- Это удивляет меня. И других людей удивит. Если дело дойдет до суда, департамент не поверит, что он не при чем. А это в случае голосования будет свидетельствовать против него, не так ли? Так что оставим все, как есть. Можешь рассказать Джордану все, что захочешь, и будем считать, что положение патовое. Я не трону Гранта, я не буду настаивать на аресте Крюгеров. И даже на убийстве. А иначе… Я могла бы устроить тебе несчастный случай. Или Джордану. Сельхозтехника так опасна.
Он был поражен. И испуган. Ему никогда не приходило в голову, что она настолько цинична.
- Я хочу, чтобы ты кое о чем подумал, - сказала она. - От того, что ты расскажешь Джордану, будет зависеть, останется ли все на месте - или полетит кувырком. Я очень хочу увидеть, как Джордан получит то место на Фаргоне. И я могу поделиться с тобою своими планами, как разгрести всю эту кучу, которую ты нам устроил. Джордан может покинуть Резьюн и отправиться на Фаргон сразу, как только там появится кабинет для его работы. И когда он улетит со станции Сайтиин, ты по-прежнему останешься здесь. Ты отправишь Гранта следом за ним, как только откроется коридор на Надежду, пойдет проект Рубина. И ты сможешь улететь следующим кораблем. И все это заставит твоего отца - и тебя - помалкивать достаточно долго, чтобы все работало так, как мне нужно. Военные не позволят Джордану слишком шуметь - они ненавидят, когда средства массовой информации привлекают внимание к их проектам. Или… или мы можем сейчас же все разнести и сразиться в суде. Любопытно, кто выиграет от того, что мы решим вернуть Рубина на Сайтиин и полностью закрыть комплекс на Фаргоне.
Я попал в ловушку, подумал он. Но как я мог ее избежать? Что я сделал неправильно?
- Ты согласен? - спросила она.
- Да. Если ты сдержишь свое слово. И я получу перевод обратно, в отдел моего отца.
- О, нет. Ты остаешься здесь. Более того, ты и я заключим договор. Ты ведь знаешь, что твой отец - очень гордый человек. Ты знаешь, каково будет для него, если ему придется выбирать, пойти в Департамент и потерять все из-за того, что ты наделал, или держать язык за зубами, зная, что ты оказался втянутым в историю, чтобы он получил назначение. Поскольку ты поступил именно так. Ты вручил мне все необходимые личные и законные средства, если мне понадобится их использовать. Я получила способ держать в узде твоего отца, легкий способ, как оказалось, так что даже не придется наносить ему ущерб. А тебе надо только сидеть тихо, делать свою работу и ждать, пока все кончится. Ты добился в точности того положения, к которому стремился - стал заложником за его освобождение и его хорошее поведение. Так что от тебя, молодой человек, я хочу, чтобы ты честно выполнял дневную работу, сдавал мне ВРХ отчеты по окончании смены и демонстрировал хорошее усердие. Делай, что хочешь: звони отцу, рассказывай об исчезновении Гранта, рассказывай все, что тебе нравится. Я, безусловно, не буду тебя сдерживать. И приходи ко мне домой около 21:00 и расскажи, что ты сделал. Или я решу, что все пошло по-другому.
Он все еще размышлял, когда она кончила говорить, обдумывая все сказанное и подразумеваемое; но главное он знал. Он пытался отыскать все западни. Ту, в которую он уже попал, он и не старался разглядеть. В первую очередь он боялся приглашения. Именно к этому все шло.
- Ты можешь идти, - сказала она.
Он вышел, минуя Флориана, в общее помещение, прошел по коридору, через охраняемые двери и вверх по лестнице к рабочим помещениям первого крыла. Ему кто-то повстречался по пути к кабинету, произнес "Доброе утро", но он сообразил это лишь пройдя полкоридора, и даже не мог вспомнить, кто это был.
Он не знал, как ему предстать перед Джорданом. По телефону - решил он. Он изложит новости по телефону и встретится с отцом за ленчем. А там будь, что будет. Джордан будет считать, что он обезумел.
Ари была права. Если Джордан окажется втянутым в это дело, все соглашения будут нарушены, и с его точки зрения у Джордана не останется козырей.
Самое лучшее, подумал он, - сохранить все, как есть, пока он сам не решит, стоит ли рассказывать все Джордану.
Во что бы ни обошлось промедление.
- Мы сделали… - Джастин повернул ножку своей рюмки, старательно глядя куда угодно, но не на лицо Джордана. - Мы сделали то, что всегда собирались сделать, если одного из нас припрут к стенке. То, что она забирала Гранта - было способом оказать давление на меня. Я знаю… я знаю, ты говорил, что я должен прийти к тебе. Но она обрушила это на нас, и ни на что не оставалось времени, кроме как обратиться с протестом в Департамент. Но для Гранта это было бы слишком поздно. Бог знает, что она могла бы с ним сделать прежде, чем нам удалось бы получить какое-нибудь предписание, если бы вообще получили… - Он пожал плечами. - И по большому счету мы не могли выиграть это дело, потому что закон на ее стороне, и все застопорится как раз тогда, когда все улажено в этом фаргонском деле, так что я просто-напросто выбрал вариант, который, как я полагал, должен сработать. Наилучший вариант. Вот и все, что я могу сказать.
Они были только вдвоем за ленчем на кухне в квартире Джордана. Пауль накрыл на стол, обычные бутерброды, но оба они едва притронулись к еде.
- Черт возьми, - сказал Джордан. До этого момента он едва произнес и пару слов, давая Джастину возможность изложить все по порядку. - Черт возьми, ты должен был рассказать мне о том, что происходит. Я же предупреждал тебя.
- Я не мог обратиться к тебе. Иначе все, что я сделал, выглядело бы как твои действия. Я не хотел оставлять следы.
- Ну, и как? Остались следы?
- Боюсь, что мои следы достаточно отчетливы. Но это только часть дела. Оттого я и остался здесь. У Ари явно есть кое-что в запасе. Она собирается использовать меня против тебя, так же как планировала использовать Гранта против меня. Но теперь он ей не нужен, так ведь?
- Ты совершенно прав, что он ей теперь не нужен! Боже мой, сынок…
- Но это не так уж плохо, - он нарочно говорил очень уверенно. - Я ввел ее в заблуждение. Я остался. Она сказала - она сказала, что все это может сработать следующим образом: ты получаешь свой перевод, как только построят комплекс, в знак ее доброй воли. Затем я отправляю отсюда к тебе Гранта под свою ответственность. Тем самым…
- Тем самым ты останешься здесь, где она сможет вытворять все, что ей взбредет в голову!
- Тем самым, - продолжил он спокойно, тщательно подбирая слова, - она будет знать, что я в ее распоряжении, и это будет сдерживать тебя, пока ее проекты не развернутся настолько, что их уже станет невозможно остановить. Да и военные не позволят тебе обратиться к широкой аудитории. Именно это ей и нужно. Она это и получит. Однако есть пределы ее возможностям - и потому все мы улетаем. В конце концов.
Долгое, долгое время Джордан молчал, затем поднял рюмку, отпил и поставил обратно.
Время шло, а он по-прежнему сидел молча.
- Я ни за что, ни за что не должен был брать Гранта, - произнес, наконец, Джордан, - если речь идет об отношениях с Ари. Я знал, что это произойдет. Черт побери, уже тогда я знал, что так и будет. Никогда, никогда не принимай одолжения от своих врагов.
- Тогда было слишком поздно, не так ли? - успокоил его Джастин. Прямота отца поразила его, слезы подступили к горлу, он разозлился. - Господи, но что мы могли сделать?
- Ты уверен, что с ним все в порядке?
- У меня не хватило духа попытаться выяснить. Я думаю, что Ари дала бы мне понять, если бы она что-нибудь знала. Я все устроил. Если по номеру, который я ему дал, никто сразу не ответит, у Крюгеров он будет в безопасности и, пока это не произойдет.
- Номер Мерильда?
Джастин кивнул.
- Господи, - Джордан откинул волосы назад и с отчаянием взглянул на него. - Сынок, Мерильд не справится с полицией.
- Ты всегда говорил - если что-нибудь произойдет… И ты всегда говорил, что он - друг Крюгеров. И Ари не собирается обращаться в полицию. Или предпринимать что-либо самостоятельно. Она сама сказала это. Все концы - у меня. Я думаю, что действительно все.
- Ты гораздо более уверен в себе, чем следовало бы, - резко возразил Джордан. - Мы точно не знаем, где находится Грант, у дверей Крюгеров уже может стоять полиция, Мерильда может не оказаться на месте - он ведь практикует по всему континенту.
- Ну, не мог же я звонить заранее, не так ли?
Лицо Джордана было красным. Он отпил еще вина, при этом в рюмке значительно поубавилось.
- Мерильд - адвокат. Он вынужден соблюдать этику.
- Но у него тоже есть друзья. Не так ли? Много друзей.
- Ему это не понравится.
- Но это так же, как если бы я сам обратился к нему, так? - внезапно он перешел в защиту, продолжал сражаться, отступая. - Грант ничем не отличается от меня. Мерильд знает это, так ведь? Где же этика, если выдать Гранта полиции?
- За тебя было бы гораздо легче нести ответственность. Если бы ты сообразил отправиться вместе с ним, ради Бога…
- Но он не наш! Он принадлежит лаборатории! Мое присутствие не сделало бы ситуацию законной.
- Но перед законом ты - несовершеннолетний, и существовали бы смягчающие обстоятельства - и ты выбрался бы отсюда…
- А они подали бы в суд, и понавешали бы Бог знает каких обвинений. Ведь так?
Джордан глубоко вздохнул и взглянул из-под бровей.
Он хотел, он отчаянно хотел, чтобы Джордан сказал "нет", что это неверно, что он что-то упустил. Тогда все становилось возможным.
Однако:
- Да, - тихо сказал Джордан, обращая в прах его надежды.