– И тогда я подумал, что если человек не может стать дверью, то может быть дверь сможет стать человеком? Мне кажется ты знаешь, так это или нет. Ты ведь глупая, дверь. Ты можешь видеть разницу между существами моего рода и амрсами. Амрсов ты не подпускаешь к себе, из чего можно догадаться, что таких как я ты должна допускать внутрь. Ведь даже ученый-амрс об этом догадался. И их Первый об этом догадался, следовательно это так и есть. Но ты не пускаешь меня внутрь. Ты не прогоняешь меня, но и не пускаешь внутрь. И ты не прогоняешь Ахмула тоже, а это ошибка. Нет, сомневаться не в чем – ты глупа. Поэтому, мне нужно было придумать, как заставить себя думать так же, как думает глупая дверь, которая считает себя человеком.
– Уааэннмееннне. Уэээааа двэээхрр ууэээаасяяя…
Джексон повернул голову и посмотрел вниз, как будто невзначай и так небрежно, как только мог, хотя любой, у кого рука болит вот так, что отдает в голову, небрежным такое движение вовсе бы не посчитал. Такой человек вообще бы головой двигать не стал.
Через несколько ступенек под ним сидел Ахмул и смотрел на него. Это занятие было Ахмулу привычным и знакомым. Он знал, что если лечь на лестницу спиной, откинуть голову и плечи назад, то можно будет следить так за человеком у двери шиворот-навыворот сколько угодно и не нужно будет придерживать пальцами веки и кожу спадающую на глаза.
– Я люблю тебя, – сказал ему Джексон.
– Ты противный, – не задумываясь ответил ему Ахмул.
– Так значит вот что я говорю, дверь – ты глупая. Но у тебя есть уши и ты можешь чувствовать и, мне так кажется, видеть. Не можешь ты только нормально говорить.
– Ооллльоо-лльяяя ллюуууэээее.
– А вопрос вот в чем, дверь. Если ты не хочешь пустить внутрь меня, и если ты не хочешь пускать внутрь амрсов, то кого же такого ты захочешь в себя пустить? Наверно того, кого ты когда-то из себя выпустила и кто должен вернуться? Кого-то, кто разговаривает как ты, а выглядит как я, правильно, дверь? По крайней мере, – продолжил Джексон, еще раз бросив вниз взгляд на Ахмула, который не отрываясь пялился на него и нудел что-то себе под нос в такт рычанию двери, – это наверняка кто-то мягкий. Ты стоишь здесь с начала времен. Что же случилось с тем, кого ты выпустила наружу? Дверь, мне кажется, что где-то у тебя должна сохраниться его картинка, иначе как же ты пустишь его обратно, как же ты узнаешь, что это он? Говорящая картинка, так мне кажется. Я уверен в этом. Что-то такое, с чем можно было бы сравнить. Что-то такое, что бы ты, глупая, не смогла бы забыть.
Солнце поднималось выше, и снова становилось жарко. Джексон утер с лица пот.
Внизу тощий амрс сходил с ума от любопытства. Он приложил руки к клюву рупором и заорал:
– Ахмул! Что он там делает?
– Ничего.
– Тогда почему дверь замолчала?
Джексон вздохнул глубоко и осторожно. Потом повернулся кругом и посмотрел на дверь, как можно крепче вцепившись в верхнюю ступеньку своей здоровой рукой и, насколько это было возможно, больной. Падать вниз было еще рано.
– Ты, тупая дверь! – тихо сказал он. – И это еще не все, что я могу придумать. Это только самое начало.
Чуть ниже под ним Ахмул тоже повернулся и взялся за лестницу по-другому. Забыв наверно, что в таком положении без помощи рук он уже не может так хорошо видеть.
– Ну ладно, дверь – начнем снова там, где закончили – ну ладно. Если ты можешь слышать лучше, чем говорить, то того, кого ты когда-то из себя выпустила, ты узнаешь не только по внешнему виду, но еще и по его голосу. Думаю, для тебя это не составит труда! – сказал Джексон, внезапно приходя в сильное возбуждение. – Если даже ученый амрс смог разобрать часть твоих слов, то уж ты-то, такая умная и отличающая людей от амрсов, и подавно сумеешь понять сейчас то, что я тебе скажу. Открывайся, ты, тупая скотина! – заорал он.
В биении сердца Предмета произошел перебой. Раздался скрип, шипение, удар. Дверь подалась внутрь на толщину пальца и легко скользнула в сторону, в пустоту, специально оставленную для этой цели в шкуре Предмета.
Джексон рванулся по лестнице вверх. Внизу, под ним, за дело уже взялся Первый, но слишком медленно. У подножия лестницы находились копьеносцы, но они были не готовы, не готовы…
Для всех все произошло слишком быстро. Джексон никак не ожидал, что дверь поймет его сразу же, а Первый никак не ожидал, что Джексону удастся открыть дверь так быстро, если удастся открыть вообще. Из тона, выражения лица Первого и из многого другого, не сказанного, Джексон давно уже знал, что как только дверь откроется, он сразу же сделается ненужным, потому что здесь имелся Ахмул и потому что для этой надобности можно будет приспособить любое другое существо человеческого рода, не столь сообразительное. И все это молнией пронеслось у Джексона в голове, пока он, морщась от боли, переваливался через порожек маленькой темной комнатки, падал на ее пол, смеялся, ругался, пока копьеносцы поднимались в воздух. Фактически единственным, кто сохранил в эти мгновения спокойствие, был Ахмул. О том, что нужно сделать, когда дверь откроется, ему было говорено множество раз, и он так и сделал. Он мигом пролетел остаток ступеней до верха, ворвался в комнатку и встал над распростертым на полу Джексоном.
– Я тоже вошел, – сообщил он, счастливый тем, что смог оказаться полезным.
Джексон выдохнул только тогда, когда в комнатку влетели, звонко отскочили от стен и со стуком упали на пол, первые дротики, выпущенные разнервничавшимися от неожиданности копьеносцами. Он поспешно откатился к стене.
– Отлично, – ответил он Ахмулу.
Напротив первой двери в комнатке оказалась еще одна дверь. Над этой дверью сейчас же замигала яркая красная лампочка. Внешняя дверь закрылась, красная лампочка погасла, откуда-то над головой разлился желтый свет и внутренняя дверь начала открываться… з-з-зук, винк, зум! Бросив в образовавшийся проход взгляд, Джексон увидел там нечто, что он почел весьма схожим с машинами Шипа. Сквозь металл, окруживший их, сквозь дробный стук бьющихся в него копий, Джексон и Ахмул услышали, как внешняя дверь завопила. На этот раз ее голос был высоким, странно быстрым. Как и все остальные, дверь была охвачена паникой.
– Внимание! Внимание! Система переведена на ускоренную речевую модуляцию. Эта дверь открывается только для людей! Все иные жизненные формы вблизи будут уничтожены. Даю последнее предупреждение.
– В самый раз, – сказал Джексон.
Глава десятая
1
– Что случилось? – спросил Ахмул с несчастным видом, заглядывая из-за плеча Джексона внутрь Предмета. Каждый раз, когда в дверь ударял новый дротик, урод дергался и оглядывался назад через плечо, а потом снова поворачивался обратно. Внутри Предмета что-то начинало гудеть и разогреваться. Джексон заметил, как танцующие повсюду на стенах светлячки становятся все ярче и ярче; услышал, как со всех сторон всякое разное начинает просыпаться и делать так: клики-клик. Но самое главное, он почувствовал, что Предмет становиться сильнее.
Вокруг них снова зарычали, как рычала прежде дверь:
– Ыыыоооошшшссььь уууээээссссяяяя уууоооо уоооооииии!!!!!
Потом быстрый внутренний голос Предмета закричал:
– Мощность увеличивается до полной! Основные генераторы – включено, стояночные батареи – выключено!
Внезапно голос чуть сбавил ход и сделался почти нормальным. Джексону даже показалось, что говорит женщина.
– Докладываю о состоянии корабля! Все системы функционируют нормально и находятся в готовности. Стояночные батареи разряжены – начинаю подзарядку.
– Что происходит? – заорал Ахмул.
– Не смотри на меня так, приятель, – быстро сказал Джексон. – Я же не взял никакого оружия.
– И не вздумай!
– Я знаю. – Джексон отогнал волну головокружения, покрепче встал на ноги и двинулся в сторону входа в Предмет. – Ты только посмотри на все эти машины!
– Что мы теперь будем делать! Кто останется здесь? – завыл Ахмул.
Джексон прислушался к звонким ударам копий о наружную стену Предмета: танг! танг! танг!
– Ох, я не знаю, – сказал он.
– Ну что, кто-нибудь берет на себя командование? – спросила дверь.
Что? Что теперь? – лихорадочно принялся соображать Джексон. В любую минуту этот клоун может принять за оружие все что угодно и тогда… Неужели здесь нет никого старшего?
Здесь все было полно гуда и жужжания; здесь говорят голоса и открываются двери; здесь много чего интересного и несомненно все это можно обратить себе на пользу, если бы только у него было сейчас немного времени осмотреть это и прикинуть как и что. Но с пустым животом и больной рукой, копьеносцами за дверью и Ахмулом, это не представлялось возможным.
– Приказ должен быть отдан в течение разумного промежутка времени, – сообщил голос.
– Чего? – спросил Ахмул.
– Приказ должен быть отдан! Простой приводит к напрасной трате энергии!
Ну давай, давай, давай! – мучительно думал Джексон. Что же это такое, простой?
– Ладно, – крикнул он. – Что ты хочешь?
– Действовать. Выполнять приказания. Я не могу позволить себе находиться на полной мощности просто так!
– Слышь, ты, кончай с ней разговаривать! – сказал Ахмул. – Ты здесь уже достаточно всего натворил.
– Послушай, видишь – никакого оружия, верно? – обернулся к нему Джексон и показал пустые ладони. – Мне было приказано поговорить с ней, помнишь?
Он снова крикнул:
– У тебя есть имя, голос?
– Меня зовут Межпланетный Экспедиционный Модуль, – отозвался голос. – Можешь называть меня просто Мэм.
– И что ты умеешь делать.
– Все, что угодно! Все, что Мэм умеет.