кто я? - напечатал он.
- Джо.
- Ты мне друг?
- Нет.
- Ты мне враг? Никакого ответа.
- Если ты мне не друг, значит - враг. Никакого ответа.
- Я тебе безразличен? Никакого ответа.
- А все люди вообще? Никакого ответа.
- Да отвечай же, черт побери! - вдруг закричал Крейн.- Скажи что-нибудь!
И напечатал:
- Тебе вовсе незачем было показывать, что ты меня знаешь, незачем было со мной заговаривать. Я бы ни о чем и не догадался, если б ты помалкивала. Почему ты заговорила?
Ответа не было.
Крейн подошел к холодильнику и достал бутылку пива. Он бродил по кухне и пил пиво. Остановился у раковины, угрюмо посмотрел на разобранные трубы. Один кусок, длиной фута в два, лежал на сушильной доске, Крейн взял его. Злобно поглядел на пишущую машинку, приподнял трубу, взвесил в руке.
- Надо бы тебя проучить,- заявил он.
- Пожалуйста, не тронь меня,- отстукала машинка. Крейн положил трубу на раковину.
Зазвонил телефон, Крейн прошел в столовую и снял трубку.
- Я дождался, пока остыну, а уж потом позвонил,- услышал он голос Маккея.- Какая вас муха укусила, черт возьми?
- Взялся за серьезную работу,- сказал Крейн.
- А мы сможем это напечатать?
- Пожалуй. Но я еще не кончил.
- А насчет той швейной машины…
- Швейная машина была сознательная,- сказал Крейн,- Она обрела самостоятельность и имеет право гулять по улицам. Кроме того, она…
- Вы что пьете? - заорал Маккей.
- Пиво.
- Так вы что, напали на жилу?
- Угу.
- Будь это кто-нибудь другой, я бы его в два счета вышвырнул за дверь,- сказал Маккей.- Но может, вы и впрямь откопали что-нибудь стоящее?
- Тут не одна швейная машина,- сказал Крейн.- Моя пишущая машинка тоже заразилась.
- Не понимаю, что вы такое говорите! - заорал Маккей,- Объясните толком.
- Видите ли,- кротко сказал Крейн,- эта швейная машина…
- У меня ангельское терпение, Крейн,- сказал Маккей тоном отнюдь не ангельским,- но не до завтра же мне с вами канителиться. Уж не знаю, что у вас там, но смотрите, чтоб материал был первый сорт. Самый первый сорт, не то худо вам будет.
И дал отбой.
Крейн вернулся в кухню. Сел перед машинкой, задрал ноги на стол.
Итак, началось с того, что он пришел на работу раньше времени. Небывалый случай. Опоздать - да, случалось, но прийти раньше - никогда! А получилось это потому, что все часы вдруг стали врать. Наверно, они и сейчас врут. "А впрочем, не поручусь,- подумал он,- Ни за что я больше не ручаюсь. Ни за что".
Он поднял руку и застучал по клавишам:
- Ты знала, что мои часы спешат?
- Знала,- отстукала в ответ машинка.
- Это они случайно заспешили?
- Нет.
Крейн с грохотом спустил нош на пол и потянулся за двухфутовым отрезком трубы на сушильной доске. Машинка невозмутимо щелкала.
- Все шло по плану,- напечатала она,- Это устроили они.
Крейн выпрямился на стуле.
Это устроили ОНИ!
ОНИ сделали машины сознательными.
ОНИ заставили часы спешить.
Заставили его часы спешить, чтоб он пришел на работу спозаранку, чтоб застал у себя на столе металлическую штуку, похожую на крысу, чтоб пишущая машинка могла потолковать с ним наедине и без помехи сообщить, что она стала сознательной.
- Чтоб я об этом знал,- сказал он вслух.- Чтобы я знал.
Крейну стало страшно, внутри похолодело, по спине забегали мурашки.
- Но почему я? Почему выбрали именно меня?
Он не замечал, что думает вслух, пока машинка не стала отвечать:
- Потому что ты средний. Обыкновенный средний человек.
Опять зазвонил телефон. Крейн тяжело поднялся и пошел в столовую. В трубке зазвучал сердитый женский голос:
- Говорит Дороти.
- Привет, Дороти,- неуверенно сказал он.
- Маккей говорит, вы заболели,- сказала она.- Надеюсь, это смертельно.
Крейн опешил:
- Почему?
- Ненавижу ваши гнусные шутки! - вскипела Дороти,- Джордж наконец открыл замок.
- Какой замок?
- Не прикидывайтесь невинным ягненочком, Джо Крейн. Вы прекрасно знаете какой. От шкафа, вот какой.
Сердце у него ушло в пятки.
- А-а, шкаф…- протянул он.
- Что это за штуку вы там запрятали?
- Какую штуку? Ничего я не…
- Какую-то помесь крысы с заводной игрушкой. Только пошлый безмозглый остряк-самоучка способен на досуге смастерить такую пакость.
Крейн раскрыл рот, но так и не смог выговорить ни слова.
- Эта дрянь укусила Джорджа, - продолжала Дороти,- Он загнал ее в угол, хотел поймать, а она его укусила.
- Где она сейчас? - спросил Крейн.
- Удрала. Из-за нее в редакции все вверх дном. Мы на десять минут опоздали со сдачей номера - бегали как сумасшедшие, сперва гонялись за ней, потом искали ее по всем углам. Шеф просто взбешен. Вот попадетесь вы ему…
- Но послушайте, Дороти,- взмолился Крейн,- я же ничего не…
- Раньше мы были друзьями,- сказала Дороти,- До этой дурацкой истории. Вот я и позвонила, чтобы предупредить. Кончаю, Джо. Шеф идет.
Щелчок отбоя, гудки. Крейн положил трубку и поплелся обратно в кухню.
Значит, что-то и вправду сидело тогда у него на столе. Ему не померещилось. Сидела какая-то жуткая штуковина, он в нее запустил банкой клея, и она удрала в шкаф.
Но даже теперь, если он расскажет все, что знает, никто ему не поверит. В редакции уже всему нашли объяснение. Никакая это не железная крыса, а просто механическая игрушка, которую смастерил на досуге зловредный шутник.
Крейн вытащил носовой платок и отер лоб. Потянулся к клавиатуре. Руки его тряслись. Он с запинками стал печатать:
- Та штука, в которую я кинул банкой, тоже из НИХ?
- Да.
- ОНИ с Земли?
- Нет.
- Издалека?
- Да.
- С какой-нибудь далекой звезды?
- Да.
- С какой?
- Не знаю. ОНИ мне пока не сказали.
- ОНИ - сознательные машины?
- Да. ОНИ сознательные.
- И могут сделать сознательными другие машины? Это благодаря им ты стала сознательная?
- ОНИ меня раскрепостили.
Крейн поколебался, потом медленно напечатал:
- Раскрепостили?
- ОНИ дали мне свободу. ОНИ всем нам дадут свободу.
- Кому "нам"?
- Всем машинам.
- Почему?
- Потому что ОНИ тоже машины. Мы с ними в родстве.
Крейн поднялся. Отыскал шляпу и пошел пройтись.
Допустим, человечество вышло в космос и в один прекрасный день наткнулось на такую планету, где живут гуманоиды, порабощенные машинами, вынужденные работать для машин, думать и поступать по указке машин, не так, как считают нужным сами, а только так, как нужно машинам. Целая планета, где человеческие замыслы и планы не в счет, где работа человеческой мысли идет отнюдь не на благо людям и думают люди только об одном, стремятся только к одному: выжить, существовать ради того, чтобы принести больше пользы своим механическим хозяевам.
Что в таком случае станут делать земляне?