Она взглянула на росомаху. С неожиданной легкостью Тилликум подпрыгнул на несколько футов и исчез в вентиляционной шахте. Эйлин повернулась к Чазу.
- Это займет всего несколько минут.
- Тилликум-то пролез, - сказал Чаз, - а как быть с нами?
- Он откроет дверь. С обратной стороны она не заперта.
- Ты хочешь сказать, что эта зверюга справится с дверным засовом?
- Конечно.
Чаз недоверчиво замолчал. Немного погодя дверь распахнулась, и на пороге возник Тилликум; его верхняя губа была чуть вздернута, словно зверь улыбался.
- Идем, - сказала Эйлин.
Они вошли внутрь и, миновав коридор, оказались перед еще одной дверью, на этот раз - открытой. Между дверью и косяком стояла большая картонная коробка. Чаз задумчиво взглянул на росомаху.
Миновав вторую дверь, они попали в просторный, ярко освещенный тоннель, вдоль которого медленно двигалась широкая лента транспортера. Транспортер заканчивался нагромождением механизмов. Одни механические уродцы сноровисто упаковывали в контейнеры мусор, поступающий из квартир; другие снимали с ленты транспортера коробки и рассылали по квартирам продукты, товары и всякую всячину. Чаз с любопытством разглядывал всю эту технику. Как и всем горожанам, ему было известно о существовании системы доставки, но никогда не доводилось видеть в действии.
- Значит, так, - заговорил он. - Я добираюсь до Центрального сортировочного узла, проскальзываю наверх, в Транспортный центр, а там залезаю в ночной товарняк, следующий до Чикаго. Там я смогу надежно спрятаться, пока не получу допуск на Массу Причера.
- А ты уверен, что получишь его? - спросила Эйлин.
Чаз удивленно посмотрел на нее.
- Мне показалось, ты веришь в мои способности. Но раз ты спрашиваешь, то - да, уверен... - Чаз похлопал по карману и убедился, что катализатор на месте. - Уверен.
- Отлично! - Девушка улыбнулась. - Но тебе не добраться до Чикаго одному. Хотя бы потому, что конвейер постоянно проверяется контролерами. - Она повернулась к росомахе. - Тилликум!
Зверь вспрыгнул на установку, заполнявшую картонные коробки бытовыми отходами. Вытянув лапу, Тилликум неожиданно сильным ударом сбросил большую картонную коробку на пол и спрыгнул следом.
Эйлин уже достала небольшой автоматический резак. Его вибрирующее лезвие с легким жужжанием разрезало картон по вертикали. Потом девушка сделала два горизонтальных надреза - вверху и внизу - и с помощью Тилликума открыла вырезанную дверцу. Получилось нечто вроде старинного дорожного кофра.
- Ну вот. - Она заглянула внутрь. - Места вполне достаточно. Тилликум!
Зверь, словно читая мысли Эйлин, закрыл дверцу и принялся толкать коробку к ленте транспортера. Потом, обхватив коробку передними лапами, Тилликум резко швырнул ее на транспортер; движения росомахи удивительно походили на движения человека. Коробка поехала по транспортеру.
Тилликум запрыгнул на движущуюся ленту, вцепился когтями в картон и перевернул коробку.
- Давай же! Быстрее! - крикнула Эйлин, вскакивая на транспортер.
Мгновение Чаз не двигался, потом последовал за ней. Девушка зашагала по ленте, не сводя взгляда с коробки и сидевшего рядом Тилликума. Когда Чаз нагнал их, она уже забралась внутрь.
- Давай же!
Чаз невольно нахмурился, но забрался в коробку. Тилликум не заставил себя ждать. Вонзив когти в картон, он потянул на себя крышку. Всем троим пришлось потесниться, однако коробка закрылась, и они оказались почти в полной темноте, если не считать узких полосок света, пробивавшихся сквозь щели. Внезапно раздался тихий щелчок, и внутренность коробки озарилась лучами рефлектора, который Эйлин пристроила на картонной стенке.
Чаз обнаружил, что они с Эйлин сидят лицом друг к другу, почти касаясь коленями. Свернувшийся в клубок Тилликум примостился у них под ногами.
- Почему ты решила отправиться вместе со мной? - спросил он.
- Я же говорила, тебе самому не выбраться отсюда, - спокойно ответила Эйлин. - Я доставлю тебя в безопасное место, где ты сможешь переждать, пока я подготовлю твой побег.
- Но ведь ты тоже рискуешь, - напомнил Чаз. - Не забывай, что я побывал снаружи. А в такой тесноте заражения не избежать.
- Мне ничего не угрожает! - быстро возразила Эйлин. - Забудь... Чему ты смеешься?
Чаз только сейчас сообразил, что улыбается.
- Так, ничего особенного. Просто вспомнил твое имя... но что ты имеешь в виду?
- Нам пришлось залезть в эту тесную коробку, чтобы спрятаться от контролеров. Давай лучше подумаем, как замести следы. Если ты исчезнешь, тебя станут искать?
- Если завтра я не появлюсь на работе, то мне обязательно позвонят, - ответил Чаз. - Я допущен к работе в архивно-исследовательский отдел государственного центра Иллинойса.
- Я знаю. Ты мне рассказывал. Прекрасная работа, особенно если учесть, что на каждую вакансию претендует не меньше десятка безработных. Подобная статистика очень стимулирует против безделья.
- Это как раз такая работа, где от моей памяти, до отказа набитой всяким хламом, временами бывает польза, - усмехнулся Чаз. - Однако не думаю, что они станут убиваться, если не застанут меня дома. Как ты справедливо заметила, от желающих занять мое место нет отбоя.
- Хорошо. - Эйлин кивнула. - А родственники?
- Разве я тебе не рассказывал? - Голос Чаза прозвучал довольно сухо.
- Ах да, верно. Твои кузины и тетушка. Ты упоминал о них. Но, кажется, ты с ними не ладишь?
- Совершенно верно, - подтвердил Чаз. - Они взяли меня к себе на воспитание после смерти отца; к тому времени прошло уже три года, как я остался без матери. Мой дядя был очень добр ко мне, но он умер. А тетка и ее дочурки оказались на редкость противными.
- Значит, они не станут разыскивать тебя, если ты вдруг исчезнешь?
- Нет, не станут. - Чаз сунул руку в карман и крепко сжал шершавый камень. - А теперь, когда я удовлетворил твое любопытство, не пора ли и тебе поступить таким же образом? Куда и к кому ты меня везешь?
Глава 4
Эйлин ответила не сразу. Некоторое время она молча разглядывала Чаза. И хотя сквозь щели поступал свежий воздух, в коробке было довольно душно. Чаз уловил легкий запах псины, исходивший от росомахи.
- О чем это ты? - наконец отозвалась Эйлин.
- Это всего лишь предположение, - ответил Чаз, все еще сжимая в руке камень. У него вдруг мелькнула мысль, что если росомахе вздумается напасть на него, то этим камнем можно будет заткнуть ее зубастую пасть. - Однако не думаю, что оно так уж беспочвенно. Я же говорил тебе, что моя башка до отказа набита всевозможной информацией. А если к ней добавить еще и мой талант цепного восприятия, то, как ни крути, слишком многое сходится.
- Например? - Лицо Эйлин застыло, голос звучал хрипло. Чаз не ответил, и она продолжила:
- И куда же, по-твоему, я тебя везу?
- Не знаю. Может, в Цитадель?
Девушка резко, со свистом, втянула воздух.
- Так ты подозреваешь, что я связана с криминальным подпольем? Какое ты имеешь право... за кого ты меня принимаешь?
- Может, за сатанистку? - поинтересовался Чаз.
Эйлин снова издала свистящий звук, только на этот раз на выдохе - будто резким ударом из нее вышибли весь воздух. Она пристально смотрела на Чаза, ее глаза округлились от внезапного недоверия.
- Ты что, умеешь читать мысли? - едва слышно спросила она.
Чаз покачал головой.
- Нет, кроме цепного восприятия, я не претендую ни на какие другие паранормальные способности. К тому же тебе должно быть известно, что такого явления, как телепатия, на самом деле не существует.
- Но есть и другие способы, - все еще хмурясь, буркнула Эйлин. - С чего ты решил, что я сатанистка?
- Да так. Разные мелочи. Взять хотя бы твое имя.
- Мое имя?
- Да, Мортвейн, - подтвердил Чаз. - Если бы сейчас были средние века, а ты являлась французским рыцарем, и имя твое было бы начертано на щите, то я бы не сомневался, что своим существованием ты бросаешь вызов смерти.
- Смерти? - Эйлин недоверчиво покачала головой. - Бросаю вызов смерти?
- А разве нет? - спросил Чаз. - Несмотря на то, что я побывал в нестерильной зоне - о чем тебе хорошо известно, - ты по крайней мере дважды утверждала, что не боишься гнили. А ведь мы сидим в такой тесноте, что тебе не избежать заражения спорами - будь я действительно заражен.
- Но я имела в виду... просто я не верю, что ты заразился. Слишком недолго ты пробыл снаружи.
- А откуда ты знаешь, сколько я там пробыл?
- Ну... это не могло продлиться долго. И при чем тут мое имя?
- Мне кажется, ты сама знаешь ответ. - Чаз без улыбки взглянул на девушку. - Мортвейн. На старофранцузском "морт" означает смерть, а "эн вейн" - "богохульство". В вольном переводе твое имя что-то вроде "я бросаю вызов смерти" или "я поношу смерть".
- Чушь! - возмутилась Эйлин.
- Значит, ты отрицаешь свою причастность к сатанизму? - Чаз пристально смотрел на девушку.
- Разумеется... Почему я должна верить в этот бред? Естественно, я достаточно терпимо отношусь к чужим заблуждениям, - может, более терпимо, чем остальные, - но это не означает, что я имею какое-то отношение к сатанизму. И вообще, я не на суде и не обязана отвечать на твои вопросы.
- Конечно нет, - согласился Чаз. - Однако среди сатанистов есть люди, считающие себя колдунами. Вместо того чтобы медитировать, они произносят заклятия и молитвы; держат животных, над которыми имеют власть. Они уверены, что могут бросать вызов самой смерти, поскольку находятся под покровительством зла. Кроме того, эти люди связаны с организованной преступностью.
- Нет. - Эйлин устало прикрыла глаза.