- Многие из вас знают, что Великий Западный цветопровод доходит до Ржавого Холма, - сказал главный префект. - Как я уже говорил раньше, я веду переписку с Главной конторой о возможности довести его до Восточного Кармина и тем самым включить наш город в Национальную программу колоризации.
Поднялся оживленный шепот: обмен мнениями по поводу возможных хроматических обогащений. Окрашенными стали бы кроме сада все окрестности города - деревья, трава, цветы. Восточный Кармин появился бы на картах и - при большой удаче - снова принял бы у себя ярмарку увеселений.
- Сегодня, - продолжал де Мальва, - нам нанес визит представитель Национальной службы цвета. И пусть то, что он скажет, - это не совсем то, чего мы хотели бы, он может рассказать нам о способах выполнить нашу просьбу. Слово его цветейшеству!
Цветчик встал за кафедрой рядом с де Мальвой. Говорил он более властно, чем главный префект, но даже если бы голос его оказался высоким и визгливым - какая разница? В конце концов, это был сотрудник НСЦ, символизировавший свободу от тусклого мира, живое воплощение Слов Манселла. Все трепетали перед НСЦ - даже, как утверждали, Главная контора.
Нефрит уже подключили к цветопроводу, так что меня этот сюжет оставил равнодушным. И не только меня. Я украдкой взглянул на Джейн - она смотрела в стол и счищала что-то ногтем с ножа.
- Благодарю вас всех за гостеприимство, - начал цветчик. - Не знаю, чем я заслужил ваше великодушие. Для меня большая честь - провести в воскресенье тест Исихары для восьмерых граждан, достигших двадцатилетнего возраста и готовых к исполнению своего гражданского долга продуктивным и осмысленным образом.
Хорошее начало: никаких скользких моментов, внимание всех было приковано к оратору. Сказав, что город заслуживает самого пристального внимания со стороны НСЦ в смысле полной колоризации, он стал рассуждать о работе, которая совершается службой ради всеобщего блага, и о том, что цвет - это привилегия, которую надо заслужить, а вовсе не неотъемлемое право. Похоже, цветчик произносил эту речь уже не раз, ведь все города хотели одного и того же - больше цвета. И лишь в самом конце он перешел к насущному:
- Подключение к сети напрямую зависит от количества собранных вами цветных предметов. И я с сожалением вынужден сказать, что оно гораздо меньше намеченного. - Это замечание он адресовал префектам, которые стояли с неловким видом. - Если поставки на Центральную станцию переработки увеличатся, Национальная служба цвета с удовольствием вновь рассмотрит вашу заявку.
Он поблагодарил нас за внимание, сорвал аплодисменты и вернулся на свое место. Де Мальва заговорил вновь:
- Мы благодарны его цветейшеству за его слова и размышления на эту тему. Я хочу подчеркнуть, что невыполнение нами намеченных целей никак не связано с трудом собирателей, промывщиков, сортировщиков и упаковщиков, безупречно делающих свое дело в течение многих лет. Это проблема двойного свойства: с одной стороны, выцветание, над которым мы не властны, с другой - нехватка сырья, которую мы можем попытаться уменьшить.
Он сделал паузу ради пущего эффекта.
- Вот почему мы приняли совместное решение с властями Гармонии, Малого Кармина и Большой Умбры о новых границах для партий собирателей. В них теперь входит Верхний Шафран.
Я не понимал, о чем он говорит, но в зале зашептались - слова префекта вызывали всеобщее беспокойство. Я посмотрел на отца, который пожал плечами: он тоже ничего не знал. Но де Мальва еще не закончил. Прежде чем партии отправятся в Верхний Шафран, сказал он, следует провести тщательные исследования на местности для определения масштаба залежей, легкости извлечения цветных предметов и так далее. Для этой предварительной работы нужны добровольцы.
- Правила гласят, - объявил он, - что в таких случаях необходимо полностью проинформировать обо всех возможных рисках. Сообщаю, что за последние полвека мы направили в Верхний Шафран восемьдесят трех разведчиков, и ни один не вернулся. Разумеется, город готов выделить средства. Каждый, кто возьмет на себя эту рискованную миссию, получит сто баллов. После возвращения, - добавил де Мальва, на тот случай, если кто-нибудь уже решил как следует оторваться на выданные авансом деньги. - Итак, есть ли желающие?
Понятное дело, его не стали осаждать добровольцы. Более того, в зале стало невероятно тихо - можно было бы услышать, как падает капля краски.
- Хорошо, - подытожил де Мальва. - Подумайте над этим и связывайтесь лично со мной.
Он поговорил еще немного о прослушивании для "Редсайдской истории", поведал об исчезновении Трэвиса Канарейо, вероятнее всего пропавшего в ночи, затем сделал стандартные предупреждения насчет нападения лебедей и необходимости противомолниевых учений. После этого он ненадолго замолк, чтобы собраться с мыслями.
- Сегодняшний урок посвящен манселловской Книге правды, глава девятая.
- Вот тут-то мы и устроим крассную потеху, - шепнул Томмо, в то время как де Мальва открывал лежавшую на кафедре тяжелую книгу.
Я подумал, что это будет занятная выходка - по крайней мере, одно из моих двадцати восьми тысяч собраний окажется запоминающимся.
Шесть тысяч глаз невидяще глядели на де Мальву, который начал читать, три тысячи голов были наполнены совершенно посторонними мыслями - о приобретении (когда-нибудь) собственного цветного садика или ложки, о тех, с кем хочется вступить в брак, и тех, с кем предстоит. Слова повторялись так часто и так горячо, что утратили всякий смысл и превратились в назойливый гул.
Фрагмент был из "Мерзостей". Де Мальва коснулся таких грехов, как расточительность, неряшливость, плохие манеры и перенаселение, а затем перешел к несочетаемости взаимодополняющих цветов. Это было хотя бы забавно - префект говорил понятно о чем, хотя и в завуалированных выражениях, отчего молодежь всегда хихикала.
К счастью, де Мальва прочел лишь небольшой отрывок. Наверное, как и все мы, он был голоден и хотел побыстрее разобраться с обязательными частями собрания. Мы хором повторили: "Богатым цветом будут отмечены те, кто достоин наслаждаться хроматической гармонией", а потом "Разъединенные, мы все же вместе". Наконец все сели и стали ждать, когда обеденные инспекторы поставят на каждый стол миску с запеканкой из баранины, корзинки с булочками и блюда с сильно пережаренными овощами. Надо сказать, что еда здесь была существенно лучше, чем у нас в Нефрите, хотя поведение за столом - намного хуже.
- У меня в стакане воды палец, - пожаловался молодой парень по имени Арнольд.
- Обращайся с ним бережно, - смеясь, сказал Томмо, - вдруг это палец префекта?
Вскоре беседа перешла на исчезновение Трэвиса Канарейо. Префекты запретили дальнейшие поиски как "напрасную трату усилий", но, поразмыслив, я решил, что в бегстве Трэвиса нет ничего удивительного. Если бы он хотел отправиться на перезагрузку, то остался бы в поезде.
- Не было еще случая, чтобы кто-то пропал в ночи и вернулся, - заметила Дэзи. - Кроме Джейн, конечно.
Я постарался изобразить равнодушие.
- Однажды, полтора года назад, - прошептал Дуг, - она пропала на трое суток. Неизвестно, что с ней случилось, где она была: сказала, что ничего не помнит до самого возвращения в город. - Он наклонился ближе ко мне. - Ее одежда была порвана, а обуви вообще не было, так что она сильно поранила ноги.
- С тех пор Джейн совершенно изменилась, - вставила Дэзи. - До того она вела себя странно, но более-менее мирно. А потом… Ты будешь участвовать в ежегодном хоккейном матче?
- Надеюсь.
- Тогда сам поймешь. Если видишь, что Джейн хочет отобрать у тебя мяч, - отдавай и беги со всех ног. Кортленд как-то попробовал снять с нее баллы за нарушение дресскода, и она на него бросилась.
- Как это - бросилась?
- Напала, - заговорила Касси, до того молчавшая. - И поделом. Кортленд - скотина и бесстыдный лгун.
- Она старалась попасть ему в глаза, - добавил Арнольд. - Расцарапала щеку так сильно, что Кортленду наложили девять швов. На следующий день после Исихары ее отправят на перезагрузку, это уж точно. По-моему, ей так и надо. Это человек со сплошными "не": неприятная, негармоничная, невежливая. Полный набор.
Потом разговор перешел на Верхний Шафран и раскопки. Все считали, что Совет проявляет неслыханный оптимизм, считая, что найдутся охотники - при том, что их почти неминуемо ждет смерть.
- Это большой город к западу от нас, - объяснил Томмо, - на побережье. Его покинули после Того, Что Случилось. Нетронутая территория: цветной мусор валяется прямо на земле, такой яркий, что даже низкоцветные могут видеть. Говорят, там есть и ложки, и еще попугаи такого цвета, что они видны каждому.
- Как такое возможно? - спросила Дэзи.
Томмо пожал плечами.
Идею проложить дорогу к Верхнему Шафрану оставили тридцать лет назад. Из восьмидесяти трех смельчаков, пропавших без вести за полвека, половина была приговорена к перезагрузке: они пошли на риск в расчете заработать достаточно баллов, чтобы выйти из минуса. Но со временем желающих становилось все меньше и меньше, и с учетом всех обстоятельств ночной поезд обрел неожиданную привлекательность.
- Думаю, их всех схватили летающие обезьяны, - предположил Арнольд.
- Ты прав, - вздохнул Дуг, - именно они. И тебя тоже схватят, если не повесишь пучок шпината в свой одежный шкаф.
Арнольд понял, что над ним смеются, и замолк. Летающие обезьяны принадлежали к тому же разряду, что призраки, Хан, Фредди и Волосатик, - пугала для маленьких детей, неспособных еще постичь, что такое правила, иерархия и баллы.