- Он встретился с Гантом как представитель нашего правительства с целью переговоров о закупке оружия.
- И что?
- Он встретился с ним и сообщил, что Гант проявляет к этому предложению определенный интерес. И с тех пор мы не получали от него никаких сообщений. Единственное, что нам удалось узнать, это то, что он покинул свой отель и уехал, не оставив адреса. Барух не только не оставил никакого сообщения для нас, но он даже не пытался добраться ни до одной из наших конспиративных квартир. Он просто исчез.
- Три недели назад?
- Да, именно так.
- И вы с тех пор ничего о нем не слышали?
- Ничего.
Теперь пришла очередь Стедмена глубоко вздохнуть.
- Но как вы себе представляете мое участие в его розыске?
- Вы можете добраться до Ганта тем же самым путем, как покупатель оружия с Ближнего Востока. И вы не должны, как мне кажется, с самого начала называть страну, в интересах которой вы совершаете эту сделку, речь должна идти просто о варианте подпольного бизнеса.
- Но ведь Барух ясно дал понять Ганту, что он работает в интересах Израиля.
- Да, теперь и мы считаем, что это была ошибка.
Стедмен криво усмехнулся.
- Ничего себе ошибка. Ведь если Гант действительно снабжает оружием арабских террористов, должен же он иметь хоть какие-то симпатии к их общему делу.
- Но нет ничего необычного и в том, что поставщики оружия снабжают им обе воюющие стороны.
- Нет, это создавало бы определенные трудности.
- Покажите мне хоть одного такого честного продавца оружия? - заметил Гольдблат, сопровождая свои слова циничной улыбкой. - Тем не менее, наша точка зрения на это была такова: если Гант показал бы хоть малейшее нежелание иметь дело с нами, то это, по крайней мере, означало бы, что наша информация была верной.
- Только лишь означало бы, не более. Доказать факты продажи оружия будет по-прежнему трудно, а, может быть, и невозможно.
- Да, я согласен с этим замечанием. Но это будет наш первый шаг. Слежка, допросы и подкуп помогут получить очередные подтверждения, за которыми последуют уже и доказательства.
- А если это не поможет? Если вы не сможете получить доказательств, которые могли бы убедить наше правительство, что тогда? Вам останется только устранить его, не так ли?
- Вероятно. - Но теперь в голосе израильтянина уже не было сомнений.
- Но вы не сможете провести в этой стране свою обычную военную операцию. - В голосе Стедмена вновь зазвучали раздражение и гнев.
- У нас не остается выбора.
- Но зато у меня выбор есть. Я не буду помогать вам.
- Мы и не просим вас хоть в малейшей степени рисковать, мистер Стедмен. Мы всего лишь хотим, чтобы вы поближе подобрались к Ганту, для того чтобы выяснить, виделся ли с ним Барух после того, как отправил свое донесение, и если нет, то попытаться проследить его передвижения с этого момента. Это все, что мы просим вас сделать: обычное поручение по расследованию простого факта. Никакой связи с Моссад.
- А почему вы не хотите обратиться в полицию?
- Это могло бы создать дополнительные трудности. Кроме того, у нас нет доверия к иностранным правительствам в их политике по отношению к Израилю. Помните, как Франция отпустила преступника по имени Абу Дауд после его ареста в Париже в 1977 году? Французы были обеспокоены тем, что его арест может повредить их сделке с Египтом по продаже 200 истребителей "Мираж". Нет, корыстные интересы управляют правосудием во всех странах. И я думаю, что ваше правительство тоже не будет беспокоиться о судьбе пропавшего израильского шпиона.
- Но почему вы не обратились в другое агентство? Почему вы выбрали меня?
- Из-за ваших связей. Вы все время были связаны с армией и с торговлей оружием. Вы участвовали в продаже оружия Израилю в прошлом, и нет никаких причин почему бы вам не заниматься этим и сейчас. Во всяком случае, этот факт может быть весьма правдоподобным. У вас, таким образом, имеется прекрасное прикрытие, а кроме того вы хорошо знаете Баруха. Во всех отношениях подходите для этой работы.
- Кроме одного.
- И что же это?
- У меня нет никакого интереса к ней.
- Вы не заинтересованы даже в спасении Баруха?
- Нет.
На этот раз глаза Гольдблата выражали неприкрытое отвращение.
- Значит все, что я вам рассказал никак не убедило вас?
- Нет, не убедило. Поищите другое агентство, или выполняйте свою грязную работу сами.
Израильтянин поднялся и посмотрел сверху вниз на Стедмена. Его взгляд излучал леденящий холод.
- Вы растеряли свои убеждения, - произнес он.
- Нет, просто они изменились. - Стедмен откинулся на спинку кресла. На его лице застыла непроницаемая маска. - Я надеюсь, что вам удасться найти Баруха.
Гольдблат повернулся, и не переставая покачивать головой, направился к двери. Он на мгновенье остановился, будто собираясь сказать еще что-то, но затем вышел, осторожно закрыв за собой дверь.
Стедмен глубоко вздохнул и некоторое время барабанил пальцами по столу. Прошлое никогда не должно возвращаться, по крайней мере так ему казалось сейчас. Он думал о Барухе, младшем брате Лиллы: всегда улыбающийся, легковозбудимый, но очень упорный и настойчивый, когда разговор заходил в сторону политических аспектов борьбы его нации. Был ли теперь и он принесен в жертву, так же, как и его сестра, и все по причинам борьбы, которую вела их страна за свою свободу? Осторожный стук в дверь был тем желанным облегчением, которое освобождало его от нелегких воспоминаний.
- Привет, Гарри. Разговор был тяжелым? - Голова Мегги Уэт появилась в приоткрывшейся двери.
Он засмеялся.
- Опять подслушивала у замочной скважины?
Мегги вошла в комнату и присела на угол стола. В свои сорок лет она выглядела привлекательной и элегантной, как никакая другая женщина не могла и мечтать. Ее обаяние, по мнению Стедмена, очень часто помогало им выиграть не один десяток сложных дел. Ее муж был владельцем агентства, а она помогала ему управляться с делами, пока он не умер от сердечного приступа пять лет назад. Она продолжала вести дело одна, но предрассудки клиентов относительно женщины-детектива преодолеть было почти невозможно. И хотя не было ничего особенного в том, что женщина выполняла работу частного детектива, она вскоре решила, что агентство нуждается в наличии мужского присутствия, и с этого момента все усилия были направлены на поиски подходящего кандидата. Стедмен в этот период только что возвратился в Англию, оставив свою работу в Моссад, и по обоюдному согласию они решили объединить свои усилия. Сначала они очень осторожно присматривались друг к другу, но вскоре взаимопонимание было достигнуто. Каждый из них что-то потерял в этой жизни, но они решили не устраивать из этого трагедий, и в процессе работы почувствовали даже необходимость друг в друге.
После трехмесячного испытательного срока Стедмен внес свою долю и стал полноправным совладельцем агентства на правах партнера. И с этих пор список клиентов агентства стал неуклонно расти. Было неизбежно, что их партнерство перерастет в более дружеские отношения, и они действительно у них установились, но их роль сводилась лишь к взаимному комфорту в ведении дел. В их отношениях была даже определенная нежность, корни которой уходили в глубину обычных человеческих отношений. Любовь не входила в их планы и предназначалась, как правило, для кого-то другого.
Стедмен взглянул на нее и почувствовал, как только что охватившее его напряжение постепенно начинает спадать. Они не виделись уже целую неделю, каждый из них был рад этой новой возможности поговорить друг с другом.
- Кто это был? - спросила Мегги.
- Это в некотором роде отголосок моего прошлого, как ты любишь повторять.
- Он из Израиля?
- Да.
- Моссад? - Она знала, где приходилось работать Стедмену.
Он кивнул.
- Они вновь предлагали тебе работать на них?
- В некотором роде. Они хотели поручить агентству розыски человека.
- Но он не захотел разговаривать со мной на прошлой неделе, когда тебя не было здесь.
- Им казалось, что будет лучше, если они встретятся непосредственно со мной.
- Но ведь в итоге ты отказался от работы.
- Потому что я не хочу иметь с ними никаких дел.
- Да, но если это дело касалось обычного расследования в связи с розыском человека, мы могли бы заняться им. У нас сейчас не так много работы, чтобы отказываться от предложений.
Стедмен нахмурился.
- Когда имеешь дело с Моссад, оно никогда не бывает обычным. Такое предложение нам не подходит.
- Но мы должны были бы хотя бы обсудить это, прежде чем принимать решение. - И хотя Мегги говорила ровным, спокойным тоном, он почувствовал определенную твердость в ее голосе. - Мы могли бы поручить это Секстону, или я сама могла бы заняться этим.
- Я уже объяснил тебе, Мегги, что они хотели нанять именно меня. Давай оставим это, хорошо?
Теперь Мегги почувствовала твердость в его голосе.
- Извини, Гарри. Во мне все время говорит деловая женщина. Мне и самой не нравится эта привычка.
- Все в порядке, Мегги. - Он улыбнулся в знак примирения. - Как идут наши дела?