- Бог с вами! Конечно, нет! Вы мне нужны, Ганс, а Байраму вы будете еще нужнее. Я не люблю тех, у кого рот всегда на замке. Если кому-то не хватает мужества возражать мне, то ему нечего делать в этом кабинете. Но если кто-то мне возражает, он должен делать это с умом. Как вы, например. Вы не один раз убеждали меня переменить мнение, а это было нелегко, принимая во внимание мое упрямство. Юнис, подзовите для доктора фон Ритера кресло поудобнее.
Кресло приблизилось, но фон Ритер отмахнулся, и оно снова удалилось.
- У меня нет времени на светские беседы. Что вы хотите?
Он встал. Стол сложил ножки, повернулся боком и скользнул в стену.
- Ганс, я окружил себя людьми, которые не очень меня любят, но среди них нет ни одного соглашателя или молчуна. Даже Байрам получил свое место, потому что возразил мне и оказался прав. Нам в комиссии нужны такие люди, как вы. Но Паркинсон - другое дело, и я имел полное право осадить его публично, потому что он публично потребовал моей отставки. Тем не менее, вы правы, Ганс, "зуб за зуб" - это ребячество. Двадцать лет назад, даже десять, я ни за что не стал бы никого унижать. Если человек полагается на рефлекс, как это делает большинство вместо того, чтобы думать головой, то, будучи униженным, он постарается отквитаться. Я хорошо это знаю. Но я старею, как вам всем известно… - Фон Ритер ничего не ответил. Смит продолжал: - Вы останетесь и поможете Байраму?
- Гм… Останусь, если вы будете хорошо себя вести. Он повернулся, чтобы уйти.
- Что же, это вполне справедливо, Ганс. Вы будете танцевать на моих поминках? Ритер оглянулся.
- С удовольствием, - ухмыльнулся он.
- Я так и думал. Спасибо, Ганс. До скорого… - Смит обратился к Байраму Тилу: - Какие у вас проблемы, сынок?
- Завтра прибывает помощник генерального прокурора для беседы по поводу покупки "Хоумкрафтс лимитед" нашим производственным сектором. Я думаю…
- Он будет говорить с вами. Если вы не сможете обработать его, значит, я сделал ошибку, выбрав вас для этой должности. Что-нибудь еще?
- На морском ранчо номер пять, на глубине пятидесятой отметки погиб человек. Акула.
- Он был женат?
- Нет, сэр. Родителей у него тоже нет.
- Хорошо, сделайте что-нибудь сентиментальное по этому поводу. У вас ведь есть видеоролики, где актер дублирует меня своим трогательно-искренним голосом. Когда мы теряем кого-либо из наших, общественность не должна думать, что нам на это наплевать.
- Особенно когда нам действительно наплевать, - добавил Джейк Саломон.
- Джейк, вы что, видите меня насквозь? Щедрые льготы в таких случаях - наша традиционная политика. Плюс разные мелочи, которые так много значат.
- И так хорошо выглядят. Иоганн, у вас нет сердца - одни пульты и механизмы. Скажу больше: у вас его никогда не было.
Смит улыбнулся.
- Джейк, для вас мы сделаем исключение. Когда вы подохнете, мы постараемся не заметить этого. Никаких цветов, не будет даже обычного портрета в траурной рамке в коридоре.
- Вам не суждено этому порадоваться, Иоганн. Я переживу вас лет на двадцать.
- Собираетесь танцевать на моих поминках?
- Я не танцую, - ответил юрист, - но ради такого случая, пожалуй, научусь.
- Не волнуйтесь. Я переживу вас. Хотите пари? Скажем, миллион к вашему любимому налогу? Ах, нет. Я не могу с вами спорить: чтобы выжить, мне нужна ваша помощь. Байрам, зайдите ко мне завтра. Сестра, оставьте нас наедине. Я хочу поговорить с моим юристом.
- Невозможно, сэр. Доктор Гарсиа настаивает на постоянном наблюдении.
Смит на минутку задумался.
- Мисс Подкладное Судно, манера моей речи сформировалась до того, как Верховный суд разрешил писать непристойные слова на тротуарах. Но я постараюсь выразиться достаточно ясно, чтобы вы поняли. Я ваш наниматель. Я плачу вам зарплату. Это мой дом. Я велю вам убраться. Это приказ.
Медсестра ничего не ответила. На ее лице появилось упрямое выражение.
Смит вздохнул.
- Джейк, я старею. Я забыл, что у них теперь свои правила. Пожалуйста, разыщите доктора Гарсиа - он где-то здесь в доме - и подумайте, как мы можем поговорить наедине, несмотря на эту слишком бдительную цербершу.
Вскоре пришел доктор Гарсиа. Осмотрев пациента и приборы, он согласился, что некоторое время можно обойтись телеметрией.
- Мисс Макинтош, перейдите к дистанционным дисплеям.
- Хорошо, доктор. Не могли бы вы послать за другой сестрой и освободить меня от моих обязанностей?
- Сестра, вы…
- Минутку, доктор, - перебил Смит. - Мисс Макинтош, извиняюсь за то, что назвал вас "мисс Подкладное Судно". Это ребячество, а с другой стороны - еще один признак прогрессирующей старости. Но, доктор, если она очень уж хочет уйти… а я надеюсь, что она передумает… в любом случае, выпишите ей чек на тысячу долларов. В качестве премии. Ее усердие заслуживает всяческого поощрения… а я иногда веду себя неразумно.
- Хм… Сестра, проводите меня.
Когда доктор и медсестра вышли, Саломон сухо сказал:
- Иоганн, вы кажетесь дряхлым, лишь когда вам это необходимо.
- Да, я действительно использую свои возраст и болезнь в корыстных целях. У меня нет другого оружия.
- А деньги?
- Ах, да… Если бы не деньги, меня бы уже не было в живых. Последнее время я как-то по-детски капризен. Можете объяснить это тем, что человек, который все время вел активную жизнь, чувствует себя разбитым, когда выбывает из игры. Но проще назвать мое состояние дряхлостью… поскольку только Богу и моему доктору известно, насколько одряхлело мое тело.
- Я бы объяснил это вашим омерзительным и несносным нравом, Иоганн, а не дряхлостью: ведь вы можете контролировать себя, когда захотите. На меня, однако, это мало действует.
Смит усмехнулся.
- Никогда, Джейк, я не буду грубить вам. Вы очень нужны мне. Вы нужны мне даже больше, чем Юнис… хотя она, конечно, много симпатичнее вас. Юнис, я себя плохо вел в последнее время?
Секретарша пожала плечами, сопровождая это движение кое-какими другими так, что на нее было приятно посмотреть.
- Временами - просто омерзительно. Но, босс, я научилась не обращать на это внимания.
- Видите, Джейк? Юнис умеет со мной уживаться, не то что вы. И я часто использую ее в качестве предохранительного клапана.
- Юнис, - сказал Саломон, - как только вам вконец осточертеет эта старая развалина, вы сможете начать работать у меня за то же жалованье… или даже за большее.
- Юнис, увеличиваю ваше жалованье вдвое!
- Спасибо, босс, - быстро ответила она. - Я это записала и зафиксировала время. Я сообщу о вашем решении в бухгалтерию.
Смит довольно улыбнулся.
- Теперь понимаете, почему я ее держу? И не пытайтесь сманить ее. У вас, старого козла, не хватит бабок.
- Сумасшедший старик, - простонал Саломон, - кстати, о деньгах: кого вы собираетесь поставить на место Паркинсона?
- Не стоит спешить. У вас есть кандидат на эту вакансию, Джейк?
- Нет. Хотя сейчас мне кажется, что могла бы подойти Юнис.
Юнис удивленно взглянула на них, затем ее лицо приняло обычное выражение. Смит задумался.
- Мне это не приходило в голову. Но это могло бы быть наилучшим решением. Юнис, хотите стать директором основной корпорации?
Юнис перекинула переключатель стенодеска в положение "нет записи".
- Вы оба смеетесь надо мной. Прекратите.
- Моя дорогая, - мягко произнес Смит, - вы знаете, что я никогда не шучу, когда речь идет о деньгах. А что касается Джейка, то деньги - единственное, что для него свято: он продал свою дочь и бабушку в Рио.
- Ну, дочь я, положим, не продавал, - возразил Саломон. - Только бабушку, да и выручил-то за нее не так уж много. Но зато у нас освободилась еще одна спальня.
- Но послушайте, босс… Я же совсем не смыслю в управлении делами!
- А вам этого и не придется делать. Директора не управляют, они диктуют политику. А вы знаете об управлении больше, чем большинство наших директоров: вы уже несколько лет видите все изнутри. Прибавьте к этому вашу работу секретарем моего секретаря до того, как миссис Биерман ушла на пенсию. Шутил Джейк или нет, но я вижу определенные преимущества. Вы уже являетесь служащим корпорации в должности специального ассистента-секретаря, и вам вменяется в обязанность вести запись заседаний комиссии. Помните, Паркинсон возмущался, что вам позволено присутствовать на чрезвычайных заседаниях? Но я заткнул этого Паркинсона, и все осталось по-прежнему. Вы и впредь будете присутствовать на сессиях и по-прежнему останетесь моим личным секретарем - не могу пожертвовать таким секретарем,
- но вы будете и директором. Здесь нет никакого противоречия, вы просто будете не только записывать, но и голосовать. А теперь мы подходим к ключевому вопросу: вы согласны голосовать так же, как и Джейк?
Юнис приняла серьезный вид.
- Вы хотите этого, сэр?
- Или так, как я, если я присутствую, что, в общем-то, одно и то же. Вспомните, мы с Джейком всегда голосовали одинаково по главным вопросам - заранее обговаривали это с ним - и в то же время спорили и голосовали по-разному по незначительным вопросам. Прочтите старые протоколы - и вы сами это увидите.
- Я давно уже это заметила, - сказала она, - но считала, что мне не подобает делать какие-либо выводы.
- Джейк, она - наш новый директор. Да, еще вот что, моя дорогая… Если нам вдруг понадобится ваше место, вы согласитесь уйти в отставку? Вы ничего от этого не потеряете.
- Конечно, сэр. И не надо мне платить, чтобы я согласилась.