Потом она вспомнила Бобби. Бедная сестричка не успела даже немногое осуществить в этой жизни! "Я обязана сделать это ради Бобби, - подумала Корки, застыв на месте. - Я обязана ради моей бедной сестры жить дальше и вести полнокровную жизнь. Полнокровную, счастливую жизнь". Но как?
Она ощущала, что зло по-прежнему у нее внутри. Сейчас оно уже просыпалось и начинало изгонять ее собственные мысли. Корки вновь уходила из своего тела. "Я должна игнорировать его, - решила она. - Вот как я с ним справлюсь. Просто буду игнорировать, и оно уйдет само. Если попробует сделать что-нибудь ужасное, я смогу его остановить. Знаю, что смогу, и не собираюсь ему поддаваться. Если только получится его игнорировать… Или сражаться с ним… То есть я буду его игнорировать, и тогда…"
Девушка поняла, что не может мыслить ясно. Да и как? Комната была так далеко… Окна стали совсем крошечными… Свет тусклым…
- Нет! - закричала она, пытаясь сопротивляться силе, овладевавшей ее сознанием. - Нет! Я собираюсь тебя игнорировать!
Корки услышала жестокий смех. Потом стены комнаты затряслись.
- Нет!
Цветы, покрывавшие обои - красные гвоздики и синие гардении, - начали кружиться.
- Нет!
Цветы закружились быстрее, затем сорвались со стен и завертелись под потолком.
- Нет! Пожалуйста, нет!
Корки снова услышала смех, громкий смех, раздававшийся в голове. Красные и синие цветы посыпались на нее, и опять послышались раскаты хохота.
Девушка повернулась и быстро натянула серые брюки и синюю тенниску. Затем выскочила в коридор и кинулась было вниз по лестнице, но как только ее нога коснулась верхней ступени, над ковром поднялись бритвенные лезвия.
- Ой! - вскрикнула Корки, едва не порезав босую ногу.
Облокотившись о перила, она смотрела на то, как бритвы с громким хлопаньем вырастают на каждой ступени. Тогда девушка улеглась животом на перила и заскользила вниз. Гладкая доска тут же накалилась от трения.
- Корки, что ты делаешь? - воскликнула мать, которая вышла в коридор, держа в руках узел с грязным бельем.
- Ой, извини, мама, - ответила та и тяжело сглотнула. Окинув лестницу взглядом, увидела, что лезвия исчезли.
- Ну и спать ты здорова, - заметила миссис Коркоран, бросая белье на верхнюю ступеньку. - Уже почти что полдень.
Корки открыла было рот, но что она могла сказать? На ум не приходило ни слова. Тогда девушка просто поплелась следом за матерью на кухню.
- Пожалуй, сделаю тебе яичницу, - сказала миссис Коркоран, рассматривая дочь. - Ты выглядишь такой голодной.
- Да, - ответила та вяло, надеясь, что мать не заметит, как тяжело она дышит, как дрожит все тело. Пытаясь успокоиться, девушка опустилась на табуретку в уголке и стала смотреть, как мама готовит.
- Будешь тосты? А сок? - спросила миссис Коркоран.
- Наверное, - откликнулась Корки, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал, и борясь с назойливыми, жуткими мыслями, теснившимися в голове.
- Ты не заболела? - спросила мать, пристально глядя на нее.
- Нет, мам. Меня обуял злой дух. Он у меня внутри, и я ничего не могу с ним поделать.
- Очень смешно, - ответила миссис Коркоран с иронией и поставила сковороду на пылающую плиту. - Неужели у всех подростков такое потрясающее чувство юмора? Или только у тебя?
"Я же говорю правду, мама! Но ты не хочешь меня слышать. Ты не хочешь в это поверить".
- А где Шон? - спросила Корки и поняла, что говорит не она сама, а злой дух, пытавшийся сменить тему.
- Они с папой играют в бейсбол, - ответила миссис Коркоран и начала снимать яичницу со сковородки. - В последнее время ты уделяешь братишке совсем мало внимания.
- Зато он мне уделил внимание с утра, - ответила дочь, вспомнив страшную резиновую маску.
Мать переложила яичницу в тарелку, поставила ее перед Корки.
- Тосты возьмешь, когда поджарятся. - И вышла из кухни.
Девушка посмотрела в тарелку и принялась ковыряться в ней вилкой. И тут желтки начали дрожать и двигаться. У Корки отвисла челюсть - на нее глядели два огромных, влажных глаза.
- Нет!
Глаза уставились ей в лицо, постепенно приобретая сероватый оттенок. Потом серый цвет начал превращаться в гнилостно-зеленый. Над тарелкой поднимался запах разложения. Воздух наполнился зловонием, а глаза стали сморщиваться и опадать.
Корки вскрикнула, вскочила на ноги и вслепую кинулась к своей комнате. Хохот, холодный и жестокий хохот несся ей вслед. "Я не сдамся", - думала девушка, повалившись на кровать и уткнувшись лицом в подушку. Она начала было всхлипывать, но горло неожиданно перехватило. Злой дух набирал силу, и вместе с ним поднималась волна тошноты.
Зазвонил телефон, но Корки далеко не сразу узнала этот звук. Вот еще звонок. И еще.
- Алло?
- Алло, Корки? Это я, Кимми.
- Привет, Кимми. Как дела? - Она старалась говорить спокойно, но голос дрожал.
- Нормально. Просто я беспокоилась о тебе. Мы же не виделись с тех пор… с тех пор, как вернулись из лагеря. И ты так сильно болела, прямо беда. А сейчас тебе лучше? Ты поправилась?
"Зачем она звонит? - подумала Корки с горечью, и все мышцы вдруг напряглись от злости. - Ведь она мне не подруга. Кимми никогда не была мне подругой, а один раз даже пыталась убить меня. Пыталась меня утопить".
- Я вчера разговаривала с Ханной, и она сказала, что тоже больше тебя не видела, - продолжала Кимми. - И мы сильно разволновались…
"Не волнуйтесь, - подумала Корки холодно. - Скоро я увижусь с Ханной. Очень скоро. И когда я с ней встречусь, она совсем не обрадуется".
- Мне уже лучше, - произнесла Корки вслух.
- Ох, слава богу! - воскликнула Кимми. - Я так о тебе беспокоилась. Ну, после того, как все это случилось. Ты знаешь, о чем я.
"Да, знаю, - подумала девушка со злостью. - Я знаю, о чем ты говоришь, Кимми. А также знаю, что тебе известно слишком много. Ты должна умереть, Кимми, - решила Корки. - Ты должна умереть сейчас же".
- Послушай-ка, ты не занята сегодня после обеда? - спросила она вслух, обматывая телефонный шнур вокруг запястья.
- Вроде бы нет. А что? Хочешь со мной встретиться?
- Да, - ответила Корки поспешно. - Нам необходимо поговорить.
- Замечательно! - воскликнула подруга. - Я тоже хотела с тобой поговорить.
- Давай встретимся у Речного Хребта через полчаса? - попросила Корки. Речным Хребтом назывался высокий утес, поднимавшийся на берегу реки Конононка.
- У Речного Хребта? - переспросила Кимми удивленно. - Что ж, давай. Значит, через полчаса.
Корки размотала шнур и положила трубку. "Кимми должна погибнуть в воде, - решила она, представляя высокий утес и бьющиеся под ним волны. - Кимми должна погибнуть точно так же, как Сара Фиар. Как моя сестра Бобби. Причем сейчас же".
Глава 2
Кимми умирает
Темные грозовые облака закрыли солнце, и послеполуденное небо сделалось бледно-желтым. Воздух был тяжелым, влажным… и застоявшимся. Ветер совсем затих.
Корки остановила машину в конце улицы и зашагала по твердому грунту к утесу. Позади темнел молчаливый лес, над головой плыли низкие облака. Кругом не было ни души. Она поднялась по крутой тропинке на вершину утеса и посмотрела вниз, на бурые воды реки. Сегодня Конононка поднялась выше обычного и с шумом билась о подножие Хребта.
С тех пор как семья переехала в Шейдисайд, Корки полюбила это место. Пожалуй, здесь находилась самая высокая точка в округе. Отсюда весь город был виден как на ладони и казался миниатюрной моделью. А на севере темную линию горизонта обрамляли леса. "Как здесь мирно", - думала она. Девушка смотрела на Шейдисайд, но теперь была от него далеко-далеко, как будто парила над городом в мире собственной иллюзии.
Куда же запропастилась Кимми? Она отошла от обрыва и посмотрела на часы, подумав раздраженно: "Неужели на дороге опять пробки?" Взглянув на темнеющее небо, увидела прямо над головой черные тучи. Было душно, воздух стал тягучий и липкий. Корки почувствовала, что вспотела. Тенниска прилипла к спине, шея начала чесаться. "Давай же, Кимми! Неужели тебе не интересно узнать, какой сюрприз я приготовила?"
"Преподам ей урок летного мастерства, - думала Корки, и на ее губах заиграла жестокая улыбка. - Урок летного мастерства, а после - урок погружения в воду". Услышав, как за спиною хлопнула дверца машины, она обернулась и увидела Кимми, одетую в лайкровые велосипедные шорты и красную рубашку. Брюнетка припарковала свой автомобиль в конце улицы, рядом с подружкиным.
- Как думаешь, здесь можно оставлять машину?
- Конечно, - ответила Корки. - Тут же никого нет. - И мысленно закончила: "Тебе она больше не понадобится".
- Я думала, наверху будет прохладнее, - произнесла Кимми, откидывая с вспотевшего лица прядь темных волос.
"Сейчас тебе станет прохладно", - подумала Корки, а вслух сказала:
- Сегодня нет ветра. Взгляни на деревья.
Они вместе повернулись к лесу.
- Ни один листик не шелохнется, - заметила Кимми, потом посмотрела на подругу слегка озадаченно. - И что мы собираемся здесь делать?
- Не знаю. - Корки щелкнула языком. - Просто я решила, что это самое лучшее место для беседы.
Кимми посмотрела на дождевые облака и сказала:
- Кажется, мы скоро вымокнем.
- Зато взбодримся, - ответила Корки и шагнула к обрыву. Подруга последовала за ней.
- Тебе действительно лучше? - спросила она.
- Ага. Намного, - кивнула девушка и добавила мысленно: "А через несколько секунд будет еще лучше".
- Как все ужасно сложилось в лагере, - сказала Кимми. - Я имею в виду твою болезнь. Вот жалость-то.