Разложение нравственное имело своим следствием развал политический. Так как утрачено было понятие о чести, то каждый считал совершенно естественным руководствоваться только личными материальными интересами. Патриотизм и честность обратились в глупые, отжившие понятия; главы государств без стеснения грабили страны; неподкупных чиновников не существовало более, всякий продавал, предавал и крал как можно больше, потому что уважение оценивалось его богатством.
Семейная жизнь рушилась, а с нею пропало и воспитание, которое прежде выковывало великие характеры. Все спуталось; древняя аристократия смешалась с подонками народа, и обособленность, поддерживавшая прежде чистоту породы, заменилась настоящим хаосом. Герцогини бегали за скоморохами, князья женились на еврейках или уличных таскуньях, громадные состояния проматывались, а разбогатевшие проходимцы, скупавшие старые родовые "гнезда" и украшенные гербами замки, забавлялись унижением разорившихся аристократов и издевались над ними. Но самым удивительным явлением эпохи было то, что сами падшие потешались над своим упадком, униженно пресмыкаясь перед новыми "господами", которые внушали им ненавидеть родину и презирать долг, растлевали нравственность жен и дочерей их, прививая им бесстыдство, и глумливо выставляли напоказ грубой, животной, но победоносной толпе нравственную наготу этих древних "привилегированных" культурных слоев.
И нравственная гангрена быстро заражала все европейские народы, а людей охватило поветрие безумия. Они торговали всем: честью, уважением, национальной гордостью и безопасностью родины. Национальные богатства продавались с молотка; все народности смешались в какое-то месиво, все здравые понятия были извращены.
Параллельно с этим росла леность. Никто не желал уже больше обрабатывать землю, по-прежнему работать в поле, на фабрике или заниматься ремеслами; в невероятном количестве множились школы, университеты и разные научные учреждения. Не стало крестьянина и рабочего, а остались только "господа", "дамы", ученые и артисты, желавшие жить богато. Изощрялись в изобретении усовершенствованных машин, которые заменяли бы личный труд и позволяли каждому быть хозяином и слугой.
А пока разыгрывалась вся эта вакханалия, из глубины бездны явились бесы, и это не был уже причудливый плод фантазии "отсталого духовенства", пугавшего людей XVII и XVIII века дьяволом, над которым все смеялись и в которого не верили, потому что не видали его никогда. В конце же XX века дьявол явился видимый и осязаемый, враждебный и глумливый.
И вот через 300 лет мы пришли к тому же. Теперь бесов вызывают публично, их все видят, осязают и им поклоняются, а сатана воссел на престол, управляет миром и в злобе своей ведет нас несомненно к гибели. Кто может сказать, когда совершенно окончится эта адская работа? Но многие, как и я, думают, что какая бы то ни было катастрофа близка и что планета наша перестала быть нормальной. Всякое новое открытие, вытаскивающее на улицу какую-нибудь герметическую тайну, которой толпа пользуется не на благо земли, а лишь для того, чтобы скорее опустошить и разорить ее, звучит, как отзвук адского смеха над нашей слепотой.
Но я уклонился от своего предмета и возвращаюсь к последним годам XX века. В то время, как в Европе быстро подвигалось нравственное и физическое падение белых народов, в Азии пробуждалась, росла и зрела желтая раса. Еще здоровая, верующая, одушевленная горячим патриотизмом, тем воинственным пылом, который создает героев и учит презирать смерть, эта старая желтая раса благоразумно переняла у белых все могущее служить ей на пользу. Она создала и дисциплинировала войска, построила флот морской и воздушный, улучшила пути сообщения, и когда все было готово, чтобы вывести избыток своего населения, она двинулась на запад.
Это было новое переселение народов, неистощимый людской поток и миллионы желтолицых по суше и морю хлынули на белых.
Европа и Америка были ими наводнены; но прежде мы займемся судьбою Европы.
В то время Китай был еще империей и на троне сидел молодой, энергичный император, мудрый и лукавый, как настоящий азиат. Прежде чем предпринять свой грандиозный поход, он собрал самые подробные сведения. Целая армия хорошо организованных шпионов обошла все намеченные завоевателем страны и удостоверила, что момент был исключительно благоприятен для успеха вторжения. Прежде всего шпионы убедились, что вследствие противоестественных пороков, наличности "третьего пола" и ненависти к ребенку население Европы значительно уменьшилось. А в общем, это были люди расслабленные, нервные, мало способные к обороне, так как "милитаризм" признавался безнравственным, национальное знамя выброшено было в навоз, армии хотя и не были совершенно упразднены, но представляли собою плохо вооруженное людское стадо, недисциплинированное и не проникнутое военным духом; одним словом, то были граждане, презиравшие свое ремесло и видевшие в нем пережиток варварства, обреченный на уничтожение.
Нашлись, конечно, упрямые и отсталые люди, которые пробовали протестовать против такого направления мысли; но "мирные" конгрессы и конференции объявили их врагами человечества, желавшими залить кровью землю, да еще в такое время, когда de facto война стала невозможной ввиду усовершенствования боевых снарядов и орудий войны, которые могли в одну минуту разрушить целый город, усеять страну обломками, вызвав большие жертвы.
– Надо было проповедовать не вооружение, а братство народов, – кричали "миротворцы". – Потому что кто же отстроит разрушенные города и починит повреждения, когда почти невозможно найти рабочих; а с другой стороны, цивилизация достигла, наконец цели и все члены общества богаты, счастливы и равноправны.
И вот во время этой идиллии нежданно-негаданно вторгнулись воинственные орды желтых и настало неслыханное унижение белых перед азиатами, которых те так давно презирали, эксплуатировали и мучили.
Подлое, трусливое население, истинное порождение гнилой "цивилизации", которую оно представляло, ошалело от страха. Каждый дрожал только за свою презренную жизнь, о самообороне не было помина, и побежденные на коленях встречали победителей, ожидая приговора и вымаливая помилование.
Не скрывая даже своего презрения к стаду трусов, распростертых на его пути, совершал молодой император объезд покоренных стран, останавливаясь преимущественно в столицах, которые, будучи чрезмерно заселены, сделались в буквальном смысле сердцем страны и вмещали весь цвет нации.
И всюду, где проходил гордый "сын солнца", он заводил новый порядок: богатое население изгонялось из их домов и дворцов, а имущество его конфисковалось. Лишенная комфорта и роскоши, вся эта толпа тунеядцев и предателей, умевшая только изменять и убивать, или унижать и продавать свою родину, презирая притом честный труд, была изгнана под надежным конвоем из городов и послана обрабатывать поля, чтобы обеспечить победителям запасы овса, муки и других видов продовольствия. Толпы "ученых" и богачей трудились под угрозой кнута или виселицы. Оживились заброшенные заводы и фабрики и начали работать на пользу победителя.
Загнанные в жалкие лачуги, эти "освободители" людей от всякого долга, закона и веры испытали на себе закон возмездия. Исповедываемое ими утопическое "равенство" они нашли теперь в общем позоре, несчастии, нищете и неустанном тяжком труде. Они отринули Бога и религию, уничтожили церкви, памятные праздничные в Христианстве дни, а в горькие дни унизительного рабства под железным кулаком нового владыки они пожалели о прошлом и стали опять молиться, ища помощи у невидимого Творца, Который один мог помочь там, где бессилен человек. Грешить по-прежнему уже было нельзя, поклонение сатане было воспрещено под страхом смерти, так же как противоестественная любовь, и в глубине души не один из "свободных граждан" пожалел, что не любил в свое время свою родину и не защищал ее, а кулаки грозно сжимались при воспоминании о "миротворцах" и их разглагольствованиях.
Молодой император обдумывал между тем один вопрос, сугубо его интересовавший. Он не мог понять, каким образом славные, гордые и воинственные некогда народы могли пасть до такой степени скотства, чтобы сдаваться, не обороняясь, и даже совершенно потеряли понятие о нравственном и гражданском мужестве, в течение многих веков составлявшем их силу и славу. Шпионы донесли ему, что пороки, продажность, безверие, отсутствие патриотизма съедали, как ржавчина, западные народы и облегчали победу; но что было причиною такой духовной нищеты? Что вызвало ее? – додуматься он не мог.
Тогда император созвал несколько советников, изложил им свое недоумение, поручил исследовать причины упадка покоренных народов и прибавил:
– Нам необходимо исследовать зло, погубившее белые нации, потому что народ наш живет теперь среди них и та же гангрена может его заразить.
Советники принялись за работу и через несколько месяцев явились с докладом. Изложив указанные нами выше причины всеобщего упадка, они дополнили:
– Главным виновником всего этого упадка, нравственного и физического, оказался пришедший некогда из Азии народ-паразит, который втерся во все страны и вел к неминуемому уничтожению всех, кто имел неосторожность приютить его у себя. Этот необыкновенный народ, враг рода человеческого, проникал всюду и с удивительной ловкостью и наглостью использовал для себя гуманитарные принципы христианской веры, чтобы забрать в руки все управление и богатство…"
…Далее рассказ касался подробностей владычества желтой расы и того страшного гнета, который вынесли порабощенные европейские народы.
– Боже мой, что за ужасное время! Я не могу даже себе представить подобное рабство целых народов в XXI веке и такое хладнокровное избиение нескольких миллионов людей, – сказал Супрамати, прерывая чтение.
Дахир отодвинул книгу и потянулся в кресле.