До этого способа добывать нужную информацию Алиса додумалась сама. И он не раз выручал ее в самых различных ситуациях. Удивительно, сколько всего можно узнать о человеке, изучив офисную корзину для бумаг. Люди забывают об осторожности и выбалтывают много лишнего. Не прошло и часа, как Алиса была в курсе всех офисных сплетен, переживаний, интриг и амбиций, кредитных дел и состояния здоровья.
Она прошла в свой бывший кабинет, теперь кабинет Даника. С самого начала знала, что наступит момент, когда сын захочет эту фирму. И знала, что безропотно отдаст бизнес.
В отличие от нее, Даник любил принимать нестандартные решения. Борясь со скукой, постоянно придумывал многоходовые комбинации с различными вариациями и наслаждался, наблюдая за дальнейшим развитием событий. Игра увлекала его намного больше, чем выигрыш. Умел рисковать и никогда не цеплялся за деньги, убежденный: они всегда приходят в нужное время и в нужном количестве. К слову, деньги действительно приходили к нему в нужное время и в нужном количестве.
Людей Даник заведомо оправдывал, признавая все несовершенство человеческой натуры. Снисходительно усмехался, когда ему сознательно лгали, но с каким-то яростным фанатизмом не прощал привычек, ограниченности и всего того, что делает каждого предсказуемым и скучным. Скука для него была главным пороком. Бежал от нее, прятался, но она неумолимо настигала его вновь и вновь.
И все же, формально отдав фирму сыну, Алиса не собиралась от нее отказываться совсем. Номинально она – королева-мать, способная менять решения сына. Номинально она появлялась здесь три раза в неделю, в основном ранним утром, чтобы никто не мог помешать.
Здесь был свой интерес. Здесь она ставила эксперименты над людьми. Маленькое тайное хобби, о котором не знал никто. И это хобби помогало ей справиться с одним из главных страхов в жизни.
Алиса хорошо помнила, как отец, статный красавец, любивший вино, деньги, власть и женщин, в одно мгновение стал разбитым и немощным. Повторения такой судьбы она не хотела. Отец совершил ошибку – поверил, что статус, деньги и власть даруют бессмертие. Поверил в то, что неприкасаемый. И проиграл.
Нет неприкасаемых. Есть те, кто временно защищен. Броня времени. Чем больше поглощаешь жизнь, тем тоньше она становится, пока однажды не исчезает совсем. Важно уловить момент и уйти ровно за секунду до того, как время нанесет свой удар. Зачем? Чтобы обрести новую броню.
– Змея сбрасывает кожу, – любила повторять старуха. – Маски, личины, года и эпохи – что это, как не кожа? Пока мы живем, меняемся. Играем роль, пока она интересна нам и другим, но любая роль конечна. Статус, деньги, положение, красота есть иллюзия. Это не власть.
– Что же тогда власть?
– Власть – умение жить во времени. В его полноте. В каждом мгновении, которое с тобой происходит. Время – самый сильный наркотик. Человек, вкусивший Кайрос, как манок – он притягивает к себе других. Люди прилипают к нему, увязают в событиях, действуют по твоей воле, и ты можешь сама ими управлять. Временно, конечно. Но единожды вкусив, не остановишься. Будешь платить дань – снова и снова, пока у тебя ничего не останется. И тогда ты тоже станешь…
– Чем?
– Материалом игры.
Алиса боялась стать таким материалом.
– Ты все-таки пришел.
– Желание дамы – закон.
– Плохо выглядишь. И много пьешь.
– Не суть.
Вадим плюхнулся на гостевой стул:
– Ну, и к чему все эти шпионские страсти в шесть утра? Кофе, кстати, нальете?
Алиса включила кофеварку. Руки чуть дрожали, но в утреннем сумраке все можно списать на тени наступающего дня. Ей было страшно. Очень страшно. Но еще страшней было наказание Кайроса. Он не прощает. Так сказала старуха. И если это не сделать, он заберет Даника. Навсегда заберет.
– Так что у вас там за выгодное дело? – спросил Вадим.
– Сейчас, – Алиса поставила чашку с кофе. – Пей. В накладе не останешься.
Она помнила все инструкции наизусть. Подойти к зеркалу. Прижаться затылком. Закрыть глаза. Сделать вдох. Не выдыхать. Тело было деревянным, испуганным и очень холодным. Она чувствовала сквозь кожу, как замедляется кровь.
Как больно.
Как приятно.
Старуха вошла в тело и чуть потянулась, примериваясь. Тело оказалось теплым, податливым и испуганным. Почти молодым.
Вадим мучительно, через силу, пил кофе. Ему хотелось воды. Софья коснулась лысеющей головы и уловила текучесть мыслей. Мыслей было много, и все они плыли подобно рыбам – слаженно, красиво и бессмысленно.
– Снова ты, – в этот раз не испугался.
– Чего ты хочешь? – спросила Софья.
Вадим посмотрел ей в глаза:
– Не волноваться. Не напрягаться. Не думать. Не завидовать. Не желать.
– Сплошные "не". Не много ли?
– В самый раз. Они дают смысл жизни. Устал бояться, что я никто.
– Ты хороший мальчик, и у нас все получится.
Чашка с кофе перевернулась.
Руки Вадима расслабленно лежали на столешнице, в бурой жиже… Жижа растекалась, бурлила, превращаясь пеной в реки, моря и океаны. Она набирала силу, готовясь к главному своему рывку.
Софья довольно улыбнулась:
– Мы ей покажем!
– Кому? – вяло спросил Вадим.
– Маре.
– Маре?! – Он дернулся, просыпаясь. – Моей Маре? – Тяжелая рука волной ударила наотмашь. – Не сметь Мару!
Софья вскрикнула, исчезая…
Вадим тер покрасневшие глаза и говорил:
– Так о чем мы говорили, Алиса Михайловна? Позвоните, когда по гранту станет известно? В долгу не останусь… Такие деньги, сами понимаете…
Алиса не могла пошевелится. Ей казалось, что позвоночник у нее сломан.
– Конечно. Все, что могу. Как только будет что-то интересное, позвоню. Как у тебя с Кирой?
– С Кирой? С ней – хорошо. Замуж хочет.
– А ты?
– А я пока не беру. Ну, я пойду?
– Иди.
Вышел, чуть покачиваясь. На чистом ковролине – длинные мокрые следы.
– Ничего не получилось, – старуха села в кресло по ту сторону зеркала и посмотрела укоризненно.
– Я ни в чем не виновата, – быстро ответила Алиса – спина была в полном порядке.
– Ты здесь ни при чем. Приворот сильный. Что умеет, дрянь, то умеет, – сказала старуха. – Тело у тебя хорошее. Теплое. Мне понравилось.
– Зачем тебе чужое?
Старуха усмехнулась:
– Пора по счетам платить, Алиса. Время.
– Тебе – ничего не должна.
– Ошибаешься. Должна ты мне двадцать лет и несколько событий. Пора платить. Время на исходе.
– Чего ты хочешь? – Алиса с ужасом смотрела на свои руки: тонкая паутина морщин, как на чашке китайского фарфора.
– Твоего сына.
– Только не Даник!
– Все, что хотела, ты получила. В изобилии. Кайрос хочет твоего сына. Ты и сама теперь знаешь, кто он. Не тебе с ним тягаться.
– Нет!
– Подойди. Смотри.
Алиса послушно подошла к зеркалу.
Идеальная, ровная кожа. Отсутствие морщин. Блеск глаз и юношеская припухлость губ. Каскад здоровых блестящих волос – цвет идеальный, ни единого намека на краску.
– Молода и красива, – прошелестела старуха. – Все, что ты сейчас видишь, дары Кайроса. Смотри на себя без Его даров.
Старая, обезличенная женщина. Тусклые волосы, глаза и губы. Дряблая кожа. Ни единого желания, никакой надежды.
– Это не я.
– Ты. Хочешь остаться такой?
– Нет!
– Тогда приведи мне сына.
– Но ты… вы ведь не сделаете ему ничего плохого?
– Богу нельзя сделать плохо, можно плохо сделать без Бога. Приведи.