...Принцессу окружали живые камни. В каждом вибрировали миллионы сознательных частиц, просеивавших ее сквозь себя, словно сито. Она поняла, что выход существует, и нашла его. Она обнаружила узкую щель, в которой, наверное, могло бы поместиться человеческое тело, тем более – тело худой молодой девушки. Старый заброшенный ход вел от монастыря в сторону Моско, но этот ход был всего лишь одной из нитей огромной подземной паутины, раскинувшейся на десятки лиг...
Тайла еще немного двигалась вместе с некросуществом в кратковременном кошмаре его возрождения. Их общий сон, лишенный видений и звуков, был медленным танцем тьмы. Они осязали пустоты, пронизывая толщу земли... Потом принцесса испугалась. Ее дрожащее тело осталось так далеко; и не было сил двигаться дальше, и не было сил вернуться... Голоса оказались правы, утверждая, что она слишком слаба. Скудная пища лишила ее энергии, а брать энергию извне она еще не умела.
Тайла в панике заметалась, пытаясь вернуться в тюрьму из плоти, и тогда ей помог посторонний, поселившийся в ее сознаниии. Благодаря ему она знала, что теперь делать. Она отступала, снова возвращая мертвой части природы свои тела. Сначала – камни, и зыбкая материя обратилась в твердь. Затем – насекомых, и роение черных точек вокруг свечи снова стало бессмысленным и самоубийственным... Излучая запредельный ужас, возвращалось в свою невещественную могилу некросущество... В последнюю очередь принцесса оставила змеиное тело, зная, что в нем пребывает чья-то душа, блуждавшая так же, как незадолго до этого блуждала она сама...
Створки раковины захлопнулись. Девушка медленно приходила в себя. Она снова была уязвима, одинока и почти беспомощна. Но кое-что изменилось. В ее глазах появился хищный блеск. Кто-то управлял ее телом, ее вялыми мышцами и угасающим рассудком.
Она схватила змею, свернувшуюся в спираль у нее в паху. Взяла камень и точным, хорошо рассчитанным ударом размозжила змее череп. Потом хладнокровно и умело содрала с нее кожу, хотя даже не видела ни разу, как это делается. Будто сняла перчатку с чужой руки...
Единственное, чего она опасалась, – чтобы ее не выдал запах, витавший в подвале. Принцесса отрывала кусочки мяса от освежеванной змеи, недолго держала их над свечой и поедала полусырыми. Она не чувствовала вкуса пищи и почти не чувствовала боли, когда огонь облизывал пальцы...
Насытившись змеиным мясом, принцесса занялась странным для послушницы делом. Отыскав в келье металлическое стило, она стала с бесконечным терпением расчищать стыки между каменными плитами пола, заполненные измельченной крошкой и вековой пылью.
Она бездумно трудилась, пока усталость не свалила ее с ног. Она легла и впервые за много ночей спала без сновидений – исчезла, отсутствовала, заставила того, кто находился в ней, забыть о себе.
Потом принцесса проснулась.
Ощутила неприятный привкус во рту.
И начала вспоминать.
* * *
Тайла пробыла в монастыре уже около трех месяцев. Грегор определил минимальный срок ее изоляции в один год. Она собиралась работать много и упорно, чтобы уменьшить этот срок по крайней мере втрое.
Жизнь в обители текла неторопливо и размеренно. Это вполне устраивало Рейнхарда Дресслера, который привыкал к новому шизофреническому существованию, прерываемому только бесплотными периодами переселений.
4
Под густыми сплетением голых веток было сумрачно даже днем. Из-за неподвижного воздуха и необычной тишины лес казался гигантской декорацией с запыленным картонным задником. Вой больше не повторялся. Не было слышно пения птиц и треска сучьев. Зато Руди кожей ощущал, что за ним наблюдают. Странная это вещь – не чувствовать боли, но осязать липкий взгляд...
Копье, брошенное из-за дерева, он увидел лишь в самый последний момент.
На сей раз его защитил металлический ящик. Наконечник пробил насквозь обе стенки и вошел в тело не глубже, чем на одну фалангу. Но толчок был очень сильным, и зомби не устоял на ногах. На свою беду, ликантропы рассчитывали, что первый же точный удар прикончит его, и не атаковали сразу.
Оказавшись на земле, он уже через мгновение пришел в себя. Рука действовала автоматически. Значительную часть поля зрения заслонил "питон", вид сзади, а за ним Рудольф увидел каких-то средневековых уродов в доспехах, вооруженных до зубов. Сейчас он не мог позволить себе роскошь поразмыслить о том, что бы это значило.
Против закованных в металл воинов с мечами и копьями у него не было бы вообще никаких шансов, если бы не револьвер. Рудольф недостаточно хорошо владел холодным оружием, зато очень быстро управлялся в огнестрельным. Его реакции и мышечная память были специально запрограммированы именно для такой работы.
Он насчитал больше десятка фигур, выступивших из-за деревьев. Они явно поторопились, не подозревая о том, с кем имеют дело. А он, как всегда, не промахнулся, стреляя, преимущественно, в голову. Четверо тевтонцев были мертвы еще прежде, чем остальные сообразили, что чужак, осквернивший святыню Менгена, владеет легендарным оружием древних.
Тайла исчезла – должно быть, спряталась где-то. Она поступила совершенно правильно, потому что сейчас он застрелил бы ее просто на всякий случай, независимо от того, заманивала ли она его в ловушку или нет... Левой рукой он потрогал Маску. Она осталась цела – удар копейного наконечника пришелся выше...
Нападавшие растворились в лесу и теперь наверняка брали будущую жертву в кольцо. Воспользовавшись паузой, зомби перекатился под защиту ближайшего толстого дерева. Здесь он экстрактировал гильзы и с впечатляющей скоростью перезарядил револьвер. Его пальцы все еще были подвижны, как у пианиста или карманного вора (и это при почти полном отсутствии чувствительности), но мертвенная синева под ногтями не исчезала, приобретая все более насыщенный цвет... Руди отстраненно наблюдал за движениями собственных пальцев, словно они были деталями некоего механизма.
Где-то в отдалении слышались шорохи и металлическое позвякивание. Руди пересчитывал оставшиеся в карманах патроны, ощупывая донышки гильз. Вдруг он услышал глухой перестук лошадиных копыт и осторожно выглянул из-за дерева. К нему приближались двое конных рыцарей, решивших испытать судьбу. Забрала их шлемов были опущены – очевидно, тевтонцы полагали, что жестянки могут остановить револьверную пулю.
Руди сразу же избавил их от этих иллюзий, убив одного из рыцарей выстрелом в голову и прострелив другому грудь.
Шорох раздался совсем близко. Кто-то подползал к нему, но он выдержал паузу. К его удивлению, это оказалась Тайла. На ее лице было написано удовлетворение – как у того, кто не обманулся в своих ожиданиях...
Она волочила за собой мех. Когда она оказалась совсем близко, он приставил ствол "питона" к ее гладкому чистому лбу и держал так до тех пор, пока не убедился в том, что другая ее рука пуста. Взгляд девушки скользнул по трупам.
– Скольких ты убил?
– Шестерых. Пока.
– Прекрасно. Их осталось немного. Там ручей. – Она показала на юг.
В этот совсем неподходящий момент он почувствовал вожделение. Его влечение было чисто физическим. В паху стало тесно, и дрожь прошла по ногам. Всего на мгновение он забыл о ликантропах...
К нему метнулась стремительная серая тень. Острый звериный запах ударил в ноздри. Руди отклонился, и вместо того, чтобы разорвать ему глотку, волчьи зубы щелкнули в воздухе. Он сильно ударил волка по черепу рукояткой револьвера и почти сразу же, развернув кисть, выстрелил в упор. Зверь издох прямо на нем. Не успел зомби сбросить с себя труп, как увидел еще несколько четвероногих.
Стая охотилась за ним вместе с людьми. "Так не бывает!" – думал Рудольф, расстреливая волков, прежде чем тем удавалось приблизиться к нему на расстояние прыжка. Реакция зомби была неправдоподобно быстрой. Тайла лежала у его ног, убрав голову с линии огня, и вольно или невольно поглаживала его чресла...
Волки ненадолго отступили, оставив на поляне шесть трупов. Пока Руди в очередной раз наполнял барабан, Тайла пыталась свистом подозвать лошадей убитых рыцарей. Вместо свиста у нее получался сиплый и очень долгий звук, больше похожий на завывание зимнего ветра в каминной трубе. Да и лошади были слишком напуганы почти непрекращающимся грохотом револьвера...
Когда снова наступила небольшая передышка, Руди решил проверить эффективность своей акции устрашения. Его враги затаились, однако это вовсе не означало, что путь свободен. Он показал Тайле на пробитый копьем металлический ящик, хотя не представлял, какую ценность может иметь безнадежно испорченная книга. Подразумевалось, что Руди прикроет девушку, когда та окажется на открытом месте. Как ни странно, она поняла его правильно, и вскоре они уже крались между деревьями, унося с собой то, что орден и Гоцит охраняли в течение нескольких веков...