Линн испытала странное ощущение, когда появился Ювеналий. Вот он вошел в кафе, обменивается репликами с присутствующими, идя от столика к столику в направлении кофейного автомата… Да, это он! Он ей знаком, не по описанию Вирджинии или Билла Хилла, а потому, что она как бы знает его давно, с детства, а теперь вот они встретились. Он, конечно, возмужал, но мало изменился с тех пор… Светло-каштановые волосы, спускающиеся на лоб… Худощавый… В ручной вязки джемпере в сине-красную полоску и джинсах. Дружелюбный, отзывчивый тип человека.
Он был в центре внимания: люди вставали и уходили, но останавливались для того, чтобы с ним поздороваться.
Эдит ни с того ни с сего всполошилась:
- Ах ты господи! Мне ведь надо бежать на встречу с моей группой. Как говорится, возлюби не только своего ближнего, но и дальнего.
Мужчина, сидевший рядом с Линн, сказал ей:
- Ну, я пошел! А вы, на мой взгляд, трезвенница. Разве нет?
Прихватив свою пустую чашку, он ушел. Линн осталась за столиком одна. Ювеналий налил себе кофе и направился к ней.
- Могу я присесть рядом с вами? - произнес он с улыбкой.
- Конечно.
- Вас зовут Линн, не так ли? - сказал он, опускаясь в кресло напротив нее.
- Да, Линн. Откуда вы знаете?
- Меня зовут Ювеналий. Я здесь работаю. Вы поступили к нам сегодня рано утром… - Он выдержал паузу, окидывая ее взглядом красивых карих глаз с густыми ресницами. - Вы потрясающе выглядите. Вы знаете об этом? - сказал он погодя.
Неужели?
- Как вы себя чувствуете?
- Неплохо. Немного, правда, мутит.
- У вас ясные глаза. - Он улыбнулся. - У вас очень красивые глаза.
- Ого! - воскликнула Линн, покачав головой. - Я не привыкла к комплиментам.
- Не похоже, будто вы пьете. Я имею в виду - много пьете.
- Я считала, что количество выпитого для вас не критерий.
- Количество всегда переходит в качество, а вы великолепно выглядите. - Он снова улыбнулся. - Что вы здесь делаете? Прячетесь?
- От кого?
- Не знаю, поэтому и спрашиваю.
- У вас такой юмор, да?
- Нет, я просто любознательный. Что вы делаете здесь?
- Избавляюсь от пагубной привычки.
- Вы не алкоголичка, - произнес Ювеналий с расстановкой.
- Забавно, но ни врач, ни консультант не спрашивал меня, что я здесь делаю.
- А вот я спросил. Ответьте, пожалуйста.
- Между прочим, прячетесь вы, а не я. И я поступила сюда с целью вас отыскать.
- О господи! - воскликнул отец Квинн.
Они увидели его, и ему ничего не оставалось делать, как продолжать идти по короткому коридору в направлении вестибюля, где его ожидали "этот консерватор" с газетой под мышкой и какой-то убогого вида пожилой священник, которого тот, похоже, притащил с собой. Отец Квинн не любил Августа Марри. Считал его занудой и возмутителем спокойствия, ратующим за возвращение латинского литургического обряда в церковь. Но "этот консерватор", этот смутьян Август Марри, с тех пор как появился здесь, в центре, в первый раз несколько месяцев назад, приволок груды поношенной одежды, хотя, похоже, понятия не имел, что такое иметь дело с алкоголиками.
Отец Квинн, однако, проявлял по отношению к нему терпимость. Как-никак благодетель!
- Отец Квинн, я хочу познакомить вас с отцом Нестором. Он - францисканец. Или был им до недавних пор, - сказал Август Марри.
- Как поживаете? - произнес отец Нестор, протягивая руку. Рукопожатие у него оказалось вялым и безвольным.
- Отец Нестор является пастором церкви Святого Джованни Боско в Олмонте. Вы знаете, где находится Олмонт, отец?
Квинн ответил, что не знает, но рад познакомиться с отцом Нестором.
- Это недалеко от Лэпи, на северо-востоке штата Мичиган. Я рассказывал отцу Нестору о реабилитационном центре, и во время мессы в прошлое воскресенье он собрал пожертвования и намерен их вам передать.
Отец Нестор держал обеими руками конверт из манильской оберточной бумаги.
- Мы весьма признательны, отец, - кивнул отец Квинн, подумав, что пожертвования от прихода, о котором он ни разу не слышал, акция довольно странная.
- Мы собрали восемьдесят два доллара, - сказал отец Нестор.
Квинн задумался. Что это за приход?
- Я сказал отцу, что вы уделите ему несколько минут и расскажете о своей работе в центре, - прервал его размышления Август Марри. - А я пойду наверх, повидаю Ювеналия.
- Он, пожалуй, уже ушел, - сказал Квинн.
- Нет, он здесь. Я звонил. Он знает, что я приду. - Август Марри направился на второй этаж.
- Август, не отрывайте его от работы, если он на детоксикации, хорошо?
- Я знаю, где он, - отозвался Август Марри, шагая по ступенькам.
- Позвольте мне задать вам один вопрос, - сказала Линн. - Вы когда-нибудь жили в городе Майами?
- Нет, никогда.
- А в Долтоне, что в штате Джорджия?
- Тоже нет, - покачал головой Ювеналий.
- И вы никогда не имели дело с родео? Не знаю почему, но у меня возникло ощущение, будто мы знакомы, будто мы давно друг друга знаем.
- Вы подруга Вирджинии, - улыбнулся Ювеналий. - Недавно еще один ее друг приходил сюда.
- Это Билл Хилл. Вирджиния и я - мы обе когда-то работали у него.
- И он прислал вас сюда. С какой целью?
- Выяснить, что вы собой представляете.
- Хотите узнать, действительно ли я исцеляю людей, творю чудеса?
- У меня нет никаких оснований сомневаться в этом. Я вообще весьма доверчивая, поэтому целитель, которого я знала, всегда старался затащить меня в свою комнату.
Ювеналий, усмехнувшись, похоже, оценил ее слова. Затем, глядя мимо нее, он перестал улыбаться. Затем улыбка снова вернулась, хотя уже не такая теплая и широкая, а он вскинул руку, будто поманил кого-то.
Линн оглянулась. К их столику подходил мужчина с гладко зачесанными назад волосами, с газетой под мышкой. Из нагрудного кармана рубашки торчали ручки и карандаши.
- Август, познакомьтесь, это Линн. Выпейте с нами чашку кофе, - сказал Ювеналий.
- Я не пью кофе, - ответил Август Марри. Взглянув на Линн, он кивнул и положил перед Ювеналием газету.
- И что теперь о вас пишут? - спросил Ювеналий.
- Вот, взгляните, на второй полосе статья с фотографией.
- Вы тут не похожи на себя, - заметил Ювеналий.
- Фото было сделано четыре года назад на площади Кеннеди. Мы там митинговали, протестуя против хиппи, организовавших марш мира, - усмехнулся Август, продолжая стоять. Линн подвинулась, и он опустился рядом с ней, не взглянув на нее. Он смотрел на Ювеналия - тот читал статью, слегка улыбаясь.
- О чем написано в статье? - спросила Линн. - О вас, Август?
Он кивнул, явно не проявляя к ней абсолютно никакого интереса.
- Август - глава Общества Святого Духа, члены которого ведут себя весьма активно. Статья о его аресте, - пояснил ей Ювеналий и снова углубился в чтение газеты. - За что вас арестовали? - спросил он погодя.
- За угрозу действием, - ответил Август.
- Вы что, подняли руку на отца Навароли?
- Я хотел всего лишь вручить ему брошюры…
- И затем вы обвинили судью в профессиональной непригодности?
- Он напыщенный индюк, отлученный от церкви католик. Невежда… Вел себя так, будто это был судебный процесс, а не слушание дела. Я потребовал суда присяжных из двенадцати человек, что предусматривается в делах федеральной юрисдикции.
Линн переводила взгляд с одного на другого. С Августа, весьма серьезного, на улыбающегося Ювеналия. Почему Ювеналия забавляет то, что огорчает Августа?
- Ваше Общество Святого Духа выступает против маршей мира? - спросила Линн.
- Наше общество выступает за восстановление традиционных форм богослужения, которые были установлены две тысячи лет назад Господом нашим Иисусом Христом и апостолами, - отчеканил Август.
- Вы, Линн, католичка? - спросил Ювеналий.
- Нет, но я была замужем за католиком, который никогда не ходил в церковь. Восстановление традиционных форм богослужения - это…
- Август выступает против проведения богослужения на английском языке. И вообще он терпеть не может всякие марши мира и коммунистов, - добавил Ювеналий.
- Хватит об этом, - оборвал его Август. - Я сказал отцу Нестору, что вы непременно будете присутствовать на освящении церкви Святого Джованни Боско, которое состоится в это воскресенье, - продолжил он. - Вы представить себе не можете, как это важно для него, для его первого прихода.
- Я бы с превеликим удовольствием, но у меня могут быть дела. Воскресенье, знаете ли, иногда бывает трудным днем.
- Мне кажется, по такому случаю кое-что можно и отложить. Бывшему монаху следует поддержать брата…
- У вас большой приход?
- Отец Нестор и я, мы оба нуждаемся в том, чтобы вы поделились с нами опытом, приобретенным за десять лет пребывания в монашеском ордене…
- За одиннадцать, - поправил его Ювеналий.
- Тем более, - заметил Август. - Между прочим, как вы могли оставить орден после того, как посвятили одиннадцать лет служению Богу?
- Служение Богу не определяется принадлежностью к какому-либо ордену, - заметил Ювеналий.
- Забота об алкоголиках - это, по-вашему, служение Богу?
- А чем, по вашему мнению, мне следует заниматься?
- Я не стану отвечать, - заявил Август, бросив на Ювеналия многозначительный взгляд.
Линн перехватила этот взгляд и пришла к выводу, что ей лучше встать и уйти, оставив их наедине. Привстав, она взяла свою пачку сигарет.
Ювеналий заметил этот жест и сказал:
- Мне пора идти работать.