– Ладно. Одно хорошо – что Климов работает. Слушай его во всем и передай – мне нужны результаты. И кстати… А не смотаться ли тебе в Ковель? А? Понятно, города ты не знаешь… – Блинников сделал паузу, которая, наверное, должна была означать: "Ты и Александрийск-то не очень хорошо знаешь", потом добавил. – Но… Я позвоню коллегам, попрошу оказать всяческое содействие. Соберешь материалы… Суток… или двух… должно хватить.
– В Ковель? – переспросил Стратонов. Видимо, не зря это название засело у него в голове. Все так или иначе крутилось вокруг Ковеля.
Блинников снова стал наливаться краской.
– Что, есть какие-то возражения?
– Нет, нет, Валерий Иванович, – поспешно ответил Стратонов. – Я понимаю, что это нужно для дела. Никаких возражений.
– Ну то-то же. Так что – собирайся. Завтра с утречка, по холодку… Понял? Сегодня оформишь служебную командировку, и – вперед!
– Слушаюсь! Разрешите идти?
– Иди, – ответил шеф и, страдальчески морщась, сел за стол. – Эта жара… И эти девицы… Они убьют меня…
Последнее было сказано уже в пустоту, куда-то мимо Стратонова. Евгений не стал дожидаться новых указаний – тихо вышел в коридор и прикрыл за собой дверь.
До встречи с Пинтом у него оставалось еще одно дело.
Стратонов хотел наведаться в библиотеку и узнать про хранителя. Возможно, если бы старичок (он никак не мог отделаться от навязчивого образа) пришел на работу, все бы решилось само собой. Ну, а если нет…
Тогда бы Евгений не поленился, узнал бы его адрес и навестил. Уж больно странной выглядела уверенность Пинта.
"Хранитель, – рассуждал он про себя. – Ну, и еще – Юля. У меня появился повод зайти к ней. Обрадую девушку – скажу, что следы Алены нашлись".
"Юля, Юля, Юля", – повторял он про себя, а потом его вдруг словно что-то ударило.
Евгений запустил руку в карман пиджака и вытащил листок с ее данными, которые переписал вчера в деканате.
"Рубцова Юлия Валентиновна. Проживает…".
Вот оно! Вот почему слово "Ковель" не давало ему покоя!
"Она ведь… Тоже живет в Ковеле… Что это? Случайность?".
Безусловно, он даже и помыслить не мог, что Юля как-то причастна к похищению соседки по комнате, но то, что происходило у него на глазах, загадочным образом завязывалось в некий странный узел. Или нет? Или он все это придумал?
Стратонов одернул пиджак и зашагал в библиотеку.
* * *
Та же самая вертлявая женщина с яркой помадой встретила его уже не столь радушно. Может быть, всему причиной была удручающая жара, проникшая с улицы даже под эти высокие прохладные своды.
"О чае лучше и не заикаться", – сообразил Стратонов и не стал напоминать библиотекарше о ее недавнем обещании.
– Здравствуйте!
– А-а-а, это опять вы… – вяло отозвалась женщина.
Помада на ее губах расплылась бесформенным пятном, и теперь женщина напоминала вампиршу после плотного обеда.
Евгений машинально коснулся пальцами рта, будто хотел ненавязчиво просигнализировать о неполадках в ее макияже, и тут же, смутившись, убрал руку за спину.
– Я хотел спросить…
– Некого спрашивать, – не дослушав, ответила библиотекарша; видимо, она решила, что Евгений снова будет интересоваться пропавшей девушкой. – Владимир Игоревич так и не пришел. Ума не приложу, что с ним случилось.
– Скажите, а можно ему позвонить?
Женщина взглянула на него, как на безнадежно больного.
– Да я уже весь телефон оборвала. Никто не берет трубку. Думаете, легко здесь одной работать? – она широко повела рукой, показывая, с каким огромным хозяйством ей приходится справляться.
Стратонов сочувственно закивал.
– Конечно, конечно. Может, вы дадите мне его адрес? Я бы сходил к нему домой, узнал, что к чему…
– Адрес? – женщина оценивающе посмотрела на Стратонова. Алые губы сложились в округлое яркое пятно; затем пятно подернула легкая рябь. – Разумеется, отчего же нет?
Она взяла с ближайшего стола листок бумаги и достала из нагрудного кармана автоматическую ручку. Быстрым росчерком написала адрес и, несколько смущаясь, протянула листок Стратонову.
– Он живет один… Всегда живет один.
Внезапно Евгений кое-что понял. Все это: то, что она знала адрес хранителя наизусть, и эти слова, сказанные скорее с упреком, чем с сожалением, и легкое недоумение, просквозившее в интонации и движении уголков глаз… Все это говорило о какой-то драме, о чем-то глубоко личном, случившемся между этими двумя людьми, но так ни во что и не вылившемся.
Он решил, что, видимо, был неправ, представляя себе хранителя сухоньким сгорбленным старичком в очках-лупах. Наверное, ему все же было далеко до голливудского супермена, но и старичком он не был.
Но тогда? Быть может, Пинт ничего не придумывает?
– Спасибо, – сказал Стратонов.
Женщина грустно улыбнулась и, резко развернувшись, пошла прочь, в сторону стеллажей, заставленных книгами.
Здесь, между книг, проходила ее жизнь. И, похоже, уже почти прошла.
* * *
До встречи с Пинтом Стратонов успел зайти в отделение и выписать служебную командировку. Затем он сходил по указанному библиотекаршей адресу, но скупая, даже не обитая дешевым дерматином, дверь в ответ на его продолжительные звонки угрюмо молчала.
Потом Стратонов побывал в "четверке" и поговорил с Юлей.
Увидев его, девушка поспешно отложила в сторону какую-то пухлую тетрадь в синем переплете и взялась за учебник русского языка.
– У меня завтра сочинение, – объяснила она. – Вот… занимаюсь, – и легко, почти незаметно, подтолкнула синюю тетрадь за спину.
– Да-да… Не буду вам мешать, – сказал Евгений, поняв, что его деликатно выпроваживают. – Я только… хотел поблагодарить вас за помощь. Вы знаете, машину, на которой увезли вашу соседку, удалось найти. Угадайте, где?
– Где? – насторожилась Юля.
– В Ковеле, – ответил Стратонов.
– В Ковеле?! – переспросила Юля, и Евгению показалось, что в ее интонации было нечто большее, нежели простое удивление. Она даже вздрогнула.
– Да, в Ковеле, – повторил Стратонов.
– И что же… вы теперь будете делать?
– Искать… Искать дальше, пока не найдем.
– А-а-а… – протянула Юля.
После этого короткий разговор как-то очень быстро скомкался и затух. Евгений поспешно откланялся и ушел.
* * *
– Боюсь, Оскар Карлович, наши дороги расходятся… – сказал он, присев на скамейку рядом с Пинтом.
Затылок ломило, и впридачу к этому Стратонова немного подташнивало; так обычно с ним бывало после бессонной ночи.
Городской парк приветствовал его тихим шелестом уставшей от дневной жары листвы. Трехцветный пес дремал в тени, ни на что не обращая внимания.
Черты лица Пинта заострились, под глазами залегли темно-синие круги. Он то и дело охлопывал себя по карманам, доставал спичечный коробок, вертел его в руках, а потом совал обратно.
"Мается без сигарет?" – устало подумал Стратонов. Подумал и удивился – оказывается, он тоже может замечать какие-то детали и мелочи. Когда это случилось в первый раз, в библиотеке, он даже не придал этому никакого значения.
"Странно… Теперь я становлюсь еще и ясновидящим?". Он хотел усмехнуться, но подавил ненужную усмешку.
– Дела, понимаете ли… Служебные, – продолжал он. – Я вам не говорил, что у следствия есть свидетель одного из похищений? Нет? Парнишка. Продавец из палатки. Он видел, как первую девушку кто-то посадил в машину. Сначала розыск машины не дал никаких результатов…
Пинт снова достал коробок, и Стратонов вдруг почувствовал, что ему тоже ужасно хочется курить – впервые за последние четыре года. Он проглотил слюну.
– А сегодня машину нашли. Неподалеку от города…
Пинт сжал руку в кулак. Раздался хруст ломаемых спичек. Стратонов осекся и замер.
– Что такое?
– Подождите, не говорите, где… Хотите, я сам вам скажу?
– Ну?
– Наверное, где-то под Ковелем. Так?
Повисла долгая пауза, в течение которой ни один из них не решался заговорить. Стратонов не выдержал первым.
– На окраине…
– На северо-восточной окраине, – уточнил Пинт.
– Ну, таких подробностей я не знаю… – пробормотал Стратонов, одновременно понимая, что по-другому и быть не может.
– Оттуда рукой подать до Горной Долины… – тихо сказал Пинт.
– Да?
– Наши пути вовсе не расходятся. Наоборот – теперь они сошлись в один.
Оскар поднял голову и пристально посмотрел Стратонову в глаза.
– Значит, так надо. Евгений… – Пинт помедлил, словно выбирал из всего множества слов самые главные. И он их нашел.
– Я – книжник.
И с достоинством поклонился.
– А я?
– А вы – тот, кем вам положено быть.
– Вы все еще верите в это?
– Теперь – больше, чем когда бы то ни было.
Непонятно почему (Евгений и сам удивился); то ли это было следствием бессонной ночи, то ли – чем-то другим, но у Стратонова вдруг защипало глаза. Он задрал голову и попытался увидеть небо, но густая листва скрывала его.
– Я поеду утром, – сказал Евгений.
– На чем?
– На чем? Наверное, на поезде.
– Поезда ходят до Ковеля два раза в неделю. Завтра поезда не будет. У вас есть машина?
– Нет, машины нет, – он вздохнул. – Правда, от отца остался старый "Урал" с коляской, но с тех пор, как он умер, на мотоцикле никто не ездил…
– За ночь я приведу его в порядок, – сказал Пинт. – Нам обязательно потребуется какое-то средство передвижения.
– Вы справитесь?
– Думаю, да.
– По-прежнему не хотите идти домой?