Повернув скутер в другую сторону, я едва успел притормозить, чтобы не врезаться в приземистого обнаженного гуманоида. Ярко-желтый, с кругами-мишенями на груди и спине, он смотрел на что-то позади меня широко открытыми, полубезумными глазами, потом развернулся и бросился наутек.
Преследователи взревели от восторга и ударившего в голову адреналина. Засвистели пули. Похоже, любителей порезвиться нисколько не пугал риск быть оштрафованными в случае, если бы они поджарили меня. А может быть, это не так уж и плохо.
Встретить лучи лазеров, подставив под них грудь, раскинув руки. Альберт получит двойную цену за некачественную копию. Выгодная сделка.
Вместо этого я пригнулся и дал газу! "Веспа" ответила пронзительным воем вставшего на дыбы пони. И в этот момент что-то ударило в переднее колесо. Два других выстрела пришлись в машину и мое тело. Скутер рванулся вперед и полетел.
Преследуемый мчался изо всех сил, пыхтя, размахивая руками и дергаясь, как сумасшедший, из стороны в сторону. Тем не менее он удостоил меня беглым взглядом, когда я проезжал мимо, и в этот миг мне стали понятны две вещи.
Первое: у него то же лицо, что и у одного из охотников.
Второе: ему все это явно нравилось!
Да, в мире полным-полно чудаков и тех, кому некуда девать время. Но мне было не до них - я с трудом удерживал контроль над раненой "веспой". К тому времени, когда я свернул за угол, вырвавшись из-под огня, машина чихала, кашляла, дымилась, а потом умерла.
Я стоял рядом с беднягой-скутером, "оплакивая" его смертельные раны, когда зазвонил телефон. Срочный вызов.
Рефлекс сработал раньше, левая рука метнулась к уху. Говорил один из моих серых братьев.
- Да?
- Альберт? Это Риту Махарал. Я… я вас не вижу. У вас нет видео?
Я не прислушивался - разглядывал скутер. Двигатель был покрыт какой-то густой субстанцией, прикасаться к которой мне не хотелось - наверняка эта гадость выводила дитто из строя.
- Я лишь копия, Риту, - ответил голос. - Но разве один из…
- Где вы? Эней ждет в машине. Вы и мой… отец должны были присоединиться к нему. Но вас нет… обоих.
Та же густая липкая дрянь оказалась и на моей правой штанине. Я поспешно сбросил и отшвырнул испорченные брюки.
- Что вы имеете в виду? Куда они могли…
- Риту? Это я, Альберт Моррис. Вы говорите, мой Серый исчез? И ваш отец тоже?
Тупая боль в области спины известила меня о том, что там творится что-то неладное. Взглянув в зеркало "веспы", я обнаружил дыру размером в полкулака и… она увеличивалась! Будь я человеком, моя песенка уже была бы спета. Впрочем, времени оставалось мало и у меня.
Впереди перекресток Четвертой и Мейн… нет, пешком мне до Пэла не добраться. Там ходят маршрутки…
Или вытянуть зеленый палец и ловить попутку? Но куда?
Есть! Я вспомнил, что на Юпас-стрит, всего в двух кварталах отсюда, находится церковь Преходящих.
Повернулся и побежал на восток, слушая разговор старины архи со взволнованной Риту Махарал.
- Итак, в последний раз моего Серого видели тогда, когда он следовал за вашим отцом…
- Они вышли через заднюю дверь особняка. После этого их никто не видел… О нет. Только что пришел Эней. Он сердится. Приказал обыскать все вокруг.
- Хотите, чтобы я пришел?
- Я… не знаю. Вы уверены, что ваш Серый не выходил на связь?
Боль в спине стала сильнее, но я все же ковылял по Четвертой улице. Что-то выедало меня изнутри! У меня все же хватило благоразумия отступать перед теми, кто напоминал реальных людей. Остальные торопливо разбегались при виде меня, кричащего, размахивающего руками, спешащего к тому единственному месту, где мне могли помочь.
Впереди уже маячило сооружение из темного камня. Когда-то здесь располагалась пресвитерианская церковь, но последние реальные прихожане давно покинули этот район, который стал заполняться новым классом. Тем, у кого, как считается, души быть не может.
Вот тогда здесь появились Преходящие.
Под многоцветным символом в форме розетки доска с загадочными словами, написанными неровными буквами:
Культура может быть продолжением.
Бессмертие - это не только загрузка памяти.
Поднимаясь по ступенькам, я миновал нескольких дитто самых разнообразных расцветок и оттенков, куривших и болтавших, словно у них не было никаких дел. У одних не хватало ног. У других рук. Третьи выглядели совсем уж непрезентабельно. Пройдя мимо, я нырнул в сумрачную прохладу вестибюля.
Дежурная - темно-коричневая реальная леди - сидела на табуретке у стола, заваленного бумагами и всем необходимым для оказания первой помощи. Она перебинтовывала руку какому-то Зеленому, похоже, сильно пострадавшему от ожога. Над головами медленно вращался какой-то символ, напоминающий цветок с широкими лепестками.
- Откройте рот и вдохните вот это. Женщина сунула в лицо бедняге какой-то шарик вроде попкорна, который с негромким треском лопнул. Роке с благодарной улыбкой втянул плотное облачко паров.
- Ваши болевые центры онемеют. Будьте осторожны. Любой ушиб или повреждение…
Я не мог ждать.
- Извините. Никогда тут не был, но… Она указала пальцем налево.
- Встаньте в очередь.
Я увидел длинную вереницу терпеливо ожидающих израненных дитто. Какие бы несчастья ни привели каждого из них сюда, их владельцы вряд ли пожелают обогатиться такими воспоминаниями. Но и к переработке они еще не были готовы. Древние инстинкты требовали бороться. Первейший императив Постоянной Волны - терпеть, выносить, держаться. Поэтому они пришли сюда. Как и я.
Но я не мог позволить себе быть терпеливым, а потому снова повернулся к ней:
- Пожалуйста, мэм. Хотя бы взгляните.
Она поднимает глаза, усталая и, возможно, раздражительная после долгих часов работы в этой самодеятельной клинике. Губы приоткрываются, но строгие слова застывают. Медсестра мигает и вдруг вскакивает.
- Эй, кто-нибудь! Помогите! У нас пожиратель!
То, что происходило потом, скрыто дымкой поднявшейся полубезумной паники. Суета из старой военной драмы. Место действия - госпиталь. Отпечаток времени - спешка, какая бывает при смене колеса на автогонках. Я лежал распростертый на грязном столе, вслушиваясь в звучащие надо мной слова тех, кто копался в моей спине самодеятельными, непростерилизованными инструментами.
- Это глиноед! Черт, посмотри, как он шевелится!
- Осторожнее, он большой. Хватайте клещи.
- Попробуйте захватить его целиком. В нашем штате глиноеды запрещены. Если найдем того, кто запустил это чудовище, денег хватит на оплату аренды.
- Быстрее, пока этот дьявол не сожрал что-нибудь жизненно важное. Эй, он нацелился на центральный узел…
- Дрянь. О… думаю… Есть!
- Ну и ну… вот жуть! А если у гадин разовьется вкус к реальной плоти?
- А почему ты думаешь, что в какой-нибудь секретной лаборатории не появились и такие?
- У тебя паранойя. Законы…
- Заткнись и опусти это чудовище в банку. Кто-нибудь, дайте мне гипс. Нервный узел не затронут. Думаю, все обойдется.
- Не знаю. Рана довольно глубокая, а парень почти свежий.
- Может быть, быстренько протестируем мотиваторы?
Я слышал все это как будто издалека. Они остановили боль - у кого-то хватило ума предусмотреть этот аспект при разработке моделей дитто: теперь того же требует и закон. Это объясняет также и факт существования нескольких бесплатных клиник. Я такой воспользовался впервые… насколько мне известно. Какая, если подумать, бессмыслица - тратить столько сил на спасение тех, кто в любом случае исчезнет через несколько часов. Большинство людей этого не понимают.
И все же я благодарен за помощь.
Как уже говорилось, личность двойника почти всегда базируется на его архетипе. Почти всегда. Может быть, я пришел за помощью потому, что отклонился от оригинала, стал Франки. Потому что не разделяю больше горького стоицизма Альберта. По крайней мере не полностью.
Что ж, операция прошла быстро, визит в любую другую больницу занял бы куда больше времени. Здесь не надо беспокоиться о том, как идет выздоровление, не надо тревожиться из-за инфекций или бояться судебного преследования. Остается только восхищаться этими добровольцами, на вооружении у которых самодельное оборудование и старые, нигде больше не используемые инструменты.
Через десять минут я уже сидел среди других ярко раскрашенных пациентов на деревянной скамье в церкви, попивая "Нектар Мокси", пока антидоты справлялись с болеутоляющим наркотиком. Под вырезанным вручную девизом "Помоги вылепленным" стояла на кафедре искалеченная Пурпурная, читая нам с листка бумаги:
- Не человек устанавливает границы или определяет пределы души.
Когда-то люди были подобны детям, нуждающимся в незатейливых сказках и наивных видениях истины.
Но в последние десятилетия Великий Творец позволил нам взять Его инструменты и развернуть чертежи как ученикам, готовящимся к самостоятельной работе. По неким причинам Он разрешил нам познать фундаментальные законы природы и приступить к делу, вооружившись Его мастерством.
Это факт столь же значительный и важный, как и Откровение.
О, как пьянит, как возбуждает это новое умение, эта новизна творения, эти грозные, неведомые прежде силы, эта огромная власть. Возможно, когда-нибудь из этого выйдет нечто хорошее.