- Здравствуйте, - произнесла она таким тоном, будто имела полное право находиться в доме. "Так оно и есть", - мысленно напомнила она себе.
Один их них - суровый, хмурый человек - холодно уставился на нее глазами кобальтовой сини. К счастью, двое других выглядели довольно дружелюбно, а один брат даже нерешительно улыбнулся.
- Извините. Я Кендалл Монтгомери. Я ухаживала за Амелией… то есть вашей теткой… в ее последние дни, - объяснила она. - Я тут… забыла кое-что и вот приехала, чтобы забрать свои вещи. А вы, я полагаю, братья Флинн?
- Да, - сказал тот, который улыбался. - Вот это Эйдан, старший брат, - он указал на хмурого типа слева, - это Зак, наш младший. А я Джереми.
- Ну, я просто… - смущенно промямлила она, не зная, что еще сказать.
- Амелия, если не ошибаюсь, уже несколько месяцев как умерла, - произнес Эйдан.
Он был высокий, мускулистый, напористый, с крупными и резкими чертами лица. Но вовсе не внешность неприятно поразила ее, а скорее его тон и выражение его ледяных глаз.
- Я, между прочим, должна зарабатывать на жизнь. И тем не менее я организовала ее похороны, оплатила последние счета и подготовила все к вашему приезду, - сказала она не без вызова в голосе.
- Вы жили здесь все это время? - не унимался Эйдан.
- Эйдан… - пробурчал Зак.
- Это я заботилась об Амелии. А вы - вы даже не знали, что она живет на белом свете.
- Правда, не знали. Мы ничего не знали ни о ней, ни об этой плантации. Мы должны были, но… так уж получилось, - тихо проговорил Джереми.
- Она была очень хорошим человеком, - Кендалл отвернулась, чувствуя комок в горле, - очень добрым. - Она в упор взглянула на старшего брата. Будучи пять футов десять дюймов роста, она смотрела на него снизу вверх, и это ее коробило.
Да какого черта? Какое ей до него дело? Этот болван ничего не значит. Амелия уже умерла, а у нее своя жизнь. Она возвращается к себе, и пусть они делят дом как хотят.
Нет, это не совсем так. Не все они идиоты, только один.
- Что ж, меня ждет работа, - сказала она, - приятно оставаться.
- А чем, вы, кстати, занимаетесь? - снова подал голос Эйдан.
Она не сразу ответила, мысленно ругая себя за это, но, скажи она им всю правду, они могли бы решить, что она авантюристка, наживающаяся на людских слабостях.
- У меня кафе и магазин подарков. А теперь, если позволите…
- Мисс Монтгомери, - остановил ее Джереми, вопросительно улыбаясь, - мы тут ничего не знаем. Если бы вы могли уделить нам пару минут и провести нас по дому, мы были бы вам бесконечно благодарны.
- Пожалуйста, - поддержал брата Зак.
А старший брат лишь пристально смотрел на нее.
Она глубоко вздохнула.
- Ну хорошо, входите. Мы, так сказать, в фойе. - Она отошла от двери, показывая и объясняя. - Это парадная лестница, слева - танцевальный зал, гостиная, столовая - там на стене висят семейные портреты, посмотрите, если вам интересно. Направо - кухня. Этой кухне уже сто лет, последний раз, я боюсь, ее ремонтировали лет пятьдесят назад. Внешне все обшарпанное, но конструкция, в общем, крепкая. Внизу, под нами, - большой подвал, наверху четыре спальни, на чердаке - кладовые и мансарда. Прекрасный дом на самом деле. Есть еще не меньше дюжины других построек, в разном состоянии. Первая кухня, конюшня, коптильня и помещения для рабов. А на самом деле… - Она хотела продолжить, но осеклась, вспомнив, что уже рассказала им все основное.
Теперь ей пора уходить, это, в конце концов, их дом.
Наверняка они будут его продавать. В лучшем случае его купит какой-нибудь фонд по сохранению памятников старины.
- На самом деле что? - вдруг переспросил Эйдан.
- Ничего, ничего… к дому не имеет отношения. Уверена, у вас все будет в порядке.
- Нет, правда, что вы хотели сказать? - вмешался Зак. Такой улыбкой можно убить, подумала она.
Он был чертовски красив, а также уверен в себе, но без тени самодовольства.
Она передернула плечами.
- Амелии было страшно. В конце. Во время Гражданской войны здесь произошла ужасная трагедия, и она… ей слышалось разное по ночам, ну, она и боялась. Вот почему я оставалась с ней.
- То есть она боялась привидений? - Ей показалось, что Эйдан готов презрительно фыркнуть. Большой, грубый самец, которому неведом страх.
- На каждой приличной плантации есть дом с привидениями, верно? - улыбнулся Джереми.
"Двое младших - приличные люди, - думала она. - Этого следовало ожидать". Так ей и говорили. Ее друг Винни, работавший у нее в кафе, иногда играл с ними в группе и рассказывал, что они талантливые гитаристы и хорошие ребята.
Кендалл пожала плечами, чувствуя неловкость.
- У этого дома богатая история. Ваша семья была почти уничтожена во время войны. - После недолгой задумчивой паузы она продолжала: - И не только война была виновата. Были и другие события. Другие смерти. В 1890 году владелец плантации увлекся одной из горничных. Говорят, она была потрясающе красива - изумрудно-зеленые глаза и шоколадная кожа.
Губы Эйдана изогнулись в иронической улыбке.
- Значит, жена убила шикарную горничную или наоборот - и теперь ее дух бродит по дому. Или нет - они убили друг друга и бродят здесь на пару.
Смерив его взглядом, Кендалл продолжала:
- Жена потребовала, чтобы экономку повесили. В те времена Ку-клукс-клан был в полной силе, ну они и занялись этим. А голова… веревкой ей перерезало шею, голова отвалилась. Говорят, ее безголовое привидение гуляет по округе и ищет голову. А еще - что она прокляла жену, когда ее тащили к дереву вешать. Вон на том дереве ее повесили. - Она указала на огромный дуб слева от дома. - Проклятие, очевидно, сработало, поскольку жена погибла через год день в день, упав с парадной лестницы.
- Захватывающий рассказ, - улыбнулся Джереми. - Так было на самом деле?
- Не знаю. Можно справиться в историческом обществе. Признаться, не одно поместье претендует на эту историю. Я здесь выросла и наслышана о местных плантациях. До конца правдивой можно считать лишь историю о взаимном убийстве двух кузенов. Это сохранилось в местных архивах.
Орлиный взгляд Эйдана переместился с ее лица на дом.
- Я все-таки считаю, что мы должны его продать, и черт с ним, - сказал он братьям, качая головой.
- Посмотрите только, какой он красивый, - сказал Джереми и раскинул руки, будто стремясь обнять дом. - Это наше наследство, а привидения - наши родственники.
- Как знать, - пробурчал Эйдан.
- Почему это? - удивился Джереми.
- Как знать, не грешила ли одна из хозяек поместья на стороне?
"Ну и юмор у него", - подумала Кендалл.
- Мужчины развлекались с горничными, а их жены, может быть, с конюхами. Откуда мы знаем?
Джереми рассмеялся:
- Мой брат - циник, так что не удивляйтесь. Но в душе он совсем не такой.
- Да ну? А я-то думала, что он что внутри, что снаружи.
Кендалл ушам своим не поверила, услышав от себя слова, вертевшиеся у нее в голове. Не то чтобы она собиралась встречаться с ними снова, но вежливость редко изменяла ей.
От удивления брови Эйдана взлетели вверх. Ей показалось даже, что он вот-вот улыбнется.
- Смотрю, вы любите называть вещи своими именами, - сказал он. - Простите, мисс Монтгомери, что я произвел на вас столь неприятное впечатление. Большое спасибо за экскурсию, мы вас больше не задерживаем.
- Благодарю.
- Подождите. А вы сами здесь не видели чего-нибудь эдакого? - снова спросил Эйдан. Его взгляд сверлил ее, будто на допросе в полиции.
- Нет, - солгала она, и, судя по его виду, он догадался, что она лжет.
Она видела. Только не знала что. Она даже не была уверена, что это не страхи Амелии, которые заползли к ней в душу.
Иногда она видела странные огни в темноте, иногда просыпалась от полуночных шорохов. Как будто что-то - или кого-то - тащили по траве у нее под окном. И слышался чей-то жуткий и сверхъестественный шепот, словно некий безумный ученый проводил там опыты.
- Нет, конечно нет, - повторила Кендалл, решительно встряхивая головой, чтобы отбросить волосы за плечи.
"Потому что все это игра воображения", - убеждала она себя.
В конце концов, разве она не окончила университет сразу по двум курсам - психологии и драмы - со средним баллом 3,9? Она понимала всю глубину человеческого сознания. Просто она заразилась кошмарами Амелии, которые, в свою очередь, являлись отражением вполне объяснимого страха смерти.
Кендалл не могла позволить себе верить в такую чушь.
Потому что она сама занималась обманом. Она была отличной актрисой и обманщицей.
Хотя несколько раз…
Психолог в ней возмущенно настаивал, что и в те несколько раз не было ничего непостижимого. Получив актерское и психологическое образование, она зарабатывала на жизнь гаданием, выдавая себя за ясновидящую. "Воспринимай это как игру, театр", - говорила она себе. Она не обладала никаким даром ясновидения, если такой дар в действительности существует. Все, что ей доводилось испытывать, поддавалось логическому объяснению. В той удивительной комбинации логики и воображения, что представляет собой сознание человека, логика приструнивает воображение, когда тому случится слишком разойтись.
- Знаете, что мы планируем тут сделать? - спросил Джереми.
- Мы этого не планируем, - вставил Эйдан, прежде чем его брат успел продолжить.
- Понятия не имею, - ответила она Джереми, не обращая внимания на Эйдана.