Он принялся объяснять ей об абсолютно черном экране на фасаде отеля. Уже на третьей фразе Лона потеряла нить, но продолжала внимательно смотреть прямо в его странные глаза, изображая благодарного слушателя, а то он еще может обидеться. Как много он знает! И все равно, в этой обители наслаждений он казался чем-то напуганным не меньше, чем Лона. Пока шел разговор, это воздвигало против страха своего рода барьер. Но как только повисала пауза, Лоне становилось неуютно в окружении сливок общества; великолепие зала ее подавляло, пропасть по левую руку страшила до дрожи в коленках, а собственные невежество и неопытность давили на психику. В ослепительном сиянии звезд она чувствовала себя голой и беззащитной. Когда повисала пауза, даже Беррис казался ей чужим, а искаженное хирургией лицо, к которому она давно привыкла, внезапно представлялось выплывающей из темноты угрожающей маской.
- Хочешь чего-нибудь выпить? - спросил он.
- Да-да. Закажи, пожалуйста. Что-нибудь.
Нигде поблизости не было видно ни одного официанта - ни человека, ни робота. Беррис заказал напитки, просто наклонившись к золоченой решетке на левом подлокотнике и шепнув туда несколько слов. Как он спокоен, подумала Лона с благоговейным испугом, и сколько всего знает… Впрочем, не исключено, что именно такое впечатление он и хотел создать.
- Ты часто бывал здесь? - спросила Лона. - Мне кажется, ты знаешь тут все до мелочей.
- Я был тут один раз. Больше десяти лет назад. Такое место нелегко забыть.
- Ты уже был астронавтом?
- Да. В отпуске, после второго полета. И хотел произвести впечатление на одну девушку.
- О!
- На нее это впечатления не произвело. Она вышла замуж за другого, и они отправились в медовый месяц на Колесо. Колесо взорвалось, и они погибли.
Десять лет назад, подумала Лона. Мне еще и семи не было! Ей показалось, что разница в возрасте вдавливает ее в кресло, расплющивает, делает совсем крошечной. От полного исчезновения ее спасло только прибытие напитков.
Крошечный гравидиск-поднос молнией прочертил черное пространство купола и затормозил возле их столика. Только сейчас Лона заметила, что воздух буквально кишит такими подносами, и подивилась, как они не сталкиваются. Впрочем, для компьютера не должно составить особой проблемы запрограммировать непересекающиеся траектории.
Предназначенный для нее напиток прибыл в чаше из полированного черного камня, весьма увесистой и с массивным основанием, но с удивительно тонким, почти прозрачным краем. Лона автоматически поднесла чашу к губам, но мгновение помедлила и осознала свою ошибку; Беррис чего-то ждал, его бокал оставался перед ним нетронутым.
Господи, как он похож на какого-нибудь зануду школьного учителя, когда вот так улыбается, подумала Лона. Ни слова не говоря, дает понять, какая я дура. И я прекрасно понимаю, что сейчас он думает: маленькая неграмотная бродяжка, которая и вести-то себя толком не умеет.
Так же неожиданно, как всколыхнулось, раздражение утихло. Через мгновение Лона уже понимала, что на самом-то деле сердится не на него, а на себя. Почему-то это помогло успокоиться.
Она бросила взгляд на его бокал.
Там что-то плавало.
Бокал из прозрачного кварца был на три пятых наполнен тягучей зеленой жидкостью. На поверхности неторопливо плавало кругами крошечное существо, напоминающее по форме слезинку. За ним тянулся фиолетовый след.
- Это что, так и должно быть? - вырвалось у нее.
- Мартини "Денеб"! - рассмеялся Беррис. - До чего же дурацкое название! Один из главных предметов гордости здешней кухни.
- А кто там плавает?
- В общем-то, обычный головастик. Крошечное земноводное с одной из планет в системе Альдебарана.
- И… мартини надо пить вместе с ним?
- Да. Живьем.
- Живьем! - Лона содрогнулась. - Зачем? Это что, очень вкусно?
- Если уж на то пошло, бедный головастик совершенно безвкусный. Чистой воды украшательство. Утонченность замкнула круг и вернулась назад, к варварству. Один глоток - оп! - и все.
- Но оно живое! Как ты можешь…
- Лона, ты когда-нибудь ела устриц?
- Нет. Что такое устрицы?
- Моллюски. Очень популярное некогда блюдо, подавались к столу прямо в своих раковинах, спрыскивались лимонным соком - от лимонной кислоты они морщились и выделяли что-то особенное - и съедались живьем. У них был вкус моря. Прошу прощения, Лона, но такова жизнь. Устрицы не осознают, что происходит с ними. Они не умеют ни бояться, ни чувствовать боли, ни надеяться на лучшее. И этот головастик - точно такой же.
- Но он же живой!..
- Лона, невозможно есть и не соучаствовать в убийстве. Если до конца следовать моральным принципам, придется есть одну синтетику. - Беррис смущенно улыбнулся. - Прошу прощения. Я не стал бы заказывать мартини "Денеб", если бы знал, что это… оскорбит твои чувства. Сказать, чтобы унесли?
- Нет, не надо. Не ты, так кто-нибудь другой все равно выпьет. Миннер, прости пожалуйста, я вовсе не хотела портить тебе аппетит, просто разволновалась и… В конце концов, это твой напиток. Не обращай внимания.
- Я скажу, чтобы унесли.
- Миннер, пожалуйста. - Она прикоснулась к маленькому щупальцу на левой руке. - Знаешь, почему я так разволновалась? Потому что когда мы глотаем живое существо, то как будто… становимся богами. В смысле, вот ты сидишь, такой большой, и одним легким движением уничтожаешь крошечную тварь, а она даже не понимает, зачем. Так же… - Она осеклась.
- Так же, - закончил за нее Беррис, - как Твари на Манипуле взяли низший организм и швырнули на операционный стол, даже не позаботившись объяснить, что и зачем? Так же, как здешние врачи безобидно, с их точки зрения, поэкспериментировали с одной молодой девушкой, не дав себе труда задуматься о психологических последствиях? Черт побери, Лона, нам следует как можно меньше думать об этом, а не возвращаться все время к одному и тому же!
- А что ты заказал для меня? - спросила она.
- "Гаудо". Не очень крепкий сладкий аперитив с одной из планет системы Центавра. Тебе наверняка понравится. Твое здоровье, Лона.
- Твое здоровье.
Он сделал своим бокалом плавный пируэт вокруг чаши из черного камня. Потом они пригубили напитки. Аперитив с Центавра приятно защекотал язык; на вкус жидкость оказалась слегка маслянистой, но с неуловимо тонким, очень приятным букетом. От удовольствия по коже побежали мурашки. Тремя быстрыми глотками она опорожнила свою чашу.
Когда Беррис отставил прозрачный бокал в сторону, там уже никто не плавал.
- Хочешь попробовать мой? - предложил он.
- Пожалуйста, не надо.
- Тогда, - кивнул он, - заказываем обед. Еще раз прошу прощения, что не подумал.
В самой середине столешницы, грань к грани, лежали два зеленых кубика, с ребром дюйма в четыре. До этого момента Лона думала, что назначение их чисто декоративное, но Беррис придвинул один из кубиков к ней, и оказалось, что это меню. Лона прикоснулась к гладкой зеленой поверхности, кубик вспыхнул теплым светом, и в глубине его поплыли ровные, ярко мерцающие строчки. Первое, второе, десерты, закуски…
Ни одного знакомого названия.
- Миннер, мне тут нечего делать. Я привыкла к самой простой еде. Это все так странно… и жутко… Я просто не понимаю с чего начать.
- Мне сделать заказ за тебя?
- Да, пожалуйста. Только наверняка у них тут нет того, что я действительно хочу - протеиновой отбивной. И молока.
- Постарайся ненадолго забыть о протеиновой отбивной. Попробуй что-нибудь из деликатесов.
- Но - это будет так фальшиво. Я… и в роли гурмана.
- Не надо играть роль. Просто попробуй получить удовольствие от еды. На протеиновой отбивной свет клином не сошелся.
Какая-то часть его уверенности и спокойствия передалась ей, но явно недостаточная. Беррис сделал два заказа. Как ловко он управляется с меню, подумала Лона. Не такое уж великое умение, но… он столько всего знает! Остается только благоговеть. Если бы я познакомилась с ним до того, как… Лона заставила себя не думать об этом. Даже самая невероятная цепочка безумных случайностей не смогла бы привести к знакомству Лоны с еще не изувеченным Миннером Беррисом. Он просто не обратил бы на нее внимания, он тогда развлекался со всякими старыми вертихвостками типа Элизы. Которая до сих пор, кстати, рвалась к нему, но… обломись, бабка! Он мой, чуть не выкрикнула вслух Лона. Он мой! Мне швырнули сломанную вещь, чтоб я починила ее, чем я и занимаюсь, и никому не отдам!
- Суп будешь? Или только закуски? - поинтересовался Беррис.
- Вообще-то, я не очень хочу есть.
- Все равно попробуй хоть немного.
- Зачем зря тратиться?
- О тратах здесь никто не думает. К тому же, платим все равно не мы. Попробуй чуть-чуть.
На столике начали появляться многочисленные блюда - обязательно импортированные с других планет или хотя бы с превеликими тщанием приготовленные по инопланетным рецептам - одно другого диковинней. Тарелки, чаши, огромные блюда и крошечные розетки. У Лоны рябило в глазах и кружилась голова. Беррис неустанно объяснял ей, что есть что и как называется, но она отключилась почти сразу. Что это за белое слоистое мясо? Золотистые ягоды в меду? Полупрозрачный суп, спрыснутый ароматическим сыром? На одной только Земле столько всяких разных кулинарных школ… а когда Лона представила, что в ее распоряжении вся Галактика, аппетит пропал напрочь.