- Подробности все еще обсуждаются, но в общем алероны предлагают нам за Новую Европу компенсацию. Вполне приличную. Кроме того, они были бы не против откупиться и от других наших интересов в Фениксе. Окончательные условия договора еще придется утвердить - вероятно, они не смогут заплатить все сразу, - но проект выглядит неплохо. Если мы покинем их сферу, они сделают то же самое в отношении околосолнечного пространства. Но как ты, надеюсь, понимаешь, мы не собираемся возводить никаких стен. Мы будем обмениваться послами и культурными миссиями. В свое время будут обсуждены и условия торговли. Вот так. Тебя это удовлетворяет?
Хейм посмотрел в глаза человеку, который, как он когда-то считал, был честен с самим собой, и покачал головой:
- Нет.
- Почему? - вкрадчиво спросил Тваймен.
- С точки зрения будущего ваш план не принимает во внимание натуру алеронов. Они будут уважать наши интересы в Солнечной системе ровно столько, сколько им потребуется для укрепления своей сферы, которую вы сейчас собираетесь им уступить ни за что ни про что. Да-да, именно так, потому что пока не будет заключен договор о торговле - а я полагаю, он никогда не будет заключен, - каким образом мы сможем использовать ту валюту, которую они столь великодушно собираются нам всучить в качестве компенсации?
- Гуннар, я знаю, что несколько твоих друзей погибли от рук алеронов. Но это породило в тебе манию преследования.
- Вся беда в том, Гарри, - позаимствовал Хейм мысли Вадажа, - что преследование действительно существует. Ты живешь словно во сне. Ты настолько поглощен идеей избежать войны, что все остальное совершенно не принимаешь во внимание. В том числе и честь.
- Что ты хочешь этим сказать? - вопросил Тваймен.
- Новая Европа не была атакована ракетами. Колонисты не погибли. Они укрылись в горах и ждут, когда мы придем им на помощь.
- Это не так!
- Доказательство лежит на моем столе.
- Ты имеешь в виду документы, подделанные этим… бродягой?
- Документы не подделаны, и это можно доказать. Подписи, отпечатки пальцев, фотографии, да хоть сами коэффициенты изотопов в пленке, изготовленной на Новой Европе. Гарри, я никогда не думал, что ты сможешь продать полмиллиона людей.
- Все это чушь, - ледяным тоном произнес Тваймен. - Вы фанатик, мистер Хейм, вот и все. Даже если бы то, что вы говорите, было правдой… как вы представляете себе спасение хотя бы одного человека на планете, которая оккупирована и охраняется из космоса? Но это неправда. Я говорил с теми, кто остался в живых и кого алероны доставили сюда. Должно быть, вы сами видели их по стереовизору. Они подтверждают факт ракетной атаки.
- Гм… А ты помнишь, откуда они?
- Из района Сюр д'Ивонн. Все остальные уничтожены.
- Так говорят алероны, - возразил Хейм. - И спасенные тоже так считают. Все, кто считает не так, были бы отсортированы во время допроса. Я утверждаю, что Сюр д'Ивонн был единственным местом, куда ударила ядерная ракета. Я также утверждаю, что мы сможем бороться, если таков будет наш долг, и сможем победить. В космической войне. Я не собираюсь нести чушь насчет "атаки неприступного Алерона", которую наши дрессированные комментаторы непрерывно вкладывают нам в умы, "умы экстремистов", к тому же Земля в неменьшей степени неприступна. Далее я утверждаю, что, если мы отреагируем быстро и в полную силу, нам, вероятно, можно будет избежать войны. Алероны пойдут на попятный. Они недостаточно сильны, чтобы задирать перед нами нос… Пока недостаточно. Наконец, я утверждаю, что если мы оставим в беде людей, которые верят в нас, то все, что алероны в конечном итоге сделают с нами, будет заслуженным. - Он набил трубку по новой. - Таково мое мнение, сенатор.
- Тогда мое слово, Хейм, будет таким, - дрожа от ярости, ответил Тваймен. - Мы переросли этап саблезубого милитаризма, и я не собираюсь допускать, чтобы нас отбросили назад, на тот же уровень. Если ты настолько ослеплен, что станешь разглашать все сказанное мной в частной беседе, я уничтожу тебя. Через год ты окажешься в районе Благоденствия или на исправлении.
- О нет, - покачал головой Хейм, - я всегда держу клятву. Факты сами скажут за себя, мне достаточно лишь указать на них.
- Давай-давай, если хочешь лишиться денег и репутации. Ты станешь таким же посмешищем, как и остальная воинствующая толпа.
Ошеломленный Хейм криво усмехнулся. В течение последних недель, после новостей с Новой Европы, он видел, что сделали средства массовой информации с теми, кто говорил так, как говорит он сейчас. Точнее говоря, с теми, кто пользовался влиянием и кого Поэтому требовалось опрокинуть. Простые люди, не имевшие отношения к политике, были не в счет. Ученые мужи попросту заявили, что Всемирное Мнение требует мира. Однако, прислушавшись к разговорам немалого числа людей, от инженеров и физиков до космических чернорабочих и механиков, высказывавших свое мнение, Хейм засомневался, что Всемирное Мнение было передано правильно. Но он не видел никакого способа доказать это. Провести голосование? Нет. В лучшем случае, результаты напугали бы лишь нескольких профессоров, которые быстро пришли бы к выводу, что голосование было основано на ложных статистических данных, да несколько студентов этих профессоров, которые организовали бы демонстрацию, требуя осуждения монстра по фамилии Хейм.
Пропаганда? Лавирование? Общество Поля Риверы?.. Хейм тряхнул головой и тяжело ссутулился.
Лицо Тваймена смягчилось.
- Прости, Гуннар, - сказал он. - Ты ведь знаешь, я по-прежнему твой друг, независимо от того, куда пойдет очередное пожертвование твоей компании. Звони в любое время. - Поколебавшись, он добавил лишь "пока" и исчез с экрана.
Хейм подошел к письменному столу, чтобы взять хранившуюся там бутылку. Пока он доставал бутылку, его взгляд упал на модель "Звездного лиса", которую подарил ему экипаж улана при уходе в отставку. Модель была сделана из стали, оставшейся от боевого корабля алеронов, в который улан заездил атомную торпеду в бою у Акернара.
"Интересно, - подумал Хейм, - используют ли алероны наши подбитые корабли в качестве трофеев? Гм… Странно, прежде я никогда не думал об этом…" Усевшись в кресло, Хейм положил ноги на стол и поднес бутылку к губам. А почему бы мне не загнать в угол одну из их делегаций и не спросить об этом у них?
Он чуть не поперхнулся виски и сплюнул. Ноги сползли со стола на пол, но Хейм не заметил этого. Последняя мысль слишком озадачила его.
А почему бы и нет?
Глава 3
На потолке отражался слабый свет красного карликового солнца, отбрасывающего кровавые блики на листья, побеги ползучих растений и медленно закрывающиеся цветы. Там, где растения образовывали особенно густой полог, стояла группа земных приборов: телефон, стереовизор, компьютер, диктофон, инфотрив, кубики обслуживания, аппарат для контроля окружающей среды - все это являло собой крайне неуместное здесь зрелище. Тишина была столь же глубокой, как и пурпурные тени вокруг. Синби неподвижно ждал.
Камера декомпрессии завершила свой цикл, и Гуннар Хейм вышел из нее. Сухая, разреженная атмосфера обожгла горло, но он почти не заметил этого, настолько ошеломительными показались запахи. Он не мог определить, какой из них - сладкий, острый, едкий, мускусный - исходил от какого растения - их множество росло вдоль стен, поднимаясь до самого потолка и вновь изгибаясь книзу водопадом голубовато-стальных листьев, местами взрывавшихся фейерверком красных, розовых, оранжевых, алых, черных и фиолетовых цветов. Пониженная гравитация, казалось, заставляла слегка кружиться голову, что было весьма неприятно и непривычно для Хейма. Перистый мох пружинил под ногами, точно резина. Было тепло, как в тропиках. Хейм чувствовал, как инфракрасные лучи нагревают кожу.
Хейм остановился и огляделся. Наконец, глаза привыкли к необычному освещению, какое могли бы дать тлеющие угли в догорающей печи, и все же детали очертаний, столь непривычных для Земли, он разглядел далеко не сразу.
- Имбак дистра? - неуверенно произнес Хейм. - Мой повелитель? - Его голос дрогнул в разряженном воздухе.
Синби рю Тарен, Интеллектуальный Властитель Сада Войны, адмирал флота и военный специалист Главной Комиссии Посредников, семенящими шажками выступил из-под деревьев.
- Добро пожаловать, сэр, - пропел он. - Значит, вы понимаете Высокую Речь?
Хейм сделал приветственный поклон, в этике алеронов означавший, что он, индивидуум высокого положения, приветствует другого индивидуума, занимающего иное, но равное по высоте положение.
- Нет, мой повелитель, о чем весьма сожалею, - сказал он. - Всего лишь несколько фраз. Для любого представителя моей расы этот язык очень труден.
Прекрасный голос Синби охватывал музыкальный диапазон, до сих пор неведомый человеку.
- Не желаете ли присесть, капитан Хейм? Могу распорядиться насчет чего-нибудь освежающего.
- Не надо, благодарю, - сказал Хейм, поскольку не хотел терять определенного психологического преимущества, которое давал ему рост, да и пить вино врага тоже было не в его привычках. В душе он был озадачен. Капитан Хейм? Откуда это знал Синби? И сколько еще известно ему?