Тем временем Диего, держа фонарик в левой руке, добывал свои камни и бросал их к себе в рюкзак. При этом он тщательно избегал прикосновения к едким, сладко пахнущим кровавым лужам, которые накапливались на полу по мере того, как он продолжал свои воровские действия.
Диего и Зохар трудились решительно. Волей-неволей они расходились все дальше в поисках нового поля деятельности. Диего все время старался держать в памяти, где находится выход. Мысль о блужданиях по этим смутным, лишенным ориентиров пространствам до тех пор, пока не придет смерть от жажды, не тешила даже ту каплю романтической меланхолии, что в нем оставалась.
А если он умрет здесь, найдут Могильщики его душу? Одной этой мысли было достаточно, чтобы испугаться до потери рассудка.
Наконец рюкзаки оказались наполнены, и друзья воссоединились. Озеро шипящей крови теперь простиралось на Квартал или около того - бурлящее малиновое болото у основания мира, символ совершенного ими ограбления. Неудивительно, что власти с неизменным неодобрением смотрят на эту хищническую практику.
Зохара, как и Диего, несмотря на его лихорадочную активность, наверняка одолевали такие же мрачные мысли, потому что он спросил:
- Ди, тебе приходилось слышать об охотнике за камнями для эгид, который усерднее других вгрызся в эту живую почву? Не знаю уж, по какой причине, а то и вовсе без причины, но он глубоко вгрызся мотыгой в этот кровавый дерн. Говорят, конвульсии Зверя Города за несколько секунд превратили в булыжник миллион Кварталов.
Диего вздрогнул, но счел своим долгом поставить под сомнение страшную легенду.
- Где же и когда произошла эта катастрофа? И почему в анналах Гритсэвиджа не зафиксированы хотя бы легкие потрясения после этого катаклизма?
- Где и когда - этого я не скажу. А почему - ответить нетрудно.
Зохар помолчал, и Диего выдавил из себя:
- Вот как?
- Вот так. Пойми, это случилось так далеко и так недавно, что волна все еще движется к нам вдоль неизмеримой линии Города. Я ожидаю, что она накроет нас в любой день.
Перед лицом этого предположения обычный рационализм отказал Диего.
- Откуда ты узнал о катастрофе еще до того, как подобралась волна? Как может информация распространяться быстрее, чем само событие?
- Как, разве я забыл тебе сказать? Придуманная тобой система проволочных коммуникаций - она уже существует. Но только для избранных.
Диего вгляделся в лицо Зохара. Но даже при том, что он знал Зохара всю жизнь, Диего не смог определить, шутит тот или нет.
3
Вечеринка и самоубийство
К августу в судьбе Зохара Куша и Милагры Ивентир можно было отметить ряд определенных изменений к лучшему. Воспользовавшись деньгами, которые Зохар получил от Гимлетта за свою долю камней для эгид (что составило приблизительно трехмесячный доход среднего гражданина), они перебрались в более пристойное жилье, в небольшую квартиру над прачечной Берма в Гритсэвидж-841, состоящую из трех последовательно расположенных комнат, где вечно пахло мылом и крахмалом. Любовники, словно вдохновленные соседством с прачечной, стали одеваться значительно щеголеватее. Что касается Зохара, то его трансформация свелась к регулярному принятию ванн и обзаведению новым гардеробом, что ему и рекомендовал Диего. А вот состояние Милагры требовало помощи в установлении режима питания и медицинского вмешательства. Зохар добросовестно и заботливо прибегал к этим средствам. И в последующие дни Милагра, хотя и выглядела несколько изможденной, уже не производила впечатления человека, стоящего на пороге смерти. К ней даже в известной мере вернулась былая привлекательность.
А когда недостаток в героине остался в прошлом, когда Поезда снова доставили запрещенное вещество, когда рабочие втайне распространили его среди местных торговцев в процессе обмена менее опасных грузов, Милагра перешла к относительно умеренным дозам; инъекции позволяли ей поддерживать свое существование вне крайностей очевидной зависимости или саморазрушения.
- Конечно, ей хотелось бы больше, - признался Зохар в доверительном разговоре с Диего, - но я ей не позволю. Я твердо держу в руках ключи от старых закромов, а поскольку работаю я один, то она и не имеет права голоса.
Диего воздержался от предположений относительно того, где Милагра могла добывать деньги втайне от Зохара.
Зохар вопреки его прежним фантазиям, работал не в "Лучших винах Ламмергейера", а в Аркаде - кегельбане Тигардена. В своем полосатом фартуке, в карманах которого было полно тяжелых мелких монет, он разменивал бумажные деньги, принимал жетоны в обмен на безвкусные призы, подметал пол, следил за исправностью автоматов, торгующих сладостями и попкорном, и обеспечивал функционирование панчборда.
- Можешь считать меня импресарио незрелости, Ди, штатным распорядителем дешевых удовольствий.
Зохар и Милагра сделались столь респектабельными по сравнению с тем, что являли собой в прошлом, что Волузия Биттерн даже не стала возражать, когда Диего предложил, чтобы обе пары вместе отметили повышение Волузии по службе. Она, недавно назначенная главой "Эсмонд кастерлайн иррегуларз", пребывала в столь приподнятом настроении, ее настолько переполняло возбуждение, вызванное новым назначением, что Диего мог бы пригласить полк тунеядцев из ночлежки и не услышать ни слова упрека.
В пятницу вечером они встретились в "Лобстер-хаусе" Фамагусты, довольно дорогом заведении, где Диего никогда раньше не бывал. Диего и Волузия появились первыми; писатель вел себя отменно галантно по отношению к брандмейстеру. Ему казалось, что его дама еще никогда не выглядела такой сексуальной. Густые волосы, все еще влажные после душа, последовавшего за актом любви, были убраны в пучок и подвязаны шелковой лентой. Шифоновое платье с цветочным узором облегало мускулистое тело, словно штукатурка кирпичную стену, а внушительная грудь смотрелась как украшение, изобретенное модным архитектором. На голых ногах были легкие туфли, каблуки которых увеличивали на два дюйма превосходство Волузии в росте. Губная помада словно призывала, чтобы ее слизали. За появлением Волузии в ресторане следили глаза всех присутствовавших.
- Макс! Где этот рак-бездельник? Он что, не знает, как управляться с собственным кабачком? У него сегодня важные гости, и они желают лучший стол в заведении!
На призыв из кухни явился Максвелл Фамагуста. Лысеющий коротышка с вытатуированными на обоих предплечьях изображениями якорей излучал жизнерадостность под стать Волузии и был, казалось, рад получить столь дерзкий прилюдный вызов.
- О, наша ужасная поливалка! Я тебя и не узнал, с чистым-то лицом! Где же твоя обычная сажа? А что это за щенок с молочными щеками? Как насчет нашего с тобой жаркого свидания?
- Ты думаешь, я способна справиться с двумя мужчинами сразу? Боюсь, Макс, ты в мою картину никак не вписываешься. Сейчас я предпочитаю только художественные натуры, в постели они куда изобретательнее. Диего в этом не хуже, чем в своих писаниях. А это значит, что он дело знает блестяще!
Сгорая от стыда, Диего принял чистосердечное рукопожатие Фамагусты и стерпел похлопывание по спине, после которого у него едва не оказались сломаны ребра.
- Желаю удачи, парень! Эта всегда должна быть довольна!
Ресторан Фамагусты помещался на риверсайдской стороне Поперечной улицы в Гритсэвидж-905. В этом здании, тыльной стороной обращенном к воде, размещались кухня и обеденный зал. Но продолжением ресторанного зала служил и прилегающий Стапель - длинный бетонный мол, ранее служивший для вспомогательных работ, но затем с помощью таких новшеств, как деревянный настил и бархатные ограждения, протянутые от одной стойки к другой, приспособленный для изысканного обслуживания. В чудесный летний вечер спрос на места за столиками под тентами на открытом воздухе был колоссальным. Макс Фамагуста провел Диего и Волузию мимо ожидающих обслуживания посетителей и устроил их за почетным столиком в конце Стапеля.
- Макс, мы ждем еще двоих.
- Я оперативно их к вам доставлю.
Получив меню, Диего помедлил, отдавшись созерцанию роскошного пейзажа. Река, на несколько порядков превосходящая шириной Бродвей, безгранично простиралась вправо и влево. Суда разных размеров, сверкающие зелеными и красными, синими, белыми и янтарными огнями, курсировали по безмятежным водам, возвещая о своем приближении гудками и свистками. Но все они оставались в границах канала, проходившего посредине Реки; за пределами этих невидимых границ курился туман, обозначающий близость Того Берега.
- Солнышко мое, как по-твоему, сколько омаров я смогу съесть?
- Весь вопрос в том, сколько мы сможем себе позволить.
- Жмот! Ты так-таки и не поможешь своей голодной подружке? Послушай, это же всего только ужин. А если бы я увлекалась шубами и бриллиантами? Да как бы то ни было, сегодня плачу я. Мне как раз пришел первый чек на жалованье капитана. Я даже позабочусь о твоих страждущих друзьях.
- Ладно - если ты настаиваешь. Но вообще-то Зохар уже отнюдь не страждущий.
- Только не в душе. Так, мы вовремя определили его статус - вот и он!
По Стапелю легкой походкой шагали Зохар Куш и Милагра Ивентир. На Зохаре был легкий летний костюм, его артистическая шевелюра развевалась на ветру. А Милагра в этот вечер надела черную хлопчатобумажную рубашку с длинными рукавами, чернильного цвета джинсы и массивные ботинки железнодорожника. Такой наряд, да еще в сочетании с угольно-черными волосами, делал ее в каком-то смысле похожей на невесту гробовщика. Глаза ее закрывали темные очки.
Диего встал, Волузия - вслед за ним. Наступил черед поцелуев и объятий. Когда все четверо уселись, Зохар заслужил молчаливую благодарность Диего словами: