Клэр резко вспоминала, что Ханна не была просто шерифом маленького города, повышенным до мэра. Она была солдатом, и она сражалась за свою страну. Ханна брала в руки оружие в Морганвилле и раньше, и в бою Клэр не хотела бы видеть кого-то другого, кто прикрывал бы ей спину (за исключением Шейна).
- Это не ответ, - сказал Шейн. Он снова постучал по удостоверению. - Ты не серьёзно относишься к действительности, которую несут эти вещи.
- Это новый городской закон, Шейн. Носите это или на первый раз будете оштрафованы. Во второй - тюрьма. Я не могу посоветовать вам ничего другого, кроме как соблюдать это.
- Что мы получим на третий раз, избиение и публичные издевательства?
- Не будет третьего раза, - сказала она. - Мне жаль. Правда.
Он посмотрел на неё долгим взглядом, потом убрал удостоверение обратно в карман. Клэр знала этот взгляд и видела, как тревожно движутся мышцы вдоль его подбородка. Он молча считал до десяти, заталкивая внутрь порыв сказать что-то сумасшедшее и убийственное.
Когда он замедлил дыхание, она знала, что это хорошо, а сама почувствовала напряжение, даже не заметив, как оно начало расползаться по позвоночнику.
- Спасибо, что увиделась с нами, - сказала Клэр, и Ханна встала, чтобы подать ей руку. Клэр приняла её, хотя по-прежнему чувствовала неловкость при рукопожатии. Старание быть профессиональной всегда напоминало ей мошенничество, как когда дети играют в переодевания. Но она старалась удержать пристальный взгляд Ханны, когда та вернула себе решительный, сдержанный вид. - Ты уверена, что не хочешь пойти с нами?
- Ты намерена увидеться с Амелией?
- Мы должны попробовать, - сказала Клэр. - Не так ли? Как ты сказала, она слушала меня, немного. Может, всё еще будет.
Ханна покачала головой.
- Малышка, у тебя есть мужество, но я говорю - это не сработает.
- Ты хотя бы договоришься о встрече для меня? Таким образом там будет запись.
- Да. - Ханна посмотрела на Шейна. - Ты собираешься позволить ей сделать это?
- Не в одиночку.
- Хорошо.
Десять секунд спустя они вышли в зал ожидания под пристальным взглядом помощницы, а затем в коридор. Клэр сделала глубокий вздох.
- Разве мы на самом деле чего-то добились?
- Да, - сказал Шейн. - Мы выяснили, что Ханна больше не собирается помогать нам. Пришли разобраться к мэру Морганвилля, у которого связаны руки? Кто видел этот визит? - он остановил Клэр и положил руку ей на плечо. - Я пойду с тобой увидеться с Амелией.
- Это мило, но если ты будешь со мной, то это будет похоже на разгуливающий призыв к беспокойству.
- Просто они знают, что я предпочитаю своих вампиров экстра-хрустящими…
- Именно. - Клэр накрыла его руку на плече своей. - Я буду осторожна.
- Я имел ввиду то, что сказал. Ты не пойдешь туда одна, - сказал он. - Возьми Майкла. Или - я не верю, что действительно говорю это - возьми Мирнина. Просто чтобы кто-то был с тобой, хорошо?
Это действительно было чем-то, что Шейн вообще предложил ей пойти куда-нибудь с Мирнином, и на то были веские причины… у Мирнина были чувства к ней, и к Шейну у него тоже были чувства, только полностью противоположные. Как у Мирнина, вероятно, были мысли о смерти её бойфренда, так и у Шейна были те же фантазии. Это было взаимным, странно весёлым отвращением, даже если у них не было прямого конфликта.
- Хорошо, - сказала Клэр. Она не хотела этого, но её тронуло то, как искренне он заботился о ней. Она пережила многое в Морганвилле - не так много, как пришлось Шейну - и она считала себя довольно выносливой в эти дни. Не нерушимой, но… крепкой.
В один из таких дней ей придётся сесть и объяснить ему, что она больше не была хрупкой, маленькой шестнадцатилетней девочкой, с которой он познакомился, она была взрослой (она имела ввиду статус, не смотря на возраст) и казалось, что она могла решать задачи по выживанию здесь. И в то же время это было мило и прекрасно, что он хотел защитить её, в какой-то момент ему действительно нужно понять, что это не его работа двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.
Он переплёл их пальцы и повел к лифту. Они не повторили поцелуй, что было немного разочаровывающим, но он прямо проигнорировал преследующую Аннабель внизу в внешнем коридоре. Уже лучше.
После холода коридора выход на солнце был таким, будто бы она сунула голову в печку, Клэр моргнула и схватила свои солнцезащитные очки. Они были дешевые и веселые, отражающие небо - подарок от Евы, конечно же. Когда она их надела, то увидела нечто странное.
Моника Моррелл всё ещё была здесь. Стояла у подножия лестницы, прислонившись к неприступным гранитным столбам (здание суда было построено в стиле, который Клэр любила называть Ранним американским мавзолеем) и затенила глаза, чтобы взглянуть на улицу. Горячий ветер шевелил её длинные, блестящие, тёмные волосы, как шелковый лист, и платье - как всегда - было в опасной близости к нарушению законов приличия, когда ветер добирался до подола.
Шейн тоже увидел её и замедлился, стрельнув на Клэр косым взглядом. Она молча согласилась. Это было странно. Моника не стояла просто так на одном месте, по крайней мере, если не делала какое-то заявление. Она всегда была в движении, как акула.
- Хах, - сказала Моника. - Это странно. Вам не кажется, что это странно? - она обратилась с замечанием к воздуху, но Клэр предположила, что оно предназначалось ей и Шейну. Вроде того.
- Что? - спросила она.
- Фургон, - сказала Моника и наклонила голову в сторону улицы. - Припарковался на углу.
- Мило, - сказал Шейн. - Кто-то получил новые колёса.
- Модель этого года, - сказала Моника. - Я знаю факт, что на нашей автостоянке ни у одной хромой задницы нет даже прошлогодней модели. Мне прошлось преодолеть путь в Одессу, чтобы купить свой кабриолет. Морганвилль точно не идёт в ногу с передовыми новинками.
- Хорошо, - пожал плечами Шейн. - Кто-то съездил в Одессу и купил новый фургон. Что в этом странного?
- Потому что я бы узнала, если бы они это сделали, тупица. За год никто в Морганвилле не купил новый фургон, - она звучала уверенно. Моника была королевой городских сплетен, и Клэр должна признать, это имело смысл. Она бы знала. Она, наверное, знает серийные номера каждой покупки, и сколько раз он проезжал в городе, и во что был одет водитель каждый раз. - Кроме того это сияние? Вот так город, а не страна. И, заметьте, тонировка.
- И? - спросила Клэр. Большинство глянцевых автомобилей в Морганвилле имели супер-тёмные окна, потому что они принадлежали людям, у которых была - мягко говоря - аллергия на солнце.
- Это не вампирский оттенок, - сказал Шейн. - Тёмный, но не такой тёмный. Обычный материал. Хм. И логотип сбоку. Не могу рассмотреть его, хотя… - его голос затих, когда открылась дверь фургона. Вышли три человека.
- О, - сказала Моника. - О. Боже. Мой. Посмотрите на него.
Там было двое мужчин, выходящих из фургона, но Клэр знала, что она имеет ввиду… Был только один, подходящий её словам, даже на расстоянии. Высокий, тёмный, латинский, горячий.
- Это, - продолжила Моника голосом с чем-то похожим на страх в нём, - какой-то серьёзный парень-конфетка. - Шейн изобразил звук в горле, что вызвало неторопливую улыбку на губах Моники. - Бьюсь об заклад, если я лизну его, то почувствую фруктовый вкус. Маракуйи.
Там была женщина - слишком высокая, длинноногая, со светлыми волосами, собранными сзади в упругий, блестящий "конский" хвост. Она тоже казалась симпатичной, но Клэр вынуждена была признать, её внимание было обращено к мистеру Парню-Конфетке. Даже на расстоянии Моника прикрепила кличку.
Моника оттолкнулась от колонны и направилась шагом, как на взлётно-посадочной полосе, стуча высокими каблуками по горячему тротуару.
- Пошли, - сказал Шейн и потянул Клэр следом. - Я должен это увидеть. И, возможно, выложить в интернет.
Глава 2
Клэр
Когда они подошли ближе к фургону, Клэр поняла, что он был большой - большой в Техасском стиле, с высокой крышей. Он больше подходил для перевозки оборудования, а не людей. Логотип на боку фургона держался на магните, красное на чёрном. Какой-то череп с микрофоном и трудно-читаемая надпись, не то чтобы она уделяла ей большое внимание.
Целью Моники явно был мистер Парень-Конфетка, который, по мнению Клэр, не стал хуже при более близком рассмотрении. Он был высок (высокий, как Шейн), и широкоплечий (как Шейн)… но с дорого-выглядящим стилем его густых тёмных волос, подходящих к золотисто-коричневому цвету кожи. Был ли он автозагаром или естественным, он хорошо смотрелся. На нём была обтягивающая трикотажная рубашка, которая показывала всю его мускулатуру, а его лицо было… прекрасным.
- Привет, - сказала Моника и протянула ему руку, когда остановилась в футе от него. - Добро пожаловать в Морганвилль.
Он улыбнулся ей ослепительно-белыми зубами.
- Ну, - сказал он и даже голос его был прекрасен, только с небольшим намёком на испанский акцент, чтобы придать ему пикантности. - Морганвилль получает баллы за наличие самого прекрасного, радушного общества. Как тебя зовут, милая?
Моника не привыкла к тому, чтобы быть переигранной в игре лести. Клэр догадалась по тому, как та моргнула и стояла с немного опешившим видом. Но это длилось лишь мгновение, а потом она улыбнулась своей широкой, яркой улыбкой и сказала:
- Моника. Моника Моррелл. А как зовут тебя?
Его улыбка немного потеряла свой блеск, а тёмные глаза отдали немного серым цветом.
- Ах, я думал, ты знаешь.
Моника застыла. Шейн пробормотал: