– Теперь я понимаю, – повторил Власт, – почему во многих покинутых городах обнаружены разбитые "зеркала".
– Что?! – Хельга приподнялась на носках.
– И горы скелетов вокруг, – кивнул Власт.
– Они приходили… а приходить стало некуда, – прошептал Гор.
Власт помотал головой:
– Нет. Вернее, это происходило позже. Но они вели войны – как любые недоразвитые существа на других планетах. И знаком особой доблести считали разбить вражеское "зеркало" – чтобы лишить врагов возможности размножаться. Но дело в том… – Власт замолчал. – Дело в том, что все они – как и люди на Земле – генетически едины.
Он вопросительно посмотрел на Хельгу. Та наклонила голову:
– Это так. Но я не понимаю…
Власт остановил её:
– Я продолжу. Разбивая, как им казалось, чужое "зеркало", они обрекали на смерть себя и своих потомков.
Гор ахнул:
– А мы перетащили несколько зеркал в свои хранилища! Значит, и мы причастны к гибели живых существ планеты! Надо вернуть их!
Власт покачал головой:
– Нет. Всё произошло задолго до нашего прилёта. "Зеркала", очевидно, как-то отличаются друг от друга: по составу, размерам… не знаю. Звери-то живы. Значит, были отдельно "человеческие" и отдельно "звериные" зеркала. И люди знали это, и давно отделили одни от других. Они наверняка постарались перетащить "человеческие" зеркала поближе к поселениям – зачем самим путешествовать за тридевять земель, если захотелось размножиться? Извечная человеческая лень, – усмехнулся он, – которая, как известно, является двигателем прогресса, надоумила их сделать это. Но так поступали не все и не сразу. Какие-то племена продолжали пользоваться "зеркалами", не передвигая их. Всё зависело от месторасположения "зеркал", от удобства их расположения.
– Возможно, не все "зеркала" способны передавать генетическую информацию, – тихо заметила Хельга. – Мне кажется, многое зависит от угла наклона зеркала. Если оно поглощает солнечную… и иную энергию. Мы почти целый год ждали, пока животные…
– Не беспокойся! Те, кто создал "зеркала", позаботился о том, чтобы разместить их должным образом. Ты постоянно не дослушаешь, а перебиваешь. А я как раз об этом и хотел сказать.
– Молчу, молчу! – подняла руки Хельга.
Власт продолжил:
– Если дело в угле падения солнечных лучей, то достаточно замерить углы наклона оставшихся зеркал, определить координаты их местонахождения – и узнать, какой день года является оптимальным для каждой местности.
– Но солнце дважды в год падает в одно место под одним и тем же углом, – возразил Гор.
– Значит, имеются другие дополнительные факторы. Ну а дальше… нагреваясь, "зеркало" приобретает способность излучать – и призывает к себе животных… и людей.
– Прекрасная гипотеза! – Хельга быстро встала, подошла к Власту и поцеловала его.
– Но… – Гор был в замешательстве, – мы находили "зеркала" и лежачими, и отвёрнутыми от солнца. Бывало, ни один луч не мог упасть на поверхность! И расположение зеркал, и углы наклона их плоскостей весьма различались. Если бы они ориентировались на солнце, мы бы сразу заметили!
– Так я же и говорю, – Власт потёр щеку. – Кто-то из местных догадался о природе "зеркал", определил оптимальный угол, создал религию, касту жрецов, которые берегли традицию и "зеркала". Но сколько с той поры прошло времени? Сколько племен, едва выйдя из первобытного состояния, когда инстинкт тянул их прикоснуться к "зеркалу", находящемуся за тридевять земель, решили "реформировать" верования праотцев и перетащить священную плиту поближе к стойбищу? И в результате сбили точную настройку на солнце. А могли и расколоть плиту при транспортировке. Кстати, – Власт обернулся к Гору, – инопланетяне могли бы сделать плиты и попрочнее. Может, "зеркала" – местный природный фактор?
Гор молча пожал плечами:
– Кто знает… С одной стороны они гладкие, с другой… как придётся.
– В общем, как бы то ни было, – резюмировал Власт, – а плита превратилась в бесполезный камень, женщины перестали рожать, сколько ни припадали к нему…
– Не драматизируй, – сказала Хельга. – Судя по всему, местные существа размножаются делением – они все одинаковые, у них нет полового диморфизма… если только он не появляется в результате коренной перестройки организмов после контакта с "зеркалом". Но за этим надо проследить. Кстати, господа, вам не кажется странным, что на третьей планете подряд нам встречаются высшие существа, которые размножаются исключительно делением?
– Не важно, как сказать, главное, чтобы получилось увлекательно, – отмахнулся Власт. – Историк должен осуществлять реконструкцию событий. Что я и пытаюсь делать. Ну, перестали делиться. И "камень бога" в злобе разбили. Или вымерли в тоске и унынии. Или отправились завоёвывать соседний "камень бога", соседнее "зеркало".
– Могли вмешаться и природные катаклизмы, – добавил Гор. – Наводнения, землетрясения, оползни… всё это могло "сбить настройку", как ты выразился.
– Могло быть и такое, – кивнул Власт. – В общем, так или иначе, а цивилизация погибла.
– Неужели они не могли воспользоваться "звериными" плитами! – воскликнул Петя, на которого рассказ Власта произвёл большое впечатление.
– Да, был, вероятно, и такой выход… – медленно произнёс Власт. – Я не знаю, насколько он вероятен – если действительно имеется чёткое деление "зеркал" на "звериные" и "человеческие". А потом: и среди местных могли попадаться свои извращенцы, не всё же их на Земле выискивать. Так что…
– Но вы же видите, – указала Хельга, – разные звери прикасаются к плите на разной высоте.
– Может быть, подобное и невозможно, – сказал Власт. – Ну а может быть, и реально… И кто знает, какие монстры могли появиться в результате всего?
Словно в подтверждение его слов, неподалёку в джунглях раздался леденящий душу рев, который не могло издать ни одно из известных Хельге существ…
– Нам повезло, что удалось обнаружить тот островок, – задумчиво произнесла Хельга.
– Да, но жителей-то на нём не оказалось! – возразил Власт.
– Ну и что! Они могли вымереть от голода. Впрочем, это уже не важно. Главное – что мы обнаружили на нем целое зеркало! И стоящее под правильным углом!
– А дальше всё было делом техники… – Власт взял руку Хельги в свою. – Мы восстановили уцелевшие зеркала – и цивилизация на Рэлле начнёт возрождаться.
– Да, хорошо, что на планетах существуют маленькие островки… – произнесла Хельга.
Проблемы питания
– Развалины, опять развалины, – Хельга опёрлась на остатки забора и подняла голову, озирая ползучие растения, обвивающие полуразрушенную башню. Остальные здания в городе выглядели не лучше.
– Не развалины, а поле деятельности археолога, – поправил её Власт.
– Ну, действуй, – кивнула Хельга и устало присела на тёплую каменную ступеньку, спугнув с неё маленькую коричневую ящерицу. – Может, тебе удастся разгадать эту загадку. С моей точки зрения всё чисто: ни микробов, ни ядов.
– Они не воевали, – покачал головой Власт.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, – Власт чуть заметно усмехнулся. – Я не обнаружил ни одного предмета, который мог бы служить оружием.
– Неужели? – хитро прищурилась Хельга. – Не ты ли учил меня, что первоначально люди воевали теми предметами, которые всегда находились под рукой: топорами, вилами, кухонными тесаками. А уже потом начали изобретать специализированные орудия убийства. Может быть, здешние жители не успели выйти из первоначальной стадии? Уничтожили себя раньше?
– Теория перерастания бытовой ссоры в войну, – кивнул Власт. – Но ты забыла, что ещё раньше, до топоров и вил, были копья и луки, используемые для охоты. Всё это здесь имелось. Но они не применяли оружие друг против друга.
– Почему? – удивилась Хельга. – Такие миролюбивые?
– А разве ты не отыскала в их останках ген миролюбия? – притворно удивился Власт.
– И не искала, – подтвердила Хельга. – Даже если он у них и был. Ген агрессивности может способствовать исчезновению разумных существ, а ген миролюбия…
Она задумалась. Власт с улыбкой смотрел на неё.
Ящерка, спугнутая Хельгой, увидев, что люди не желают её съесть, осторожно высунула голову из щели между камнями, потом потихоньку выползла вся и пристроилась на той же самой тёплой ступеньке, рядом с Хельгой.
– Вот видишь, – Хельга взглядом показала на ящерку. – Миролюбие продляет жизнь.
Власт рассмеялся. Тихонько, чтобы опять не спугнуть ящерку.
– А не ты ли рассказывала мне, что в животном мире царит жестокая конкуренция?
– Там есть всё, что угодно, – Хельга махнула дальней от ящерки рукой. – В том числе и симбиоз. Одной причиной нельзя объяснить полное разнообразие отношений.
– Так может, и тут имеется много причин исчезновения аборигенов? – предположил Власт.
– Я пока не вижу ни одной, – отрезала Хельга.
Она поднялась. Ящерка судорожно вцепилась всеми шестью лапками в шершавый камень и приготовилась юркнуть в спасительную щель. Но не двинулась с места.
Власт искоса посмотрел на Хельгу и сказал:
– Хельга, не думай, что тебя одну занимает загадка планеты. Ты же знаешь, на всех загадочных планетах мы решаем задачи совместно. Но эта… Это поразительная планета! Абсолютно миролюбивые существа. Может быть… может быть не в последнюю очередь потому, что… Пойдем, я покажу тебе ещё три строения. Они сохранились лучше всего. Не знаю, помогут ли они решить загадку исчезновения жителей, но загадку миролюбия – может быть.