Почти сразу я соскользнул в какой-то туман, все вокруг стало призрачным, совершенно нереальным. Все силы уходили на то, чтоб хоть как-то усидеть в седле, хотя степнячок мой и бежал довольно ровно. Сигнал Юрда: "Серые!" вывел меня из забытья, мне удалось даже выпрямиться в седле и справиться о количестве преследователей. Так, один. Это ничего, это терпимо. Не буду я от него сматываться, тем более, он совсем близко. Вот сейчас должен появиться…
Я узнал его, прежде чем он вынырнул из-за поворота - тот самый, с белым султаном на шлеме, предводитель отряда, с которым мы дрались под горящими соснами. Лица я не разглядел - темно, да и сливалось оно у меня во что-то бесформенное. Он думает, я безоружен? Ха! Герман, правда, предупреждал меня, чтоб стволом я не пользовался… А, ерунда.
Пистолет оказался неимоверно тяжелым, да еще и мушка перед глазами ходила ходуном, а рука тряслась. Наверно, этот тип понял, в каком я состоянии - до меня как сквозь вату донесся его смех, а потом голос:
- Не горячись, Чародей. Я пока не собираюсь причинять тебе вред.
- Чего тебе от меня надо?
- Предложить тебе сделку.
- Какую? Я не заключаю сделок с нежитью.
Кажется, он усмехнулся - не уверен.
- Сначала выслушай, Чародей. Ты ведь хочешь, чтоб тебя перестали преследовать? Если да - переходи на нашу сторону.
- С какой стати?
- Ты наш, Чародей. Наш по духу. Орденские рамки оказались для тебя узки, верно?
- Я тебе сейчас расширю рамку… - пробормотал я, снова поднимая ствол на уровень глаз, он снова рассмеялся:
- Сейчас мне не нужен твой ответ. Я приду за ним ровно через неделю, в полнолуние.
- И что если я скажу: "нет"?
- Тогда мне придется тебя убить. Братство может больше, чем ты думаешь. Берегись, Чародей!
Я выругался, старательно ловя его на мушку, а он лениво, как бы невзначай, гарцевал на коне, сбивая мне прицел:
- И еще одно меня просили тебе передать, Чародей. Присоединиться к нам тебе мешает только упрямство, которое ты зовешь честью. А русскому человеку честь - одно только лишнее бремя. Так не забудь, через неделю! Увидимся при полной луне! - он повернул коня и через несколько секунд растворился в темноте.
Я запер предохранитель и вернул ствол за пояс, потом обалдело уставился ему вслед. Бред какой-то, такого и быть не может! Честь… Лишнее бремя… Откуда он может знать Достоевского, да еще и цитировать? Померещилось мне, что ли? Очень, кстати, может быть. Может, его вообще здесь не было. Учитывая, в сколь развратном состоянии я нахожусь, и то, что у меня жар… Могу и бредить. Хотел бы я, чтоб так оно и было… Ладно, во всяком случае, эти меня убивать не начнут раньше, чем через неделю, а за неделю можно успеть очень многое, а самое главное сейчас - доехать.
А дальше я ехал как в тумане, и ночь все никак не кончалась. От нее в памяти осталась только тяжесть в затылке да стук в ушах - с пулеметной частотой, да еще помню темноту впереди на дороге. Все это время я находился в каком-то полубреду, мыслить связно не получалось, мысли перескакивали с пятого на десятое, но как-то вяло и неповоротливо Темнота впереди то густела, то разжижалась, и из нее выплывали навстречу мне какие-то лица. Мелькнул и пропал Хельг. Посмотрела на меня откуда-то снизу вверх Гельда, затем на ее месте возник Герман, засмеялся, подмигнул и растаял, чтобы смениться лицом Дэна, открывающим целую вереницу незнакомых людей. Нет. Я знаю их всех.
Тогда (когда?) нас было пятеро в группе. Мы с Германом - тандем. Были еще двое, раньше работавшие в паре - Роберт, невысокий, щупловатый и ехидный, с усами, как у д'Артаньяна, и Раковски, громадный и громогласный мужик, гулко и заразительно хохочущий, темноволосый и темноглазый. Оба - настоящие профессионалы-диверсанты, их обязанностью было сопровождать нас (куда?). Пятый - Дэн. Официальный представитель Института и командир группы (неофициальный - Раковски). Но командирский статус Дэна никто всерьез не воспринимал, в том числе и он сам. Роберт еще, помнится, не упускал случая на эту тему проехаться… Где все это было? Куда и зачем мы шли? И еще выходит, что тогда я был связан с Институтом.
Это было у меня последней связной мыслью, а потом я соскользнул уже в полнейший бред, насколько я все это помню. Сначала передо мной колыхался какой-то серый занавес, потом вдруг оказалось, что я лежу в постели с Гельдой, но Гельда куда-то подевалась, а на ее месте возникла плотоядно ухмыляющаяся Амрата, во рту, полуоткрытом и слюнявом, только один зуб, длинный и кривой… Но уже нет ее, и на меня тупо смотрят бесцветные глазенки слабоумной из стойбища, она тянется ко мне. Пытаюсь отползти, спрятаться, но дальняя стена длинной и узкой комнаты обрушивается, и в проломе возникает Каменный Даэл. Его лицо - щербатый гранит - поворачивается ко мне, он звучно декламирует:
- Два месяца, как умер! Двух не будет! Нет месяца, но целы башмаки! - и с этими словами запускает мне в голову каменным башмаком.
Наверно, я и в самом деле получил чем-нибудь по башке - веткой, а может, шишкой, - только весь этот кошмар вдруг уплыл в никуда, и я обнаружил, что все еще сижу в седле, повалившись на лошадиную шею, поводья бессильно свисают. Не знаю, сколько уж времени я в отключке был, но как будто немного - все еще темно. Зато зрение обрело подобие резкости, и теперь я вижу, что места знакомые. Слева блестит сквозь редкий лес громадное водяное зеркало, а чуть впереди - возвышается сосна с тремя верхушками, похожая на закустившуюся вилку. Значит, база неподалеку - на берегу этого самого озера! Надо ж, попал, куда и хотел… Да еще и в таком состоянии - это просто чудо, мог ведь и проехать дальше по тракту, а то и вообще в болото заехать… Это называется - пьяного бог бережет, а дурака судьба.
Я сполз с седла, подобрался к берегу и несколько минут жадно глотал божественную холодную воду, потом опустил лицо в мокрый ил, чувствуя, как остужается раскаленная голова. Ну вот, а теперь вперед.
До базы километра два - по прямой. На самом деле путь занял у меня почти час. Не доезжая метров сто, я спешился и повел коня в поводу. Гадство, ноги подгибаются, голова как в огне, жар ежесекундно к глазам подкатывает. А зачем я вообще туда иду? Может, Малыш и Старый ждут меня, чтобы пристрелить? Ну, сейчас узнаем. У высокой температуры есть один плюс - все становится абсолютно пофиг…
Наконец, я тихонько стукнул в дощатую дверь. Тишина. Да что они там, повымерли, что ли? Через бесконечную паузу раздался сонный голос Малыша:
- Кому там что надо в такое время?
Будто я не знаю, что Малыш сейчас предельно собран и в руках у него заряженный арбалет! Вместо ответа я тихо и хрипло пропел:
- И налево наша рать, и направо наша рать,
Хорошо с перепою мечом помахать.
Дверь тут же распахнулась, свет заставил меня на мгновение зажмуриться, а потом я узрел Малыша во всем великолепии, и действительно, с арбалетом в руках, только направленным не на меня, а вниз. Малыш некоторое время разглядывал меня, словно не узнавая, а потом гаркнул:
- Елки-палки! Ученик Чародея собственной персоной!
- Не базлай об этом на весь лес, - выдавил я из себя, а потом освещенный прямоугольник двери косо поехал куда-то вбок.
Как я приложился башкой к порогу, я уже не почувствовал.
ГЛАВА 20
Так, мыслю - значит, существую. А мыслю связно - значит, почти здоров. Но чувствую себя все равно полудохлым. Камень на мне, и это радует - значит, Орден до меня покуда не добрался, да и вообще никого, владеющего Силой, поблизости не ощущается. Пистолета, правда, при мне нет, рубаха тоже куда-то подевалась, а на левом плече - плотная повязка, руки-ноги свободны, укрыт я чем-то наподобие одеяла, и башка совершенно ясная, следовательно, наркотиками меня не напичкали. Помнится, последнее, что я отразил - Малыш в дверях хибары у озера, а значит, вероятнее всего, в этой самой хибаре я и нахожусь. Только не буду лучше пока что показывать, что оклемался - а вдруг у моей постели сиделку изображает Дэн с автоматом? Очень неловко получиться может… Хотя не думаю, чтоб Дэн стал меня перевязывать, а если б чем-то и укрыл - то с головой. И вечно валяться с закрытыми глазами тоже не станешь, так что имеет смысл глянуть, что вокруг творится.
Я приоткрыл один глаз и тут же увидел Малыша - он восседал за столом, с кружкой и трубкой, нога на ногу. Мирная картинка, прямо куда бежать… Я приподнялся:
- Привет. Может, выпивкой поделишься?
Он осклабился и гаркнул:
- Смотри-ка, действительно Ученик Чародея! Очухаться толком не успел, и сразу за кружку!
- Значит, точно он, - откликнулся женский голос из-за перегородки. Знакомый какой-то голос… Я спустил ноги с топчана:
- Извините, что о визите не предупредил… А жратва у вас есть? А то я сутки с лишним ничего не хавал.
А в следующий момент я отвесил челюсть и дико вытаращил глаза - из-за дощатой перегородки показался Старый, а за ним….
- Ларико! Карцева, квадратный корень, тебя-то как сюда занесло?
Короткий удивленный взгляд на меня, легкое движение бровей, моментальная, почти незаметная оглядка на Малыша и Старого, и:
- Так уж получилось.
Ого! Похоже, дело тут не совсем чисто - когда человека не первый год знаешь, такие движения кой о чем говорят. Она явно удивлена моим вопросом, но не хочет меня выдавать в присутствии Малыша и Старого.
А Старый тоже вскинул брови:
- Так вы и в самом деле знакомы?
- Я ж тебе говорила! Ничуть не изменился, все тот же алкаш. Одно слово - Ордынцев.
- Как ты вообще сюда прийти додумался? - Старый хмурился и разглядывал меня. - Тебя же ищут.
- Уж это я знаю… Надеюсь, вы с меня скальп снимать не собираетесь?