Народ подымал мятежи - и платил за них сметенными с лица земного селениями, просоленными на два фута вглубь полями, которые становились негодны для сева на долгие десятилетия. Ульфа-Громилу загнали в непроходимые леса именно такие - отлично продуманные, блестяще исполненные - карательные экспедиции новоявленного владыки. Непослушные саксонские таны горели на кострах, дергались и навеки затихали на отменно сколоченных из сосновых бревен - сосна обладает превеликой устойчивостью к ненастью и может выдерживать натиск стихий долгие, долгие годы - виселицах; клали непокорные головы на прочные дубовые - дуб хуже всего впитывает влагу - плахи.
Ибо Вильгельм отличался изумительной даже по тем далеким, отнюдь не благонравным временам, жестокостью.
И несравненным злопамятством.
* * *
- Странные дела, говорите? Просто галиматья, бред, простите за выражение, собачий. Черная магия, гипнотические фокусы, торжественное возложение свастик на еврейские шеи... Чушь!
- Разве?
Герцог невозмутимо улыбался, бросая в бокал Рекса изрядный кусок льда, опуская в янтарную жидкость соломинку и протягивая коктейль ожидавшему другу.
- Давай выслушаем твое объяснение причудам Саймона. И здесь не примечаем никаких странностей, а?
- Примечаю, да только вовсе не такие странности, из-за которых следует подымать шум и гвалт. Увлекся парень спиритизмом, или другой подобной чепухой - пусть себе увлекается на здоровье! В это верят сотни здоровых, совершенно уравновешенных людей. А Саймон - откровенный неврастеник, сами помните: стукнет ему что-либо в голову - и остальное тотчас отодвигается на задний план, может катиться подальше. Мы вломились на спиритическую вечеринку, Саймон, естественно, разозлился, не захотел сознаться в детских глупостях, растерялся, сплел неудачную ложь насчет астрономического общества... А ваша светлость... просто начитались книг, накопили в памяти кучу средневековых легенд, ознакомились с огромной массой несуразных поверий. Нянька эта злополучная со смоляным пугалом...
Ван Рин понял, что сдерзил, - и осекся, но де Ришло даже бровью не повел.
- Короче, полагаю, наш добрый друг Саймон получил по физиономии за здорово живешь. А вдобавок вынужден переночевать здесь - правда, в роскошной постели. Но все равно, выпейте, успокойтесь, и поразмыслите над случившимся. Сдается мне, завтра вы принесете Аарону искренние извинения.
Де Ришло кивнул:
- Естественно... Иного взгляда на вещи от тебя и ждать не следовало. Посему начнем объяснения для приготовишек. Ты согласен, что, отправив Саймона в нокаут, я прибег к весьма и весьма необычному воздействию, дабы привести нашего друга в чувство и отослать баиньки без лишних возражений, уже сладко спящим?
- Да, но врачи давным-давно признали гипнотическое влияние, а Саймон скорее в окно выпрыгнул бы, прежде чем позволил нацепить себе на шею свастику... Спал, разумеется.
- Прекрасно. Получается, мы согласны в том, что можно призвать на помощь некие силы, недоступные пониманию непосвященных. Движемся далее. Вообрази подобный трюк совершенным не перед тобою, сравнительно просвещенным американцем, а перед племенем невежественных дикарей, слыхом не слыхавших о гипнозе. Они, вне сомнения, назвали бы это магией, верно?
- Еще бы!
- Далее, дружище. Если бы, применив несколько иное, сильнейшее, но также существующее в природе начало, я занялся левитацией - взлетел в воздух и завис над полом, - ты не произнес бы слова "магия", но отнес увиденное к разряду фокусов либо гипнотических трюков.
- Правда.
- Так вот, сам я недостаточно хорошо обучен для подобных подвигов, однако поверь слову чести, видел, как люди летали - причем видел не раз и не два.
- Приходится верить. Слову... Насколько я знаю, летающие ребятки вообще не отрываются от земли, а занимаются массовым внушением.
- Как угодно, это не препятствует дальнейшим пояснениям. Значит, я в силах применить неизвестную силу, чтобы заставить Саймона повиноваться моей воле. А восточные - гм! - фокусники способны проделывать то же самое, но с гораздо большей силой и несравненным по обширности эффектом. Сотни зрителей, по твоим же словам, верят, будто индус либо перс повисают в воздухе. Стало быть, существует некая сила, коей можно пользоваться в разной степени, соответствующей навыкам и знаниям пользователя.
- Да, в известных пределах.
- А почему только в пределах? Ты вот считаешь невозможной левитацию, - но живи ты лет восемьсот назад и узнай о возможности связываться по радио, - что бы произнес опоясанный рыцарь ван Рин? Да ты бы на костер загнал дерзкого за подобную мерзость и ересь!
- Возможно...
Рекс перегнулся вперед.
- Не понимаю, куда вы клоните. В конечном счете, гипноз - лишь проявление возможностей, заложенных в человеческой воле.
- Вот! Именно. Только воля склоняется либо к добру, либо ко злу. Понимаешь? Воля человеческая, подобно радиоприемнику - это грубое сравнение, но так яснее, - может настраиваться, улавливать нечто существующее помимо нас - тренированная, особо подготовленная воля, конечно, - улавливать незримые влияния, среди коих мы обитаем в этом видимом мире.
- Незримые Влияния... Уже слыхал что-то подобное прежде.
- Разумеется. Гениальный специалист по душевным расстройствам, психиатр с мировым именем, издал книгу, озаглавленную именно так. Ее далеко не все читали, но почти все о ней слышали. Ты, я уверен, и в руках ее не держал. А держал бы - не поверил и десятой части описываемого. Автор, заметь, напрочь лишен каких-либо предрассудков...
- Значит, следовало поменяться местами с кем-либо из пациентов.
- О Рекс, Рекс! - Де Ришло печально улыбнулся. - Отверзни очи, дружище! Ты веришь в чудеса, сотворенные Господом нашим, Иисусом Христом?
- Да.
- А Его учениками? А некоторыми святыми?
- Да, но ведь они обладали некоей особой властью, ниспосланной свыше.
- Истинная правда! Некоей особой властью. А то, что Гаутама Будда и его ученики творили чудеса чрезвычайно схожего свойства, отрицаешь?
- Ничуть. Большинство признает: Будда был святейшим человеком и обладал великой властью, дарованной, опять-таки, свыше.
Герцог тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла.
- Наконец-то, друг мой, перед нами забрезжил свет. Возражая против понятия магии, ты все же охотно признаешь: двое людей, жившие в разных странах, разделенные многими веками, творили чудеса. И даже их ученики, обладавшие достаточной святостью, пользовались похожей властью, проистекавшей из того же светлого источника. Значит, следует признать: в любых уголках мира мистики совершали, и могут совершать поныне, схожие действия. Ergo, некая сила существует помимо нас, и эта сила не присуща особо ни одной религии, но привлекается теми, кто способен установить с нею общение.
Ван Рин расхохотался:
- Положим, так. Не стану спорить.
- Слава Богу. Смешаем еще по коктейлю - мне, пожалуй, не повредит немного выпить.
- Сидите, сидите, я взболтаю сам! - Рекс поспешно поднялся. - И все же, если многие добрые люди наделялись чудотворными, сверхъестественными возможностями, существование черной магии не вытекает из этого логически, признайте.
- Ведьмы и колдуны, по-твоему, тоже выдумка?
- Конечно. Средневековье жгло неповинных людей, а нынче о подобном и толковать нечего. Никто не поверит.
- Хм! Когда состоялся последний процесс по делу о ведовстве?
- Да лет сто пятьдесят миновало...
- А не угодно ли в 1926 году, в январе, близ Парижа? Местечко Мелэн?
- Шутить изволите? - воззрился на герцога Рекс, прекратив покачивать посеребренный, наглухо завинченный сосуд с коктейлем.
- Ничуть, - серьезно ответил де Ришло. - Мое утверждение основывается на судебных протоколах и свидетельских показаниях, а потому заявлять, будто никто из современников не верит в колдовские происки, опрометчиво. Кстати, многие продолжают признавать существование демона-искусителя.
- Простонародье, да, - но ведь не люди, получившие образование, ваша светлость!
- Я уверен, - серьезно сказал де Ришло, - что всякий мыслящий человек должен признать существование злобных, безусловно враждебных миропорядку начал, именуемых силами зла.
- Почему?
- Дорогой мой, всякому природному свойству соответствует свойство противоположное: любви - ненависть, наслаждению - боль, щедрости - жадность. Как было бы оценить безмерную святость и доброту Иисуса Христа, Лао Цзы, Марка Аврелия, Франциска Ассизского, Флоренс Найтингэйл и тысяч, тысяч других, если бы не лютые, злобные жизни Ирода, Цезаря Борджиа, Ивана Грозного, Распутина и прочих?
* * *
...Долгими, неустанными государственными усилиями английский народ привели к безусловному повиновению.
Народ - но не собственных соратников.