- А какие есть девять пунктов про эксплуатацию "Айрон-Три"? - спрашивал Атос. - А кто первый изобрел окситан? Не знаешь, трудяга! А в каком году? Тоже не знаешь?
Это был Атос - великий человек, несмотря на многочисленные свои недостатки. В комнате стояла благоговейная тишина, только Поль Гнедых яростно листал страницы "Введения".
- Мало ли кто чего изобрел первый, - неубедительно пробормотал Лин и беспомощно уставился на Капитана.
Капитан встал. Капитан подошел к Атосу и ткнул его кулаком в живот.
- Молодчага, Атос, - заявил он. - Я, дурак, думал, что ты бездельничаешь.
- "Бездельничаешь"!.. - сказал Атос и ткнул Капитана в бок. Он принимал извинение.
- Виу, ребята! - провозгласил Капитан. - Держать курс на Атоса! Фидеры на цикл, звездолетчики! Бойтесь легенных ускорений. Берегите отражатель. Пыль сносит влево. Виу!
- Виу-вирулли! - взревел экипаж "Галактиона".
Капитан повернулся к Лину.
- Бортинженер Лин, - сказал он, - какие есть вопросы по географии?
- Нету, - отрапортовал бортинженер.
- Что у нас еще сегодня?
- Алгебра и труд, - сказал Атос.
- Вер-рно! Поэтому начнем с борьбы. Первая пара будет Атос - Лин. А ты, Полли, иди приседай, у тебя ноги слабые.
Атос принялся готовиться к борьбе.
- Не забыть бы спрятать материалы, - сказал он. - Пораскидали всё, учитель увидит.
- Ладно, все равно завтра уходим.
Поль сел на кровати и отложил книжку.
- А тут не написано, кто изобрел окситан.
- Эл Дженкинс, - сказал Капитан не задумываясь. - В семьдесят втором.
Учитель Тенин пришел в 18-ю, как всегда, в четыре часа дня. В комнате никого не было, но в душевой обильно лилась вода, слышались фырканье, шлепанье и ликующие возгласы: "Виу, виу-вирулли!" Экипаж "Галактиона" мылся после занятий в мастерских.
Учитель прошелся по комнате. Многое было здесь знакомым и привычным. Лин, как всегда, раскидал одежду по всей комнате. Одна его тапочка стояла на столе Атоса и изображала, несомненно, яхту. Мачта была сделана из карандаша, парус - из носка. Это, конечно, работа Поля. По этому поводу Лин будет сердито бурчать: "Не воображай, что это очень остроумно, Полли..." Система прозрачности стен и потолка расстроена, и сделал это Атос. Клавиша поставлена у него в изголовье, и, ложась спать, он с ней играет. Он лежит и нажимает ее, и в комнате то становится совсем темно, то появляется ночное небо и луна над парком. Обычно клавиша портится, если Атоса никто не остановит. Судьба Атоса сегодня - чинить систему прозрачности.
На столе у Лина бедлам. На столе у Лина всегда бедлам, и тут ничего не поделать. Это именно тот случай, когда бессильны выдумки учителя и весь мощный аппарат детской психологии.
Как правило, все новое в комнате связано с Капитаном. Сегодня у него на столе чертежи, которых раньше не было. Это что-то новое, значит, об этом надо подумать. Учитель Тенин очень любил новое. Он присел к столу Капитана и принялся рассматривать чертежи.
Из душевой доносилось:
- А ну подбавь холодненькой, Полли!
- Не надо! Холодно! Простужусь!
- Держи его, Лин, пусть закаляется!
- Атос, дай терку...
- Где мыло, ребята?
Кто-то с грохотом валится на пол. Вопль:
- Какой дурак кинул мыло под ноги?
Хохот, крики "виу".
- Страшно остроумно! Как вот врежу!..
- Но-но! Втяни манипуляторы, ты!..
Учитель просмотрел чертежи и положил их на место. "Увлечение продолжается, - подумал он. - Теперь кислородный обогатитель. Мальчики здорово увлеклись Венерой". Он встал и заглянул под подушку Поля. Там лежало "Введение в...". "Введение" было основательно зачитано. Учитель задумчиво перелистал страницы и положил книгу на место. "Даже Поль, - подумал он. - Странно".
Теперь он видел, что на столе Лина нет боксерских перчаток, которые валялись там регулярно и непременно изо дня в день в течение двух последних лет. Над кроватью Капитана не было фотографии Горбовского в вакуум-скафандре, а стол Поля был пуст.
Учитель Тенин понял все. Он понял, что они хотят удрать, и он понял, куда они хотят удрать. Он понял даже, когда они хотят удрать. Фотографии нет - значит, она в рюкзаке Капитана. Значит, рюкзак уже собран. Значит, они уходят завтра утром, пораньше. Потому что Капитан любит делать все обстоятельно и никогда не откладывает на завтра то, что можно сделать сегодня. Кстати, рюкзак Поля наверняка еще не готов: Поль предпочитает все делать послезавтра. Значит, они уходят завтра, и уходят через окно, чтобы не беспокоить дежурного. Они очень не любят беспокоить дежурного. Да и кто любит?
Учитель заглянул под кровати. Рюкзак Капитана был упакован с завидной аккуратностью. Под кроватью Поля валялся рюкзак Поля. Из рюкзака торчала любимая рубашка Поля - без ворота, в красную полоску. В стенном шкафу покоилась со знанием дела сплетенная из простыней лестница - несомненно, творение Атоса.
Так... Значит, надо думать. Учитель Тенин помрачнел и повеселел одновременно.
Из душевой выкатился Поль в одних трусах, увидел учителя и прошелся колесом.
- Неплохо, Поль! - воскликнул учитель. - Но не гни ноги, мальчик!
- Виу! - завопил Поль и прошелся колесом в обратную сторону. - Учитель, космолетчики! Учитель пришел!
Он всегда забывал поздороваться.
Экипаж "Галактиона" ринулся в комнату и застрял в дверях. Учитель Тенин смотрел на них и думал... ничего не думал. Он очень любил их. Он всегда любил их. Всех. Всех, кого вырастил и выпустил в Большой Мир. Их было много, и лучше всех были эти. Потому что они были сейчас. Они стояли руки по швам и смотрели на него так, как ему хотелось. Почти так.
- Ка те те у эс те ха де, - просигналил учитель. Это означало: "Экипажу "Галактиона". Вижу вас хорошо. Нет ли пыли по курсу?"
- Те те ку у зе це, - вразноголосицу ответил экипаж.
Они тоже видели хорошо, и пыли по курсу почти не было.
- Облачиться! - скомандовал учитель и уставился на свой хронометр.
Экипаж молча кинулся облачаться.
- Где мой носок?! - заорал Лин и увидел яхту. - Не воображай, что это остроумно, Полли... - проворчал он.
Облачение длилось 39 секунд с десятыми, последним облачился Лин.
- Свинство, Полли, - ворчал он. - Остроумец!..
Потом все сели кто куда, и учитель сказал:
- Литература, география, алгебра, труд. Так?
- И еще немножко физкультуры, - добавил Атос.
- Несомненно, - сказал учитель. - Это видно по твоему опухшему носу. Кстати, Поль до сих пор сгибает ноги. Саша, ты должен показать ему.
- Ладно, - сказал Лин с удовольствием. - Но он туповат, учитель.
Поль ответил немедленно:
- Лучше быть туповатым в колене, чем тупым, как полено!..
- Три с плюсом. - Учитель покачал головой. - Не слишком грамотно, но идея ясна. Годам к тридцати ты, может быть, и научишься острить, Поль, но и тогда не злоупотребляй этим.
- Постараюсь, - скромно сказал Поль.
Три с плюсом не так уж плохо, а Лин сидит красный и надутый. К вечеру он придумает ответ.
- Поговорим о литературе, - предложил учитель Тенин. - Капитан Комов, как поживает твое сочинение?
- Я написал про Горбовского, - сказал Капитан и полез в свой стол.
- Чудесная тема, мальчик! - сказал учитель. - Будет очень хорошо, если ты справился с ней.
- Ничего он с ней не справился, - заявил Атос. - Он считает, что в Горбовском главное - умение.
- А ты что считаешь?
- А я считаю, что в Горбовском главное - смелость, отвага.
- Полагаю, ты неправ, штурман, - сказал учитель. - Смелых людей очень много. Среди космолетчиков вообще нет трусливых. Трусы просто вымирают. Но десантников, особенно таких, как Горбовский, - единицы. Прошу мне верить, потому что я-то знаю, а ты пока нет. Но и ты узнаешь, штурман. А что написал ты?
- Я написал про доктора Мбогу, - сказал Атос.
- Откуда ты узнал о нем?
- Я дал ему книжку про летающих пиявок, - объяснил Поль.
- Отлично, мальчики! Все прочли эту книгу?
- Все, - сказал Лин.
- Кому она не понравилась?
- Всем понравилась, - сказал Поль с гордостью. - Я выкопал ее в библиотеке.
Он, конечно, забыл, что рекомендовал ему эту книгу учитель. Он всегда забывал такие мелочи, он очень любил "открывать" книги. И он любил, чтобы все об этом знали. Он любил гласность.
- Молодец, Поль! - сказал учитель. - И ты, конечно, тоже написал о докторе Мбоге?
- Я написал стихи!
- Ого, Поль! И тебе не страшно?
- А чего бояться? - сказал Поль небрежно. - Я читал их Атосу. Он ругал только по мелочам. Так... чуть-чуть.
Учитель с сомнением посмотрел на Атоса:
- Гм! Насколько я знаю штурмана Сидорова, он редко отвлекается на мелочи. Посмотрим, посмотрим... А ты, Саша?
Лин молча сунул учителю толстую тетрадь. На обложке растопырилась чудовищная клякса.
- Званцев, - объяснил он. - Океанолог.
- Это кто? - спросил Поль ревниво.
Лин посмотрел на него с ужасающим презрением и промолчал. Поль был сражен. Это было невыносимо. Более того: это было ужасно. Он представления не имел о Званцеве, океанологе.
- Ну, славно, - сказал учитель и сложил тетради вместе. - Я прочту и подумаю. Поговорим об этом завтра...