* * *
"Зеленый зал" представлял из себя небольшую сцену под открытым небом, окруженную амфитеатром. Сооружение находилось посередине большого парка или, скорее, маленького леса. В театре часто проходили тусовки байкеров, выступления мало популярных рок-панк-альтернативных групп и сборища неформальных организаций. Это было любимое место для проведения массовых махачей. Почти каждое утро патрули милиции собирали по парку искалеченные тела, напичканные алкоголем и наркотой, встречались и трупы. Ночью менты в "Зеленке" не показывались. Сектанты не зря выбрали для встречи это место. Достаточно было выставить на двух дорогах возле парка пять человек с мобилками, чтобы за пятнадцать минут до появления знать о непрошеных гостях. Множество путей отхода давали возможность избежать ареста.
- Заряжай все обоймы боевыми, Даня. Бери ножи, кастеты и все, что можно, - Шувалов сосредоточенно рылся в мешке с оружием. - Одевайся по-походному. Я тебя повезу в один лесок, вот там бы нам винтовочка пригодилась, а лучше автомат Калашникова с гранатами.
Шувалов остановил "Субару" за два квартала от центрального входа. Солнце уже опустилось в море, но видимость была отличная - полная луна мягко освещала мертвым светом город, делая тени живыми. Они летали, шли, ползли по улицам, каждая направляясь по своим теневым делам.
- Хорошая ночь, - абсолютно серьезно сказал Шувалов, - Солнце глаза не слепит, свежо, людей на улицах нет. Аж дышится легче. - Матвей полной грудью вдохнул ночной воздух с привкусом моря.
- Не любишь людей? - спросил Данил.
- А за что их любить? - удивился Матвей.
- За то, что они люди и ты человек.
- Я не напрашивался рождаться человеком или кем-нибудь еще. Так что я не обязан никого любить.
При входе в парк их встретила одинокая фигура в черном: "Пароль?". Данил ответил. Матвей отвернулся в сторону, пряча улыбку. Фигура, пригласительным жестом указала на асфальтированную дорожку, залитую лунным светом. Служба уже началась - вдалеке слышались заунывные песнопения, усиленные мощными колонками. Черные фигуры подтягивались к месту действия со всех сторон. Данил заметно нервничал.
- Не дергайся, - шепнул ему на ухо Матвей, - это они с виду страшные. Одного завалишь - остальные разбегутся. Галимые понтовики, а не сатанисты.
Люди, приближаясь к театру, накидывали на себя черные балахоны. Шувалов с Данилом уселись на обломок бетонной колоны чуть в стороне от амфитеатра. На сцене проходил немой спектакль: черные тени душили, били, глумились, издевались друг над другом, из колонок заунывно выли мужские и женские голоса. Напарники прочесывали взглядами толпу. На сцене сменились декорации - худой высокий человек в мантии с серебряным знаком на груди поднял руки к полной луне. Вой из колонок стал тише. Без вступительной речи, громким, хорошо поставленным тенором, с чувством внутренней силы в голосе, человек начал вещать:
- И уничтожил Господь, Бог наш, озеро огненное и серное, логово адово, и уничтожил Он смерть и ад и вверенные им души обратил вспять. Вновь ожили мертвяки земли и стали они на ноги свои и возопили голосом полного раскаяния к Богу живущему во веки веков: помилуй нас Боже смерть и ад перенесшие. И Он дал каждому из них одежду белую, сотканную из света, чистоты и истины и они возрадовались, и Он дал им испить нектар от плодов бессмертия и вечного жития.
И видел сие я, пророк и посланник Его Божественной милости!
Данил толкнул Шувалова в бок.
- Вон, Профессор, - прошептал он и руками повернул голову Матвея в нужную сторону.
- Я хочу тихо отвести его подальше отсюда, - шепотом ответил Матвей, - держись в стороне, прикрывай спину. - Шувалов начал медленно пробираться через толпу.
- Если не Бог говорил через меня, то кто же? - надрывался проповедник, - И если бес говорил через меня, то о чем же? Неужели сатана на сатану восстал? Неужели разделился Бог сам в себе или дьявол восстал на дьявола? Тогда что было бы, о несмысленные люди? Не знаете ли вы, что Господь есть любовь и милосердие, а вы желаете проклятия и зла и пагубы как для дьявола, так и для себя. Не знаете вы тайну Господа Бога и Отца, разве Он не помилует свое дитя, хоть и падшее ныне? Не силен ли Господь спасти Дьявола, и не покается ли Сатана? И то скажу вам не своею мудростью, но духом Бога, что не я открыл все это, но Господь открыл мне…
- Как не стыдно, Григорий Васильевич? - прошептал Матвей в ухо Профессору и вдавил ему ствол пистолета в позвоночник. - Дернитесь - прострелю хребет.
Все тело Профессора напряглось.
- Успокойтесь, - мягким тоном продолжил Шувалов. - Это я вам писал сообщения. И я действительно хочу вам помочь. Театр окружен. Вячеслав вас убьет. Ему нужен только Камень.
- И что вы предлагаете? - не оборачиваясь, прошептал Профессор.
- Я вас выведу отсюда и расскажу всю правду о вашем сыне и жене.
- Взамен на Камень?
- Когда выслушаете меня, вы отдадите мне его сами, - уверенно сказал Матвей.
- Хорошо. Я согласен.
- Бог сжалится над Дьяволом, - уже кричал проповедник, - и воинством его, и помилует их, и оправдает их. И даст им Господь, Бог наш, новые тела и новые рождения, чтобы они могли познать путь истины. Таким образом, спасется Сатана!
Театр взорвался воем сотен глоток. К темному небу поднялись руки в черных рукавах. Матвей вывел Профессора из толпы, и они пошли через лес к морю.
- Что вы собираетесь делать с Камнем? - спросил Профессор.
- Я передам его лично в руки Петру в присутствии Никифора.
- Хорошо. Что с Кириллом?
- С ним все в порядке.
- Он выбрался оттуда? - не поверил Григорий Васильевич.
- Да. - Матвей заставил Профессора присесть и тихо позвал Данила. - Вы поверите мне, если ваша ведунья меня проверит?
- У меня есть способ получше, - ответил Профессор, - приезжайте завтра в десять утра к телебашне возле кладбища.
- Желательно это сделать сейчас, - с напором сказал Шувалов. - За вами охотятся твари, и Вячеслав вас ищет отдельно от меня.
- Я знаю, - в голосе Профессора послышалась горечь. - Вы меня вовремя предупредили насчет ведьмочки, еле ушел. Но сейчас никак не получится. Приезжайте завтра. Кто этот молодой человек? - спросил Профессор, кивая в сторону подошедшего Данила.
- Это сын Никифора, - ответил Матвей.
- Приезжайте завтра, - сказал Профессор и скрылся в темноте.
- Зачем ты его отпустил? - спокойно спросил Данил, присаживаясь напротив Матвея.
- Камня у него нет. Отпустил, чтобы он мне доверял и отдал Камень сам. У него же биотело. Ему терпеть пытки или сдохнуть, что нам поссать сходить, - Шувалов закурил. - Не говори никому, а то мне голову оторвут. Нам же нужен Камень, а не старик.
- Будь спокоен. Не скажу.
Матвей отвез Данила на базу, а сам поехал домой - ему хотелось побыть одному и все обдумать. Он зашел в наливайку, выпил стакан водки, купил пельменей, пива и, пошатываясь от усталости, медленно пошел домой. На лестничной клетке не горел свет, что случалось очень часто. Матвей, чертыхаясь, с третьей попытки попал ключом в замочную скважину, прошел в темную прихожую и почувствовал дуло пистолета, упершееся ему в затылок. Загорелся свет. Матвей, в отражении настенного зеркала увидел уродливое, изрезанное шрамами лицо. Белые зубы торчали над развороченной верхней губой. "Ну и Гуинплен", - сказал Голос. Наколка-оберег Матвея не реагировала.
- Почему я тебя не почувствовал? - спросил Матвей.
- Потому, что я тоже ведьмак, - прошепелявил урод. - Положи сумку на пол.
Ствол пистолета надавил Шувалову на ямочку в основании черепа. Матвей аккуратно положил пакет с продуктами на пол.
- Теперь двумя пальцами, тихо, достань пистолет под мышкой и брось на пол.
Щелочки глаз внимательно следили за движениями Матвея через зеркало. Матвей сделал, как ему сказали. Урод вытащил второй пистолет из-за пояса и кинул туда же:
- Теперь иди в комнату.
Стены спальни были разрисованы знакомыми треугольниками, на потолке краснела пентаграмма. Взгляд Шувалова скользнул по зашторенному окну.
- Ты что собираешься делать? - не сдерживая дрожи в голосе, спросил Матвей.
- Резать тебя буду, ведьмак, - противно шепелявя, засмеялся урод. - Хочешь помолиться?
- Дай лучше на Луну посмотреть в последний раз.
- Ну, смотри, - согласился урод, - больше энергии будет.
Шувалов осторожно подошел к окну, схватил "Макаров" подвешенный с обратной стороны шторы и, падая на пол, всадил в урода всю обойму.
- Вот так, - сказал Матвей, глядя на окровавленное тело на ковре. - А говорили - параноик, параноик. Вот так, мать вашу!
"Не ори, - сказал Голос, - соседей разбудишь". "А ты где был?", - спросил Матвей вслух. "А кто тебе на окно со шторой намекнул?", - удивился Голос.
- Ну да, ну да, - Матвей обыскал труп, документов не было.
"Посмотри на его лицо, - сказал Голос. - Внимательно посмотри. Никого не узнаешь?". Шувалов наклонился над телом, прикрыл пальцем самый глубокий шрам на щеке, опустил верхнюю губу, немножко отодвинулся назад и повертел мертвую голову в разные стороны. "На Вячеслава похож", - подумал Матвей. "Ото ж, бери его в охапку и вези на базу. Для тебя там сейчас самое безопасное место". Матвей вытер свои отпечатки пальцев с глушителя и пистолета свитером урода, потом приложил мертвую ладонь к рукоятке и курку, взял своей рукой и положил оружие в целофановый кулек. Потом подогнал "Субару" к подъезду, завернул труп в ковер и загрузил в багажник.