Я признал свое поражение. Все что я мог - это вновь откинуться на подушки и уставиться в окно. Она продолжала молчать, ожидая моего ответа. Она прекрасно понимала - рано или поздно мне придется ответить ей.
Я находился в таком состоянии, что мне все было безразлично. Наркотики всегда делают свое дело. Приняв прежнюю позу, я взглянул на нее.
- Что ж, если вам угодно, - однажды, после укола морфия, мне привиделось нечто необыкновенное. Мне виделась эта страна в доисторическое время; тогда-то здесь и была морская пещера - сейчас ее нет, - но море отступило, река изменила свое русло и пещера исчезла, заполнившись илом. Я отыскал место, где должна была находиться пещера; возможно, она и сейчас там, хотя ее и не видно. Не знаю, что подтолкнуло меня искать следы существования пещеры в расселинах скалы; может быть, кто-нибудь назовет это памятью подсознания. Но мне еще более странно, что об этой пещере заговорили вы, ибо я ни одной живой душе не говорил о ней. Вам она тоже снилась? Или эта пещера - исторический факт?
- Нет, она не привиделась мне во сне - я увидела ее в Кристалле.
- Боже правый, - воскликнул я. - К чему мы идем?
- Это я и хотела бы знать, - ответила она.
- Смотрите, - сказал я, - мой организм просто перегружен наркотическими препаратами. Думаю, мне было бы лучше промолчать, чтобы не молоть всякую чушь.
- Вовсе нет, - возразила она. - Вы говорите весьма разумные вещи, хотя я посоветовала бы вам быть поосторожнее с выбором собеседника.
Я засмеялся. Меня не покидало ощущение легкого головокружения от лекарств.
- Вы бы не стали думать, что я говорю разумно, - сказал я, - если бы я рассказал вам весь этот сон - ведь в нем я увидел вас. Если вы поверите этому, то я поверю, что вы - мисс Ле Фэй Морган, или Морган Ле Фэй, или как вам будет угодно.
Она посмотрела на меня, и глаза ее внезапно сверкнули - в точности так, как тогда - когда она заметила, какое впечатление она произвела на меня в первый день своего приезда, сбросив с плеч шубу.
- Я знаю, вы говорите мне правду, - медленно произнесла она, - ибо я заметила, что вы тотчас же узнали меня, едва я открыла свое лицо.
- Да уж, как было вас не узнать, - рассмеялся я.
- Не смейтесь так, - сказала она. - Ваш смех меня раздражает.
- Прошу прощения, - сказал я. - Господи, мы живем в сумасшедшем мире.
- Нет, - возразила она, - не в сумасшедшем, а в мире слабоумных. Просто мы с вами рассуждаем чуть более здраво, чем другие, и нам повезло встретить друг друга. Давайте играть в открытую. Я расскажу вам все, что знаю, а вы расскажете то, что знаете сами.
Это не было тем предложением, которое следовало бы делать агенту по недвижимости, в особенности такому, который учился жизни у Скотти; но я был в полумертвом состоянии и настолько накачан наркотиками, что моя болезнь надоела мне до чертиков, и мне в тот момент было совершенно безразлично: сгорю ли я в сей же момент ясным пламенем, попадет моя душа в узилище ада, или же мне суждена вечная слава. Таковым было мое оправдание, если оно вообще требовалось.
Итак, я рассказал ей обо всем. Было очень трудно рассказывать об этом спокойно; конечно же, я начал не с того конца, но она с помощью терпеливых расспросов смогла сложить целостную картину из пестрых лоскутов моего рассказа.
- Вы пришли к Жрице Моря через общение с Луной, - сказала она, - ибо Луна правит морем. Обе они не есть два разных опыта - напротив, это две составляющих одного целого. А теперь вы заполучили еще и меня. И вы знаете, что я являюсь третьей частью этого опыта, дополняющей предыдущие.
Я осторожно дотронулся до крошечного пятнышка на руке, куда наш лекарь Бирдмор втыкал иглу своего шприца.
- Знаете, я принял очень много наркотиков, - проговорил я. - И мне кажется, что вы - моя галлюцинация.
В ответ она рассмеялась.
- Сейчас я поведаю вам свою часть истории, а судить о ней придется вам.
Глава 7
История, которую мисс Ле Фэй Морган рассказала мне, была действительно до неправдоподобия сенсационной.
Родом она была из семьи гугенотов, переселившихся в Англию из Бретани в период аннулирования Нантского эдикта. Сперва они связывали себя семейными узами с другими французскими беженцами, а позже начали вступать в перекрестные браки с англичанами; и вся их жизнь текла тихо и мирно, пока последний из их рода, ее отец, не женился на уроженке Уэльса, так что две породы кельтов - бретонская и уэльская - взаимно усилили друг друга, породив на свет ее. - Я обречена не только своим именем - я обречена самим рождением, - сказала она [Игра слов - фамилия Fay созвучна шотландскому диалектизму "fey" - обреченный, приговоренный].
Впоследствии отец ее умер и ей пришлось пережить в жизни немало, чтобы прокормить себя: первой ее ступенью наверх стала сцена в провинциальном театре пантомимы.
- Наибольшим моим актерским успехом, - сказала она, - была роль Королевы Демонов в спектакле "Джек и бобовый стебель".
Я поверил ей. Из нее получился бы великолепный Мефистофель женского пола.
Так или иначе, приходилось влачить жалкое существование и поэтому, узнав о возможности получить работу у мисс Морган, она, с помощью их общей кузины, отличавшейся изрядной добросердечностью, устроилась на это место. То были времена, когда общение с духами считалось модным; старая мисс Морган весьма интересовалась этим и однажды, принимая у себя соседей-единомышленников во время устроенного ею сеанса спиритизма, она заставила свою новую компаньонку протянуть руку над столом и стол, доселе лишь едва покачивавшийся, вдруг поднялся на дыбы и станцевал джигу.
Старая мисс Морган перепугалась до глубины души; те же чувства испытала и мисс Ле Фэй, и обе… немедленно принялись повторять опыт вновь и вновь. Затем, найдя стол неубедительным доказательством собственной магической силы, они раздобыли Планшетку и именно Планшетка впервые поведала им о морской пещере поблизости от Белл Ноул.
- Отыскав ее, - возвестила Планшетка, - вы найдете ключ ко всему.
Естественно, мисс Морган Вторая была изрядно шокирована, узнав о том, каким образом я узнал о существовании этой пещеры.
Я рассказал ей все, что знал об этом из археологии. В действительности Белл Ноул когда-то назывался Белл, или Баэл Ноул. Это был холм, на вершине которого в седую старину поклонялись Богу Солнца; на этом холме солнцепоклонники жгли посвященные своему божеству костры в ночь Белтана, накануне мая. А относительно недавно одна милая и душевная леди возродила невинный обычай и даже уговорила местного викария освятить действо. Если бы он знал, что он благословил!
Планшетка совершенно верно рассказала о том, что морская пещера смотрела в сторону реки и наполнялась водой во время подъема воды в реке во время прилива; но мисс Ле Фэй Морган, проискав пещеру весь вчерашний день, и не догадывалась, что в тринадцатом веке река поменяла направление своего русла и сейчас проходила по другую, отличную от изначальной, сторону холма Белл Ноул. При этом река совершенно случайно вынудила навечно погрузиться в пучину один весьма процветавший монастырь. Древняя история гласила, что тамошние монахи были по существу толпой гуляк, и однажды, во время очередного их пиршества, река вышла из своих берегов, изменила русло и поглотила греховодников. Когда мисс Морган услышала об этом, ее глаза вновь засверкали, ибо один из вызванных Планшеткой духов рассказал, что он - монах-утопленник. Пребывая в сильном возбуждении, я предложил ей сходить туда во время отлива, когда луна находится в последней четверти: тогда я мог бы свозить ее на лодке к тому самому месту. Мисс Морган тотчас же согласилась, Эго заставило меня задуматься о том, каким образом мне придется все это объяснять Скотти и семье.
Очевидно, обе женщины задавали Планшетке бесчисленное количество вопросов, включая сведения о реке Нара-дек. Один из вызванных духов, назвавшийся Лунным Жрецом, рассказал, что колонисты из Атлантиды, обосновавшись в здешних местах, назвали ее в честь настоящей реки Нарадек, протекавшей на их ныне несуществующем родном континенте. Он даже написал для них слова древнего гимна Богу Солнца. Гимн оканчивался словами: "Пронеси душу мою вниз по реке Нарадек, вынеси ее к жизни, и свету, и любви".
Откинувшись назад, она пропела мне это своим низким, глубоким, приглушенным голосом - нечто среднее между псалмом и задушевной песнью - и это меня сразило окончательно. После этого она могла делать со мной все, что угодно. Теперь ей не было нужды говорить мне: "Хотите верьте, хотите - нет", ибо у меня появилось странное чувство внутренней убежденности в том, что все сказанное ею, каким бы незавершенным и невероятным оно ни казалось, было сущей правдой.
Такова была история, рассказанная о себе Вивьен Ле Фэй, когда-то, в девяностых годах, бывшей в компаньонках у мисс Морган Первой.
Они продолжали общаться с Планшеткой и завели в Иных Измерениях много друзей. Позже мисс Ле Фэй показала мне свои дневники; должен заметить, что они были наиболее убедительны, ибо кто, находясь в здравом уме, стал бы заниматься столь кропотливым самообманом, да и с какой целью? Ведь записи в дневниках появлялись и тогда, когда мисс Морган Первая уже умерла, и мисс Ле Фэй вступила в полное владение своей собственностью. Позже мисс Ле Фэй сменила Планшетку на Кристалл; с той поры, естественно, обыденные записи из дневников исчезли, уступив место элементам предсказаний.