- Она вот-вот будет здесь, - успокоил его Хэл; едва он закончил фразу, как вошла Аджела с Амандой и подвела ее к креслу Тама.
- Там, - сказала Аджела, - вот она, Аманда Морган. - Рука Тама выскользнула из руки Хэла. Он протянул ее Аманде, и та взяла ее в свою.
- Наклонитесь поближе, - велел ей Там. - Эти ублюдки доктора! Дали мне глаза как у двадцатилетнего, да еще и в полном здравии; а я по-прежнему не могу видеть то, что хочу - если только люди не подходят близко. Так, теперь я вас вижу.
Красивое лицо Аманды, когда она наклонилась к нему, оказалось почти рядом с лицом Тама, похожим на древнюю маску.
- Да, - сказал Там, изучая ее глаза, - то, что надо. Я знал, что вы здесь. Вы обладаете способностью видеть некоторые вещи, не так ли?
- Да, - мягко отозвалась Аманда.
- Я тоже, - Там хрипло усмехнулся, - но дело в том, что я почти при смерти. Вы мне верите, Аманда Морган?
- Я вам верю, - ответила она.
- Тогда всегда верьте в эту вашу способность. Да, я знаю, что сейчас вы верите, но я хочу сказать вам, чтобы вы верили в нее всегда... Кроме одного случая. Вы, конечно, любите его.
- Да, - произнесла Аманда.
- Это время настанет... когда-нибудь; и вы увидите то, что и должно быть. Но вы должны помнить, что в этот, единственный, раз верить... не следует. Вы догадаетесь, когда этот момент настанет. Вы слышите меня? В одном случае - и только. Тогда вы увидите его, и зрение вас не обманет; но если вы поверите тому, что увидите, то ошибетесь. Так что в этот, единственный, раз не верьте.
Лицо Аманды было неподвижным.
- О чем вы говорите мне? - прошептала она.
- Обещайте мне. В самый трудный момент, в самый худший час - даже если то, что вы видите, истинно - не верьте. Потому что ему необходимо знать, что вы - не верите.
- Не верить... - эхом отозвалась она.
- Обещайте мне.
- Да, - И ее рука сжала его руку. - Я не понимаю, но буду готова. Моя вера отвергнет то, что увижу я.
- Хорошо, - Там утомленно вздохнул. Его рука выскользнула из руки Аманды - как прежде из руки Хэла - и снова легла на колени. Он заговорил, не сводя с Аманды глаз. - Ты слышишь ее, Хэл?
- Да, - ответил Хэл. - Но я тоже не понимаю тебя.
- Для тебя это не имеет значения. - Там отвернулся.
- Вам пора идти, - Аджела приблизилась к ним. - Он утомлен. Теперь ему надо отдохнуть.
Они покинули старика, который больше не смотрел на них - как будто он уже забыл об их существовании.
Глава 9
Корабль Аманды под управлением Саймона завис на орбите над неосвещенной стороной Культиса.
На экране крупным планом выделялись цепи гор. Их пики покрывал снег - несмотря на климат и время года. Когда корабль опустился ниже, стала видна дорога. Она пересекала маленький город, давно покинутый людьми, и вела в горы. Аманда инструктировала Хэла и Саймона, прежде всего Саймона.
- Мы будем следовать приблизительно вдоль этой дороги. Гильдия Придела обосновалась в Зипакских Горах, это вот та гряда налево от нас. Более высокая гряда справа называется "Деды Рассвета", а долина между ними, которая расширяется в нашем направлении, - Майяхуэльская долина. Имеется более прямой путь к тому месту, куда мы направляемся; но я хочу кое-что показать Хэлу. И потому мы сделаем пеший переход длительностью в пару дней. Ты посадишь нас вот здесь...
Слушая Аманду, Хэл невольно подумал, что она изменилась - начиная с момента встречи с Тамом перед отлетом. В ней стало больше властности, больше сосредоточенности - как будто она посвятила себя чему-то, намереваясь осуществить это любой ценой.
Должно быть, пришло в голову Хэлу, эта перемена связана с предупреждением Тама. Возникла ли между ними двумя какая-то моментальная связь, оставшаяся незамеченной для Хэла? Он сказал себе, что в этом ничего нет, что, во всяком случае, это не его дело. Но воспоминание об этом моменте и перемена в Аманде все же причиняли ему беспокойство.
Аманда протянула руку и коснулась экрана; вокруг указанного ею места образовался синий круг; потом на другом, меньшем, экране появилось увеличенное изображение этого участка, оно было таким, как будто они находились лишь в четырех-пяти метрах над землей.
- Ты видишь это? - Аманда держала в руках белую, с неровными краями, почти прямоугольной формы тряпку, посеревшую после многократной стирки. Саймон, в общих чертах тебе известен наш маршрут. Каждую ночь обследуй его участок в пределах нашего дневного перехода. Я буду где-нибудь оставлять эту тряпку, например засуну среди ветвей или положу сверху на один из кустов. Один ее угол всегда будет подоткнут, и он укажет, в каком направлении мы двинулись - вдруг придется отклониться от исходного маршрута. Если ты в какую-то из ночей не найдешь ее, не беспокойся. А если три ночи подряд ты не увидишь ее или не обнаружишь любой другой сигнал от нас, можешь отправиться на поиски - если сочтешь, что для тебя это достаточно безопасно. А иначе не делай этого.
- Не буду, - кивнул Саймон.
- Саймон, - сказала Аманда. - Ты - наш пилот на этом корабле. И подчиняешься приказам.
- Не подчинюсь - если мое бездействие приведет к тому, что мы потеряем Хэла, - возразил Саймон. Прежде чем Аманда успела заговорить, он поднял руку. - Причина здесь в том, что он означает для нашей стороны, а не только в личных отношениях между нами.
Аманда, помедлив, кивнула.
- Ладно, если до этого дойдет, то меня, так или иначе, не будет поблизости, чтобы тебя остановить. - Она постучала по экрану, где теперь крупным планом был виден обгорелый кусок стены дома. - Теперь начать спуск.
- Слушаюсь, хозяйка, - откликнулся Саймон.
- Хэл, - сказала Аманда. - Пройди назад и оденься.
- Переоденься, ты хочешь сказать, не так ли? - спросил Хэл, следуя за ней в каюту. - Я уже одет.
- Ну, переоденься - если предпочитаешь выразиться так. - Аманда подала ему хламиду из грубой коричневой ткани, похожую на ту, в которой она прилетела с Культиса. Она сняла свой комбинезон, чтобы снова надеть такую же.
- А как насчет тебя? - продолжала она. - Считаешь ли ты, что знаешь все, что тебе нужно знать? Не позабыл ли условный язык и сигналы после трех лет кабинетной работы?
Она имела в виду то, что изначально было секретным языком, созданным детьми и передававшемся от одного поколения к другому. Разумеется, он утрачивал или приобретал некоторые слова и отличался от семейства к семейству. Но у детей таких близких соседей, как Гримы и Морганы из Форали, этот язык практически был одним и тем же. А под сигналами подразумевался язык жестов - вплоть до еле заметных движений, которым дорсайцы могли незаметно пользоваться даже в плену, на глазах у тюремщиков.
- Ни в коей мере, - ответил Хэл.
- Если я крикну "суд", ты должен обязательно обратить на это внимание.
Она имела в виду односложный выкрик, происходивший от древнего возгласа, которым солдаты-дорсайпы пользовались раньше. Так посреди боя они давали друг другу знать, что противника следует только выводить из строя и по возможности не убивать.
- Я буду прислушиваться, - кивнул Хэл, - не волнуйся.
- Я никогда не волнуюсь, - пожала плечами Аманда; и ему хватило разума не спорить с ней.
Через двадцать минут они, взяв дорожные мешки со всеми их остальными вещами, сошли с корабля, окунувшись в теплую, с мягким ароматом, ночную атмосферу Культиса.
Аманда удачно выбрала место приземления - стены сожженной виллы полностью скрывали корабль.
- Удачи вам, - послышался из люка голос Саймона. Люк закрылся, и судно, бесшумно поднявшись, исчезло.
Пальцы Аманды ухватились за рукав хламиды Хэла, и она вывела его из тени под слабый лунный свет, рассеянный облаками, а затем через разрушенный дверной проем, снова в тень...
И тут на них напали. Поспешные шаги по обгоревшему полу и шелест одежды послужили достаточным предупреждением - наравне со зловонием дыхания и немытых тел. Раздался дружный хор воплей, должный ознаменовать победу. И в самом деле, Хэла схватили по крайней мере сразу трое - двое за туловище и один за ноги. Вдруг поверх других голосов и шума прозвучал голоса Аманды.
- Суд!
Едва ли кстати, довольно раздраженно подумал Хэл, вывернувшись из рук тех, кто пытались его удержать. В почти полной темноте, едва ли через несколько часов после трех лет сидячей работы, о которых говорила Аманда, на него напало неизвестное, но явно большое количество людей, причем почти сразу после приземления. А она требует от него не слишком серьезно их калечить...
Первый приступ раздражения мгновенно прошел, сменившись чем-то вроде радости. Радости от какого-то реального, простого дела - после нескольких лет борьбы с чем-то неосязаемым и неизвестным. К нему вернулись почти позабытые рефлексы - результат обучения у Малахии Насуно, дорсайца, который был одним из наставников мальчика Хэла Мэйна; и давнего, более основательного, которое прошел в молодости Донал, который, повзрослев, стал профессиональным воином. Хэл начал кружить среди противников, сталкивая их друг с другом и при каждой возможности сбивая с ног.
Внезапный болезненный удар справа по голове резко изменил дело. Темная комната, казалось, на мгновение озарилась вспышкой света у него в голове, которая потухла, резко сведя его чувства к простому, инстинктивному стремлению выжить. Он бросился на пол, свернулся в клубок и покатился в сторону. Наткнулся на что-то и поспешно отпрянул прочь. Экзоты, как ему было известно из опыта, любили дома с большими комнатами. Поэтому наткнуться он мог лишь на другого человека. Кроме того, выглядело естественным, чтобы те, кто напали на него с Амандой, позволили им оказаться в центре комнаты, чтобы наброситься на них сразу со всех сторон.