- Что тебя гложет, парень?
- Видел сегодня Джию.
- Ну и?..
- Все кончено. Действительно кончено.
- А разве ты этого не знал?
- Знал, но все же не мог окончательно поверить. - Джек заставил себя задать вопрос, хотя отнюдь не был уверен, что ответ ему понравится: - Эйб, я что, сумасшедший? Может, у меня с головой не в порядке, если мне нравится, как я живу? У меня что, на лбу написано, что я - псих, а я этого не знаю?
Не отводя взгляда от лица Джека, Эйб положил кусок торта и, предприняв безнадежную попытку отряхнуть рубашку, добился лишь того, что размазал по галстуку сахарные крошки в огромные белые пятна.
- Что она сделала с тобой?
- Может быть, открыла мне глаза. Иногда полезно посмотреть на себя со стороны, чтобы понять, кто ты на самом деле.
- И что же ты увидел?
Джек глубоко вздохнул:
- Сумасшедшего... сумасшедшего, склонного к насилию.
- Это то, что видит она. Но что она знает? Она знает о мистере Канелли? А о твоей матери? Знает, как ты стал мастером-ремонтником Джеком?
- Не-а, даже не захотела выслушать.
- Ну вот, видишь? Она ничего не знает! Она ничего не понимает. Она закрыла для тебя свое сердце. Кому нужна такая?
- Мне.
- Замечательно, - сказал Эйб, потирая лоб и оставляя на нем белые следы. - С этим не поспоришь. - Он взглянул на Джека. - Сколько тебе лет?
Джек ненадолго задумался. Этот вопрос всегда ставил его в тупик.
- А-а-а... Тридцать четыре.
- Тридцать четыре. Уверен, что тебя бортанули не первый раз.
- Эйб... Я ни к кому не относился так, как к Джии. А она боится меня!
- Страх неизвестности. Она тебя не знает и потому боится. Я знаю о тебе все. Разве я боюсь?
- Не боишься? Никогда?
- Никогда!
Он проковылял к своей кассе и взял номер "Нью-Йорк пост". Полистал страницы и сказал:
- Смотри, пятилетний ребенок до смерти забит дружком его матери! Парень с опасной бритвой резанул восьмерых на Таймс-сквер и скрылся в метро! В номере гостиницы в Вест-Сайде обнаружен труп без рук и головы! Жертва избиения лежала посреди улицы истекая кровью, кто-то подбежал к ней, ограбил и оставил ее умирать. И после этого я должен бояться тебя? Джек пожал плечами. Эйб не смог убедить его. Ничего из того, что он сейчас наговорил, не вернет ему Джию. Джек был таким, каким был, и именно это отталкивало ее. Он решил закруглиться с делами и отправиться домой.
- Мне нужно кое-что.
- Что именно?
- Дубинка из свинца и кожи.
Эйб кивнул.
- На десять унций?
- Точно.
Эйб запер входную дверь и повесил табличку: "Вернусь через несколько минут", прошел мимо Джека и повел его в заднее помещение, где остановился возле шкафа. Они зашли в шкаф и закрыли за собой дверцу. Эйб нажал на стену, и она открылась. Эйб включил свет, и они начали спускаться по ступенькам. По мере того как они спускались, им навстречу высвечивалась неоновая вывеска:
"ЛУЧШЕЕ ОРУЖИЕ - ПРАВО ПОКУПАТЬ ОРУЖИЕ,
ПРАВО БЫТЬ СВОБОДНЫМ".
Джек частенько спрашивал друга, зачем он повесил тут эту неоновую вывеску, где реклама вовсе ни к чему, но всегда получал твердый ответ, что в каждом приличном оружейном магазине должна быть такая вывеска.
- Но если уж ты об этом заговорил, Джек, - сказал Эйб, - какое, в конце концов, имеет значение, что я думаю о тебе или что думает о тебе Джия? Все равно это долго не протянется. Все летит к черту. Ты же знаешь. Близится полная гибель цивилизации. И скоро все начнется. Вначале обанкротятся банки. Люди уверены, что их вклады обеспечены государственной страховкой? Наивные глупцы! Их ждет глубокое разочарование! Как только обанкротится пара-другая банков, они увидят, что государственной страховки не хватает, даже чтобы компенсировать миллионную часть вкладов. Тогда, мальчик мой, начнется паника. Правительство врубит на полную катушку печатный станок, чтобы выплатить страховку. И что мы получим? Безудержную инфляцию. Говорю тебе... Джек перебил друга. Эти предсказания он уже выучил наизусть.
- Эйб, ты талдычишь об этом уже лет десять. Теперь ты утверждаешь, что экономический крах уже на пороге. Ну и где же он?
- Грядет, Джек, грядет. Я счастлив, что моя дочь уже взрослая, и слава богу, у нее хватило ума не завести семью. Я просто содрогаюсь при мысли о том, что пришлось бы растить детей или внуков в будущем мире.
Джек подумал о Вики.
- Ну да, ты, как всегда, полон задорного веселья, а, приятель? По-моему, ты единственный человек, который, выходя из комнаты, зажигает в ней свет.
- Очень смешно. Я просто пытаюсь открыть тебе глаза, чтобы ты мог защитить себя.
- А как насчет тебя самого? У тебя уже есть бомбоубежище, до отказа набитое замороженными и сухими продуктами?
Эйб отрицательно покачал головой:
- Не-а, мне это ни к чему. Моя жизнь здесь. К жизни после катастрофы мне не приспособиться. А переучиваться я уже слишком стар.
Он нажал еще одну кнопку, и потолок осветился.
Подвал оказался таким же забитым, как и верхнее помещение, но только не спортивными товарами. Стены и пол были завалены оружием, здесь было все и на любой вкус: хлысты, дубинки, сабли, выкидные ножи и полный комплект огнестрельного оружия - от небольших крупнокалиберных пистолетов до базук.
Эйб подошел к большой картонной коробке, порылся в ней и бросил ему что-то в чехле на "молнии". Джек расстегнул "молнию" и взвесил на руке "черного джека" свинцовую гирю, обмотанную узкими полосками кожи; тугое переплетение образовывало крепкую ручку, которая заканчивалась ременной петлей, в нее просовывалась кисть руки. Джек надел петлю на руку и сделал несколько коротких взмахов. Гибкость петли позволяла вращать кисть во всех направлениях и действовать на близком расстоянии.
Он молча стоял, рассматривая "черного джека". Именно такие вещи пугали Джека. Он еще раз замахнулся, на этот раз сильнее, и ударил по краю деревянной коробки. Раздался гром-треск, полетели щепки.
- Отличная штуковина. Сколько?
- Десять.
Джек засунул руку в карман.
- Раньше было восемь.
- Вспомнил! Между прочим, такие вещи покупаются один раз на всю жизнь.
- Обычно я все теряю. - Он протянул Эйбу десятидолларовый банкнот и положил свое приобретение в карман.
- Может, еще что-нибудь?
Джек сделал мысленную ревизию своему оружию и амуниции.
- Нет. Я превосходно упакован.
- Отлично. Тогда поднимемся наверх и поговорим за тортом по душам. Ты выглядишь как человек, которому нужно выговориться.
- Спасибо, Эйб, - сказал Джек, направляясь к лестнице. - Но мне нужно успеть кое-что сделать до темноты. Так что лучше я побегу.
- Ты напрасно все держишь в себе. Сколько раз можно повторять, что это вредно? А мы ведь друзья, как-никак. Выговорись - и тебе станет легче. Или ты мне больше не доверяешь?
- Доверяю, как сумасшедший. Просто...
- Что?
- Увидимся, Эйб.
Глава 15
Джек добрался до своей квартиры уже в начале седьмого. Наступающие сумерки заполнили переднюю тенями. Это соответствовало его настроению.
Он проверил автоответчик - никто не звонил.
Джек притащил с собой небольшую двухколесную тележку для походов в магазин и бумажный пакет, набитый старой одеждой - женской одеждой. Он задвинул тележку в угол, затем отправился в спальню.
Его кошелек похудел, а новая покупка заняла свое место на туалетном столике. Джек разделся и остался в трусах и майке. Пора приниматься за работу. Ему ужасно не хотелось делать зарядку. Он чувствовал себя эмоционально и физически разбитым и подавленным, но он поклялся себе никогда не пропускать ежедневных упражнений и выполнял эту клятву. От этого зависела его жизнь.
Он закрыл квартиру и, подпрыгивая, начал подниматься по ступенькам.
Солнце прошло свой пик и уже клонилось к закату, но крыша все равно напоминала ад. Ее черная поверхность еще удерживала солнечный жар, накопившийся за весь день. Джек вгляделся в горизонт, окрашенный лучами заходящего солнца. В ясный день отсюда можно увидеть Нью-Джерси. Если вам этого хочется. Кто-то сказал ему однажды, что души умерших грешников отправляются в Нью-Джерси.
Крыша была заполнена, но не людьми, а вещами. В южном углу валялись обрывки от коробок из-под томатов "Апплетон", в северном углу Генри Бок установил громадную спутниковую антенну, а в середине почетное место занимал дизельный генератор, который купили после кризиса в июле 77-го года, а вокруг него, как поросята-сосунки вокруг матки, сгрудились бидоны из-под масла. И над всем этим гордо развевался на двухметровом шесте черный анархистский флаг Нейла.
Джек вышел на небольшую деревянную площадку, которую он сам для себя соорудил, и сделал несколько разогревающих упражнений, затем приступил к основному комплексу. Он выполнял отжимания, приседания, прыжки через скакалку; попрактиковался в ударах и блоках таэквондо. Смысл в том, чтобы постоянно двигаться, не останавливаясь ни на секунду, пока тело не покроется мелким потом и он не потечет по лицу и шее.
Джек услышал шаги за спиной.
- Привет, Джек.
- А, Нейл, привет. Как всегда, в это время.
Нейл подошел к шесту и благоговейно спустил черный флаг. Аккуратно сложил его, сунул под мышку и, слегка покачиваясь, направился к лестнице. Джек перегнулся через генератор и покачал головой. Странно, что человек, презирающий все правила, был так пунктуален - по приходу и уходу Нейла-анархиста можно было проверять часы.