И напоследок: отсутствие механизма регулирования численности популяции, способность на долгие годы впадать в самоанабиоз, нет органов зрения в привычном человеческом понимании, зато имеются все мыслимые и немыслимые способы обнаружения противника (сонар, инфракрасное зрение, восприимчивость к инфра– и ультразвуку и много всего прочего...). С чем столкнулись люди? Кто они, Иные?..
– Мария Дмитриевна! – Гильгоф подергал Машу за рукав. – Вы над чем задумались? Смотрите, наш красавец просыпается. Я повышаю давление в камере. Когда он окончательно очухается, мы его выведем наружу и пристрелим, как ни жаль.
– С какой стати? – Маша непонимающе посмотрела на доктора. Ей почему-то стало жалко Иного. Пусть хищник, пусть убийца, но он ведь живой, и в конце концов, он не виноват, что создан таким! Проще будет быстро и безболезненно убить зверя в камере, выкачав из нее весь кислород.
– Господин лейтенант приказал, – нейтрально, однако не без иронии, ответил Гильгоф. – Он не желает видеть эту морду на своем корабле. Хотя, как мне кажется, рейдер вовсе не принадлежит изумительному господину Казакову.
– Подождите-ка, – послышался голос Бишопа, – посмотрите на животное!
Иной медленно, словно пьяно, поднялся на задние лапы, обвел мордой заметных через стекло людей, яростно запищал, саданул хвостом об пол и неожиданно бросился вперед, ударившись черепом о прозрачные стены камеры. Стекло выдержало.
– Сейчас я его успокою, – кивнул ученый, взяв ретранслятор и нажимая на нем кнопки. – Не волну...
– Черт! – Ельцова отступила на шаг. – Веня, в чем дело?
Гильгоф не мог ответить. Прибор не действовал.
Зверь, уяснив, что пробить стену капсулы невозможно, отступил, выгнулся, и вдруг по стеклу ударила тугая струя желто-шафрановой кислоты.
– Лейтенант! – истошно заорал Гильгоф. – Сюда, быстро!
Казаков, обер-лейтенант Эккарт и остальные еще десять минут назад ушли в кают-компанию, убедившись, что Иной безопасен. Даже фантом "Цезаря" исчез, предоставив людям самостоятельно разобраться с укрощенным чудищем.
Стеклянный колпак не выдержал. Может быть, несколько капель внутренностной жидкости Иного и не сыграли бы особой роли, но на сей раз монстр устроил настоящий ливень из кислоты. Камера постепенно разрушалась.
– Сматываемся! – рявкнула Маша, толкая ученого к двери. – Цезарь сумеет заблокировать этот отсек, и Иной будет изолирован! Ну что вы канителитесь, Веня?! Быстро!
Глава десятая
ВЕНЯ РАЗВЛЕКАЕТСЯ
Планета LV-934 Сцилла,
ориентировочно – 10 февраля 2280 года
На сей раз Иной не дал никакой форы. Вчера, во время охоты на Казакова, его обманули с помощью технических ухищрений, но в настоящий момент зверь явно решил взять реванш за постыдное поражение и устроить временным хозяевам "Цезаря" веселую жизнь.
– Почему эта сволочь не действует?! Ну почему?!
Гильгоф, словно и не замечая, что Иной уже вовсю выдирается из дыры в корпусе "газовой камеры", возмущенно теребил найденный в колонии S-801 инфразвуковой ретранслятор. Он не собирался мириться с поражением, только что почувствовав сладкий вкус победы над "конкурентом", и, если бы не Бишоп и Мария Ельцова, так наверняка и остался бы стоять в научном отсеке, с туповатым видом пялясь на внезапно скончавшийся прибор.
Андроид был, как всегда, быстр и точен в своих действиях. Вытолкав Машу в коридор, он буквально выбросил из лаборатории оглушенного своей неудачей доктора, с помощью прихваченного с собой прибора дистанционного управления выключил основной терминал компьютера, управлявшего исследовательским комплексом, и сам мигом выскочил за дверь. Иной в это время уже освободился и стоял, пригнувшись и растопырив когтистые передние лапы, – и дурак понял бы, что это угрожающая поза.
Искусственный разум "Цезаря" тоже не спал. Все-таки это была отличная машина, наделенная интеллектом, способностью к логическому мышлению и в том числе определенным набором эмоций. Едва люди и Бишоп покинули лабораторию, Цезарь полностью обесточил помещение, намертво запер дверь и включил аварийные огни. Иной, когда погас свет, дернулся, будто в испуге, мягко отступил на шаг назад, раскрыл пасть и сердито запищал. Так как теперь его отделяли от коридора толстая дверь и огромные прямоугольные бронестекла, Бишоп, к своему сожалению, не сумел различить звуковой сигнал.
ТРЕВОГА ПО КОРАБЛЮ! НАРУШЕН СТАТУС БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЛАБОРАТОРИИ! ПРИСУТСТВИЕ НЕЧЕЛОВЕКА! ПОВТОРЯЮ: ПРИСУТСТВИЕ НЕЧЕЛОВЕКА! – оглушительным голосом речевого синтезатора известил Цезарь остальных.
Первым примчался Казаков. За его спиной хмуро возвышались обер-лейтенант Эккарт со своими громилами из антитеррористического подразделения, до удивления спокойный сержант Ратников и озабоченные происшедшим врачи.
Зверь осторожно бродил по темной лаборатории, натыкаясь на аппаратуру и переворачивая легкие пластиковые кресла. Изучал обстановку. Сквозь толстое обзорное стекло он выглядел неясной угловатой тенью, перемещающейся в глубине помещения.
– Что, черт вас задери, произошло? – Разъяренный Казаков набросился на бледного Гильгофа. – Отвечайте же!
– Он... он перестал слушаться, – почти заикаясь, ответил доктор. – Не могу понять почему. Разбил стекло камеры...
– Убью! – рявкнул лейтенант, сгребая незадачливого ученого за манишку, и, брызгая слюной, прокричал ему в лицо: – Кто говорил, будто эта тварь полностью подконтрольна? Кто меня уверял, что Иной теперь стал домашним животным, с которым дети могут играть, как с собакой? Иди теперь туда и усмиряй его как хочешь! Как его выгнать?
Иной, осмотревшись в помещении (видимо, темнота ему не была помехой – как-никак, он располагал исключительно полезным свойством в виде "биологического прибора ночного видения"), начал пристально изучать пол. Просто царапал лапой по шершавому пластику покрытия. Зачем – непонятно. Однако сейчас никто не смотрел на зверя.
– Я... – пролепетал ученый, поправляя свои очки, – я...
– Головка от... – начал было Казаков, но Маша вовремя положила ему ладонь на плечо.
– Оставьте, – твердо сказала консультантка и не без труда оторвала лейтенанта от доктора Гильгофа. – Потом разберемся, почему это произошло. Нужно думать, что делать дальше.
– Убить проклятую тварь! – тотчас последовало предложение от Эккарта. – Причем убить немедленно!
– Потечет кислота. – Ельцова, нахмурившись, посмотрела на германского обер-лейтенанта. – И потом, если мы откроем дверь, Иной одним прыжком доберется до человека, стоящего в проеме.
– Запустить туда Бишопа с "умной винтовкий"! – Сержант выступил вперед. – Он же сам говорил, что Иные на него не реагируют как на живое существо!
– Кислота, – снова напомнила Маша. – Читали мой отчет о событиях на Ахероне? В нашем челноке, прямо в кабине пилотов, убили Иного. Окисляющая жидкость уничтожила очень важные кабели и главный процессор корабельного компьютера. Естественно, что мы потом не смогли взлететь...
– Если мне отдадут подобный приказ, – вмешался андроид, – я, конечно, пойду. Но, честное слово, очень не хочется. Мария Дмитриевна высказала более чем разумное предположение. Мы можем повредить корабль, не только убив животное, но и... Я плохо представляю себе последствия стрельбы из "умной винтовки", тем более разрывными снарядами, в маленьком помещении. Пожар? Короткое замыкание? Несомненно, противопожарная система "Цезаря" сработает, но к чему лишние трудности?
– Не нужно стрелять! – с болью в голосе воскликнул несколько очухавшийся Гильгоф. – Повредите аппаратуру! Там в криогенном хранилище его клетки, биологический материал! Невосполнимая потеря для исследователей!
На ученого никто и не посмотрел. Какие могут быть рассуждения о непреходящих научных ценностях, когда всего в нескольких метрах от людей, крепко уверовавших в свою безопасность, находится Иной, отделенный лишь плотным стеклом? Да плевать гнусному монстру на эту хлипкую перегородку! Разбил специально укрепленную капсулу, разобьет и ее! Разбежится, ударит всем корпусом об окно – и начнется...
Иной закончил свои изыскания на полу, вытянул щупальца, подпрыгнул, будто кенгуру, опираясь на хвост, зацепился передними лапами за проложенный по потолку кабель и повис, изредка поводя головой из стороны в сторону.
– Стрельба отменяется, – сказал Казаков, поразмыслив. – Может, закачать в этот отсек отравляющий газ? Потом провентилируем помещение или спрыснем антидотом... А, дьявол!
– Сообразили? – грустно улыбнулась Маша. – Его не возьмет никакое химическое соединение. Вещества, от которых любой человек окочурится через пять секунд, для Иного – что для нас испорченный неприятным запахом воздух. Мерзко, конечно, но дышать можно.
Зверь медленно и плавно перемещался по потолку лаборатории, будто выбирая подходящую позицию. За ним наблюдал только Бишоп, но и андроид не понимал, в чем смысл эволюций Иного.
– Ударить током? – продолжал строить варианты расправы с Иным Казаков. – Понизить температуру в лаборатории и заморозить? Тварь нужно побыстрее выставить наружу...
Яркими переливами засияла пурпурная тога, блеснули золотые браслеты на запястьях, и зарябило в глазах от квадратиков меандровой тесьмы. Фантом "Юлия Цезаря" изволил явиться самолично. Созданный компьютером корабля призрак прошествовал к людям из дальнего конца коридора со стороны двигательной установки и реакторного отсека.
– Еще один любитель давать обещания! – Казаков враждебно посмотрел на "хозяина" корабля. – Ты, мудак, что твердил? Мол, у меня все рассчитано, эксперимент безопасен, все под контролем?