- Да.
Наклонившись вперёд, она целует его в лоб.
Она встречается с его глазами снова. Её лицо находится очень близко с его лицом.
- Верь нянюшке.
Когда она целует его в уголок рта, в её дыхании чувствуется аромат лимона. Её губы такие мягкие в сравнении с уголком его рта.
Нянюшка Сэйо почти доходит до двери, когда Криспин понимает, что она поднялась с края его кровати.
Перед тем, как выйти в коридор, она оглядывается на него. И улыбается.
Оставшись в одиночестве, Криспин ест "Джелло" и смотрит телевизор, но ничего не осознаёт из того, что видит. Он ест гренки и пьёт горячий шоколад.
Он больше не бредит, но при этом сам не свой. Он чувствует себя… плывущим по течению, как будто его кровать плывёт по спокойному морю.
Куриный суп будет лишним. Он съест его позже. Нянюшка Сэйо сказала, что он должен.
После того, как он возвращает поднос на тележку и посещает ванную - там он находится наедине с собой - Криспин снова устраивается в кровати.
Он выключает телевизор, а прикроватную лампу оставляет включенной. В окнах ждёт ночь.
Уставший, такой уставший, он закрывает глаза.
Несмотря на съеденные гренки и выпитый горячий шоколад, он всё ещё смутно ощущает вкус её лимонного поцелуя.
Он видит сон. Он бы не удивился, если бы он был о нянюшке Сэйо, но вместо этого ему снится мистер Мордред, их учитель.
Криспин, Харли и Мирабель сидят за столом для чтения в библиотеке. Мистер Мордред расшагивает туда-сюда перед рядом книжных полок, рассуждая о чём-то, развлекая их своими рассказами. Во сне у мистера Мордреда нет родинки в виде слепня на левом виске. Вся его голова как огромный слепень.
Один сон сменяется другим, потом ещё одним, до тех пор, пока его не будит звук. Шуршаще-скребущий шум.
На часах 00:01.
Настолько изнурённый, что не может полностью сесть, Криспин поднимает голову с подушки ровно настолько, чтобы осмотреть комнату в поиске источника шума.
Поднос стоит на тележке, где он его и оставил. На подносе термос с куриным супом крутится и крутится, шатаясь на своём основании, как если бы кто-то внутри подталкивал его, раскручивал, не в силах дождаться, когда Криспин открутит крышку и выльет содержимое.
Должно быть, он снова бредит.
Укладывая голову на подушку, закрывая глаза, он думает о тонкой руке на его груди, и сон вскоре приходит.
Утром, когда он просыпается, тележки, а вместе с ней и подноса, уже нет. Он надеется, что их забрала прислуга, и что нянюшка Сэйо не узнает, что он не смог съесть её суп.
Он совсем не хочет обманывать её.
Криспин любит свою нянюшку.
За два дня он восстанавливает своё здоровье.
Когда снова хорошо себя чувствует, он стоит после душа голый в ванной, изучая себя в зеркале во весь рост, ищет детально точный силуэт слепня. Но не может найти.
По каким-то необъяснимым причинам он верит в то, что в нем есть что-то худшее, чем родинка, но оно тщательно скрыто.
Его замешательство и беспокойство не заканчиваются. Но скоро он возвращается в расслабленные и беззаботные ритмы "Терон Холла".
Криспин, Харли и Мирабель едят только то, что им нравится. Шеф-повар Фаунус и повар Меррипен исполняют каждый их каприз.
Они идут в постель, когда пожелают.
Каждый встаёт по своим собственным часам.
Мистер Мордред развлекает. Нянюшка Сэйо заботится о нуждах детей.
Мир за пределами большого дома постепенно стирается из памяти Криспина. Иногда, проходя мимо окна, он удивляется, видя город и очертания "Пендлтона" через дорогу.
Незадолго до полуночи 25 июля, проведя в кровати менее двух часов, Криспин выплывает из неспокойного сна. Наполовину проснувшись, он видит в комнате две тёмные фигуры, комната освещается только светом из коридора, который проникает через дверь, приоткрытую не более чем на два дюйма.
Гости тихо разговаривают между собой. Один голос - Джайлза, которого дети сейчас называют отцом. Другой принадлежит Джардене, матери Джайлза.
Джардена выглядит настолько старой, что кажется, что она является прабабкой своего сына. Она почти всегда находится в анфиладе своих комнат на третьем этаже. Она сморщенная, её лицо похоже на высохшее на солнце яблоко, но глаза яркие и пурпурные как намокшие виноградины. Её редко видно, она почти всегда держится на расстоянии, в отцовской связке коридоров, проплывая в одном из своих длинных тёмных платьев.
Криспин слышит из их разговора не много, однако предполагает, что завтра будет нечто вроде торжественного дня памяти. Перед тем как снова погрузиться в сон, мальчик слышит имена святой Анны и святого Иоакима.
Проснувшись утром, Криспин не уверен, что в его комнате на самом деле были гости. Более вероятно, они были частью его очередного незапомнившегося сна.
Предстоящей ночью что-то случается с Мирабель.
5
Хэллоуин, через три года и три месяца…
Поводок вырывается из рук мальчика, и он падает.
Прежде спокойный пёс, никогда не рычащий, не рычит и сейчас, но кусает. Он хватает марионетку-мужчину в белом костюме за лодыжку, тот вскрикивает и отпускает куртку Криспина.
Мальчик бежит за собакой, прочь от ночного клуба "Нарцисс". Они ныряют в улицу, уклоняясь от машин под визг тормозов и рёв гудков.
В относительной безопасности противоположного тротуара Криспин смотрит назад через улицу и видит мужчину, стоящего на колене, осматривающего свою укушенную лодыжку. Женщина в белом говорит по мобильнику.
Криспин ловит на лету упущенный поводок, и пес тащит его дальше. Они с Харли сливаются с пешеходами, половина из которых одеты для Хэллоуина, а половина - нет.
Когда охотники идут по горячим следам, некоторые места безопаснее, чем другие. Определённые церкви, не все, могут сбить со следа этих необычных преследователей. Убежище можно найти в тех церквях - не важно, баптистских или других - в которых по воскресеньям со смаком и грохочущим пианино поются громкие госпелы. Церкви, в которых иногда слышна латынь, свечи горят за упокой усопших, иногда воскуряется фимиам, а купели со святой водой стоят у входов - те также безопасны. Синагоги тоже хорошие прибежища.
Сейчас же они с Харли в нескольких опасных кварталах от любого подобного укрытия.
Преподобный Эдди Нордлоу, который основал "Путь к счастью" и который выступает по воскресеньям в своём телевизионном шоу "Следящий глаз шпиля", проповедует о том, что Бог хочет, чтобы каждый был богат. Он вещает из своей мегацеркви, "Храма Вознесения" на Джосс-Стрит, который расположен не так далеко отсюда.
Но Криспин на горьком опыте убедился в том, что "Храм Вознесения" предлагает не лучшую защиту от таких недругов, чем торговый пассаж. Или полицейский участок.
В день свадьбы его матери, когда он смотрел через высокое окно, он увидел, что один из прибывших почётных гостей был шеф полиции.
Прохожие делают замечания Криспину и бранят его, когда он, не разбирая дороги, несется за псом, связанный с ним поводком, в который он крепко вцепился, стараясь, чтобы ему не оттоптали ноги.
Движущаяся вода тоже может защитить Криспина от Джайлза Грегорио и таких, как он. Стремительный поток, если он достаточно широкий, препятствует им. Даже если мальчик стоит на другом берегу, в прямой видимости, они не могут увидеть его и, в конце концов, оставляют поиски.
Искусственный водопад в Статлер-Парке срывается в пруд между ненастоящими камнями. Узкая тропинка позволяет пройти за потоками, где находится пещера. Из этой уединённой полости можно через каскады наблюдать за парком. Охотники должны знать об этом отходе; но Криспин несколько раз спасался там, когда они выходили на него в других местах.
Стремительные потоки способны не только препятствовать их обонянию, но также сбивать их чувства, как будто бы шелест и бормотание воды - не просто звук, но также и язык, как будто Природа изъявляет свою волю в избавлении его от их смертельной ярости.
Он с собакой в этот момент далеко от Статлер-Парка, и не ближе к любому из быстрых течений. Их основная надежда - Площадь Памяти - два акра гранитных булыжников, установленных горшками, полными цветов, и скамей, на которые садятся люди, чтобы прочитать утреннюю газету, перекусить что-нибудь на обед, покормить голубей или даже поразмышлять о жертвах, которые принесли солдаты, матросы, лётчики и морские пехотинцы, сложившие свои жизни, защищая их свободу.
Харли знает город так же хорошо, как и Криспин. Скоро булыжники под ногами. В этот час залитая светом фонарей площадь безлюдна, потому что для всех, кроме Криспина и его пса, такие места в этом районе города опасны с наступлением темноты.
В центре Площади Памяти на гранитном постаменте диаметром двенадцать футов стоят три, увеличенные относительно натуральных размеров, бронзовые фигуры: морские пехотинцы во время битвы, один из них ранен и опирается на другого, третий несёт государственный флаг США, как бы демонстративно объявляя об их расположении врагу, которого они не боятся.