С грохотом едет ко мне на стуле, с трудом помещает длинные ноги под моим столом. У меня три сета, два принесли, скопировав, агенты, третий я сам купил на улице - показать мальчику разницу, пусть начнет понимать, чем снафф - ну, или, по крайней мере, то, что выдают за снафф и за что мы платим столько, что сказать страшно, отличается от подделки с надписью "100 % REAL!!!", продающейся на каждом углу. Я совершенно не сомневаюсь, что принесенные агентами два сета - голяк, хотя поданы они очень грамотно: никакой обложки, нет трейд-марков внутри, нет дат на пленке, ничего нет; господи, твоя воля, сколько же денег у нас уходит на заказы этих невыносимых фальшивок! Агенты заказывают то на той, то на другой студии примерно раз в месяц, ротация таких "клиентов" огромна, по молодости даже я один раз ходил; что просил, не помню уже, но мы тогда были такими наивными зайками… Кажется, просил, чтобы мне записали изнасилование близнецов. В последнюю секунду, не выдержав ужаса, выпалил: "Взрослых!" Я сходил с ума тогда от того, что мы реально "заказываем" людей. Когда мне объясняли, как работает отдел, я бодро спросил: "И как мы отслеживаем съемку заказа?" Скиннер, тогда еще вполне молодой, посмотрел на меня, как на идиота. Я все понял и едва не умер там же, на месте, Правда, он долго успокаивал меня, объяснял, что за восемь лет существования отдела они еще ни разу не вышли на реальный снафф; что всегда дают подделку; что шансы найти студию, на которой тебе сделают настоящую вещь, стремятся к нулю… Я знал, что он помешан на снаффе, только за ним охотится, весь отдел по борьбе с нелегальной порнографией едва ли не на самотек пустил и только со снаффом возится, - но у меня все колотилось, и по лицу моему видно было, что я готов сейчас, немедленно, пулей вылететь из отдела и больше никогда сюда не возвращаться, и в целом, может, больше никогда не просыпаться даже в мире, где полицейский спокойно полицейскому сказал бы: о, шансов, что по нашему заказу замучают реального ребенка, почти что нет; не стоит волноваться… И Скиннер подошел ко мне тоща, взял за плечи жестко, по-отцовски, усадил на вытертый диван и объяснил мне, что "один за всех" - не принцип дружбы глупых мушкетеров, но принцип, по которому один ребенок расстается с жизнью ради сотни других, которых умучают гады, если мы не выйдем на них как можно скорее… И я все понял, но потом болел от ужаса как минимум неделю - и каждый раз, когда нам приносили очередной заказанный сет, я, перед тем как посмотреть его. накатывал на руку "глубокую апатию" или "рабочий азарт", чтобы не выскочило сердце и не стошнило, стоит лишь подумать, что эта девочка передо мной действительно обмотана кэпэшкой и кто-то держит палец на пульте управления взрывом. И когда Зухраб к нам пришел, я долго подготавливал себя (и Зухраба) к большому разговору о том, как мы получаем эти три-четыре сета в месяц, и ждал, что мне придется в какой-то момент взять его за плечи крепко, по-отцовски, и объяснить… Но вовсе не пришлось, и я был, если честно, очень сильно напуган тем, что вот - передо мною стоит человек, которого не волнует, "как мы отслеживаем процесс съемки". Какое-то время я думал, что он - абсолютное чудовище, одержимое карьерным рвением и ничего не различающее сквозь него, и только после пары недель совместной работы догадался: он просто не думает об этом.
У него, кажется, элементарно не хватает воображения, он вообще не может себе представить всех этих мальчиков, девочек… То есть он слышит все, что я ему говорю, он понимает головой, но вот ощущения, что это в реальности происходит, - нет у него, как у меня нет, когда я смотрю, скажем, кадры трагедии в Пало-Альто. Наверное, это большое счастье. Он такой бешеный рыцарь, азартный и сумасшедший; такой маленький ребенок, который рвется идти на войну, совершенно не понимая, что такое - война, а видя только стурм унд дранг, подвиги и геройство, и поэтому ничем не мучается, ничего не боится. Иногда такие маленькие дети вырастают, совершенно не изменяясь, и тогда получается наш коллега Дэн Ковальски, которого я почему-то искренне и глубоко… черт, да простыми словами - боюсь. Несмотря на нежность голоса и мягкость взгляда.
- Ау? Ты что - молился сейчас на сон грядущий?
- Я задумался, прости. У нас есть три свежих сета, ты готов?
Берет из коробки бион, пытается засунуть в декодер, я перехватываю его руку.
- Нет, дорогой, ты его на себя наденешь. Во-первых, это экзекутора, а не жертвы, а во-вторых - что за лютый непрофессионализм?
Морщится, но надевает. Я разрешаю ему прикрутить интенсивность на пятьдесят процентов и, пока он ходит к аппарату (пожалуй, самая дорогая из всех штучек, которыми набиты наши высокотехнологичные кабинеты), тупо смотрю на начинающийся вижуал. Это из Аризоны, агентский; мальчик лет четырнадцати, черноглазый, похоже, с примесью латинской крови, со сросшейся на переносице длинной бровью, страшно, истошно кричит - конвейерная лента по сантиметру вперед дыр-дыр, и ноги мальчика дыр-дыр под электропилу по сантиметру. В лучших традициях снаффа - или псевдоснаффа - в кадре видна рука с пультом управления, то ускоряющая, то замедляющая, то совсем останавливающая движение конвейера. Самое интересное: у мальчика полная эрекция. Самое неинтересное - она же. За спиной Зухраб издает длинный звук "ыы-ыы!" - накатал, значит; бион. Морда перекошена. То-то.
- По чему мы можем определить, что это подделка, Зухи?
- Эрекция?
- Ноль баллов. Эрекция случается.
- Шутишь!
- Нет. Посмотри учебники. Более веские причины, ну?
- Надо на анализ давать.
- Без анализа.
-Тени?
- Слушай, ты что-нибудь знаешь кроме "тени"? Вот сюда посмотри: тут кровь должна быть сплошным потоком, а она тонкой струйкой капает - кап-кап! кап-кап! Потому что эффект капания впечатляет клиента, и вижуалом, и на звуке. Я готов поспорить, что мы еще увидим этого мальчика не раз.
Мы часто видим на псевдоснаффе одних и тех же людей. Клиенты, по более чем понятным причинам, записями не обмениваются, так что такое трюкачество вполне безопасно.
- Но все равно - что надо сделать?
- На анализ.
- Именно.
Второй, тоже агентский сет - очень хороший: такое вполне может быть реалом: просто двадцатиминутка, женщину затаскивают в подворотню, насилуют, бьют; два биона - ее и одного из мужчин. Это не реал: просто потому, что этого слишком легко добиться с актерами, заказывать смысла нет.
- Почему это не реал, Зухи?.
- Потому что это легко сделать с актерами?
- Именно. Но все равно - бионы на анализ.
- А зачем дают, кстати, ее бион? Клиент назвался мазохистом?
- Нам был нужен просто для точности анализа, вот он и попросил. А вообще, знаешь, в каком-то суде недавно дело шло: муж жену мучил знаешь как? Привязывал к кровати и навешивал бион с такой вот штукой. Жена орет - он любуется. Снимет бион, погладит-поцелует и опять навесит.
- Ни хрена себе изобретательность.
- Вот и он так думал. Радовался: никаких следов, и вообще неподсудное дело. А в законе, между прочим, уже три года написано: "причинение физических страданий, бла-бла, в том числе - с использованием бионных технологий". Так и сел.
- Лучше б бил, срок бы небось меньше вышел. - Небось.
Третий сет, тот, что куплен в лавочке, самый красивый - и самый бесполезный. Его 100 % REAL!!! заключаются в полутора часах записи, на которой сногсшибательную красотку, запертую в подземелье, против ее воли морфируют в ужасного урода. Все подземелье в зеркальных стенах, все зеркальное - пол, потолок, рукомойник. Сюжет старый, как мир, но любители, видно, есть еще - запись свежая. Снимают якобы три месяца по минуте в день. Страдания и все такое - плюс сам видеоряд сказочный просто. На выходе - ужасная уродина; единственный нестандартный трюк - именно уродина, невыносимо толстая тетка с отталкивающим перекрюченным лицом, а не какой-нибудь косматый монстр, как раньше любили делать. Все, что связано с насильственным морфированием, - всегда подделка. Как и весь чилли в жанре научной фантастики. Это вообще изумительный жанр - клиенту врут, что бывает то и это, и он, развесив уши, капая слюной, спешит стать свидетелем новейших методов убийства и пытки. Три месяца назад была запись - тоже выдавали за снафф - какой-то тетки, у которой в брюхо вделан такой кусок липкой дряни коричневой. К тетке подтаскивают мужика, он вырывается, а они заставляют его дотронуться рукой до этого коричневого - и руку просто растворяет, как кислотой. Тупо, наивно, скучно, - но ведь верят! И ладно бы покупали с лотков - заказывают, платят бешеные бабки… Невероятно. Показываю мальчику просто как пример - чтоб знал, с кем дело имеем.
- Все, дорогой. Кино закончилось. Все бионы на анализ, все вижуалы в архив.
Медлит.
- Ну?
- Послушай, я знаю, что Скиннер бы меня за этот вопрос порвал, - но вот лично ты - веришь, что снафф существует?
Поразительно все-таки умение детей задавать самые страшные вопросы самым спокойным тоном.