- Мне там немного досталось, - сказал он, - Пришлось удирать из системы, а моя семья нашла быстрый конец от врагов. Я болтался по свету сотню лет независимого времени, прежде чем выпал случай вернуться. Моё увлечение - планетография, только поэтому я и хожу на твои приёмы, Валти, старый брюхатый жулик. Скажите, капитан, вы имели когда-нибудь дело с Проционом?
Полчаса шёл разговор о звёздах и планетах. Это несколько успокоило душу Ленгли. Его захватили образы многоглазых чужаков, пронзающих бесконечность космоса.
- Кстати, - сказал Браннох, - я слышал, что вы на своём корабле привезли инопланетянина, а он удрал. Это правда?
- Ах, да, - забормотал Валти из своей спутанной бороды, - я тоже этим интересовался. Он, кажется, проделал это очень странным способом. Что толкнуло его на такой отчаянный поступок?
Ленгли похолодел. То, что говорил Чантхаваар, - не было ли это секретным? У Бранноха были, конечно, свои осведомители, и у Валти тоже. Американца охватило знобящее чувство столкновения неодолимых сил, бешено несущихся машин, между которыми он попал.
- Хотел бы добавить его к своей коллекции, - лениво протянул Браннох. - Ничего, это ему не повредит. Если он настоящий телепат, то он уникален…
- Общество также интересуется этим делом, - сказал Валти застенчиво. - Планета может получить кое-что при торговле, даже если использовать данные, привезённые из такой затянувшейся прогулки.
Мгновением позже он сонно заметил:
- Думаю, плата за такую информацию будет щедрой, капитан. - Общество имеет свои маленькие причуды, и жаждет найти новую расу первым. Да… на этом можно сделать деньги.
- Эту ставку я делаю сам, - сказал Браннох. - Пара миллионов соляриев и моё Покровительство. Сейчас трудные времена. Сильный патрон… с этим нельзя не считаться…
- Общество, - подчеркнул Валти, - имеет право экстерриториальности. Оно может гарантировать убежище, так же, как и отъезд с Земли, которая может стать местом, не полезным для здоровья. И, конечно, денежное вознаграждение - три миллиона соляриев, как взнос за новые знания.
- Трудно спорить в таком деле, - сказал Браннох. - Но я уже говорил - вы можете повидать Тор или вообще поселиться там. Три с половиной миллиона.
Валти застонал.
- Мой лорд, вы хотите превзойти меня? Я ещё должен и семью содержать.
- Ха-ха! По одной на каждой планете, - засмеялся Браннох.
Ленгли сидел неподвижно. Он думал, что знает, почему все хотят заполучить Сариса Хронна - но что из того? Гибкая фигурка Чантхаваара показалась из толпы.
- Ах, вот вы где, - сказал он, церемонно приветствуя Бранноха и Валти, - я к вашим услугам, мой лорд и сударь.
- Привет, Чанни, - сказал Браннох, - присаживайся. Отчего нет?
- Нет, нет. Другие господа хотят видеть капитана. Извините.
Когда они пробирались в толпе, Чантхаваар повернулся к Ленгли.
- Эти люди интересовались чужаком??
- Да, - сказал Ленгли устало.
- Я так и думал. Солнечное правительство почти наполовину состоит из их агентов. Ладно, не будем об этом.
Гнев охватил Ленгли.
- Послушай, сынок, - сказал он, выпрямившись и глядя в глаза Чантхаваар сверху вниз. - Я не вижу, чем был бы обязан какой-нибудь из этих шаек. Почему ты обращаешься со мной, как с ребёнком?
- Я не ограничиваю твоего общения, - сказал Чантхаваар мягко, хотя и могу, но это не столь важно, а бестию рано или поздно мы поймаем. Я только хочу предупредить, если она попадёт в чьи-то руки, кроме моих, плохо будет тебе.
- Почему бы не запереть меня и покончить с этим?
- Ты не должен так думать. Я надеюсь, ты поможешь избежать ошибок при поимке. Это дело достаточно деликатное, - Чантхаваар замолчал, затем неожиданно серьёзно сказал:
- Знаешь, почему я занимаюсь политикой? Ты думаешь, я хочу власти? Такое хочется дуракам, которые хотят командовать другими дураками. А для меня это прекрасная игра - ведь жизнь так скучна. Что я ещё могу придумать, кроме того, что уже делал сотни раз? Что может быть лучше, чем соревнование с умами Бранноха и этого толстопузого бородача. Тут можно и победить, и проиграть, но я хочу победить.
- Даже путём соглашения?
- Не обманывайся Браннохом. У него самый ясный и холодный ум в Галактике. Честно говоря, я был бы очень огорчён, если в конце концов пришлось бы его убить, - Чантхаваар отвернулся. - Пошли выпьем.
Глава 5
Тьма окружила скорчившегося Сариса Хронна, и влажный ветерок со стороны канала нёс тысячи чужих запахов. Ночь была полна страха.
Он лежал на жухлой траве, в грязи на берегу канала, прижимаясь животом к земле и напряжённо вслушиваясь.
Луны не было, но звезды виднелись высоко и ясно, ему хватало их света, а низкий пульсирующий гул напоминал о далёком городе. Он взглянул вниз, на узкую линию канала, правильные ряды шелестящей под ветром травы тянулись от горизонта до горизонта, какая-то тёмная округлая масса виднелась в трех милях от него. Его ноздри втягивали запах холодного сырого воздуха, зелени, теплоту мягких живых существ; он слышал медленное лёгкое движение струй ветра, далёкий крик птицы, сверхъестественно глубокий звук от пролетавшего в нескольких милях над ним воздушного судна: его нервы ловили дрожь и пульсацию других нервов - вот так когда-то он лежал на Холате в ожидании животных, на которых охотился, чувствуя, как плывут над степью бесконечные шорохи ночи. Но сейчас он был добычей, и поэтому он не мог слить себя с земной жизнью. Он был чужой, каждый запах, каждый образ, нервные импульсы мыши или жука причиняли боль, даже ветер шептал другим голосом.
Под его ожиданием и страхом зияло горе. Он прошёл через время и пространство, он оставил планету, которую знал, и весь свой народ, жену, детей и сородичей. Он оказался одиноким настолько, как не был никто из его расы. Один, совсем один.
Философы Холата с подозрением отнеслись к кораблю людей - вспомнил он с унынием. С их точки зрения Вселенная, все её объекты и процессы были логичны и неизбежно конечны. Бесконечность являлась концепцией, отвергаемой инстинктом не правоты, даже когда речь шла о математических и физических моделях космоса, поэтому идея движения через световые годы вне времени была им чужда.
Но блеск новизны рассеял древние страхи. Появилось множество откровений о небе, о новом корабле; было так интересно работать с ними, учиться, находить ответы на вопросы, помогать в задачах, которые их халатанский мозг даже не мог представить.
С волнением вступил он на борт корабля.
И в результате Сарис Хронна бежит через лес, похожий на кошмар, увёртываясь, уклоняясь, преследуемый энергетическими стрелами, которые, шипя, вспыхивают на его пути, сгибаясь, кувыркаясь, избегая всех известных ему охотничьих западнёй и уловок, спасая свою ненужную никому жизнь.
Его собачьи зубы блеснули, когда он раздвинул губы. Где-то здесь находилось нечто живое. И это нечто хотело его убить.
Если бы он мог вернуться - эта мысль вспыхнула подобно свету одинокой свечи в вое и грохоте ночной бури. Холат не мог сильно измениться, даже за две тысячи лет, прошедших с тех пор, как земной корабль покинул его. Его народ не застыл, он развивался всё время, но это развитие было подобно эволюции, в соответствии с изменением климата, поверхности планеты, согласно великому ритму времени. Он мог бы снова стать полноправным членом своей расы.
Но…
Что-то скользнуло в небе. Сарис Хронна вжался в траву. Его глаза превратились в узкие жёлтые щели, когда он напрягся, пытаясь разглядеть то, что было в там, наверху.
Да - движение, но не живое, а холодное облако электронов в кристалле, металл, пульсации, подобные тем, что чуть затрагивали его нервы. Это был маленький летательный аппарат, медленно кружащийся в небе. Он был оснащён детекторами.
Он охотился за ним.
Может быть подчиниться?? Люди с "Эксплорера" были порядочными, а к Ленгли он испытывал чувство, похожее на уважение. Может быть, их далёкие родственники столь же благоразумны? Нет! Слишком рискованно. Подозрительность была отличительной чертой его расы.
У них на Холате, не было космической техники. Орудия труда изготавливались из кремня и кости, аборигены путешествовали пешком или на долблёных челноках с вёслами и парусом, кормились охотой и рыбалкой, держали громадные стада мясных животных, полуприрученных телепатическим контролем. Один холатанин на Земле мог справиться с дюжиной землян, но один космический корабль мог бы превратить его планету в мир смерти.
Летательный аппарат скрылся из области его восприятия. Сарис Хронна облегчённо вздохнул.
Что делать, куда идти, где спрятаться?
Внезапно он вспомнил детёнышей, маленьких и пушистых, лежащих в пещере на шкурах или в хижине из дёрна, копошащихся около груди матери. Он рыдал, вспоминая беззаботные солнечные дни, уютные зимние ночи, когда они сбивались в кучу, разговаривая, играя, напевая старинные песни, нежась во всепроникающем тепле единой эмоциональной связи - времена, когда отец брал его на охоту, с каким нетерпением он ждал её.
Маленькая изолированная семейная группа была сердцем его общества, без неё он чувствовал себя потерянным, а ведь его клан давно мёртв.
Летательный аппарат вернулся. Он летел по спирали. Сколько их там, в нескольких милях над землёй?