Я представил себе, как он выключит академика Кресса - маленького, живого, вечно жестикулирующего - как тот вдруг застынет в неподвижности посреди вечно окружающей его толпы, и все вокруг тоже замрут, шокированные этим невиданным ещё зрелищем, и невольно улыбнулся.
- Что тут смешного? - не понял Граф. - Они у меня вот где сидят! Все эти академики… Они же тут через мою голову распоряжаются, так что я последним узнаю, где и что происходит. А случись что - вот он, я, кругом виноватый.
- А как же иначе? Ты же тут верховная власть. Как вообще могут они что-то в обход делать?
- Знаешь, не будь ребёнком. Верховная власть, тоже мне. Есть такой анекдот старинный. Спрашивает один другого: "Скажите, я имею право?…" - "Да, конечно же имеете!" - "Так значит я могу?…" - "Нет, не можете!" Вот и у меня та же история. Право имею, а не могу ничего, по рукам и ногам связан. Попробуй я тут хоть что-то не по их указке сделать, хоть какое-то распоряжение их дурацкое отменить…
- И что будет?
- А ничего не будет. Снабжения, например, не будет. Или специалистов нужных не будет. Да мало ли способов меня тут за горло взять? Власть, Алексей, не у того, кто имеет право, власть у того, кто может, тебе-то уж давно бы пора это понимать. Не маленький. И я при всём при том рисковать не могу. И так всё на волоске висит, и так того и гляди весь проект накроется. Честное слово, мне иногда кажется, будто кто-то намеренно и последовательно нам тут вредит.
Мне тоже так казалось. Но я не стал говорить этого.
- Всё висит на волоске, Алексей, всё висит на волоске. А я мечусь туда и сюда и латаю дыры. Пока, как видишь, успешно. База работает, станции работают, всё идёт по плану. По пересмотренному плану, разумеется. Многократно пересмотренному. Но чего всё это стоит - один я, наверное, знаю, - он тяжело вздохнул. - Так чего ты сейчас от меня хочешь?
Я ничего не ответил. Просто достал из нагрудного кармана свою карточку инспектора высшего ранга - не ту, которой пользовался по легенде, представляясь наблюдателем, а настоящую, полученную от Зигмунда - и протянул её Графу. Собственно, ради этого я и пришёл к нему, ради этого и изолировался имиджем от всего окружения.
- Только не вставляй в ридер, - предупредил я. - Всё существенное на ней и так написано.
Он взял её очень осторожно, двумя пальцами, поднёс к глазам и стал медленно поворачивать, читая возникающие над ней тексты. Выражение лица у него не изменилось. Вернее, почти не изменилось. Возможно, он просто ожидал чего-то подобного, и потому не удивился. Он медленно прочитал весь текст до конца, затем мельком взглянул на меня и перечитал последний параграф.
- Что ж, - сказал он, возвращая карточку. - Я ожидал чего-то подобного. Поздравляю. Ты, оказывается, далеко пошёл. Дальше всех наших, - вид у него был несколько растерянный.
- Спасибо, не стоит. Это не та работа, к которой кто-то стремится. Просто кому-то приходится её делать.
- Ну и что же ты от меня хочешь? - спросил он тихим и ровным голосом, положив руки на подлокотники. Он явно нервничал - это было заметно и по побелевшим суставам пальцев, и по тому, как он сдерживал дыхание.
- Чего я хочу? - я невольно пригнулся в его сторону и заговорил вполголоса, хотя услышать нас всё равно никто не мог. - Я хочу понять, насколько то, что здесь происходит, соответствует тому, что известно Академии. И у меня очень мало времени, Граф, мне осталось работать здесь всего пять суток.
- Странно, что твоё начальство так торопится. Вон прошлая инспекция работала чуть не полгода.
Ещё бы не странно, - подумал я, отводя глаза. Ещё бы не странно. Побывать на Кабенге и вернуться. Любой ценой. Хорошее задание, и всего шесть суток на его выполнение. И я не имею права никого и ни о чём предупредить. Зигмунд мог бы сказать мне, что этим займутся другие. Но он не стал меня обманывать, я не нуждаюсь в том, чтобы меня так обманывали. Этим, может быть, займутся другие. Если я успешно выполню своё задание. И если у тех, кто работает на Кабенге ещё останется время.
- Ты должен мне помочь, - сказал я, глядя в сторону.
- Ты думаешь, я знаю больше, чем вы в Академии? Да я же просто мечтаю о том, чтобы мне была доступна вся ваша информация о Кабенге! Пойми, это же абсурд, когда я здесь вынужден лететь на Туруу, чтобы узнать, на каком основании Петров распорядился начать бурение новой скважины! Я, начальник базы, узнаю чуть не обо всём самым последним! А ты хочешь, чтобы я тебе в чём-то ещё помог. Мне бы кто помог понять, почему они угробили уже двенадцать скважин, и теперь ещё требуют от меня пять новых робот-буров.
Величайшее из прозрений - вдруг осознать степень своего незнания. Но я, наверное, ничем себя не выдал. Я сидел и молчал, и он, наконец, сказал - уже более спокойным голосом:
- Хорошо, говори, что тебе нужно. Я помогу. Всем, чем только сумею. Но не рассчитывай на то, что у меня большие возможности.
- Твои возможности тут ни при чём, - сказал я, по-прежнему не глядя на него. - Мне другое важно. Мне нужно знать, где, по твоему мнению, самое слабое звено проекта? Из-за чего всё может сорваться? Из-за задержки с Резервуаром? Из-за химиков? Или ещё по какой причине?
- Самое слабое звено? - он усмехнулся, потом, немного подумав, сказал: - Самое слабое звено здесь я, Алексей. Но тебя же не удовлетворит такой ответ.
- Это было бы слишком просто.
- Ну а если не слишком просто… - он долго смотрел на меня, как бы раздумывая, стоит ли говорить. - Если не слишком просто, то тебе следует лететь на Каланд.
* * *
Кто-то сильно ударил меня в спину, и я полетел на дно кабины. Вездеход резко повернул, ударился обо что-то и встал. Совсем рядом послышались какие-то повизгивания, и почти тут-же - потрескивание разрядников в излучателях. Через секунду я уже приподнялся на руках и готов был вскочить, но чей-то, кажется Валента, резкий выкрик "Лежать!" остановил меня. Что-то сильно ударило снаружи в борт вездехода, потом послышалось ещё несколько ударов послабее, а потом где-то совсем рядом загрохотал камнепад. Я перевернулся на спину и сел.
Валент, едва высовываясь над бортом, палил куда-то вверх из излучателя. У него под ногами сидел Крис. Он раскачивался из стороны в сторону, обхватив голову руками, и монотонно мычал. Из-под пальцев у него сочилась кровь. Излучатель со снятым предохранителем лежал у него на коленях. Дальше, у заднего борта, стояла, широко расставив ноги, Берта и тоже палила куда-то вверх, в направлении склона, который только что был слева от вездехода. Я обернулся - Рашида за рулём не было, дверь кабины была раскрыта. Потом потянулся вперёд, взял излучатель с колен Криса и осторожно высунулся над бортом рядом с Валентом. Но к тому моменту всё уже закончилось.
- Финита, - сказал Валент, мельком взглянул на меня, потом повернулся к Берте. - Перестань палить, дура. Лучше помоги Крису.
Она опустила излучатель, повернулась к нам и огрызнулась:
- Сам выбирал дорогу, умник. Проско-очим, - издевательским тоном передразнила она его, потом, заметив Криса, изменилась в лице.
- Что случилось? - спросил я Валента, но он не обратил внимания на мой вопрос, шагнул мимо присевшей рядом с Крисом Берты, перекинул ногу через задний борт вездехода и спрыгнул на землю. Помедлив секунду, я двинулся следом.
В воздухе резко пахло аммиаком и ещё какой-то гадостью, вокруг клубился густой туман, так что уже в полусотне метров ничего не было видно, было тихо и пустынно. Я обогнул вездеход и увидел их обоих. Они стояли в десятке метров перед вездеходом на краю какого-то провала и разговаривали. Я подошёл ближе.
- …попробовать можно, - говорил Рашид. - Не возвращаться же. Ковров вон возвращался…
- Тихо, - сказал Валент, заметив моё приближение. Рашид вздрогнул и оглянулся. Вид у него был виноватый.
Я не стал ни о чём спрашивать, встал рядом и огляделся по сторонам. Дорога, по которой мы ехали уже километров двадцать, была когда-то прорезана бульдозером в склоне горы. Но это было давно, да и строилась она не на века - лишь на период осуществления проекта - она была вся разбита, не столько колёсами вездеходов, сколько осыпающимися камнями и дождевыми потоками, так что ехать по ней местами было сущим мучением. Слева уклон уходил круто вверх и терялся в тумане. Справа был такой же крутой спуск к невидимому ущелью глубоко внизу. Растительности здесь не было - только беспорядочно набросанные камни, из нагромождения которых иногда показывались зелёно-чёрные скалы. Вообще не было никаких признаков жизни - жизнь на Кабенге появляется лишь там, где есть источники бета-треона.
Камнепад давно закончился, и теперь впереди, там, где он произошёл, дороги больше не было. По пути сюда мы два или три раза наталкивались на подобные места - дорога, только что вырезанная заново бульдозером, на каком-то протяжении казалась совершенно гладкой в сравнении с соседними участками, и было понятно, что она восстановлена или отремонтирована совсем недавно. Сюда тоже на днях придёт бульдозер и будет неспешно вгрызаться в каменистый склон под неумолкающий грохот скатывающихся вниз камней, закрепляя пройденные метры пластиформовой пеной. Но всё это произойдёт позже. Сегодня же впереди была сплошная осыпь, противоположный край которой терялся в тумане.
Я вдруг понял, что стою совершенно один, и обернулся. Валент с Рашидом уже шли назад, к машине. Когда я перелез через задний борт, Валент вполголоса разговаривал по рации, надев наушники и отвернувшись к борту, Рашид устраивался за рулём, а Берта обматывала бинтом голову Криса. Сквозь бинт проступала кровь. Я решил отложить свои расспросы на потом.