Кембрик хмыкнул и показал вдоль дороги, по которой к дому шла женщина с коромыслом на плечах. Правда при ближайшем рассмотрении выяснилось, что висят там не вёдра, а аллюминиевые бидоны с надписью "питраствор 5 %". В остальном Ольга "Канифоль" Чижова была похожа на иллюстрацию из БСЭ к статье про сельскую Россию второй половины 21го века – ну, или наоборот. Сероглазая светловолосая женщина улыбнулась старым знакомым и звякнула бидонами:
- Гой еси, товарищи! Думайте головой.
- Стараемся, - кивнул Кембрик, - А эти бадьи ты так каждый раз на себе таскаешь? Дай помогу.
- Отставить, - повела рукой Ольга, переходя на о-русский, - Оная операция обеспечивает отличные опции организма!
- Однозначно отличные? Отсутствуют отрицательные обстоятельства?…
Посмеявшись над собой, они ввалились с мороза в дом. В дому – сдесь все так и говорили, "в дому" – было тесно, но уютненько и любопытно. На каждом отдельно взятом квадратном метре находилось достаточно всего, чтобы таращиться и чесать голову: чего только стоил агрегат из прозрачных трубок с разноцветными жидкостями, похожий на самого себя да и только. Как было оглашено, это ничто иное как смеситель для оранжереи, который как раз и глотает питраствор 5 %. Часть внутреннего агропромышленного комплекса находилась в застеклённых шкафах, стоявших где попало. Ольга провела гостей по скрипящей деревянной лестнице на второй этаж и показала маленькие кусты, усыпанные разнообразными плодами.
- Ниччего себе! - прибалдела Валя, - Мандарины ещё ладно, но чтобы яблоки на таких кустах росли!
- Это не мандарины и не яблоки, - зевнул Кембрик, - Это всё лимоны.
Как пояснила хозяйка, это действительно один и тот же вид лимонов, только обработаный разными катализаторами; также она заметила, что лимоны, похожие на яблоки до полной неотличимости, сдесь долго не живут. Это объяснялось большим количеством детей на единицу площади; у Ольги их было трое, в соседских семьях тоже не по одному. Хотя периодически откуда-нибудь да раздавались вопли, планировка дома не способствовала их распространению – узкие корридоры с кучей поворотов поглощали звук. Трое уселись на кухне, которая не страдала гигантизмом, и взварили чаю; чай был травяной, самолично собранный летом в ближайшем лесу.
- А покрепче чего не употребляете? - спросила Валентина, разглядывая выставленные на полку двадцать совершенно одинаковых гранёных стаканов.
- Это она из каких соображений интересуется? - усмехнулась Ольга, - Покрепче только кефир.
- К-эфир… - задумчиво повторил Кембрик и непроизвольно вытащил коммуникатор, - Кстати как у тебя с этим?
Валя подзакатила глаза, потому что после этого неизбежно прозвучало много слов насчёт оптимизации перевозок между станциями, которая позволила сэкономить 17 % на транспорт. Это звучало даже интересно, к тому же Канифоль так искренне радовалась, что Валентина забыла заскучать и спохватилась только тогда, когда закончился чай.
- А ещё радиационка накрылась, - сообщила хозяйка, - Самая первая из моих.
- Метеоритом? - цокнул языком Кембрик, - Не повезло.
- Да, метеоритом. Хотя из неё уже 265 % ресурса выжато было, так что насчёт "не повезло" это громко сказано.
Уж что-что, а радиационые станции, те что использовали поток излучения Солнца, находясь близко к звезде, никто не берёг – железяка одноразовая, и падать ей некуда, только на Солнце. Одна успешно отработала – на эти средства можно зарядить следующие четыре, и так далее. К тому же теперь была стопроцентная уверенность, что это именно метеорит, потому как на всех аппаратах имелись "чёрные ящики" для фиксации событий; ставить их стали после того случая, когда корабль США совершенно случайно сфокусировал ионный выхлоп на советский автоматический грузовик. Имея данные фотофиксации, можно было с чистой совестью также случайно что-нибудь сделать в ответ; поскольку советская космическая промышленность была несоизмеримо больше, подобные ответы пугали вероятных партнёров.
Прибежал ольгин сын лет семи и стал ныть, что ему надоела математика; Ольга резонно заметила, что ей тоже надоела не слабее, потому как высчитывать приходилось постоянно: кипы исписанных листков возле ЭВМ подтверждали это.
- Если не получится сейчас, получится потом, - сказала Канифоль, - Наверное. Так что брось, ребёнок, а если уж совсем никак, то посмотрю.
Пацан убежал, а трое ещё некоторое время поглазели на изображение Марса, выдаваемое виртуальной камерой: красная планета, не особо красная на вид, была окружена пылью из светящихся точек, каждая из которых была кораблём или станцией. Само собой, с этой точки пространства увидеть такую картину было невозможно, ЭВМ создавала её намеренно, для наглядности. Советские люди потирали руки, потому как Марс был у страны в кармане; конечно, до цветения яблонь и прочей флоры оставались ещё горы работы, но они были распланированы и разгребались в соответствии с графиком.
От созерцания космической панорамы их оторвал звук мотора. Кембрик глянул в заросшее морозными узорами окно, отодвинув листву фикусов, и увидел как во двор зарулил бело-красный автобус ЗИМ-А.
- Кешка приехал, - улыбнулась Ольга, - Разогрею чего-нибудь.
- А он на служебном так и катается? - удивился Кембрик.
- Ну да, устроил тут автобазу. Весь сарай барахлом завален.
И не только сарай. Пока Иннокентий доходил до кухни, слышался звук рытья в шкафах, звон барахла и приговаривания типа "ага, вот… эмаль… эмаль?! Нифига себе…".
- О, думайте головой! - сказал мужик, увидев Кембрика и Валентину, - Гриш, а жена где?
При этом физиономия у него приобрела характерное выражение, издавна известное как "лицо тролля". Валя чуть не испугалась, ибо никак не думала, что можно настолько перекосить лицевую часть.
- Чья жена? - ответил Кембрик, пытаясь сделать такое же выражение.
- Ну не моя же, моя вот. Вот такая, - Кеша показал пальцами беличьи уши над головой.
- Кеш! Хорош тренироваться, а? - фыркнула Ольга.
- Простите, не удержался, - сказал тот, снимая форменную серую шинель, от которой несло морозом, - Да на Григории хоть обтренируйся, как от стенки горох. Правда, Кем?
- Ага, - зевнул тот, хрумая сухарик.
Иннокентий переключил ЭВМ, что стояла сдесь же, на ТВ-канал, потому как имел привычку слушать за едой выпуски новостей.
- …ситуацией на Мадагаскаре. Вооружённые столкновения бандгрупп и правительственных войск приобретают всё более масштабный характер. В целях прекращения бестолкового произвола советское внешнеполитическое ведомство выдвинуло предложения в особый комитет ООН, которые согласно уставу должны быть рассмотрены в течении 24 часов. Нарком иностранных дел Завоев выразил надежду, что решение этих жизненно важных вопросов пройдёт не менее оперативно, чем в это было в прошлом. За прошедшие сутки…
Картинка при этом повторяла съёмку би-би-си, когда автомобиль с корреспондентами мечется минут пять по охваченному анархией городу и нарывается на баррикаду с вооружёнными людьми – после чего идёт "белый шум". Присутствовавшие помолчали, раздумывая; каждый пришёл к выводу, что если запущен механизм – то скорее всего "горячая точка" будет охлаждена настолько быстро, насколько это воможно – примеров было предостаточно. А нарком Завоев мог выражать и надежду, и уверенность, потому что по-серьёзному конфликтовать с единственной настоящей межпланетной державой на Земле ни у кого желания не имелось. Все также невзначай подумали, что хоть каким-то боком, но подбросили по камню в ту гору, которая называется "Советский Союз".
Но более всего грело не это – громоздить горы в общем и муравьи умеют – а то, что Союз существовал не просто для того, чтобы быть и надуваться от чувства собственного веса. Когда в Мире происходила какая-нибудь фигня – Союз был готов защищать справедливость, стараясь при этом не упускать и прямой выгоды – потому как элементарная логика подсказывает, что благотворительность требует положительного баланса этого самого блага. В отличие от государств, Союз работал для защиты Земли и эволюции Марса, а не для увеличения чисел потреблённого населением…
- Кстати, - сказал Кеша, и на лице опять проступила ухмылка, - На Мадагаскаре жара. К примеру ты, Валь, к морю не хочешь? Ну пляж там, всё такое… Валентина чуть не выплюнула чай на стол, поперхнувшись.
- Не думаю, - пояснил Кембрик, - Там где она живёт, с одной стороны пруд охлаждения станции, с тёплой водой и пляжем, и с другой пруд охлаждения станции, с тёплой водой и пляжем.
- Вот именно, - подтвердила та, - Когда станцию достроят, ноги моей там больше не будет. А ты с какой целью интересуешься?
- Работа у него такая, - хмыкнула Ольга, наливая ещё чаю.
- Какая такая, туристический агент? - ляпнула Валя.
- В некотором роде! - засмеялся Иннокентий, - Про Олимпику, например, слыхала?
Про плавучий остров, возведённый в Чёрном море, она конечно слыхала; называли его так из-за геометрии – тысячи понтонных блоков составляли пять пересекающихся колец по десять километров в диаметре. Ещё один плавучий остров находился в Атлантике на тропических широтах и был интернациональный.
- Я по крайней мере слыхала, что капиталисты из-за этого продули Германию, - сказала Валентина.
- Советски верно. Хотя атлантический остров и считается международным, построен он на советские ресурсы, и как оказалось не зря. Когда было открыто бесплатное переселение в зону особо повышенного либерализьма, туда рванули миллионы потребителей, или как мы их называем – симов.
- А при чём тут Германия? - усмехнулась Ольга.