Бентли нашел дверь и закрыл ее на старомодную задвижку. Элеонора стояла посередине комнаты, подняв ногу и расстегивая ремешок сандалии. Пока Бентли в нависшей тишине благоговейно наблюдал за ней, она скинула сандалии, расстегнула и сняла брюки. На какое-то мгновение в тусклом свете мелькнули голые коленки и бледные икры. У него перед глазами все заплясало, и он зажмурился. Стройные красивые ноги от ступней до самых колен и выше, до трусиков…
Он подошел к ней, и она подняла руки. Грудь ее вздымалась, темно-красные соски набухли и затвердели от его прикосновения. Она глубоко вздохнула, вздрогнула и обняла его. Гул в его голове становился то громче, то тише; он закрыл глаза и отдался уносящему его потоку.
Когда он проснулся, в комнате стоял жуткий холод. Вокруг было тихо. Он с трудом поднялся и с удивлением осмотрелся. Его память выдала калейдоскоп отрывочных воспоминаний. Через открытое окно в комнату просачивался серый свет раннего утра, наполненного холодным ветром. Он отошел от окна и попробовал собраться с мыслями.
Повсюду среди одежды и постельного белья лежали обнаженные люди. Он прошелся между ними, шокированный этим зрелищем, и нашел Элеонору. Она лежала у стены, вытянув руку с полусогнутыми пальцами и поджав ноги. Ее дыхание было беспокойным. Он отошел и тут же застыл на месте. Серый свет выхватил из темноты еще одну знакомую фигуру. Его старый друг Ал Дэвис мирно спал в объятиях жены.
Чуть дальше тоже лежали люди: кто-то тяжело храпел, кто-то беспокойно ворочался, кто-то постанывал и искал одеяло. У него под ногой захрустело стекло; он увидел осколки и лужицу темной жидкости. Еще одно знакомое лицо. Кто же это такой? Мужчина, темноволосый, с правильными чертами лица…
Это было его собственное лицо!
Он с разбегу врезался в дверь и очутился в залитом желтым светом коридоре. Его охватил ужас, и он молча побежал вперед, не разбирая дороги: босой, по дорогим коврам, по бесконечным пустынным коридорам, мимо серых окон, вверх по бесчисленным лестницам, которым, казалось, не будет конца. Не помня себя, он повернул за угол и оказался в нише. Путь ему преграждало зеркало в человеческий рост.
Там отражалась неясная фигура. Казалось, что это засохшее насекомое, висящее в желтоватой прозрачной глубине. Он уставился на отражение: прилизанные волосы, вялые невыразительные губы, бесцветные глаза. Руки, слабые, словно без костей, висели плетьми; бледная безвольная фигура молча и не двигаясь смотрела на него из зеркала.
Он закричал – и изображение пропало. Он понесся по залитым серым светом коридорам, его ноги почти не касались ковров. Он вообще ничего не чувствовал под ногами. Он мчался, объятый ужасом, и его прерывистые вопли уносились к высокому куполообразному потолку.
С вытянутыми руками он проносился мимо стен и панелей, влетал в пустые комнаты и тут же вылетал из них и продолжал мчаться по безлюдным коридорам. Ослепленное, перепуганное создание, которое отчаянно металось и бросалось на закрытые окна в безуспешных попытках найти выход.
Со всего размаха он врезался в камин. Сломленный и подавленный, бессильно растянулся на мягком пыльном ковре. Какой-то момент лежал без движения, затем вскочил и вновь бездумно рванулся вперед, вытянув перед собой руки, закрыв глаза и беззвучно крича.
Впереди послышались какие-то звуки. Из полуоткрытой двери в коридор струился свет. В комнате, склонившись над бумагами, сидели вокруг стола несколько мужчин. Над столом висела яркая люминесцентная лампа, миниатюрное теплое солнце, которое гипнотически его притягивало. Мужчины, обставившись чашечками кофе, что-то писали. Среди них выделялась крупная тяжелая фигура с массивными сутулыми плечами.
– Веррик! – закричал он мужчине, голос его прозвучал пискляво и слабо. – Веррик, помогите!
Риз Веррик недовольно поднял взгляд:
– Чего тебе надо? Я занят. Нужно сделать это прежде, чем мы начнем действовать.
– Веррик! – закричал он, охваченный ужасом и безумной паникой. – Кто я?!!
– Ты Кит Пеллиг, – раздраженно ответил Веррик, вытирая лоб одной здоровенной ручищей, а другой отодвигая записи. – Ты убийца, выбранный Конвентом. Менее чем через два часа ты должен быть готов приступить к выполнению задания. Работа должна быть выполнена.
Глава 7
В этот момент в комнату вбежала Элеонора Стивенс.
– Веррик, это не Кит Пеллиг! Вызовите Мура и заставьте его все рассказать. Он мстит Бентли: они вчера подрались.
– Это Бентли? – вытаращил глаза Веррик. – Черт бы побрал этого Мура! Совсем мозгов нет! Он все нам испортит.
Безумие Бентли начало потихоньку проходить.
– Это можно исправить? – непослушными губами спросил он.
– Он чуть с ума не сошел, – сдавленно сказала Элеонора. Она уже успела натянуть брюки и сандалии и накинуть на плечи пальто. Ее лицо было бесцветным, темно-рыжие волосы спутались. – Ему не выйти из этого состояния, пока он в сознании. Велите дать ему успокоительное. И ничего ему не говорите, пока он не придет в себя. Сейчас ему этого не перенести, понимаете?
Появился трясущийся и перепуганный Мур.
– Ничего страшного не произошло. Я просто чуть-чуть опередил события. – Он взял Бентли за руку. – Пойдем. Сейчас все исправим.
Бентли оттолкнул его. Он отошел от Мура и начал изучать свои незнакомые руки.
– Веррик, – его голос был тихим и безжизненным, – помогите мне!
– Мы все уладим, – пробасил Веррик. – Все будет в порядке. А вот и врач.
Веррик и врач принялись за Бентли. Герб Мур стоял поодаль, боясь подойти ближе к Веррику. Элеонора курила около стола, наблюдая, как врач вводит иглу в руку Бентли.
Когда Теда уже поглощала темнота, он услышал далекий и глухой голос Веррика:
– Тебе нужно было или убить его, или просто не связываться. Не тот материал. Думаешь, он это забудет?
Мур что-то ответил, но этого Бентли уже не расслышал. Темнота вокруг него сомкнулась и отрезала от внешнего мира.
Откуда-то издалека до него донесся голос Элеоноры Стивенс:
– Ты знаешь, Риз так до конца и не понимает, что такое Пеллиг. Ты это заметил?
– Он не понимает никаких теорий, – прозвучал угрюмый и недовольный голос Мура.
– Ему и не надо их понимать. Он всегда может нанять кучу талантливых мальчиков, которые разберутся для него в любой теории.
– Полагаю, ты имеешь в виду меня.
– Почему ты с Ризом? Ты ведь его не любишь. Ты не пойдешь с ним до конца.
– У Веррика есть деньги, которые он вкладывает в мои работы. Если бы не они, то не видать бы мне удачи.
– Когда со всем этим будет кончено, Риз присвоит себе результат работы.
– А это не важно. Вот смотри, я изучил труды Макмиллана и его основные достижения в создании роботов. И что у него вышло? Просто безмозглые механизмы, все эти хваленые пылесосы, кухонные плиты, тупые официанты. Макмиллан не туда пошел. Он сосредоточился на том, чтобы делать что-то прочное и сильное, способное поднимать и переносить грузы, дабы неклы могли спокойно себе лежать на боку и спать. Таким образом, неклы стали больше не нужны в качестве слуг и чернорабочих. Макмиллан был на стороне неклов. Возможно, он купил свою классификацию на черном рынке.
Послышались звуки: чьи-то шаги, звон бокалов.
– Виски с содовой, – попросила Элеонор.
Кто-то сел и шумно выдохнул.
– Я устал. – Это был Мур. – Ну и ночка. Лягу пораньше. Весь день потерян!
– По твоей вине.
– Он справится. Он поможет старине Киту Пеллигу.
– Ты не можешь в таком состоянии руководить работой.
– Он мой, – возмутился Мур.
– Он принадлежит всему миру, – заметила Элеонора ледяным тоном. – Ты так увлекся своей словесной шахматной игрой, что не видишь, какую опасность навлекаешь на всех нас. Каждый час, который этот чудак проводит у власти, повышает его шанс выжить. Если бы ты не сходил с ума и не сводил личные счеты, то Картрайт, возможно, был бы уже мертв.
Был вечер.
Бентли заворочался. Он приподнялся на кровати и с удивлением обнаружил, что полон сил, а голова у него достаточно ясная. В комнате стоял полумрак. Единственным источником света была маленькая мерцающая точка, которую Бентли определил как сигарету Элеоноры. Мур сидел рядом с ней, положив ногу на ногу, со стаканом виски в руке. Лицо у него было недовольное. Элеонора быстро встала и включила настольную лампу.
– Тед?
– Который час? – поинтересовался Бентли.
– Половина девятого. – Она подошла к кровати, держа руки в карманах. – Как себя чувствуешь?
Он спустил ноги на пол. Они одели его в ночную пижаму; своей одежды Тед нигде не заметил.
– Я голоден, – сказал он.
Внезапно он сжал кулак и яростно ударил себя по лицу.
– Это ты, – сказала Элеонора, – уверяю тебя.
Бентли неуверенно встал, его ноги дрожали.
– Рад это слышать, – заметил он. – Это все действительно происходило?
– Происходило. – Она поискала сигарету. – И произойдет еще раз. Но в следующий раз ты будешь подготовлен. Ты и еще двадцать три других талантливых молодых человека.
– Где моя одежда?
– Зачем она тебе?
– Я хочу уйти отсюда.
Мур вскочил:
– Ты не можешь уйти. Взгляни фактам в лицо. Ты теперь знаешь, что такое Пеллиг… неужели ты думаешь, Веррик позволит тебе после этого уйти?
– Вы нарушили правила Конвента Отбора. – Бентли нашел в стенном шкафу свою одежду и разложил ее на кровати. – Вы можете послать только одного убийцу за один раз. А эта ваша штука сделана так, что выглядит как один, но…
– Не так быстро, – прервал его Мур. – Ты же еще не разобрался.
Бентли расстегнул пижаму и отбросил ее в сторону.