– Тагаеву ни к чему ревновать меня к Деду, а Дед…
– Как ты наивна, – улыбнулся Олег и даже покачал годовой. – Еще раз повторяю: если ты думаешь, что Дед, как здравомыслящий человек, проглотит то, что произошло… про Тагаева и говорить нечего. Тимур человек закрытый, своих чувств демонстрировать не любит, но это вовсе не значит, что их у него нет. И чем больше он их скрывает, тем разрушительнее они становятся.
– И Миша Молчун первая ласточка? – нахмурилась я. – Так сказать, реальное доказательство нетерпимости Тагаева?
– Что касается Молчуна, тут ситуация особая, – спокойно возразил Лялин. – Грядет передел сфер влияния и прочее. Кое‑кто вырос из коротких штанишек и на побегушках больше быть не желает. То, что Тагаев имеет поддержку в лице Деда, безусловно, сделало его на порядок выше других претендентов, но если… – Лялин пожал плечами и замолчал. – Присутствие третьего лица в твоем лице, – скаламбурил он после продолжительной паузы, – превращает взаимное недовольство в лютую ненависть. Разницу объяснять, надеюсь, не надо?
– Ты меня запугал, – не выдержала я.
– У меня нечаянно получилось. Просто очень не хочется, чтобы ты лезла в это дерьмо очертя голову.
– А что я должна делать, по‑твоему?
Ответ меня потряс.
– Когда мужики грызутся из‑за бабы, самое разумное для нее постоять в сторонке. А потом спокойно отдать руку победителю.
– С ума сошел на старости лет, – хмыкнула я. – Что еще за дикость?
– А чего тогда спрашиваешь? В каждом цивилизованном мужике сидит неандерталец. Если ранее ты об этом не подозревала, то теперь знай, а когда баба по скудоумию влезает в такие дела, то, как правило, под конец под руку ей уже идти не с кем, потому что мужики входят в такой раж, что победителя не остается.
– Страшненько, – сказала я с печалью.
– Так я и говорю для того, чтобы запугать.
– То, что я во всем виновата, я уже уяснила. Но давай все‑таки отвлечемся от неандертальцев и поговорим о сложившейся ситуации. По‑твоему, Тагаев решил разделаться с Дедом, а потом внезапно передумал и поспешил обрезать все концы, чтобы связать его с этой затеей никто не мог.
– Это ты говоришь, – хмыкнул Лялин. – Как думаешь, почему тебе сие пришло в голову?
– Да‑а, – протянула я. – И как, на твой взгляд, должен развиваться сценарий?
– А это во многом зависит от того, как поступишь ты. К примеру, если ты тихо, спокойно поставишь крест на этом деле, может, тем сердце и успокоится, но такое поведение не в твоем вкусе, – вновь развел руками Олег. – Это всем заинтересованным лицам хорошо известно.
– Дед хочет, чтобы я убедилась в подлости избранника, усмехнулась я, хотя усмехаться совсем не хотелось, мои фантазии могли быть не так делеки от истины.
– Скорее он хочет, чтобы ты сделала выбор, – мягко поправил Лялин. – Вряд ли он верит, что ты любишь Тагаева. Но видит, что по неясной причине ты вбила себе в голову, что должна быть с ним. Следовательно, необходимо создать ситуацию, когда всякие глупости отойдут на второй план…
– А я пойму, как дорог для меня благодетель?
– Вот видишь, как хорошо ты все понимаешь.
– Лялин, я никогда не поверю, что Дед… все эти чувства для него сущая ерунда.
– Не переоценивай его, – серьезно ответил Олег. – Он сильный мужик, у него есть цель, возможно, нам неведомая и великая, но он человек, и ему, как и всем нам, грешным, свойственны чувства злобы, ненависти и желания отомстить.