- Простите, пожалуйста, - выдавила она сонным голосом. - Я так устала и вымоталась... О чем бишь мы вели речь?..
Зрачки Мокаты, подумала Мари-Лу, стали огромными, заполнили всю комнату, притягивали к себе, словно два бездонных колодца.
- Мы не станем больше беседовать, - ласково произнес гость. - Сейчас вы уснете, пробудитесь отдохнувшая и посвежевшая, а седьмого мая, в четыре часа пополудни явитесь ко мне. Дом Саймона Аарона, Сент-Джонс Вуд...
Дверь гостиной с грохотом распахнулась, и раскрасневшаяся, запыхавшаяся Флер влетела внутрь.
- Что случилось, крошка?
Мари-Лу разом вышла из накатывавшего ступора, и Моката раздосадованно прищелкнул пухлыми пальцами.
Внезапное появление девочки полностью и невозвратимо расстроило токи, струившиеся от него к молодой хозяйке дома.
- Мамочка, мамочка, - затараторила Флер, - папа тебя велит позвать! Дяде Саймону совсем расхотелось баиньки, мы в саду, играем в лошадок, а дядя Саймон говорит, я не лошадка, я дракон, а ты - рыцарь, а папа сказал, позови маму, пускай усмиряет дракона!
- Ваша дочурка? - медовым голосом осведомился Моката. - Какое замечательное дитя!
Но с Мари-Лу точно рукою сняло прежнюю сонливость.
И на смену ленивому благодушию пришло ощущение грозной опасности.
- Не смейте к ней прикасаться!!!
Моката вздрогнул от неожиданности.
Мари-Лу молнией метнулась к ребенку, подхватила на руки, отпрянула.
- Сукин сын! - завизжала бывшая княжна Челышева, наслушавшаяся в годы революции неупотребимых в высшем свете выражений. - Подлюга злопаскудный!
Даже невозмутимый Моката слегка опешил.
- Но, сударыня...
- Гипнозом пробавляемся? Внушать умеем? Ах ты!..
Дальнейшая речь Мари-Лу потребовала бы строчку-другую сплошных отточий. Дабы потрясенный читатель не подумал, что прелестная героиня безо всякого стеснения извергала подобные речевые фигуры в присутствии крошечной дочери, упомянем следующее. Малютка Флер изъяснялась лишь по-английски, а Мари-Лу без запинки переводила многоярусную, витиеватую русскую брань на родной язык Мокаты-Дамьена, французский. Вынужденно близкое общение с простонародьем весьма расширило словарь княжны, позволяя в критические минуты жизни ошарашивать любого наглеца самым неожиданным для последнего образом.
Ибо хорошенькая, миниатюрная жена Ричарда Итона казалась воплощением наивной благовоспитанности.
- ...заломившаяся звездо-гля-везде колдобина! - завершила Мари-Лу, решительно хватая колокольчик.
Потрясенный Моката даже не шевельнулся.
Влетел Малэн, явно посмевший ослушаться хозяйского распоряжения, ибо вместо предписанного шандала в руке дворецкого была зажата четырехфунтовая кочерга.
- Пока не бейте, - поспешно сказала Мари-Лу. - Возьмите у меня Флер.
Она отобрала у дворецкого кочергу, передала ребенка с рук на руки, подтянулась и выпрямилась:
- Немедленно зовите мистера Итона, Малэн!
Дворецкий со всех ног ринулся в сад.
Уже овладевший собою посетитель уставился на Мари-Лу тяжеленным, стальным взглядом.
- Но вы, несомненно, понимаете, что без Саймона я отсюда не уйду?
- В лучшем виде уйдете, - заверила миссис Итон, рассеянно поигрывая кочергой.
Одну секунду Моката колебался, но вспомнил неожиданное проворство языка, обнаруженное маленькой женщиной, и почел за благо не испытывать возможную силу и быстроту ее руки.
- Хотя бы дозвольте нам увидеться!
- Господин Моката, вам дозволят покинуть Кардиналз-Фолли в целости и сохранности. Но если дождетесь моего мужа, я не смогу поручиться даже за это...
Мари-Лу охнула.
Покуда она полубессознательно разговаривала с Мокатой, Малэн внес и поставил на столик чашку дымящегося чая. Подать печенье дворецкий не успел, ибо зазвенел колокольчик.
Моката с ухмылкой потянулся к чашке. Метнул на женщину победоносный взгляд.
Торжествовать ему, впрочем, следовало бы, только сделав первый глоток.
Не колеблясь, миссис Итон взмахнула кочергой.
Сатанист непроизвольно шарахнулся в сторону, однако полудюймовый железный прут обрушился отнюдь не на его лысое темя, а на злосчастную, ни в чем не повинную чашку. Осколки и брызги разлетелись по сторонам. Лужица темной жидкости потекла, и первые капли забарабанили по ворсу небольшого коврика.
- Не получится, - проворковала Мари-Лу, но в глазах маленькой женщины было нечто весьма не соответствовавшее мягкому, почти любезному тону.
С Мокаты разом слетела вся напускная учтивость. Маленькая кокетливая кошечка, уже почти угодившая в западню, внезапно выпустила когти и пустила все предыдущие усилия сатаниста прахом. Зарычав по-звериному, гость ощерился в дикой, демонической ярости.
Мари-Лу, впервые испугавшись по-настоящему, отступила. Она изо всех сил старалась не смотреть в зрачки сатаниста, пылавшие зловещим огнем и сулившие лишь беспощадное уничтожение.
- Доброе утро! Что здесь творится?
В проеме двери возник Ричард Итон.
- Ричард, - выдохнула Мари-Лу, - это Моката!
Прищурившись, Итон шагнул вперед.
- Я приняла его сама, чтобы не отрывать тебя от Саймона, и чуть не поплатилась: Моката пустил в дело гипноз. Вышвырни этого мерзавца вон, пожалуйста!
В голосе Мари-Лу звучал такой неподдельный страх, что на худом лице Итона задвигались желваки. Отстранив жену, Ричард быстро приблизился к гостю. Боксер и фехтовальщик, он уставился прямо в злобные глаза Мокаты.
- Не будь вы вдвое старше, - процедил Итон, - я пересчитал бы вам все зубы. Но ежели не уберетесь вон быстрее пули, разница в возрасте перестанет меня смущать...
Невероятным усилием воли Моката подавил ярость и улыбнулся наилюбезнейшим образом. Ни малейшего испуга сатанист не обнаружил.
- Полагаю, ваша жена заблуждается, - сказал он. - Погода весенняя, в этом все дело. Пока мы беседовали, миссис Итон стало клонить ко сну. А предварительно выслушав рассказы друзей об исчадии ада Мокате, она приписала мгновенную дремоту моему злокозненному внушению. Коль скоро миссис Итон продолжает настаивать на своем утверждении - что ж, я готов извиниться, хотя никакой вины за мною нет.
- Охотно верю, - нехорошо ухмыльнулся Ричард. - Но будьте любезны сию минуту убраться из этого дома к чертовой матери!
Моката пожал плечами:
- В высшей степени огорчительно, мистер Итон. Вы похожи на разгневанного капризного ребенка! Видите ли, я приехал только затем, чтобы отвезти Саймона Аарона в Лондон.
- Забудьте думать, - сказал Ричард.
Моката едва ли понимал, как ему посчастливилось. Бертран де Ришло, узнав от Саймона про Талисман Сета, сначала стрелял бы, а потом рассуждал. Отважный, однако утонченно культурный, цивилизованный и не веривший ни в какие средневековые глупости Ричард Итон и помыслить не мог о столь вопиющем нарушении закона. Впрочем, не рискуя жизнью, сатанист изрядно рисковал физиономией.
- Но пожалуйста! - Моката воздел обе руки, пытаясь урезонить неожиданного противника. - Выслушайте же хоть несколько слов! Здесь происходит ужасное недоразумение, проистекающее из ошибки, в которую впали ваши друзья! Миссис Итон истолковала случившееся превратно, такое бывает, - но теперь давайте побеседуем как приличествует воспитанным людям!
Боксер и фехтовальщик Ричард почуял неладное, помотал головой и начал смотреть на руки Мокаты.
- Видите ли, я сам попросил послать за вами. Госпожа Итон, полагаю, не откажется это подтвердить.
- Откажусь, не сомневайтесь, - любезно заверила Мари-Лу. - Ты умница, дорогой. Не смотри ему в глаза. И Бога ради, выкинь сучьего сына вон! Затеет драку - огрею кочергой...
- Слыхали? - осведомился Итон. Его лицо побелело от злости, кулаки сжались и были готовы метнуться вперед и вверх. - Слово женщины - закон для воспитанного человека, - закончил он с кривой усмешкой. - Выметайтесь. Незамедлительно.
- Жаль, что вы столь упрямы и безрассудны, мой молодой друг, - процедил Моката. - Задерживая Саймона Аарона в своем доме, и вы, и ваша жена, и... не вздумайте ударить - ваша маленькая дочь подвергаетесь ужасной опасности. Коль скоро не желаете размыслить спокойно, воля ваша. Но разрешите хотя бы поговорить с господином Аароном ровно пять минут.
- И пяти секунд не получите, - заверил Ричард, отступая в сторону и делая повелительный жест.
- Хорошо, - вздохнул Моката. - Если так вам угодно...
Сатанист, казалось, увеличился на глазах обоих наблюдателей - вытянулся ввысь и вширь, наполнился ужасной, устрашающей силой. Она словно растекалась по сторонам, покуда слова Мокаты падали в пространство, точно ядовитые, ледяные капли.
- Тогда нынче ночью ждите моих посланцев. И будьте покойны: уж они-то заберут Саймона живым или мертвым!
- Вон отсюда, - сквозь зубы произнес Ричард. - Сволочь проклятая, вон отсюда!
Сжав губы и не вымолвив более ни единого слова, Моката миновал столь нелюбезно с ним обошедшуюся супружескую пару, вышел наружу, зашагал по усыпанной толченым ракушечником аллее. Мари-Лу медленно, истово перекрестилась. Ричард обнял жену за плечи. Маленькое гибкое тело внезапно вздрогнуло и напряглось.
Испуганно всхлипнув, Мари-Лу зарылась лицом в плечо мужа.
- Что случилось? - встревоженно спросил Ричард.
- Милый, да неужели ты не видишь сам? - вскричала женщина. - Приглядись хорошенько! Это по-настоящему, это не фокусы, это правда!
- Чего я не вижу, родная? - встревожился Итон.
- Смотри, - простонала Мари-Лу. - Он идет освещенный солнцем - и не отбрасывает ни малейшей тени!