Я не заметил, как и сам встал и включился в движение с рассказчиком, и теперь старик прогуливал меня по фойе библиотеки.
– Ну, хорошо, я сейчас закончу. Наконец, – третья категория – высшие тайные общества. Знаешь, Коля, люди даже не предполагают об их существовании. Они неизвестны низшим тайным обществам, а для кадровых разговор на эту тему – табу. Лишь случайная находка какого-либо таинственного документа или вырвавшееся откровение могут навести на след. Во время предсмертной агонии после покушения на него в 1922 году, Вальтер Ратенау, германский промышленник и финансист, министр иностранных дел, сказал: "Миром управляют семьдесят два человека…" Я это слышал собственными ушами, поскольку был среди прочих у его смертного одра, и когда он усоп, самолично прикрыл его веки.
– Я вижу, товарищ Берита, вы бывали за границей и вращались в обществах знаменитых людей?
– Бывал, Коля, бывал и знал многих, как ты изволил выразиться, знаменитых людей, очень многих. От фараонов – до президентов.
– Наверное, вы сейчас на пенсии, есть, что вспомнить? – с уважением к прошлому старика, сказал я. – Мне-то, пока нечего. Президента я видел только одного – Шарля де Голля, когда он приезжал в Новосибирск, и то – издалека. Занятия в институте тогда отменили и отправили нас с флажками на проспект Маркса встречать кортеж де Голля. А вот, мумию фараона в саркофаге повидать пока не удалось, только на фотографии в "Огоньке".
– Мне на пенсию, Коля, еще очень не скоро, – со странной усмешкой сказал Баал Берита, посмотрев на меня прохладными зелеными глазами.
– А вы из этих, ну, тех семидесяти двух, которые правят, кого-либо знали?
– Знавал, только не могу сказать кого именно, я, думаю, ты меня понимаешь – почему.
– А, например, Гитлер, Сталин – туда входили?
– Я уже ответил тебе на твой вопрос… Могу только сказать так: если и не входили, то были прямо или опосредованно причастны к этой человеческой верхушке. Возможно, в качестве марионеток…
Я вытаращил глаза:
– Такие великаны в политике – и простые марионетки?!
– А что тут такого? Хотя они и могут мнить себя кукловодами. Возьми, например, Эриха Хоннекера, нынешнего немецкого вождя. Он что, самостоятелен? Нет, им управляют из Москвы. Или тот же Хо-Ши Мин из Вьетнама – тоже кукла Мао-Цзе Дуна. И так – часто. Знаешь, я, пожалуй, добавлю еще кое-что, для ясности картины. Эти семьдесят два человека составляют некий международный штаб. Во времени численность этого штаба не меняется – меняются только лица. И входит в него лишь ограниченное число посвященных, к тому же большинство из них являются руководителями стран или видными государственными деятелями. А некоторые живут в подполье, вроде аскетов, как Центурион, так что никто и не подозревает об их влиятельности или об истинном лице. Среди этих семидесяти двух, есть верхушка из девяти человек. И эти девять неизвестны даже остальным шестидесяти трем. Девять Неизвестных… Они правят миром вкупе с Внешними Силами…
– А что это за силы?
– Самые разные, те кот хочет влиять на ситуацию на Земле. Гитлер, например, контактировал с Умами Внешними, Сталин, по некоторым данным, считался одним из последних адептов ордена Креста и Розы. Кто-то уповает на Бога, а кто-то ищет поддержки у Дьявола… – при этих словах старичок испытывающе глянул на меня так пронзительно, как будто проколол своим взглядом мои мозги, вместе со всеми роящимися там мыслями, словно шампур – кусок шашлычного мяса.
Мне стало не по себе, казалось, дедок читает меня, как газету. У меня разом пропала охота задавать ему вопросы, хотя я о многом хотел его еще порасспросить: о Центурии и Центурионе, Ананербе и Гитлере, Сталине и розенкрейцерах, Умах Внешних и Дьяволе. Похоже, Баал Берита многое мог рассказать. Он, без сомнения, много знал, был мудр, и, несмотря на относительную моложавость, видимо, очень стар. Сколько ему, на самом деле, лет? Может, девяносто? Даже сто? Мне даже на мгновение почудилось, что где-то там, в глубине веков, этот старец смотрел, как нарождается младенец Иисус.
Между тем Баал Берита остановился у скамьи, сел на нее и жестом пригласил меня присесть рядом.
– Вот что, Коля, мне тут особо некогда с тобой лясы точить, я пришел сюда в отдел скупки у населения раритетных изданий, принес, вот пару книжек. А этот отдел… – старик достал карманные золотые часики на золотой же цепочке и в очередной раз поразил меня: это были "Borel Fils & Cie", точно такие же, как и в шкатулке Софьи! – …закрывается через полтора часа, – закончил он.
– Но вы же сказали, что тому же "Служебнику" цены нет!
– Все так. Я и не собираюсь ничего продавать, где они возьмут на это деньги? Все книги библиотеки, вместе с ней самой, не стоят этих двух моих. Это просто повод встретиться с одним специалистом для консультации. Но я не об этом. Ты просил меня дать почитать тебе "Служебник". Вот я и дам, но только… здесь и только минут на сорок, не больше, иначе я опоздаю на встречу с консультантом, потому что вечером я уезжаю к себе…
– А вы не из Новосибирска?
– Увы. Вот только не всякий может прочитать "Служебник", для этого надо обладать особым зрением – астральным, иначе ничего подходящего для себя в этой книге без этой способности человек не найдет.
– А что это за зрение? – недовольно буркнул я, полагая, что Баал Берита ищет предлог, чтобы не давать мне заветную книгу.
Старичок положил книжки на лавку, на которой, словно на обычной уличной скамейке у рабочего общежития, какой-то студент Антон, крестьянский сын родом из Быдлово, уже успел вырезать ножичком признание в любви некой, наивной и ни в чем не повинной, горожанке Вере. Он расположил кисти рук на уровне груди и наставил пальцы друг против друга на расстоянии нескольких сантиметров.
– Посмотри, ты видишь что-нибудь между моими пальцами? – спросил он.
– Нет, ничего не вижу.
– А так? Только смотри внимательней, расслабь мысли, не думай ни о чем, только смотри.
Баал Берита начал смещать кисти рук одну относительно другой и разводить их в стороны и сводить почти до соприкосновения. Я последовал его совету и кое-что заметил.
– Знаете, между кончиками пальцев пробегает как бы туман, как бы паутинка. У самих кончиков пальцев она шире, а между ними сужается.
– Молодец, правильно. Это астральная энергия, мои руки работают здесь как приемо-передающие устройства. А теперь попробуй и ты так поделать со своими руками.
Я проделал рекомендуемые мне манипуляции и обнаружил то же самое, возможно даже, эти потоки энергии были более явственно заметны. И я сказал собеседнику об этом.
– Отлично! – воскликнул Баал Берита. – У тебя сильная энергетика, это очень значимый фактор. А теперь посмотри на людей в зале, видишь ли ты кроме них самих еще что-то?
– Нет…
– Хорошо, я дам тебе подсказку: люди – это не только физическая плоть, они имеют еще и астральные и эфирные тела. Особенно хорошо заметна аура над их головами, это – как нимб над головами святых на иконах. Расслабься мысленно, как и в прошлый раз, посмотри сначала на меня, потом на других.
Я опять последовал совету старичка и увидел вокруг его головы едва различимый серый туман, который, как бы, раздваивался на макушке темной осью, образуя два полушария. Потом я перевел бездумный взгляд на людей, стоящих и прохаживающихся в фойе, и заметил то же самое, только в меньшей степени явственности и меньших и, при этом, неодинаковых размеров. Я доложил старичку и об этих своих наблюдениях.
– Превосходно! – резюмировал старик. – Теперь, Коля, ответь мне на такой вопрос: эти ауры ты видишь в цвете или нет?
– Нет, в виде очень прозрачного серебристо-серого тумана.
– Ладно, зачатки астрального зрения у тебя есть, а если ты захочешь развить эти способности, то для этого есть специальная система тренировок. Кстати, я тебе дам адресок одного человечка, он тебя подучит. Но, на данный момент, этих твоих задатков может оказаться недостаточно, поэтому сделаем так: я тебе сейчас дам книжку, ты выбери то, что тебе нужно и запомни или запиши. Я же схожу пока пороюсь в каталоге, а через полчасика вернусь и объясню тебе, если что будет непонятно.
С этими словами, Баал Берита всучил мне заветную книгу, а сам, подпрыгивающей юношеской походкой и прямой, как могильная кость, удалился вглубь коридора. Было довольно странным то, что он не побоялся оставить столь бесценную книгу в руках незнакомца, или он, все же, читал меня, как "Азбуку"?
Я взял в руки "Служебник Дьявола", переплет которой был мягким, серым и ворсистым, как шкура волка, и казался прохладным, будто я взял книгу с нижней полки холодильника. Открыл ее на титульном листе, прочел имя автора, выписанное бардовыми буквами, словно засохшей кровью: ЛЮЦИФУГ РОФОКАЛЬ. Затем старославянским шрифтом было крупно написано название книги, в самом низу листа размещались две строчки: верхняя – "Издательство "Зазеркалье" и чуть ниже, и более мелкими, совсем уж витиеватыми буковками: "Выпущено по заказу и на средства сэра Эдвина Пеструхина-Хэга" Последняя строчка оповещала о месте и годе издания: Париж 1913.
В этой предпоследней строчке была тоже некая странность: ведь Софья тоже имела девичью фамилию Хэг! И пробабка ее, помнится, она говорила, была из какого-то русского княжеского рода. Может, даже и этих самых Пеструхиных. Уж не ее ли это родственник, а то и прямой предок, этот английский дворянин? Что-то много совпадений в какой-то замысловатой цепи Бытия получалось…