Бахтияр кивнул и, не спеша, пошел за грузами.
Мертвецов покидали в море, связав по двое и закрепив на ногах балластные болванки. Потом Бахтияр с Борисом принайтовали к палубе ценный груз и укрыли сверху большим серым чехлом.
Бахтияр остался мыть палубу. Борис, Василий и Хафизулла поднялись в рубку.
- Хорошая яхта. В одиночку можно управлять. Вот только если воевать… Хаф, иди на корму к пушке. Там вроде как такой ящик принайтован. Этот ящик - без дна: откинешь его, а под ним та пушка и есть. Вась, а ты в каюте Ольгу проведай, там кровать есть здоровая. Матрац подними, вынь базуку. Бахтияр тебе поможет, тащите мины вон туда, вперед, на верхнюю палубу, где бортик внутрь загибается. Бортик - броня. Все сложите, да, пусть Бахтияр и себе базуку возьмет. Так. Ох, забыл. У Оли осталась ведь эта штука, которая корабли режет!
Василий кивнул. Борис щелкнул тумблером. Заработала лебедка, вытягивая якорь.
- Буди ее. Ну что, сыграем в морской бой, если кто захочет.
Яхта набрала скорость и, приподнявшись на крыльях, взяла курс на северо-восток.
Морского боя, которого ожидал Борис, так и не случилось. Пограничники тоже не беспокоили - с одними Борис договорился заранее, других обошел.
Поздно ночью яхта пришвартовалась к темному боку огромного крейсера. Со шлема Искандера содрали чехол, сверху опустились троссы с крюками. Прежде, чем скомандовать подъем, Борис залез в один сундук, набрал пятнадцать золотых слитков. Свалил их в холщевый рюкзак, вручил Бахтияру.
- Держи. Гарем заведешь. Работать больше не надо.
Старик усмехнулся.
- Гарем заведу. Но работать с тобой хорошо, хозяин.
- Это верно, - вздохнул Борис, - только я уже все. Отработался. Один работай, если хочешь. Вадик будет иметь с тобой дело, я уверен.
- Нет. Тогда - только гарем.
Они обнялись. Уже на трапе Борис вдруг вспомнил:
- Я добазарился с погранцами на третьем маршруте, но тот катер… У погранцов может любопытство взыграть. Странно, что они сейчас к нам не сунулись. Иди назад десяткой…
- Ты кого учишь, щенок? - вдруг рассердился Бахтияр, - кто тебя-то самого учил, забыл?!
И Бахтияр расхохотался хриплым гортанным смехом.
На этот раз крейсер шел не в Крым. Борис зафрахтовал грузовой самолет на военном аэродроме под Новороссийском. Жирное розовое солнце уже вынырнуло из воды, когда крейсер встал на рейд. Капитан, все тот же Вадик, напряженно разглядывал берег в мощный бинокль. Потом выругался и передал бинокль Борису.
Набережную и пристань наводнили солдаты. К крейсеру шли два торпедных катера. Борис тоже выругался и отдал бинокль Василию.
- Посмотри, Вась, на нашу смерть. Я, кажется, знаю, чей катерок за нами шпионил.
Василий сразу оценил ситуацию.
- Вадим, у вас должно хватить…
- Чего хватить?
- Два залпа по тем… Потом оба катера. Вообще, я уверен, один такой крейсер, как ваш, может снести один такой город.
Вадик всплеснул руками.
- Ты свихнулся, парень! Снести я могу что угодно. Но потом мне снесут яйца. Ты не понимаешь? Ни в какой Аргентине, ни в самой поганой Африке я потом не укроюсь, хоть даже все ваше золото на это потрать. Что делать, что делать… Ну, Борька, ты меня и подставил!
Борис задумчиво пожевал губами.
- Ладно, Вадик. Оформляй по-быстрому наш арест.
Рыбьи трубки, ольгину и те, которые оставались в шлеме Искандера, спрятал на себе Хафизулла. Трубки были достаточно маленькие. Бластеры, наоборот, сложили внутри шлема на видном месте. Сойдут за диковинку, наряду со всем остальным.
Вадик радировал на берег - о задержании "нарушителей". После этого он принялся лихорадочно названивать всем своим знакомым, выстраивать защиту. Почти треть золота осталась на крейсере - этого Вадику должно было хватить и для успешной защиты, и для почетной пенсии.
Остальное лежало в шлеме Искандера.
- Для них это - инопланетный аппарат…
- Это и есть инопланетный аппарат, - сказал Василий.
- Да, инопланетный аппарат. Неопознанный. Они сами ничего руками трогать не станут. Если все будет удачно, нас повезут вместе с этой штукой. Жалко, с нами Пурдзана нет. Тогда был бы не арест, а встреча дорогого гостя.
Но Пурдзана не было. Был арест. Всех обыскали, отобрали кинжалы и пулевое оружие. Хафизулла расстался с арбалетом и с большим ножом, который специально подвесил к поясу на самом видном месте. Мальчики в черных беретах так и не отыскали ни одного измаилитского кинжала и ни одной рыбьей трубки.
Арестованных и груз приняли у Вадика под расписку. Когда арестованных вывели из трюма катера на причал, Борис заметил среди людей в форме одного человека в черной коже.
- Вась, глянь.
- Вижу.
- Хаф, ты тоже глянь.
- Я уже глянул, Идин-ага. Не утонул он тогда, шайтан.
Машины медленно двигались по горной дороге. Впереди шел здоровенный четырехосный тягач, он тащил платформу, на которой был укреплен шлем Искандера. Борис оказался прав - внутрь шлема никто даже не заглянул. Боялись.
За платформой, почти впритык, урчал фургон с арестованными. Пятеро автоматчиков расселись на платформе вокруг шлема. Еще пятеро были в фургоне, вместе с Василием, Борисом, Ольгой, Хафизуллой и седым кривоногим полковником.
Когда арестованных вывели с причала на набережную, полковник оценивающе оглядел их и понял, что стукач, посланный Рыбаком, зря порол горячку. Не нужно столько солдат для этих четверых. Первый, в шортах, конечно, волк. А остальные - так, фраера, тем более - девка.
- Первый взвод, первое отделение - охранять арестованных, второе - к грузу. Гиреев! Лейтенант!
Подбежал лейтенант. Чем-то его лицо было Василию знакомо: овальное, гладкое, с густой черной щеточкой усов под прямым узким носом. А если бы это была не щеточка, а ниточка… Свиные уши!
- Васька, - скомандовал полковник лейтенанту, - уводи остальных. Я с конвоем поеду.
Лейтенант отдал честь и отправился выполнять приказ. Василий перевел дух. Двойник! Славно, что он - не гражданский. Тоже лейтенант. И славно, что он остается здесь, в Новороссийске. Значит, не прийдется воевать с самим собой.
Эта сцена, это лицо, его собственное лицо под черной лепешкой берета, все еще стояли перед глазами. Борис тихонько толкнул своим коленом колено Василия. Машины взбирались на очередной перевал.
- Идем к третьему. Узнаю места. Хаф…
- Не разговаривать по-турецки! - рявкнул полковник.
- А по-русски? - спросил Борис.
Полковник ухмыльнулся. Стянул с головы берет, вытер им потное лицо.
- Ну, скажи что-нибудь. А то потом фээсбэшникам тебя сдам, хрен чего узнаю.
Борис положил ногу на ногу, почесал ухо, звякнув наручниками.
- Значит, так. Я обнаружил на дне Босфора страшное оружие. Вы, полковник, думаете, что это - та штука с рогами.
Борис неожиданно привстал, ткнув пальцем в узкое окошко под самой крышей фургона. Автоматчики встрепенулись. Полковник сказал спокойно:
- Сядь. Хочешь мне баки залить? Ну, залей. Тоже интересно.
Борис опустился на место, но продолжал активно жестикулировать, привлекая к себе внимание автоматчиков.
- Так вот, самое лучшее оружие - это люди. Их-то я и нашел. Прекрасные люди! Хаф…
- "Хаф" - это что, ругательство турецкое?
Но полковник так и не получил ответа. Голубой луч мигнул почти незаметно. В горле первого автоматчика образовалось дымящееся отверстие, маленькая черная черточка. Такое же отверстие возникло за его спиной в борту фургона, и еще одно - в кривом стволе дерева, стоявшего у самой обочины.
Остальные автоматчики так и не поняли, в чем дело.
- Хаф, стой!
Хафизулла замер, держа наготове рыбью трубку. Автоматчики были мертвы. Полковник тоже замер с пистолетом, наполовину вытащенным из кобуры.
- Полкаш нам нужен, - сказал Борис, - живой. Но, - он повернулся к полковнику, - не обязательно здоровый. Хаф, браслеты разрежь.
Наручники были аккуратно перепилены лучом. При этом в потолке фургона возникло несколько вытянутых отверстий. Василий, Ольга и Борис взяли каждый по трубке. Все кинжалы Хафизулла оставил при себе.
Борис, встав на цыпочки, выглянул в переднее окошко. Автоматчики спокойно курили, сидя на платформе. Водитель в кабине фургона тоже, кажется, ни о чем не подозревал - Хафизулла все сделал быстро и тихо.
Полковник сидел молча и думал о том, как сильно он лажанулся, не послушав стукача - лысого детины в кожаной куртке. А теперь уж чего? Теперь прийдется делать, что прикажет этот бандюга. Или - шпион? Полковник, впрочем, решил, что это все равно.
Убрать автоматчиков с платформы, не повредив груз, было труднее. Борис ждал чего-то, поглядывая в окно.
- Так… Вот. Хаф, через гору надо быстро пробежать и снять водилу с тягача. Серпантин идет вниз, а ты прямиком. Оль, стереги полкаша. Вася, делаем дыру, выскакиваем направо. Хаф - налево и вниз, ждать тягач. Раз, два, пошли!
Круговое движение трубкой - и часть борта грузовика выпала на дорогу. Водитель затормозил, высунулся в окошко.
- Ребят, что…
И был убит.
- Хаф, вперед, Вась, назад! - скомандовал Борис, запрыгивая обратно в фургон.
Хафизулла, перескочив через обочину, скрылся в пыльных зарослях на склоне горы. Ему вслед застучали автоматные очереди. Тягач остановился.
- Товарищ полковник! Эй!..
Командир отделения, невысокий белобрысый сержант, махнул рукой остальным автоматчикам, и они стали осторожно приближаться к фургону. Борис заломил полковнику руку за спину и вытолкал его наружу.
- Не стреляйте, ребят. Поговорим.