- Что тут происходит? - спросил внезапно появившийся Томмо.
Кажется, ему сильно не понравилось, что мы беседуем друг с другом.
- Эдди дал мне ложку, - объяснила Люси с самым невинным видом.
- Что-о?
- Столовый прибор, Томмо.
- А, да, - он немного успокоился, - правильно.
- Вот я балда, - пожаловалась Люси. - Не умею выбирать слова.
Мы сели за тот же стол для красных, что и утром. Люси принялась болтать с девушкой на другом его конце. Я ничего не мог разобрать, но обе показывали на меня, хихикая.
- Послушай, - обратился ко мне Томмо, - ты ведь не собираешься склеить Люси?
- Совсем нет.
- Хмм. Положил глаз на Чокнутую Джейн? Много пощечин и чуточку удовольствия?
- Нет. Думаю, тут будут сплошные пощечины - и никакого удовольствия.
- Похоже, ты прав. Как там Ржавый Холм?
- Чудесно.
Я рассказал обо всем, что случилось со мной за двадцать восемь минут пребывания там: масса мертвецов, разрушающийся город, Караваджо, цветогидрант, энэсцешник. Я опустил лишь то, что касалось Джейн, Зейна и призрака, но это все равно не интересовало Томмо.
- А мои ботинки девятого размера?
- Вот. - Я протянул ему бумажный пакет с обувью, снятой с мертвого префекта. - Извини, я вовремя не заметил, как они воняют.
- Ага, вижу. - Томмо сморщился и достал скрюченный палец, приставший к стельке. - А ты не мог взять другие, из прихожей?
- Это воровство.
Он перегнулся через стол и швырнул палец в кувшин с водой.
- Знаешь, Эдди, ты слегка двинутый.
К столу подсаживались другие красные, вежливо кивая, когда им представляли меня. Я не знал никого, но они достаточно знали обо мне. Я бы хотел, конечно, чтобы обо мне говорили: "вот парень, который привез Караваджо", или "это дальний родственник цветчика", или хотя бы "он видел последнего кролика". Но нет - я был тем, кто рискнул своей шкурой ради желтого, да к тому же оказался "настолько глуп, что его чуть не сожрало ятевео".
- Кто это? - спросил я Томмо, когда в зал вошла женщина сурового вида.
- Госпожа де Мальва. Если сказать, что она призрак в человеческом облике, это будет несправедливо по отношению ко всем призракам. Она не входит в Совет, но очень влиятельна. Но пусть ее вид тебя не обманывает - она родилась темно-синей и стала лиловой лишь после замужества. Мерзкое создание, которое идет следом, - ее дочь, Виолетта де Мальва. Страшная скандалистка и, как поговаривают, будущий главный префект. Лучше не попадаться ей на глаза.
Но поздно: Виолетта заметила, что мы с Томмо переговариваемся, и поспешила к нашему столу намеренно детской походкой. Прическа - два хвостика - делала ее моложе своих лет. Виолетту нельзя было назвать некрасивой, но ее портил нос - слишком вздернутый и слишком маленький. Как и Кортленд, сын желтого префекта, она носила множество значков, говоривших об отличиях.
- Ты, должно быть, младший Бурый, - сказала она чуть ли не обвинительным тоном, покосившись на мои значки. - Тебе прописано смирение?
- По решению моего Совета.
- Тысяча баллов? - спросила она, имея в виду лучшую половину моей коллекции значков.
- Как видите.
- Что, Виолетта, - вмешался Томмо, - много задушила пушистых лесных зверьков?
Она холодно поглядела на него и опять обратилась ко мне, садясь между нами с нежной улыбкой, так что нам с Томмо пришлось подвинуться:
- Я Виолетта. Виолетта де Мальва. Если тебе сильно повезет, ты станешь моим другом. У меня очень много друзей - некоторые говорят, ни у кого в городе нет столько.
- Очень рад за вас, - ответил я.
- Прелестно! Теперь посмотрим… - Она достала записную книжку из кармана передника и стала листать. - У меня исчерпан лимит друзей, надо кого-то вычеркнуть, чтобы вписать тебя. Ага: Элизабет Золотти.
Виолетта зачеркнула ее имя и вписала сверху мое. Вообще-то я не соглашался стать ее другом, а она и не подумала спросить. Пурпурные, как правило, вели себя именно так.
- Готово! - провозгласила она. - Элизабет все время что-то вынюхивает, к тому же она косолапая и не отличит лютика от гвоздики. А правда, что ты играешь на виолончели?
- Только на трех струнах. Четвертую начну осваивать этим летом.
- Прекрасно! Ты будешь играть в оркестре. Мы собираемся ставить "Редсайдскую историю". Я играть не смогу - у меня главная роль. Придется изображать зеленую, но мы, прирожденные трагики, не боимся показаться смешными. - Она нахмурилась и пристально посмотрела на меня. - Ты ведь не считаешь, что я буду выглядеть смешно?
- Нисколько. Я однажды играл Натана в "Серых и куклах".
- Как это ужасно, - засмеялась она. - Ты, верно, чувствовал себя полным идиотом. Теперь вот что: сколько красного ты видишь?
Этого вопроса следовало ожидать: если старшая де Мальва была синей от рождения, то Виолетта располагалась на синем конце пурпурной части спектра. Чтобы лиловые удержались на вершине социальной лестницы, Виолетте требовался муж покраснее - тогда их дети оказались бы в центре этой части.
- Скажи, что мало, - просвистел Томмо неслышным шепотом.
- Заткнись, Киноварный. Ну так что, мастер Эдвард?
Я хотел было солгать и сказать, что немного, но, поразмыслив, решил, что не обязан говорить этого просто потому, что она спросила.
- Я не обязан отвечать на такие вопросы, госпожа де Мальва.
- Ошибаешься, - с раздражением ответила она. - Обязан. Ну так сколько же? - Мы поглядели друг на друга секунду-другую, потом Виолетта расхохоталась и игриво толкнула меня в плечо. - Ох уж эти Бурые! Проказники! Так не забудь про оркестр. Репетиции по средам, сразу после чая. Кстати, в вашем кувшине с водой плавает чей-то палец.
В зале появилась еще одна девушка, худощавее Виолетты. Судя по всему, она занималась хоккеем с мячом: я сделал такой вывод, потому что в руках у нее была клюшка.
- Ну-ну, - презрительно усмехнулась Виолетта. - Привет, Дэзи Кармазин. Тебя будут прослушивать на роль Марии? Если не получишь, не чувствуй себя совсем уж никчемной.
- Извини, - сказала Дэзи, одаривая Виолетту вежливой улыбкой, - ты что-то сказала? Я думала об овцах.
Виолетта безрадостно улыбнулась, встала и пошла прочь, толкнув Дэзи плечом.
- Да уж, - прокомментировала Дэзи, садясь и отпивая из стакана Томмо, потому что она заметила палец в кувшине, - несчастен тот, кто на ней женится. Кто сейчас ее любимчик?
- Твой братец, - ответил Томмо. - Ей придется не легче.
- Я шепну ему пару словечек на ухо. Породниться с Виолеттой: вот ужас! Привет. Я Дэзи Кармазин. А вы, должно быть, Эдвард.
Томмо пихнул меня в бок. Я вспомнил, что он уже поженил нас с Дэзи в своих брачных проектах.
- Эдди, - сказал я, пожимая ее руку. - Друзья?
- Друзья.
Дэзи была скорее хорошенькой, но выглядела старше своих лет из-за волос, доходивших до плеч, и темных веснушек на переносице. Нос у нее, как и говорил Томмо, был, пожалуй, слишком острым.
- Большое спасибо за Караваджо, - сказала она. - А то у нас тут перекос в сторону постимпрессионистов. А наш Пикассо сейчас в Желтополисе, на выставке. Кстати, берегись де Мальва - связываться с этой компанией все равно что есть бутерброд со скорпионами.
- Вот что мне нравится в вашем городе, - заметил я. - Все так хорошо отзываются друг о друге.
- Насчет бутерброда со скорпионами она права, - подал голос Томмо. - Поэтому я и не включил Виолетту в число перспективных невест для тебя. И потом, самый сильный из красных у нас Дуг Кармазин. Он вытянет короткую соломинку и наденет Виолетте кольцо на палец.
- А что Дуглас думает по поводу женитьбы на одной из де Мальва? - поинтересовался я.
- Горячо надеется, что красного в нем меньше, чем он полагает, - пробормотала Дэзи, которая явно тревожилась за брата.
Я понял, что она имеет в виду. Никто не может повлиять на результаты теста Исихары, и большинство людей в целом представляют себе свои зрительные способности. Но часто случаются сюрпризы - например, неожиданно открывшиеся возможности, унаследованные от далеких предков. Даже дети серых в энном поколении могут обнаружить способности к цветовосприятию, о которых и не подозревали. Раннее прохождение теста приводило к тому, что вся городская политика могла перевернуться с ног на голову, и префекты были настороже, что удерживало их от злоупотреблений.
- Мастер Эдвард? - спросил кто-то рядом со мной.
Я повернулся и обнаружил девочку - лет двенадцати, не больше, - державшую папку с зажимом и прелестно одетую. У нее были желтый кружок и множество знаков отличия, а также блестящий значок "Старший младший инспектор".
- Привет, - дружески поздоровался я. - Чем могу помочь, девочка?
- Ты можешь помочь мне, оставив этот высокомерный тон, если не хочешь получить пальцем в глаз.
Я опешил.
- Не достанешь, - возразил Томмо. - Мы оба присутствуем на ланче. Поэтому поставь галочку в своем долбаном табеле учета и ковыляй отсюда.
- Ты обязан сказать "здесь" после того, как я назову твое имя. Таковы правила. Если не желаешь, я доложу, что ты мешаешь инспектору, и тогда тебе придется объясняться с префектом.
- Иди на хрен, девчонка, - прорычал он. - И еще раз иди на хрен. И еще раз, если не поняла.
Девочка нахмурилась, сердито поглядела на него и отошла.
- Пенелопа, младшая из Гуммигутов, - пояснил Томмо. - Племянница Кортленда, внучка желтого префекта. Желтого в ней меньше, чем в этих двух, но достаточно, чтобы всех задолбать.
Через несколько минут Пенелопа вернулась, ведя с собой свою бабушку - желтого префекта.
- Что тут происходит? - осведомилась госпожа Гуммигут.