– Он мне сказал, если хочешь, можешь рассказать своим, что я там был. Просто, мол, не советую, потому что теперь будут крайнего искать, и крайним можешь оказаться ты.
– Как Славина фамилия? – спросила я.
– Кислицын, – неохотно ответил Юра.
– А чем он занимается?
– Бизнесом, – теперь отвечать ему и вовсе не хотелось.
– С таким‑то лицом? – присвистнула я.
– А что, он боксер…
– Юра, я же все равно узнаю, уже сегодня…
– У него своя бензозаправка, но, конечно, болтали всякое…
– Ага. А в больнице он как оказался? Захворал или навещал соседа по бензоколонке?
– В одиннадцатой палате его босс лежит. Шохин. Слышали, наверное?
– А у него какой бизнес? – Юра отвернулся. Я вздохнула. – Ладно, не буду сыпать соль на твои раны. Поедем в милицию, где ты все как есть расскажешь. Под протокол. Тогда ребятишки к тебе интерес потеряют и начнут о своей заднице думать.
– Да не верю я, что Славка…
– Для мента ты чересчур сентиментальный, – удивилась я. – Короче, так, ты мужик, к тому же мент, водить тебя за руку я не собираюсь. Хочешь испытать судьбу, валяй. Но я бы не советовала.
– Что ж мне, в субботу с похмельной рожей… До понедельника нельзя подождать?
– Как знаешь. – Я вышла из машины, посмотрела на него и добавила:
– Поезжай сейчас.
Вряд ли он последовал моему совету. Итак, дело вроде бы сдвинулось с мертвой точки. По крайней мере становится понятно, каким образом был убит неизвестный. Некто Слава отвлек милиционера, а в этот момент его сообщник проник в палату и пристрелил недобитого врага. Если Шохин действительно из криминала, то бандиты, скорее всего, таким образом решают свои проблемы, до которых мне дела нет. Криминальный авторитет, имени которого я до сей поры никогда не слышала, вряд ли замахнется на Деда, даже если ему изрядно прижмут хвост. Так что, похоже, «много шума из ничего», бандитские разборки. Нашли безымянного страдальца в весьма подходящем для него месте, так что все сходится.
В схему не укладывается лишь повышенная нервозность Ларионова. С чего это он так перетрусил? А еще – стойкое нежелание господ в костюмах видеть очевидные вещи. Ларионов создание глупое, хоть и зловредное, боится за свое место, вот и перестраховывается, а «костюмы» могли иметь свои виды на Шохина. Решив все это, я с облегчением вздохнула. Вот тут‑то и выяснилось, что беспокойство за жизнь Деда все же имело место и отравляло мне выходной. Теперь ничто не мешало отдохнуть до понедельника, а там с божьей помощью я быстро разберусь с этим убийством и смогу отрапортовать Деду, что у нас по‑прежнему все спокойно.
Я позвонила Сергееву и сообщила ему о беседе с Юрой.
– Парень не спешит в ваши объятия, – заметила я, печалясь по поводу чужой несознательности. – А отношение у этих людей к нему серьезное. Ты бы выделил кого‑нибудь для охраны.
– Я ему выделю, – грозно ответил Сергеев. При этом он жевал. Как видно, у него с личной жизнью был порядок, выходной проводил в кругу семьи, и мой звонок энтузиазма у него не вызвал.
– Чего ты, – вздохнула я. – Предотвратишь преступление и парочку ребят хоть на время определишь за решетку, где им самое место. Ладно, дело ваше, – вновь вздохнула я, так и не дождавшись благодарности.
Тут я взглянула на часы и заторопилась домой. Тагаев не звонил, но это вовсе не значит, что ему очень нравится сидеть весь день дома, ожидая, когда я наконец появлюсь.
Однако дома меня никто не ждал. Сашка не вышел в холл продемонстрировать унылым видом свое отношение к тому, как я провожу свой выходной, и Тагаев на мой зов не откликнулся.