Вывело меня из полузабытья место, где Бонфорта окружали марсиане и касались его своими псевдоконечностями. Я так глубоко вжился в происходящее на экране, что почувствовал их прикосновения - да и запах был невыносим. Я издал сдавленный возглас и замахал руками: "Уберите это!!!" Зажегся свет и изображение исчезло. Мисс Рассел смотрела на меня.
- В чем дело?
Я попытался придти в себя и унять дрожь.
- Мисс Рассел, извините меня, но пожалуйста, не показывайте мне больше ничего такого. Я не выношу марсиан.
Она взглянула на меня так, как будто не верила своим глазам и все же презирала то, что предстало ее взору.
- А ведь я предупреждала их, - медленно сказала она с презрением в голосе, - что этот смехотворный план не сработает.
- Мне очень жаль. Но я ничего не могу с собой поделать.
Она ничего не ответила и молча выбралась из "пресса для яблок". Хотя она двигалась не с той легкостью, с какой передвигался при двойном ускорении Дэк, но все же справлялась с ними неплохо. Так ничего и не сказав, она вышла, закрыв за собой дверь.
Обратно она не вернулась. Вместо нее появился человек, который казалось находился в чем-то вроде огромной детской коляски на колесиках, с помощью которых детей учат ходить.
- Ну, как мы себя чувствуем, молодой человек? - пророкотал он. На вид ему можно было дать лет шестьдесят, и на мой взгляд он был несколько полноват. Почувствовав ласковость в его вопросе, я уже мог не заглядывать в диплом, чтобы определить повадку врача у постели больного.
- Здравствуйте, сэр. Как поживаете?
- Спасибо, ничего. Конечно, чем меньше ускорение, тем лучше, - ответил он, окинув взглядом сложное сооружение, в которое был буквально вплетен. - Как вам нравится мой корсет на колесиках? Конечно, он не очень красив, но зато снимает с моего бедного больного сердца часть нагрузки. Да, кстати, просто чтобы мы могли обращаться друг к другу по имени, меня зовут доктор Кэнек, личный врач мистера Бонфорта. Кто вы такой, мне известно. Так что там насчет вас и марсиан?
Я попытался объяснить ему все понятно и без лишних эмоций.
Доктор Кэнек кивнул:
- Капитану Бродбенту следовало предупредить меня. Тогда я бы изменил последовательность вашего приобщения к программе. Капитан весьма знающий молодой человек, но только в своей области. А в остальном он сначала действует руками, а уж потом головой… Он настолько бездумен время от времени, что это пугает меня. Но, к счастью, он совершенно безвреден. Мистер Смайт, я хотел попросить у вас разрешения загипнотизировать вас. Даю вам слово врача, что это будет сделано с единственной целью избавить вас от неприятных ощущений, связанных с марсианами, и что я больше ни коим образом не намерен вмешиваться в ваш внутренний мир. - Он вытащил из кармана старомодные карманные часы, которые стали почти символом его профессии и измерил мой пульс.
Я ответил:
- Доктор, я охотно разрешаю вам это, но ничего хорошего из этого не выйдет. Меня невозможно загипнотизировать. - Сам я изучил искусство гипноза еще когда выступал с чтением мыслей, но мои учителя так и не смогли загипнотизировать меня самого. Немного гипноза вовсе не вредно в таком выступлении, особенно если местная полиция не поднимет слишком много шума из-за того, что нарушены правила, которыми медицинская ассоциация буквально обложила нас.
- Вот как? В таком случае нам просто придется попробовать сделать все, что можно. Представьте себе, что вы расслабляетесь, устраиваетесь поудобнее, и мы поговорим о том, что вас беспокоит. - Часы он продолжал держать в руке, вертя их так и сяк, или покачивая на длинной цепочке, хотя давно измерил мой пульс. Я хотел попросить его убрать их, так как блеск отражаемого ими света слепил мне глаза, но решил, что это, должно быть, что-то вроде нервного тика, которого он не замечает, да и вообще это не стоило того, чтобы делать замечания практически незнакомому человеку.
- Я расслабился, - заверил я его. - Спрашивайте меня о чем угодно. Или можем попробовать свободные ассоциации, если конечно хотите.
- Просто постарайтесь сосредоточиться на том, что вы плаваете в жидкости, - мягко сказал он. - Ведь двойное ускорение заставляет вас чувствовать тяжесть во всем теле, не так ли? Я обычно стараюсь перенести ее во сне. При такой нагрузке кровь отливает от мозга, очень хочется спать. Они собираются снова включить двигатели. Нам всем лучше заснуть… Нам будет тяжело… Нам нужно будет поспать…
Я начал было говорить ему, чтобы он убрал часы, иначе они вылетят и разобьются. Но вместо этого я заснул.
Когда я проснулся, соседний противоперегрузочный танк был занят доктором Кэнеком.
- С добрым утром, юноша! - приветствовал он меня. - Я немного устал от этой утомительной процедуры знакомства с состоянием вашего здоровья и решил прилечь здесь, чтобы немного перераспределить нагрузку.
- А мы что, снова на двойном ускорении?
- О, да! На двойном.
- Прошу прощения, я отключился. Сколько времени я спал?
- О, совсем недолго. Как вы себя чувствуете?
- Прекрасно. Замечательно отдохнул в самом деле.
- Это часто дает подобный эффект. Я имею в виду сильное ускорение. Может хотите продолжить просмотр лент?
- Конечно, как скажете, доктор.
- О'кей. - Он протянул руку и комната погрузилась во мрак.
И вдруг меня пронзила уверенность в том, что он снова собирается показывать мне марсиан. Я попытался приказать себе не впадать в панику. Кроме того, я решил, что мне следует помнить о том, что на самом деле их здесь нет. И правда - ведь это всего-навсего их изображение, отснятое на пленку. Конечно, они не должны действовать на меня - в тот, первый раз я просто растерялся от неожиданности.
И действительно, у меня перед глазами появились обычные изображения марсиан, как с мистером Бонфортом, так и без него. Я обнаружил, что способен разглядывать их совершенно безразлично, не испытывая при этом страха или отвращения.
И вдруг я понял, что смотреть на них доставляет мне удовольствие!
Я издал какой-то возглас и Кэнек тут же выключил проектор.
- Что-нибудь случилось?
- Доктор, вы загипнотизировали меня!
- Но вы сами разрешили мне сделать это.
- Но меня невозможно загипнотизировать.
- Очень прискорбно.
- Так… так значит, вам удалось сделать это. Я не такой уж кретин, чтобы не понимать этого, - сказал я с удивлением и добавил: - Может быть попробуем еще раз те кадры. Я никак не могу поверить тому, что вы со мной сделали.
Он снова вернул пленку к тому месту и я снова смотрел и удивлялся. Марсиане, если смотреть на них без всяких предрассудков, вовсе не омерзительны, более того, они даже чем-то симпатичны. В действительности их необычная грация чем-то сродни изяществу китайских пагод. Они, конечно, внешне ничем не походили на человека, но ведь на людей не похожи и райские птички - самые прелестные из живых существ. Я также начал осознавать, что их псевдоконечности могут быть очень выразительными: их неловкие движения были чем-то сродни неуклюжей дружелюбности щенков. Теперь я понял, что всю жизнь смотрел на марсиан сквозь темную призму ненависти и страха.
Конечно, думал я, мне еще придется привыкать к их вони, но… и тут я вдруг понял, что обоняю их, чувствую запах, который ни с чем невозможно перепутать - и он ни в малейшей степени не был для меня отвратительным! Он даже нравился мне!
- Доктор! - поспешно позвал я. - Ведь этот ваш проектор наверное имеет "приставку запахов", не так ли?
- А? Нет, думаю, что нет. Совершенно точно - она слишком много весит, чтобы можно было разместить ее на яхте.
- Но она должна быть. Я явственно ощущаю их запах.
- Так и должно быть. - На его лице отразилось легкое смущение. - Молодой человек, я сделал одну вещь, которая, надеюсь, не причинит вам никаких неудобств.
- Сэр?
- Роясь в вашей черепушке, мы обнаружили, что ваше отрицательное отношение к марсианам во многом связано для вас с запахом их тела. У меня не было времени всерьез заняться этим, поэтому пришлось придумывать что-то на скорую руку. Я попросил Пенни - это та девушка, которая была с вами - одолжить мне немного своих духов. И теперь, боюсь, юноша, марсиане будут пахнуть для вас, как парижский парфюмерный магазин. Будь у меня время, я бы, конечно, использовал какой-нибудь простой, но приятный запах, например, свежей земляники, или свежего пирога с вареньем. Но пришлось сымпровизировать.
Я принюхался. Да, запах действительно напоминал благоухание дорогих духов - и все, черт бы его побрал, было запахом марсиан.
- Мне нравится этот запах.
- А он и не может вам не нравиться.
- Вы, должно быть, извели весь флакон. Воздух насквозь пропитан этим запахом.
- Что? Вовсе нет. Просто полчаса назад я немного поводил у вас под носом пробкой от флакона, а потом вернул флакон Пенни, и она унесла его. - Он потянул воздух носом. - Запаха совершенно не чувствуется. Кстати, духи называются "Вожделение джунглей". На мой взгляд в них многовато мускуса. Я обвинил Пенни в том, что она собирается свести с ума весь экипаж, но она только посмеялась надо мной. - Он потянулся и выключил стереопроектор. - На сегодня достаточно. Хочу предложить вам кое-что более полезное.
Как только исчезло изображение, вместе с ним ослаб, а затем и совершенно исчез запах, точно так же, как это бывает при выключении "приставки запахов". Я был вынужден признаться сам себе, что запах существует только у меня в голове. Но мне, как актеру, до сих пор с трудом верилось в это.
Когда через несколько минут вернулась Пенни, она благоухала совершенно как марсианин.
Кажется, я начинал влюбляться в этот запах.