Шорохов, выскочив и увидев два трупа, энергично выругался. Патрульная машина с визгом повернула невдалеке. В этом месте прохожие всегда наглели, идя с покупками наперекор движению. Привыкли что пропускают. В этот раз кому-то не подфартило. Вверх полетели рулоны обоев и чья-то то ли кепка, то ли шляпа.
Вокруг не было других машин, кроме грузовой. Майор выпихнул из него чернявого сумита, впрыгнул за руль. Ключ был в замке, завел мотор и поехал. Прыг-скок был уже далеко, но это ничего не значило. Впереди было кольцо, ему по любому придется там затормозить, а если повезет, то на кольце будут машины, и тогда он его возьмет.
– Возьму! – мстительно пообещал Шорохов, вспоминая убитого гаишника с почти оторванной шеей.
Грузовик был тяжелее по определению, мотор мощный, ему только догнать и там дело техники спихнуть преступника на обочину. Пусть столбы считает, урод.
– Водитель грузовика, остановитесь! – раздался громовой голос, и в зеркале заднего вида Шорохов неожиданно увидел спецмоновский спилер.
Откуда он взялся и где был раньше, было непонятно.
– Остановитесь или мы будем вынуждены открыть огонь!
Майор только сжал губы и прибавил газу. Как он и думал, убийца тормозил у кольца, и на то была причина, по кольцу двигался свадебный кортеж. Была такая дурацкая традиция из новых жениться перед отправкой на вахту. Но сейчас она пригодилась.
Убийца поначалу не видел, что за ним погоня, но видно рев громкоговорителя сказал ему обо всем. А по кольцу все ехали машины – штук десять, первым в спилере – каретте невеста, в середине кортежа в такой же "каретте" жених.
Убийца не стал ждать, пока новобрачные проедут, дал газу и протаранил "каретту" жениха, та пошла юзом, выбила колесо о бордюр и перевернулась, а Прыг-скок вместо него вклинился в кортеж.
Шорохов увидел аварию и в последний момент вывернул руль, проскакивая мимо перевернувшейся машины и отставая от преследуемого метров на десять. Он пошел по кольцу, уже видя точку, куда ударит машину убийцы. Майор был уверен, что никто в не силах ему помешать, и ошибся в очередной раз за этот день. Он забыл про хорошую проходимость спецмоновского спилера, преследующий его вездеход не пошел по кольцу, а пошел сквозь него. Пассажиры перевернутой машины как раз выбирались из покореженной кабины и водитель спилера, увлеченный погоней, даже не увидел их, проехав по ним восемью колесами каждый весом в центнер. Невеста в первой машине еще смеялась, приговаривая подружкам:
– Куда это мой милый отстал? Никак жениться передумал?
И заливчато смеялась, еще не зная, что стала бы уже вдовой, если бы успела расписаться. Шорохов выворачивал по кольцу мимо центра Рахитова вслед за убийцей, когда спилер совершенно неожиданно соскочил прямо перед ним с газона и подставил свой бок, уйти от которого не было никакой возможности. Майор еще тормозил, яростно выдирал руль в сторону, уже понимая, что от удара не уйти. Единственное, что его спасло, это крепкий нос грузовика и то, что тяжелые ящики с промтоварами он растерял по дороге, иначе они протаранили бы кабину. А так он сломал пару ребер, башку разбил о лобовое с ерундовым сотрясением мозга. В общем, мелочь, учитывая близость больницы, после оказания первой помощи в которой, ему надели наручники и со всеми почестями подвергли аресту. В общем, ему повезло.
8.
Лейтенант Ларьков и сержант Емелин в 12 часов ночи копали яму на футбольной площадке на самой границе леса.
Они рыли рядом с воротами, в воротах не стали, там земля была натоптанная, да и примета дурная. Нормальный человек в твердом уме никогда не пройдет под воротами, а если пройдет, долго не протянет. Было темно, как в пещере. Даже в заброшенной автостанции бомжи перестали жечь костры, наверное, кошки закончились. В ночи звуки слышны хорошо, и когда неожиданное звяканье привлекло их внимание, они затихарились. Приглядевшись, они заметили непонятное шевеление рядом с противоположными воротами.
– Может, бомжи пришли? – высказал предположение сержант.
– Ага, в футбол играть. Двое надвое, – сплюнул Ларьков. – Иди, сходи на разведку.
Только без шума. Нам светиться нельзя.
– А бомжи, правда, только кошек едят? Как насчет людей?
– У тебя же умхальтер, чудило. Применять оружие только в крайнем случае.
Емелин до службы в ГАИ работал лесником и умел бесшумно ходить по лесу. Со всеми предосторожностями он пересек опушку и вышел к противоположным воротам, где наткнулся на свежую кучу земли. Рядом звякали лопаты, и слышалось шумное дыхание.
Кладоискатели, прикинул сержант.
Он подкрался ближе и в свете укрытой бушлатами лампы увидел двух бугаев, сноровисто углубляющих старую яму. Бушлаты были с двумя серебряными молниями, рядом стояли два автомата и станковый умхальтер для ведения огня со стационарной позиции. Емелин попятился, потом поднялся и в согбенном положении бегом вернулся к Ларькову.
– Товарищ лейтенант, там спецмоновцы огневую точку роют! – возбужденно доложился он, но, вопреки ожиданиям, тот отнесся к сообщению спокойно.
– Этого следовало ожидать, они тоже готовятся.
Он позвонил капитану Марголису, ответственному за протокол, и доложил обстановку.
– Приказано продолжать копать, – передал он полученное ЦУ.
Они управились затемно, установили и замаскировали пулемет, но Ларьков молодому спать не разрешил.
– Спецмоновцы подползут и зарежут, – припугнул он.
Генералу Крутохвостову не спалось. Хоть встречу назначили на шесть утра, он встал в четыре, приготовил себя горячий завтрак, включающий гуляш и оладьи быстрого приготовления, потом помылся, побрился и одел отутюженный с иголочки парадный китель. Повод был. Он ехал на встречу с врагом.
В 5.30 за ним пришла служебная машина. На выезде со двора к ней пристроилось еще восемь патрульных машин. На месте встречи гаишники оказались первыми.
Открыв дверцу, генерал наслаждался утренней прохладой. Осень была теплой, средняя температура не ниже температуры июня, что обещало холодную зиму. Многие не переживут эту зиму, подумал вдруг генерал и суеверно сплюнул.
– Что – то опаздывают, – заметил Марголис.
– Это мы рано приехали. У них еще минута в запасе. Они люди военные, приедут точно в срок.
И точно. Ровно в шесть на дороге, петляющей в глухом сосняке, сверкнули фары, и вот уже на открытое пространство вылетели три ревущих бронированных спилера.
Бронетранспортеры против легковушек неравное соотношение, впрочем, легко уравниваемое с помощью гранатометов типа умхальтер – муха. Гранатометчики уже рассредоточились, пулеметчики вправили в умхальтер полную ленту. Заправлены в планшеты космические карты.
Спилеры встали за бровкой футбольного поля напротив машин ГАИ с пульсирующими лампами.
После выключенных моторов наступила тишина. Захрустели шаги. Марголис и ответственный с той стороны пошли навстречу друг другу. Поздоровались за руку.
– Как здоровье? Ребрий приехал? – спросил Марголис.
– Все согласно заранее утвержденному плану. Полковник здесь и будет вести переговоры лично.
– Обговорим детали, – капитан глянул в планшетку. – Матом не ругаться. За грудки не хватать.
– Пидарасы не кричать.
– Согласны. Вопросов переделки сфер влияния не касаться.
– Это как? – не понял спецмоновец.
– Ну, в общем, не касаться других вопросов, кроме нашего неправомочно задержанного сотрудника майора Шорохова.
– Не согласен. Ваш майор совершил ряд тяжких правонарушений, повлекших за собой гибель людей, так что задержан согласно букве закона.
– Минутку, – Марголис дописал в протокол еще одно условие. – Не трактовать задержание майора Шорохова с точки зрения закона, а считать его за факт.
– А как это?
– Это чтобы не было драки, – пояснил капитан.
– Мы тоже драки не хотим.
На этом и порешили и, пожав руки, разошлись. С разных сторон поля навстречу друг другу вышли Крутохвостов и командир спецмона полковник Никита Ребрий по прозвищу Никитос. Он был в черном комбинезон, на рукаве две спаренные золотые молнии.
Сойдясь в центре, они с силой сжали руки, впрочем, каждый, убедившись в силе другого, не стал переигрывать.
– Как наш климат? Курорт, наверное, после гор? – генерал вежливо дал понять, что осведомлен о прошлом Никитоса, о его рейдах против сумитов и о том, что он личный враг более десятка сумитских мамунов, готовых выложить любые деньги за его голову.
– Зато вам после Афганистана в самый раз, – скрипучим голосом заметил Никитос.
"Блефует, не может он ничего про Афган знать, свидетелей не осталось", – успокоил себя Крутохвостов.
– Ладно, не будем понты кидать, перейдем к конкретному базару, – сказал генерал.
– Твои бойцы задержали моего сотрудника майора Шорохова, ведущего дело об убийстве.
– Бывшего майора, – лениво проговорил Никитос.
– Ведущего дело о жестоком убийстве на Атлетической сына министра нефтяной промышленности Георгадзе, – продолжил, не моргнув глазом, генерал. – Дело взято на контроль Председателем правительства.
– Мне это не интересно. Я приказы не из Москвы получаю и подчиняюсь лично капитану порта господину Темнохуду.
– Думаешь, Иван Иваныч тебя прикроет в случае чего? Ошибаешься, таких как ты мауглей по России полно и заменить тебя легко.
– Послушай, местный, – с невыразимым презрением произнес Никитос. – Я привык сам себя прикрывать, Иван Иваныч тут не при чем. Что касается твоего майора, то влип он по самые бакенбарды. Устроил стрельбу в подведомственном мне районе, игнорировал требования моих людей, чем подверг их неоправданному риску.