- Переход на центральную линию, - пояснил Глаз, - саму главную. Она раньше связывала военное министерство и все научные центры. По ней мы, если все нормально, и попадем в бункер.
Но далеко мы не ушли. Глаз внезапно остановился и прошептал: "Не шевелись!" Потом резко задул огонь в лампе. Нас окружила полная темнота. В тишине отчетливо было слышно, как где-то далеко капает вода.
И еще я уловил чье-то дыхание, осторожно и напряженное. Нас явно ждали. Точнее - ждал. Человек был один и прятался в самом конце перехода, за разбитым торговым автоматом. Разумеется, я не мог его видеть, но чувствовал - так же, как и Глаз.
- Малыш, - еле слышно произнес напарник, - ты можешь обезвредить этого типа? В смысле - стереть ему память?
- Попробую, - так же тихо ответил я.
Я сосредоточился и постарался уловить мысли человека, сидевшего в засаде. Черт, не получается - слишком далеко. Я мог воздействовать на человека только вблизи, и желательно, чтобы я видел, а еще лучше - касался. Но в данном случае не было ни того, ни другого.
- Не получается, - прошептал я, - надо подойти ближе.
- Хорошо, давай. Я постараюсь его отвлечь…
Я сделал несколько осторожных шажков и случайно задел какую-то банку. Она предательски загремела. Сидящий в засаде человек напрягся и стал напряженно вглядываться в темноту, стараясь уловить наше движение. И в это время Глаз зажег лампу.
Я был достаточно далеко, вне круга света, меня не было видно. Зато Глаз оказался как на ладони. Наш противник высунулся из своего укрытия и стал прицеливаться. Этого мне оказалось достаточно - я быстро залез ему в мозги и стер память. Не всю, конечно, только за последние сутки, глубже не успевал. Но и этого хватило.
Человек замер, сжимая в руках ружье: видимо, соображал, зачем он здесь и в кого собирается стрелять. Пока он размышлял, Глаз быстро преодолел разделявшее их расстояние и выстрелил. Оказывается, у него под курткой был спрятан маленький пистолет. Такие штуки, насколько я знал, называли "дамскими игрушками" - небольшого размера и мелкого калибра, чтобы удобно носить и пользоваться женщине.
Но в опытных руках и на близком расстоянии это достаточно грозное оружие. Глаз не промахнулся - пуля попала нашему противнику точно между глаз. Тот охнул и тяжело повалился на пол.
- Готов, - констатировал Глаз, снова пряча пистолет под куртку. - Спасибо, Малыш, выручил. Видишь, что этот урод для нас приготовил?
И показал на ружье.
- Хорошее, охотничье, с таким раньше на крупную дичь ходили, - определил Глаз. - И патроны с картечью. Нас с тобой одним выстрелом бы уложил, даже особо целиться не пришлось. И охнуть не успели бы…
Глаз с ненавистью пнул тело. Я присмотрелся - это был здоровый мужик в изрядно поношенной, грязной униформе со множеством карманов.
- Случайно, это не тот "дикий", что твой брат у моста караулит? - поинтересовался я.
- Похоже, - кивнул Глаз, - очень даже. Хм, странное дело. Если этот "дикий" ждал нас здесь, так кто сидит в засаде там, на станции? Еще один? Больно много… "Дикие" толпами не ходят и загоны не устраивают. Значит, кто-то еще… Ладно, разберемся, а теперь давай двигать, пока еще кто-нибудь не появился.
Глаз обыскал "дикого" и нашел в карманах пять патронов, складной нож и полупустую пачку сигарет. Все это он взял себе - боевые трофеи. Взял и ружье - пригодится.
Я полностью одобрил его действия - оружие нам не помешает, тем более что добыли мы его в честном бою. На выходе из города его можно продать подручным господина Линя (бандиты охотно покупают найденное в Старом городе оружие) или обменять на еду.
Через пару минут мы шли по туннелю в восточном направлении. Туда, где нас ждал бункер. Глаз сказал, что до него осталось километра два-три. Значит, скоро будем на месте.
Глава шестая Бункер
Если долго идти по темному туннелю, то начинает казаться, будто ничего, кроме него, не существует. Ни света, ни людей, ни шумного рынка с крикливыми торговцами… Есть только эта мрачная, давящая темнота и ватная тишина туннеля. Жуткое место!
И еще под ногами противно хлюпала какая-то жижа. Как пояснил Глаз, дожди и талые воды постепенно заполняют подземку, подтачивают бетонные стены и разрушают стальные опоры. И не далек тот день, когда перекрытия рухнут и навсегда погребут под собой все станции и туннели. Завалят тоннами земли, кирпича и бетона…
Глаз освещал путь, и мы потихоньку двигались вперед. На одной из станций пришлось обходить какие-то ржавые остовы.
- Это вагоны, - пояснил Глаз, - точнее то, что от них осталось.
Внутри полусгнивших железных скелетов было еще страшнее, чем снаружи. Вырванные с мясом панели, разбитые окна и двери, свисающая проводка… Кое-где еще остались сиденья и даже кресла с ошметками черной обивки. "Это вагоны первого класса, - кивнул на них Глаз, - в них ездили особо важные чиновники и военные". Под одним из кресел я, к своей огромной радости, обнаружил толстый научный журнал. Редкая находка!
- Наверное, кто-то из ученых забыл, - кивнул Глаз, - тут институты рядом находились, они часто ездили. Когда война началась, паника большая была, все вещи побросали. И не только книги с журналами… Бери, твоя добыча! Как и договаривались.
Я тут же спрятал журнал в свой рюкзак. Если даже больше ничего мы не найдем, это одно уже окупало все мои старания. Примерно через час мы свернули в один из малоприметных проходов и уперлись в стальную дверь.
- Пришли, - удовлетворенно произнес Глаз, - дальше будет бункер и исследовательские лаборатории. Но здесь нам не пройти, дверь намертво заварена, придется в обход.
И он повел меня по какой-то узкой, едва державшейся на ржавых болтах металлической лестнице, которая винтом уходила куда-то вниз, в темноту, в самую Преисподню. По таким старым, истертым ступенькам, представил я себе, люди спускались в ад…
Путешествие вниз было долгим и крайне неприятным. Казалось, еще шаг - и рухнешь в мрачную бездну. Ступени буквально ходили ходуном под ногами, а за перила было вообще страшно взяться - настолько они проржавели. Наконец мы достигли конца и вышли на меленькую бетонную площадку, своеобразное преддверие ада. Здесь было относительно сухо и прохладно.
- Уф, самое страшное позади, - с явным облегчением произнес Глаз. - Каждый раз, когда спускаюсь по этой лестнице, просто душа замирает. Так и кажется, что еще мгновение - и сорвусь вниз.
Я признался, что испытывал похожие чувства.
- Дальше будет легче, - заверил напарник.
Как оказалось, мы стояли перед входом в исследовательский центр. Наверху, над нами, располагались административные и лабораторные корпуса, но в них никакие серьезные научные работы не велись - слишком легкая и очевидная мишень. Наиболее важные исследования были глубоко под землей, в бункере. С поверхностью помещения связывали скоростнее лифты и служебные лестницы, по одной из которых мы только что спустились.
- Будь внимателен и от меня ни на шаг, - предупредил Глаз, - свернешь куда-нибудь не туда и заплутаешь. Здесь, в бункере, целая система научных лабораторий, помещений и жилых модулей. Для ученых, говорят, были даже свои гостиницы, кафе, спортивные залы и бассейны. Теперь все завалено или затоплено. Во время войны на институт сбросили мощные бомбы, здания наверху сравняли с землей, да и здесь многое повредили. Но кое-что уцелело. Держись за мной и на всякий случай запоминай дорогу - мало ли что…
Мы углубились в темные, запутанные коридоры. То и дело приходилось пробираться сквозь завалы, протискиваться между рухнувшими балками и бетонными плитами. Глаз говорил чистую правду - неподготовленный человек здесь сразу затерялся бы. Хорошо, что у меня отличная память, и я легко запоминал многочисленные повороты, спуски и подъемы.
Иногда напарник останавливался, сверялся со своей картой, а потом уверено показывал направление. Шли мы, по моим прикидкам, больше часа и уже изрядно устали. Наконец Глаз решил сделать небольшой привал. Он выбрал относительно хорошо сохранившуюся комнату (скорее всего, бывшую лабораторию) и сказал:
- Отдых, перекур пять минуть.
Тут же достал свою трубку и закурил, а я с любопытством начал осматривать обстановку. Все-таки это была настоящая научная лаборатория! Я в ней раньше никогда не бывал. На длинных железных столах стояли судом сохранившиеся стеклянные колбы с остатками химических веществ, в шкафах лежали какие-то папки, правда, сильно обкусанные крысами. И многолетний слой пыли вокруг…
- Уже недалеко до цели, - приободрил меня Глаз, - минут десять ходу. Потом самое главное - хранилище с сейфом. Лишь бы нам не помешали…
- Да кто помешает? - удивился я. - Мы здесь совершенно одни.
- Нехорошее у меня предчувствие, Малыш, - вздохнул Глаз. - Все с самого начала как-то неправильно пошло. На площади мне показалось, что за нами следят, потом засада у нашей комнаты и этот "дикий"… Конечно, можно предположить, что это простое совпадение, но что-то мне подсказывает, что это не так. Шестое чувство меня никогда не подводило.
Он помолчал, пососал трубку, потом продолжил:
- Сам посуди, Малыш. Почему, спрашивается, "дикий" сидел в засаде именно у нас на пути, а не где-нибудь еще? Как будто знал, что мы по переходу пойдем… В сторону бункера.
Я пожал плечами - может, случайность. Надо же было ему где-то сидеть, вот он и выбрал подходящее место. В конце концов, если рассуждать логически, место для засады очень неплохое: единственный переход на крупном транспортном узле, любой, кто спускается в подземку, рано или поздно очутился бы в нем…