- за какие-то три секунды свистящей тишины. Умирал нападавший гораздо дольше.
- Ну зачем ты полез, дурак несчастный? Зачем? - Уинтер потряс головой, отгоняя воспоминания.
Тремя рюмками позднее его посетило вдохновение.
- Девушка, вот что мне сейчас нужно. Забыть все эти заморочки и ждать, пока структура прорисуется сама.
- Валяй, - ответил один из многочисленных Роугов, обитавших в его сознании (их там было с дюжину, а то и больше), - только ты ведь оставил свою красную адресную книгу в студии.
- Ну какого, спрашивается, хрена не могу я записывать девушек в прославленную изящной литературой черную книжечку?
- А какого, спрашивается, хрена не можешь ты запоминать телефонные номера? Ладно, оставим глупые вопросы. Ну что, по бабам?..
Он позвонил по трем телефонам - безо всякого успеха. Он выпил еще три рюмки - с успехом более чем удовлетворительным. А потом разделся, улегся в своей монашеской келье на свою японскую кровать, некоторое время ворочался, бормоча под нос какие-то ругательства, и в конце концов уснул. И снились ему совершенно бредовые структуры труктуры руктуры уктуры ктуры туры уры ры ы Встал Уинтер очень рано и почти сразу вылетел из дома. Сперва - на телестудию, обсудить с продюсером сценарий. Затем - к издателю, скандалить насчет иллюстративного материала. На закуску - в "Солар Медиа". Он проследовал по издательским коридорам, щедро из без каких бы то ни было предубеждений целуя, иногда даже ущипывая всех встречных сотрудниц; этот церемониальный марш завершился в кабинете Аугустуса (Чинга) Штерна. Чинг был главным редактором.
- Набрал на статью, Рогелла?
- Набрал.
- Срок три недели.
- Уложусь. Какой-нибудь пустой кабинет на час или около найдется? Нужно позвонить в уйму мест, а тут еще производственный отдел прислал гранки вычитывать. Они просили сделать прямо сегодня.
- Что за статья?
- "Пространство и дебильность: умственная недостаточность в Е=mc^2.
- Ни хрена себе! Она должна была уже вчера лежать в лаборатории. Бери комнату для совещаний, Рогелла, на сегодня никаких мозговых штурмов не намечено.
Уинтер устроился в комнате для совещаний, быстро покончил с телефонными разговорами, позвонил в архив, чтобы переписали в свои файлы привезенный с Венуччи материал, пальцами прочитал магнитную пленку гранок
- еще одна грань синэргических способностей - впал в дикую ярость, позвонил Чингу Штерну и понес его по кочкам.
Дверь приоткрылась, и в комнату осторожно просунулась голова - с узким разрезом темных глаз и белокурыми, неровно выгоревшими на солнце волосами, уложенными в высокую прическу. Деми Жеру из корректорской.
Уинтер махнул рукой, приглашая девушку войти, а затем той же рукой послал ей воздушный поцелуй, все это - ни на секунду не прекращая лить в интерком поток ругательств.
- Я начал вычитывать гранки этой дебильной статьи, и вдруг оказывается, какой-то сукин сын все переделал! Ну сколько мне раз говорить, чтобы не давали никаким раздолбаям курочить мои тексты? Хотите что-нибудь изменить - чего проще, скажите мне, я сам все сделаю. Мне не нужны в соавторы никакие хитрожопые засранцы!
С треском опустив трубку интеркома, Уинтер обернулся к совершенно перепуганной девушке и одарил ее лучезарнейшей из своих улыбок.
- Деми, ты - истинная услада глаз моих, с трудом разлипающихся после вчерашней пьянки. Подойди поближе, дяденька тебя обнимет. - Он широко раскинул руки и почувствовал, как дрожит все ее тело. - Несравненный ты мой корректор, весь исходный материал по Венуччи ждет.
- А я уже не корректор. - Произношение Деми было по-виргински мягким.
- Только не говори мне, что эти ублюдки уволили мое Сокровище Океана.
- Меня повысили. Теперь я младший редактор.
- Поздравляю! Давно пора, сколько можно закапывать в землю таланты умненькой девочки из… как там назывался этот твой дурацкий колледж?
- Мэримонт.
- Во-во. А зарплату прибавили?
- Увы.
- Вот же гады! Ничего, все равно отметим. Идем сейчас куда-нибудь, и я напою тебя в стельку.
- Вряд ли захочешь, Роуг.
- А чего это?
- Ну… мне дали первую работу… это оказалась твоя олигофренная статья.
- Ты хочешь сказать, что ты и есть тот самый сукин сын, который?.. И ты слышала, как я орал все это в трубку? - Уинтер громко расхохотался и чмокнул густо покрасневшую девушку. - Вот тебе первый урок, как надо со мной обращаться. А материал по феминисткам - он что, тоже пойдет к тебе?
- Меня приставили к тебе постоянно, - смущенно кивнула Деми. - Это поможет мне набраться опыта, полагает мистер Штерн.
- Очень интересно, какой именно опыт имеется в виду. Ну что ж! Полюбуйтесь, перед вами - Деми Жеру, дьяволица из Диксиленда, а отныне - мой личный редактор!
Глубоко, судорожно вздохнув, девушка опустилась на один из стульев. Сейчас в ней сквозила трогательная смесь решительности и страха.
- Мне бы хотелось совсем другого.
- Да?
- Помнишь, ты рассказывал, как ужинал однажды у каких-то ирландцев?
- Чего-то не припомню.
- Ну, когда ты водил меня завтракать в Грот Кошерной Морской Пищи "Эй, на встречном космическом!"
- Завтрак помню, но что я там рассказывал - хоть убей.
- Какой-то… какой-то ребенок ползал у всех под ногами, ты взбесился и пнул его.
- Господи ты Боже! - засмеялся Уинтер. - Ну конечно! Это было в куполе Дублин. Никогда не забуду, как все прямо окаменели от ужаса. Поступок жуткий, кто бы спорил, но ты себе не представляешь, какое это было занудное сборище.
- А ребенок посмотрел на тебя с обожанием.
- Точно. Лайаму уже лет восемь, и он все еще меня обожает. Пишет мне письма на гэльском. Можно подумать, у этого мальчишки врожденная страсть такая - чтобы его пинали.
- Роуг, - негромко сказала Деми. - А ведь ты и меня пинал.
- Я? Пинал?
Уинтер был поражен, его охватила непривычная дрожь, по всей коже пробежали мурашки Откровенные предложения встречались ему и прежде, но не в такой же форме.
"Я что, делал ей авансы?"
"Неужели она ощутила взаимное между нами притяжение, о котором я сам никогда и не подозревал?"
"А может, я вру?"
"Может, я все время только этого и хотел?"
Все эти противоречивые, взаимоисключающие вопросы метались в голове Уинтера, но искать на них ответы было уже поздно. Он встал, притворил дверь комнаты, поставил стул прямо перед стулом девушки, сел и взял ее за руки.
- Что с тобой, Деми? - Сейчас он говорил нежно, без следа прежней иронии. - Безнадежная любовь?
Деми кивнула и начала тихо всхлипывать. Роуг осторожно вложил ей в руку носовой платок.
- Надо быть очень храброй, чтобы сказать такое. И давно это у тебя?
- Я не знаю. Это… это просто как-то вот случилось.
- Прямо сейчас?
- Нет, не сейчас… как-то само собой случилось.
- А сколько тебе, радость моя, лет?
- Двадцать три.
- И ты любила кого-нибудь раньше?
- Это все не то, я никогда не встречала таких, как ты.
Уинтер внимательно оглядел безнадежно ревущую девочку с узкой талией и большой грудью. А потом тяжело вздохнул.
- Послушай, - начал он, осторожно подбирая слова. - Во-первых, я очень тебе благодарен. Ведь такое вот предложение любви - все равно что сокровище на конце радуги, оно достается совсем немногим. Во-вторых, я тоже могу тебя полюбить, но ты должна понять почему. Когда предлагается любовь, ответом может быть только любовь, тут нечто вроде шантажа, только шантаж этот - прекрасен. И я сейчас развлекаю тебя такими вот до тупости очевидными истинами с единственной целью, чтобы ты не промочила мой носовой платок насквозь.
- Я знаю, - кивнула Деми. - Тебе всегда можно верить.
- Так что получить меня можно. Я и вообще маньяк по части женщин - единственный, наверное, мой порок, - а сейчас девушка нужна мне, как никогда, только… Посмотри сюда, Деми, и слушай меня внимательно. Тебе достанется только половина мужчины, а может, и меньше. Большая часть меня принадлежит работе.
- Потому ты и гений.
- Прекрати это слюнявое обожание!
Уинтер резко встал, подошел к огромной карте Солнечной системы и начал ее изучать - без особого, правда, интереса.
- Боже милосердный, так ты и вправду твердо решила меня заарканить?
- Да, Роуг. Мне и самой это не нравится… да.
- И что, никакой пощады? Наш покойный друг, великий Роуг Уинтер подшиблен влет мэримонтской тихоней, каковой факт снова и непреложно доказывает, что я - придурок, способный сказать "нет" кому угодно, кроме девушки.
- Ты боишься?
- Конечно, боюсь, только куда же мне деться? Хорошо, давай начнем.
Деми с разбегу бросилась Уинтеру в объятья и поцеловала его плотно сжатые губы.
- Мне нравится, какой у тебя рот, - пробормотала она, задыхаясь. - Твердый, крепкий. И руки тоже крепкие. Роуг… Роуг…
- Это потому, что я - маори, дикарь.
- Таких как ты вообще больше нет.
- А нельзя ли приглушить малость это благоговение? У меня и так хватает тщеславия.
- Господи, никогда бы не поверила, что получу тебя.
- Да? Расскажи кому другому. Прошу вас. Высокочтимые святые предки царственного семейства Юинта, - молитвенно возвел глаза к потолку Роуг, - благородные короли, пятнадцать поколений правившие маори, те, чьи души покоятся в левом глазе Те Юинты… прошу вас, не дайте этой паучихе сожрать меня с потрохами.
Деми восторженно присвистнула и захихикала.
- Что может поделать благородный дикарь, когда на него нацелилась девица? Он окружен, он обречен, он пропал безвозвратно.
- В левом глазе? - уточнила Деми.