- Темноволосый мужчина, он печален и серьезен. Собирается что-то сказать вам. Это важно. Вот его слова: Мой колокольчик! Как это понимать? - Он так называл меня. О, Фрэнк, поговори со мной! Скажи еще что-нибудь!
- Он говорит, а его рука скользит по вашим волосам: Мой колокольчик! Если ты совершишь задуманное, между нами разверзнется пропасть, преодолевать которую мы будем долгие годы. Это вам что-нибудь говорит? Женщина вскочила на ноги.
- Все на свете. Визит к вам, мистер Линден, был моим последним шансом. Если бы он не удался и я бы поняла, что навсегда потеряла мужа, то отправилась бы вслед за ним. Сегодня вечером я собиралась выпить яд. - Слава Богу, что Он помог спасти вас. Лишить себя жизни - большой грех, сударыня. Поступая так, вы нарушаете закон природы, за этим обязательно следует возмездие. Какое счастье, что вашему мужу удалось успокоить вас. Он хочет еще кое-что добавить: Живи достойно, честно исполняй свой долг, а я всегда буду рядом, ближе, чем когда-либо в жизни. Буду охранять твой покой и трех наших детишек.
Перемена свершилась на глазах. Бледная, измученная женщина преобразилась - щеки зарделись, губы заулыбались. По ее лицу струились слезы, но это были слезы радости. Она хлопала в ладоши от счастья, и, казалось, вот-вот пустится в пляс.
- Он не умер! Не умер, иначе он не говорил бы со мной и не обещал быть ближе, чем при жизни. Чудесно! О, мистер Линден, я обязана вам всем! Вы вернули мне мужа! Вы спасли меня от позорной смерти. Какой же божественной силой вы наделены!
У медиума с его тонкой нервной организацией глаза тоже были мокры от слез.
- Моя дорогая, ни слова больше. Я здесь ни при чем. Возблагодарите Бога, который в своей бесконечной доброте позволил вашему мужу послать о себе весточку. А мой гонорар - всего лишь гинея, если для вас это не много. Приходите сюда в любой день, если будет нужда.
- Теперь я буду смиренно нести свой крест, - проговорила женщина, всхлипывая и утирая слезы, - и честно исполнять свой долг, пока Бог не призовет меня и мы не соединимся наконец с мужем.
Вдова ушла, а Том Линден почувствовал, как неприятный осадок, оставшийся после визита брата, постепенно проходит, вытесняемый светлым радостным чувством, ибо нет в жизни большего счастья, чем возможность помочь ближнему. Не успел он вновь усесться в кресло, как вошел новый посетитель. Это был щегольски одетый светский человек в белоснежной рубашке и сюртуке, с озабоченным видом человека, у которого расписана каждая минута.
- Вы, полагаю, мистер Линден? Много наслышан о ваших способностях. Говорят, вы можете по предмету составить представление о его владельце. - Иногда удается. Но точно ручаться на могу.
- Давайте все же попробуем. Сегодня утром я получил письмо и принес его сюда. Хотелось бы попросить вас испытать на нем вашу силу. Медиум взял сложенное письмо и, откинувшись в кресле, приложил его ко лбу. Минуту или две он держал глаза закрытыми. Затем вернул письмо владельцу.
- Мне оно не нравится, - сказал он. - Ощущаю скрытое зло. Вижу мужчину в белом костюме. Лицо загорелое. Что-то пишет на столе из пальмового дерева. Жарко. Письмо из тропиков.
- Да, из Центральной Америки.
- Больше ничего сказать не могу.
- Неужели духи так мало знают? Я полагал, им ведомо все. - Далеко не все. Их знания и поле действия ограничены так же, как и у людей. К тому же ваша просьба относится к области психометрии, не имеющей к духам прямого отношения.
- Но дело не исчерпывается этим. Мой корреспондент хочет видеть меня партнером в буровых работах. Мне надо знать - соглашаться или нет? Том Линден покачал головой.
- Сила дается медиумам для утешения страждущих и для доказательства бессмертия человека. Она не может использоваться в корыстных целях. В противном случае несдобровать ни медиуму, ни клиенту. Поэтому позвольте мне не отвечать на ваш вопрос.
- Деньги для меня не имеют значения, - сказал мужчина, вытаскивая бумажник из бокового кармана.
- Не в этом дело, сэр. Я не богат, но поступать против совести не буду.
- Какой тогда прок от вашего дара? - спросил гость, поднимаясь. - Проповедь я могу выслушать и в церкви от священника, который, в отличие от вас, имеет на это право. Вот ваша гинея, хоть вы ее и не заслужили. - Простите, сэр, я не могу нарушить правило… Постойте, я вижу рядом с вами даму, прямо за левым плечом… пожилую даму.
- Да хватит, - с досадой отмахнулся финансист, направляясь к двери. - На груди у нее медальон с изумрудным крестом.
Мужчина остановился и с удивлением посмотрел на медиума. - Откуда вы это узнали?
- Просто вижу.
- Послушайте, старина, точно такой медальон носила моя покойная мать. Вы хотите сказать, что видите ее?
- Теперь уже нет. Она исчезла.
- Как она выглядела? Что делала?
- Она все повторяла, что была вашей матерью. И горько плакала при этом.
- Плакала? Моя мать? Но если она где-то есть, то только на небе. Там не плачут.
- Это мы так думаем. На самом деле плачут. Но только из-за нас. Она просила вам кое-что передать.
- Валяйте.
- О, Джек! Милый Джек! Ты навсегда уходишь от меня!
Мужчина презрительно отмахнулся.
- Жалею, что, записываясь на прием, сказал свое настоящее имя. Свалял дурака, каюсь. Вы, конечно, навели справки. Но вам меня не надуть. С меня хватит! Сыт по горло!
Второй раз за утро разгневанный гость хлопнул входной дверью. - Ему не понравились слова матери, - объяснил Линден жене. - Бедняжка! Она так страдает из-за сына. Господи! Если бы только люди знали правду, это принесло бы больше пользы, чем все церковные службы и церемонии.
- Не твоя вина, Том, что грешники заблуждаются. Кстати, тебя ждут еще две женщины. У них нет рекомендательного письма, но, может быть, ты примешь их - они выглядят такими убитыми.
- У меня разболелась голова. Никак не отойду после вчерашнего вечера. Здесь мы с Сайласом похожи, он тоже наутро после матча не в своей тарелке. Ладно, приму уж этих женщин - грех отсылать людей ни с чем, тем более в горе. Но больше не приму никого.
В комнату вошли две женщины в строгих черных платьях, старшей - с суровым лицом - было около пятидесяти, другой - вдвое меньше. - Вы берете гинею за визит? - спросила та, что постарше, кладя деньги на стол.
- Только с тех, кто может себе это позволить, - ответил Линден. Частенько он сам совал деньги бедным клиентам.
- Я могу, - сказала женщина. - У меня несчастье, и мне сказали, что только вы можете помочь моему горю.
- Сделаю все, что смогу. Это мой долг.
- Я потеряла на войне мужа. Могу я вступить с ним в контакт? - Его нет рядом с вами. Я его не вижу. Мне очень жаль, но не все в моей власти… Вот мелькнуло имя. Эдуард. Его так звали? - Нет.
- Альберт?
- Нет.
- Простите, ничего не выходит. Возможно, пересеклись поля, спуталась вибрация. Так иногда бывает.
- А имя Педро не поможет вам?
- Педро? Педро! Нет, не помогает. Он пожилой человек? - Нет.
- Ничего не ощущаю.
- Я хотела получить совет по поводу дочери. Муж наверняка посоветовал бы мне что-нибудь путное. Она помолвлена с молодым человеком, механиком по профессии, но меня кое-что смущает. Не знаю, как и поступить. - Посоветуйте, что нам делать, - попросила молодая женщина, пристально глядя на медиума.
- С радостью, дорогая. Не знаю только, смогу ли я… Вы любите этого человека?
- Он славный.
- И только? Больше вы ничего не можете сказать? Тогда советую не спешить с замужеством Такой брак не принесет счастья.
- Вы сомневаетесь в прочности этого союза?
- Все может быть. Надо остерегаться.
- А у нее появится еще кто-нибудь?
- Каждый когда-нибудь встречает своего супруга.
- Значит, она выйдет замуж?
- Обязательно.
- А настоящая семья у меня будет? - спросила девушка. - Этого сказать не могу.
- А деньги… Будут у нее деньги? Мы совсем пали духом, нам много не надо…
То, что за этим последовало, было неожиданно для всех. Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась побелевшая от ярости миссис Линден. - Они из полиции, Том. Меня только что предупредили. Убирайтесь прочь, жалкие лицемерки. Какая же я дура! Как я могла вам поверить! Женщины встали.
- Вы опоздали, миссис Линден, - сказала старшая. - Мы уже отдали деньги.
- Заберите их! Заберите! Они еще лежат на столе.
- Нет. Деньги вручены, судьба предсказана. Как вы понимаете, мистер Линден, дело этим не ограничится.
- Гнусные лгуньи! И вы еще говорите об обмане, хотя сами лжете всю жизнь. Он принял вас только из сострадания.
- Нечего нас оскорблять. Мы выполняем свой долг. Колдовство и предсказание судьбы карается по закону. Его еще никто не отменял. О случившемся мы доложим в полиции.
Том Линден оцепенел, сраженный этим внезапным ударом из-за угла, но когда женщины-полицейские покинули комнату, все же нашел в себе силы обнять и успокоить плачущую жену.
- Я только что получила записку от машинистки из полицейского участка, - всхлипывала она. - Ведь это уже во второй раз, Том. Они посадят тебя в тюрьму и заставят выполнять трудную и тяжелую работу. - Успокойся, дорогая. Мы-то с тобой знаем, что я не сделал ничего дурного, только следовал Божьей воле. Надо смиренно принимать удары судьбы.
- Но твои духи-покровители? Как могли они допустить? Где был твой наставник?