У меня заломило в груди, закололо в висках. Я должна была все выяснить. Должна была.
- Это мой знакомый, Аарон? Где он? Если я его знаю, то почему не встречаю в школе? Почему не вижу его? - выкрикнула я.
И поняла, что перегнула палку.
Аарон начал терять терпение.
Его кулаки сжались, лицо побагровело, зубы заскрипели.
- Знаешь, почему ты не видишь его, Марта? - выпалил он. - Знаешь, почему ты не видишь его?
- Почему? - спросила я. - Почему?
- Потому, что он мертв!
Глава 14
Во вторник я рано сделала домашнее задание и раскрыла альбом.
Сверху лежал портрет мертвого парня.
Я взяла его в руки и принялась внимательно разглядывать.
Почему же я рисовала его снова и снова?
Я повернула лист под одним углом, потом под другим, как будто пытаясь таким образом найти ответ.
Темные глаза смотрели на меня, но в них ничего не читалось.
Почему же я рисовала мертвого парня?
И кем он был?
Из Аарона я больше ничего не смогла вытянуть. Он и так рассердился на себя за то, что проболтался.
В школе я попыталась попросить у него прощения, но он отвернулся и зашагал прочь. А когда я позвонила ему домой, Джейк сказал, что его нет.
- Я не могу тебя потерять, Аарон, - прошептала я, положив трубку. - Ты значишь для меня слишком много.
Сейчас, уставившись на рисунок, я спросила у него:
- Кто ты? И почему я целовалась с тобой?
Почему же я рисовала мертвого парня? Почему делала это снова и снова?
Неожиданная мысль заставила меня содрогнуться.
Неужели он управлял моей рукой?
Неужели заставлял рисовать его? Неужели руководил мной из могилы?
Я скомкала рисунок. Потом схватила два карандаша и склонилась над альбомом.
- Нарисую кошку, - объявила я.
Кстати, до экзаменов осталось всего две недели. Если я не представлю достойных работ, то меня не возьмут на специальные курсы.
- Нарисую тебя, Руни, - сказала я. - Где ты?
Но, конечно, этой глупой кошки, когда надо не оказалось рядом.
Я склонилась над альбомом и стала рисовать по памяти.
- Марта, - раздался мамин голос. - Пришла Адриана!
Я услышала доносившиеся из коридора шаги подруги.
- Привет. Что случилось? - сказала я, как только она вошла в мою комнату.
- Ничего особенного. Как дела? - ответила она. Потом стащила через голову свитер и кинула его на кровать. Зачесала назад свои вьющиеся волосы. - Бр-р, на улице так холодно. А ты уже как будто поправилась.
- Да, и чувствую себя нормально, - ответила я негромко. Я раз десять извинилась перед подругами за то, что испортила им веселье, и говорила, будто у меня все хорошо.
Но они все-таки не переставали успокоительно твердить, что я выгляжу отлично.
Адриана опустилась на кровать и спросила со вздохом:
- Ты уже сделала задание?
- Ага, - кивнула я. - Оно было совсем простым. Сейчас вот собиралась порисовать…
- А мои дела совсем плохи, - прервала меня подруга.
- С родителями? - спросила я. - Снова воюют? Может быть, переночуешь у меня?
Обычно в таких случаях Адриана отказывалась, но иногда обстановка дома накалялась настолько, что ей все-таки хотелось остаться у меня.
- Нет, не с родителями, - сказала она, поддевая ногой складку ковра. - Папа наконец-то уехал. В воскресенье.
Я не знала, что и сказать. Адриана была ближе к отцу, чем к матери, и нынешний расклад ее никак не мог устроить.
- Дела плохи с Иваном, - пояснила она. - Я очень волнуюсь за него.
- И что же он натворил на этот раз? - Я повернулась к ней, не выпуская из рук альбома, и начала рисовать.
- Я… я точно не знаю. - Адриана замялась. - Сегодня зашла в его комнату, чтобы о чем-то спросить. И увидела у него новый магнитофон и проигрыватель.
- Да? - Моя рука остановилась. - И что же в этом ужасного?
- Откуда у Ивана деньги на такие вещи? - ответила Адриана.
Я задумалась, но так ничего и не смогла сказать.
- Наверное, Иван их украл, - сказала Адриана наконец. - Ты же знаешь, что он толкается среди разного сброда. Двое его дружков вылетели из Уэйнсбриджской школы. Кажется, за поджог бани.
- Блестяще, - вздохнула я.
- Так вот, Иван торчит с этой швалью целыми днями, - продолжала Адриана. - Говорит, что они отличные ребята и знают, как нужно веселиться. И вот теперь у Ивана появились эти вещи. Он точно их где-то спер. Ему светит тюрьма. И я… я…
Я хотела было ответить, но, случайно взглянула на свой рисунок, воскликнула:
- Нет! О нет!
Оказалось, что я нарисовала не кошку, а все то же лицо.
Неужели мне предстоит рисовать его до скончания века?
Адриана положила руку мне на плечо и поглядела на рисунок. Потом тяжело сглотнула. Ее глаза сузились.
- Хочешь пойти на баскетбол в пятницу? - спросила моя подруга, все еще сжимая мое плечо.
- Что?
- Наши играют. В пятницу, - пояснила она. - Хочешь сходить? Повеселимся, забудем обо всем…
Но мне хотелось не забыть, а, наоборот, вспомнить.
Однако я сказала:
- Конечно. Обязательно пойдем и повеселимся.
* * *
Лаура взялась подбросить нас на матч. Она приехала даже раньше, чем нужно, и мы некоторое время катались по городу, слушая радио, подпевая во все горло и окликая из окошка знакомых ребят.
Мы вели себя как придурочные, но нас это мало заботило. Зима выдалась холодной и мрачной, и нам хотелось как-то развеяться.
Наконец наша машина остановилась на ученической стоянке перед школой через десять минут после начала игры. Из спортзала доносились возбужденные крики и стук мяча по деревянному полу.
Ища глазами свободные места, я мельком глянула на табло и увидела, что наши соперники, "Айронтонские ястребы", выигрывают со счетом восемь - ноль. Плоховато.
- "Тигры", вперед! - крикнула я. - Бей их!
Наконец мы уселись почти на самом верху, заставив кое-кого потесниться.
Трибуны продолжали надрываться.
- А где сейчас Аарон? - спросила Лаура, перекрывая шум.
- Не знаю. - Я пожала плечами. - Он мне не звонил.
Сегодня было не до него. И вообще ни до кого на свете.
Я решила полностью погрузиться в игру. Кричать вместе со всеми. Подбадривать "Тигров". Кружить по городу вместе с девчонками после матча. Или же завалиться в пиццерию.
Словом, вести себя, как все, а не как больная, которую все жалеют.
- "Тигры", вперед!
Прозвучал свисток. Тайм-аут. Я увидела, как Корки Коркоран вывела вперед свою группу поддержки.
- Обрати внимание на того парня из "Ястребов"! - крикнула Адриана, указывая куда-то рукой.
- На которого? - спросила я. - На того высокого?
- Они все высокие, - усмехнулась она. - Я про того, с черными вьющимися волосами.
- Который не знает, как завязывать шнурки? - уточнила я.
- Я буду за него болеть. - Адриана не обратила внимания на мою иронию.
- Предательница, - покачала я головой.
Группа поддержки откричала и отпрыгала свое, потом освободила место для игроков. Те, побросав полотенца и бутылки с водой, вернулись обратно.
Прозвучала сирена, и игра возобновилась.
К середине матча счет был двадцать - четыре.
- Есть охота, - сказала Лаура и потянула меня за руку. - Пойдем перекусим.
- Ага, пойдем, - согласилась Адриана.
Мы стали спускаться, собираясь выйти из зала и пойти к прилавку, где торговали попкорном, хот-догами и прочими закусками.
Когда мы почти вышли с трибуны, "Ястребы" забросили еще один мяч в корзину, и зрители снова зашумели.
Наши игроки отчаянно пытались овладеть мячом. Их лица были страшно напряжены.
Пас. Еще пас.
Один из игроков побежал, но потерял мяч. Я увидела, как на его лице появилось отчаяние.
То есть вообще разглядела его лицо.
Его лицо.
Нет!
Это было то же лицо, что на моих рисунках!
- Это он! - заорала я, схватив Адриану за плечо. - Это он! Это он!
Я выпустила ее плечо и чуть не упала.
Но все-таки смогла удержаться на ногах и уставилась на игроков.
Теперь еще у двоих оказались те же каштановые волосы, вздернутые носы и серьезные, темные глаза.
То же самое лицо!
У них у всех было лицо, которое я рисовала!
Лицо мертвого парня!
Когда подруги посмотрели на меня, их улыбки растаяли, челюсти отвисли, глаза наполнились ужасом.
Они завопили.
И я тоже завопила.