Тому, кто не видел разъяренного глюка, я желаю его и не видеть. Малоприятное зрелище. Он сцапал меня за комбинезон и несколько раз основательно встряхнул:
- Дрянная девчонка! Ты у меня научишься колдовать!
Научилась я мгновенно, потому что Джинн внезапно оказался сидящим на балконе второго этажа и сжимающим в зубах древко флажка. Глюк выплюнул древко, показал мне сложенные гвардейской щепотью пальцы и занялся балконной дверью.
Меня слегка знобило. Больше всего на свете мне хотелось оказаться где-нибудь в теплой постельке с куском тушеного мяса в желудке и толстой книжкой в руках. Ради скорейшего воплощения светлой мечты я принялась шепотом бормотать призывы Валу. Вначале в машине самопроизвольно распахнулись дверцы, потом откуда-то набежала стайка кошек. Они шмыгали под днищем машины, вспрыгивали на капот, мяукали, но в кабину не лезли. Потом появились призраки. Эти понравились мне меньше, а если честно, не понравились совсем. Их было двое, и напоминали они Зеленга и крепыша. То, что сквозь них просвечивали мусорные баки, спокойствия мне не добавило. В первый момент я чуть не перекрестилась. Призраки реяли в полуметре над тротуаром, корчили жуткие рожи, но, к счастью, молча. Если бы они еще и выли - это было бы совсем нестерпимо.
Вскоре появился Джинн. С балкона он спустился по веревке, держа на плече большой сверток. Вероятно, это и был искомый объект. Призраки при виде глюка просто растаяли в воздухе, а вот кошек пришлось выгонять из-под колес.
Джинн положил сверток на заднее сидение, завел мотор, и мы покинули площадь, по которой бродило не менее двух десятков кошек.
Мы мчались по темным улицам, как вдруг машину развернуло, занесло на цветник и остановило у самой витрины. Из свертка выбрался взъерошенный мальчишка.
- Как ты смеешь?! - закричал он.
Джинна пригнуло к рулевому колесу, а меня впечатало в спинку сидения.
- Как ты смеешь?! - повторил мальчишка. - Мой папа - Юджин Син, и он покажет тебе! Ты подохнешь в тюрьме!
"Милое начало, - пробурчал Джинн, силясь оторвать лицо от руля. - Кажется, крошка недоволен. Дина!"
- Нас прислал твой папа. Он сам велел забрать тебя из интерната.
- Вы врете! Папа прислал бы Линду.
Мне вспомнилось белокурое существо, которое так уверенно спасал от гвардейцев Пташка.
- Арни, у Линды проблемы.
- Она что, беременная?
Вначале я открыла рот, потом закрыла. Джинн наконец оторвался от руля и всем корпусом развернулся назад. Голос его был необычайно мягким:
- Арни, у Линды небольшие проблемы. Я хорошо знаю твоего отца, и он попросил меня съездить за тобой. Ну, команч, не капризничай!
Мальчишка вздрогнул, несколько секунд смотрел на Джинна исподлобья, потом вздохнул и откинулся на спинку:
- Верно, отец так меня зовет. А вы кто?
Джинн запустил мотор и малым ходом выбрался из клумбы.
Я взяла инициативу в свои руки:
- Я - Дина, а это - Джинн.
- Он твой муж?
Положительно, мальчуган застенчивостью не страдал.
- Он мне не муж, он мой друг.
- А фрау Марта говорит, что жить невенчанными - безнравственно.
- Твоя фрау Марта - тупица, - пробормотал Джинн, выруливая из переулка и осматривая слабо освещенную площадь.
Мальчишка промолчал. Видимо, насчет фрау Марты их с Джинном мнения совпадали. Он пару раз подпрыгнул на сидении, и у меня на коленях вдруг оказался букет алых гвоздик.
- А я вот что могу! - с гордостью заявил Арни. Я потрогала гвоздики. Они были почти, как настоящие, только лепестки чуть слышно поскрипывали под пальцами.
- Это меня папа научил! Я часто делал такие для Линды, когда у нее мор в палисаднике проходил.
Я вспомнила избушку волшебника. Там, как будто бы не было никаких палисадников.
- Ты с отцом, когда виделся в последний раз? - спросил Джинн.
- Виделся? Недели две назад. Он меня из башни забрал, сказал, что пора в школу возвращаться.
- Тебе придется пока побыть в башне. Там у тебя скоро целая компания соберется.
- Циркачи?! Отец обещал меня с циркачами познакомить.
- Циркачи? - Джинн усмехнулся. - Музыканты и один гвардеец.
Мальчишка насупился. Боюсь, воспоминания об уроках музыки у нас были похожими.
Внезапно совсем рядом завыла сирена. Мы с Джинном невольно пригнулись, но полицейский автомобиль пронесся мимо нас. Джинн прибавил газу.
- Ты поспи, Арни, мы еще не скоро приедем.
19
Насчет "нескоро" он оказался прав. Мы заглохли сразу за городом. Джинн вяло трепыхнулся было что-то делать, но его, вероятно, хватило ненадолго. Проснувшись, я обнаружила машину стоящей все у той же свалки. Ни Джинна, ни мальчишки на месте не оказалось. Я пулей выскочила наружу и тут же наткнулась на замотанного в плащ Джинна, спящего на земле у передних колес. Содрав с его головы плащ, я удостоверилась, что с глюком все в порядке, только за ночь у него почему-то выросли зеленые усы. Пары энергичных пинков хватило, чтобы вызвать к жизни поток бранных слов и слабое моргание. Вспомнив о своем благородном происхождении, я швырнула плащ обратно. Поток прервался. После более-менее энергичного выпутывания из собственной одежды, Джинн встал на ноги и узрел пустую машину. Усы вначале почернели, потом завились колечками, потом и вовсе исчезли.
- Где этот парень? - произнес Джинн, чрезмерно упирая на слово "где".
- Вообще-то я собиралась узнать у тебя.
Тут под ухом рявкнул автомобильный клаксон, и мы с глюком подскочили одновременно. Мальчик стоял, жизнерадостно улыбаясь, и держал в одной руке старинный клаксон, а во второй - слегка, помятый жестяной будильник. Если не заметить черно-ржавых пятен на ночной сорочке, грязных потеков на обеих руках и свежесбитого колена, выглядел мальчуган вполне прилично. У него было нормальное лицо нашкодившего озорника, небрежно постриженные светлые волосы и щеголеватая зеленая серьга в левом ухе. Вчера в полутемной машине я не слишком-то разглядела нашу добычу, но сегодня посчитала ее симпатичной. Похоже, глюк держался иного мнения, потому что взгляд у него стал довольно зловещим, и улыбка сползла с лица мальчугана.
- Папа разрешает мне ходить на свалку! - поспешно заверил он Джинна.
Глюк попытался выглядеть еще более свирепо, отчего шрамы у него на лице побледнели еще больше. Я решила несколько отвлечь его и спросила насчет машины. Глюк не успел ответить.
- А к башне никто не ездит на машинах! - закричал Арни. - Там заклятие!
- А разве открытые ворота его не снимают? - вид у глюка стал достаточно глупым.
- Раньше снимали, а теперь папа его усилил!
Джинн закрыл рот, и тотчас же зеленые усы проступили над верхней губой и, быстро удлиняясь, поползли вниз.
- Дина, а ты помнишь, что его папа велел сделать, если сын будет озорничать?!
Усы испуганно исчезли, а мальчишка смущенно потупился. Я взяла из его руки будильник, положила на заднее сидение, а освободившуюся ладонь крепко зажала в своей. Клаксон мы, не сговариваясь, решили оставить.
К башне пришлось идти пешком. Со вчерашнего дня дорога не стала приятней. Солнце еще только поднималось над горизонтом, и было не слишком жарко. В желудке привычно пищало. В этой дурацкой стране с ее дурацкими законами быть голодной - это нормальное состояние нормальной принцессы. Как мне это все уже надоело!
Арни вел себя прилично до самой железной бочки, но когда оттуда высунулась лохматая рожа и открыла рот, Арни бросил клаксон, совершил гигантский прыжок и оказался сидящим на шее у лохматого существа. Рта лохматый так и не закрыл. С жутким воплем несчастное существо выскочило из укрытия. Одежда на нем была чисто символической в том плане, что трусы неопределенного цвета должны были ее символизировать. Невероятно кривые ноги оканчивались копытами, на спине у этого аборигена торчал зеленоватый гребень, но в общем, сходство с Иван Петровичем (соседом) после очередного запоя было несомненным. Проделав в воздухе несколько прыжков, "Петрович" жалобно заскулил и обратился ко мне:
- Укротите своего ребеночка, мамаша!
- Но-о!! - завопил "ребеночек", изо всех сил лягая Петровича пятками.
- Арни! - позвала я.
Джинн поступил проще. Он подскочил к Петровичу, цапнул всадника подмышки и попытался стащить. Не тут-то было! Арни крепко обхватил ногами шею жертвы, и в результате все трое оказались лежащими, причем, Джинн оказался в самом низу кучи-малы. Арни радостно захохотал, а Петрович возмущенно фыркнул. Он начал катастрофически зеленеть и уже напоминал цветом молодой салат.
- Арни, оставь дядю в покое! - сказала я самым убедительным голосом.
- Это кентавра-то? Пусть нас домой отвезет! - Арни не собирался слезать со своего зеленого насеста.
Джинн ухитрился выползти, но плащ его все еще оставался придавленным спиной Петровича.
- Я в последний раз говорю, мамаша! Я на ваш сектор жалобу подам!
Джинн резко дернул, плащ затрещал, и возмущенный Петрович перекатился на живот, причем злополучные трусы оказались попоной. Кентавр яростно заржал и попытался достать Джинна копытом. Глюк проворно отскочил в сторону, взмахнув плащом наподобие тореадорского, а мальчишка издал радостный клич. Мои нервы не выдержали:
- Арни!
С шеи Арни соскользнул на лошадиную спину кентавра, вынудил его встать на ноги и прогарцевать вокруг нас не хуже хорошо выезженной лошади.
- Дальше поедем на нем! - заявил Арни безапелляционно. - Он сожрал двух моих лошадей. Пусть теперь сам вместо лошади бегает.
- Мамаша! - в последний раз воззвал кентавр, но Джинн, подхватив меня, ловко забросил на конскую спину, а сам примостился почти на хвосте.
- Н-но! - закричал Арни, и кентавр с места рванул галопом.