Кстати, именно лаборатория генетики занималась самыми сумасшедшими экспериментами и служила постоянным источником некоторых трений между фермой и перерабатывающим комбинатом - работники комбината, скромные и свирепые стражи мировой гастрономии, приходили в неистовство, обнаруживая в очередной партии коров чудовищную скотину, по виду и, главное, по вкусу больше всего напоминающую тихоокеанского краба. На ферму немедленно прибывал представитель комбината. Он сразу же шел в лабораторию генетики и требовал "автора этой неаппетитной шутки". В качестве авторов неизменно откликались все сто восемьдесят сотрудников лаборатории генетики (не считая школьников-практикантов). Представитель комбината сдержанно напоминал, что ферма и комбинат предназначены для бесперебойного снабжения Линии Доставки говядиной во всех видах, а не лягушечьими лапками и не консервированными медузами. Сто восемьдесят прогрессивно настроенных генетиков в один голос возражали против такого узкого подхода к проблеме снабжения. Им, генетикам, кажется странным, что такой опытный и знающий работник, как имярек, придерживается столь консервативных взглядов и не придает никакого значения рекламе, которая, как известно, для того и существует, чтобы изменять и совершенствовать вкусы населения. Представитель комбината напоминал, что ни один новый пищевой продукт не может быть запущен в распределительную сеть без апробации Академии Здравоохранения. (Выкрики из толпы генетиков: "Консерваторы от пищеварения!", "Общество друзей аппендикса!") Представитель комбината разводил руками и всем своим видом показывал, что ничем не может помочь. Выкрики переходили в глухое ворчание и вскоре замолкали: авторитет Академии Здравоохранения был громаден. Затем представителя комбината вели по лабораториям, чтобы показать "кое-что новенькое". Представитель комбината бледнел, отшатывался и требовал клятвы, что "все это" совершенно несъедобно. В ответ ему давали на дегустацию мясо, которое не требовало специй, мясо, которое не нужно было солить, мясо, которое таяло во рту, как мороженое, спецмясо для космонавтов и ядерных техников, спецмясо для будущих матерей и даже мясо, которое можно было есть сырым. Представитель комбината дегустировал, восхищенно кричал: "Вот это хорошо! Вот это славно!" - и требовал клятвы, что "все это" выйдет из области эксперимента уже в следующем году. Совершенно успокоившись, он прощался и уезжал, а через месяц все начиналось сначала.
Собранная за день информация окрылила Поля и внушила ему уверенность в том, что здесь есть чем заняться. "Для начала я пойду в кибернетисты, буду пасти коров, - рассуждал Поль, сидя на открытой веранде кафе и рассеянно глядя на стакан газированной простокваши. - Половину кибердворников выгоню в поле. Пусть ловят мух. По вечерам буду заниматься с генетиками. Хорошо, если бы Ирина оказалась генетиком. Меня бы, конечно, прикрепили к ней. Каждое утро я посылал бы ей кибера с букетом цветов. И каждый вечер". Поль отпил простокваши и посмотрел вниз, на черное поле за рекой. Там уже слабо зеленела молодая травка. "Хитроумно! - подумал Поль. - Завтра киберы повернут стадо и погонят обратно. Вот они, челночные пастбища. Однако рутина, не вижу новых принципов. Мы с Ириной выведем коров, которые будут жрать землю. Как дождевые черви. Вот будет весело! Вот только Академия Здравоохранения..."
На веранду, шумно споря о смысле жизни, ввалилась большая компания и сразу принялась сдвигать столики. Кто-то бубнил:
- Человек умирает, и ему все равно - наследники, не наследники, потомки, не потомки...
- Это быку Миколаю Второму все равно...
- При чем здесь бык? Тебе тоже все равно! Ты ушел, исчез, растворился... Тебя нет, понимаешь?..
- Погодите, ребята... В этом своя логика, конечно, есть. Смысл жизни интересует только живых.
- Интересно, где бы ты был, если бы твои предки рассуждали так же. До сих пор сошкой бы землицу ковырял...
- Вздор! При чем здесь смысл жизни? Это просто закон развития производительных сил...
- А при чем здесь закон?
- А при том, что хочешь ты или не хочешь, а производительные силы развиваются. За сохой пришел трактор, за трактором - кибер...
- Ладно, пусть потомки ни при чем. Но, значит, были люди, смысл жизни которых состоял в том, чтобы придумать трактор?
- Что вы путаете? Что вы все время путаете? Речь не о том, зачем каждый отдельный человек живет, а зачем существует человечество! Вы ничего не поняли и...
- Это ты ничего не понял!
- Слушайте! Меня послушайте! Крестьяне! Я вам все сейчас объясню... Ау!
- Дайте, дайте ему сказать!
- Это вопрос сложный. Сколько люди существуют, столько они спорят о смысле своего...
- Короче!
- ...о смысле своего существования. Во-первых, потомки здесь ни при чем. Жизнь дается человеку независимо от того, хочет он этого или нет...
- Короче!
- Ну, тогда сам и рассказывай.
- Правда, Алан, давай короче.
- А короче - вот: жить интересно, потому и живем. А кому не интересно - вон в Снегиреве фабрика удобрений...
- Так его, Алан!
- Нет, ребята... В этом своя логика тоже есть...
- Это кухонная философия! Что значит "интересно", "не интересно"? Зачем мы - вот вопрос!
- А зачем смещение перигелия? Или закон Ньютона?
- Самый дурацкий вопрос - это "зачем". Зачем солнце восходит на востоке?
- Во-во! Один дурак ставит этот вопрос, чтобы поставить в тупик тысячу мудрецов.
- Дурак? Я такой же дурак, как и вы мудрецы...
- Да бросьте вы, поговорим лучше о любви!
- "Любовь - что такое! И что такое - любовь?"
- Зачем любовь - вот вопрос! А, Жора?
- Знаете, крестьяне, вот смотришь на вас в лаборатории - люди как люди. А как начнется философия... Любовь, жизнь...
Поль взял свой стул и втиснулся в компанию. Его узнали.
- А! Странник! Странник, что такое любовь?
- Любовь, - сказал Поль, - это специфическое свойство высокоорганизованной материи.
- Зачем организованной и зачем материи - вот вопрос!
- Да будет вам...
- Странник, новые анекдоты есть?
- Есть, - сказал Поль. - Только неостроумные.
- Мы сами неостроумные...
- Пусть расскажет. Расскажи мне анекдот, и я скажу, кто ты.
Поль сказал:
- Один кибернетист (смех) изобрел предиктор, машину, которая предсказывает будущее, этакий агрегат в сто этажей. И задал он для начала предиктору вопрос: "Что я буду делать через три часа?" Предиктор жужжал до утра, а потом сообщил: "Будешь сидеть и ждать моего ответа".
- Да-а, - сказал кто-то.
- Что - да? - сказал Поль хладнокровно. - Сами просили.
- Слушайте, крестьяне, почему все эти киберанекдоты такие дубовые?
- Главное - зачем? Вот вопрос!
- Странник! Как тебя зовут, странник?
- Поль, - пробормотал Поль.
На веранду вышла Ирина. Она была красивее всех девушек, сидящих за столом. Она была так красива, что Поль перестал слышать. Она улыбнулась, что-то сказала, кому-то махнула рукой и села рядом с длинноносым Жорой, и Жора сейчас же наклонился к ней и что-то спросил, наверное: "Зачем?" Поль отдышался и заметил, что сосед справа плачет ему в жилетку:
- Мы просто еще не умеем, не научились. Сашка никак этого не может понять. Такие вещи рывками не делаются...
Поль наконец узнал соседа - это был Вася, человек со скучным голосом, тот самый Вася, с которым они купались в полдень.
- ...Такие вещи не делаются рывками. Мы даже не приспосабливаем Природу - мы бьем ее вдребезги.
- А... э-э-э... о чем, собственно, речь? - спросил Поль осторожно. Ему было совершенно непонятно, когда и откуда появился Вася.
- Я же говорю, - терпеливо сказал Вася, - перестраивать живой организм, не меняя генетики.
Поль не отрываясь смотрел на Ирину. Длинноносый Жора наливал ей шампанское. Ирина что-то быстро говорила, постукивая по бокалу смуглыми пальцами. Вася сказал:
- А! Ты влюбился в Ирину! Очень жаль.
- В какую Ирину? - пробормотал Поль.
- Эта девушка - Ирина Егорова. Работала у нас по общей биологии.
Полю показалось, что он упал.
- Как так - работала?
- Я же говорю - жаль, - сказал Вася спокойно. - Она уезжает на днях.
Поль видел только ее профиль, освещенный солнцем.
- Куда? - спросил он.
- На Дальний Восток.
- Налей мне вина, Вася, - сказал Поль. У него пересохло в горле.
- А ты будешь работать у нас? - спросил Вася. - Сашка говорил, что у тебя светлая голова.
- Светлая голова, - пробормотал Поль. - Высокий ясный лоб и спокойные глаза...
Вася засмеялся.
- Не грусти, - сказал он. - Нам всего по двадцать пять лет.
- Нет, - сказал Поль, в отчаянии тряся головой. - Чего ради я здесь останусь? Конечно, я здесь не останусь... Я поеду на Дальний Восток...
Тяжелая рука опустилась ему на плечо, и мощный бас Лина осведомился:
- Это кто здесь поедет на Дальний Восток?
- Лин, слушай, Лин, - сказал Поль жалобно. - Ну почему мне так не везет? А?
- Ирина, - сказал Вася и поднялся.
Лин сел на его место и придвинул к себе блюдо с холодным мясом. Лицо у него было усталое.
Поль смотрел на него со страхом и надеждой, совсем как в старые времена, когда соседи по этажу, бывало, устраивали общешкольную облаву, чтобы изловить хитроумного Либер Полли и научить его не быть слишком хитроумным.
Лин прожевал огромный кусок мяса и сказал басом, покрывшим шум на веранде:
- Крестьяне! Пришел новый каталог изданий на русском языке. Желающих просят в клуб.
Все повернулись к нему.
- А что там есть?
- Миронов есть, Сашка?