Оглянувшись в последний раз на неумолимо ползущего к ней вампира, Бернис протиснулась в отверстие туннеля.
Протискиваться ей пришлось с трудом. Подол длинной юбки зацепился за железную окантовку входа, и она услышала треск рвущейся материи; но еще больший ужас вызвало ощущение пальцев, сжимающихся у нее на колене. Бернис отчаянно задрыгала ногой.
Опираясь всем весом на руки, будто делала отжимания, Бернис ужом заползла в туннель.
С последним отчаянным толчком она вырвалась из схватившей ее руки.
Теперь все ее тело было в туннеле. За отверстием он достаточно расширялся, и она смогла продвигаться на четвереньках, задыхаясь и постанывая от усилий. Перед глазами у нее плыло, кровь хлюпала и пульсировала в шее, отдавалась в голову.
Только продвинувшись в глубь туннеля на десяток-другой шагов, она позволила себе рухнуть и, перекатившись, сесть, чтобы привалиться спиной к стене.
С трудом повернув голову, она уставилась назад в оглушенном удивлении. Вон он - вампир, эта огромная белая фигура, обрамленная входом в ее ответвление туннеля.
Вампир тянется к ней; он вытягивает мощные руки, пальцы сжимаются и разжимаются, горящие глаза прикованы к ее лицу.
Тебе меня не достать, с усилием глотая воздух, подумала девушка. Тебе меня не достать, и ты слишком велик, чтобы пролезть в мой туннель. Я в безопасности... Я в безопасности...
"Я в безопасности", - восхитительной мелодией отдавалось у нее в голове.
Ее сердце, казалось, все разбухало, грозило занять собой всю грудную клетку - таким огромным было накатившее на нее облегчение.
Повернувшись спиной к твари, шипящей от ярости и пытающейся заползти в узкое отверстие, Бернис снова перекатилась на четвереньки и поползла прочь от своих похитителей.
Теперь оставалось найти выход из туннеля.
Глава 38
1
Уже светало, когда Электра Чарнвуд и Джек Блэк забрались в пикап, чтобы поспешить назад в гостиницу. Дэвид и трое его подручных быстро управились со строительством стены в пещере и теперь укрепляли ее парой массивных кирпичных подпорок. К этому времени у них вышел весь камень, так что Дэвид собрал кирпичи с декоративных садовых стен, которые Блэк с яростным удовлетворением разломал железным штырем.
Штормовой ветер тряс деревья - с отчаянной злобой часового, пытающегося пробудить солдат во время внезапного нападения. О крышу пикапа загремели капли воды, сброшенные с листьев порывом ветра. А на их стук наложилось тоскливое подвывание самого ветра.
- Черт! - Электра завела мотор. - Ну и ночка. - Она глянула на Блэка, бесстрастно смотревшего из окна пикапа. - Видишь что-нибудь?
Блэк покачал толовой.
- Им не нравится, когда наступает день. Они остаются там, где темно.
У Электры даже голова закружилась от удивления.
- Не хочешь же ты сказать, что ты можешь читать их мысли?
- Читать мысли не могу, но я чувствую то же, что чувствуют они.
- Ты можешь проникнуться чувствами вампиров?
- Проникнуться?
- Настроиться на их эмоции - инстинктивно знать, когда они несчастны, голодны или беспокойны?
- Иногда. Это приходит и уходит.
- А что они сейчас чувствуют?
- Им неприятен свет. Так что они будут искать себе укромное местечко.
- Где?
Он пожал плечами.
- Все равно, лишь бы был сумрак.
Электра отпустила сцепление, и машина, перевалив через поросший травой бугор, покатила в сторону города.
Хозяйка гостиницы бросила взгляд на Блэка, чье татуированное лицо было, как всегда, непроницаемо.
- А ты можешь сказать, о чем я сейчас думаю?
Он все так же загадочно пожал плечами.
- По правде говоря, нет. Это приходит и уходит.
- Джек, каково это - читать мысли?
- Это не фокус. - Его ответ прозвучал так, как будто он защищался.
- Знаю. Мне просто интересно, каково это - знать, что в любое время можешь прочесть мысли других людей.
- Это не так происходит. - Он бросил на нее взгляд глубоко посаженных угрожающих глаз. - Скорее вот так...
Потянувшись, Блэк включил радио и наугад поводил по станциям. Стремительно сменяя друг друга, кабину заполнили обрывки музыки, голос диджея, потом обрывок новостей, потом прогноза погоды, рекламы страховки автомобилей; к этому прибавилась череда бессмысленных фрагментов голосов, музыки и шума статики.
- Вот это - самое близкое, что я могу тебе показать.
- Но временами ты слышишь больше?
- Временами, и то ненамного. Все, что я могу ухватить в твоей голове, - это слово тут, слово там; потом мне в голову просачиваются мысли мужика со встречной полосы, а он думает о том, что съест сегодня на обед, или о том, что у него конец зудит, и спрашивает себя, не подхватил ли он триппер; потом врывается другой голос, знаешь, как помехи на радио, и ты слышишь, как девчонка думает, что ее парень ее обманывает, потом я снова слышу твой голос, тебе хочется, чтобы ты была в Лондоне, работала над своей телепрограммой. И ко всему этому примешивается голос моей матери, когда мне было всего пару часов от роду, а она думала: "Маленький ублюдок, почему я не избавилась от тебя, когда у меня был шанс; я могла бы вытащить тебя, черт побери, сама, к примеру, растраханной вязальной спицей", и она смотрит сверху вниз на ребенка на больничной кроватке, и я знаю, что этот ребенок - я, и я слышу, как голос моей матери все зудит и зудит у нее в голове: "Мне нужна доза, мне нужно закинуться, меня всю трясет, а все, что нужно этому траханому ублюдку, это сосать мою титьку". И вот она вынимает меня из кроватки и бросает о стену. - Он вдруг замолк и провел пальцем по шраму, который словно дужка очков шел от угла глаза до уха. - Ей поверили, когда она сказала, что случайно меня уронила. Но я вижу все это ее глазами, и помню ее мысли, и помню, как ей скручивало желудок, сводило судорогой руки и ноги, так ей нужна была доза героина. А потом я вяжу, как она кипятит чайник воды и выливает его на меня. - Он внезапно ухмыльнулся, и эта улыбка была какой-то дикой. - Впрочем, это сестры заметили. Вот так и настал конец моей любящей мамочки - во всяком случае, насколько меня это касалось.
- Так ты был телепатом с самого рождения?
Блэк кивнул.
Электра удивленно покачала головой;
- Удивительно, как это ты не сошел с ума.
- А я сошел. - Он одарил ее еще одной огромной безудержной ухмылкой. - Как, по-твоему, почему я так выгляжу? Почему у меня все лицо, и шея, и даже веки в тату? Слой за слоем, слой за слоем, слой за слоем...
Он замолк и уставился в окно на Главную улицу Леппингтона. Глаза у него странно поблескивали. Потянувшись, Электра положила руку ему на колено.
Она думала, что он отстранится, но Блэк не шелохнулся. Она чувствовала жар его тела через ткань джинсов и сведенные от напряжения мышцы над коленом.
- Джек, - негромко произнесла она. - Я думаю, мы оба - чужие в чужой стране. Почему бы нам не позаботиться друг о друге?
Джек едва заметно кивнул, все еще не поворачиваясь от окна.
- И может быть, - все так же вполголоса продолжала Электра, - когда все это закончится, мы сможем остаться друзьями. И, быть может, ты сможешь остаться в гостинице?
Блэк промолчал, только на шее у него слегка дернулось адамово яблоко. Это была единственная его уступка чувствам.
Впереди высилась кирпичная громада "Городского герба". На улицах уже появились люди - почтальоны, разносчики; двое машинистов, закинув за спину рюкзаки с термосами и бутербродами, неторопливо брели через рыночную площадь в сторону вокзала.
Шесть утра, понедельник.
Большинство жителей города пробуждались ото сна - некоторые от кошмарного, - но Электра знала, что их кошмар далеко не закончился.
Сегодня они проведут дневные часы, готовясь к следующей ночи, когда им придется сразиться с ордами вампиров, которые хлынут из своих берлог под городом.
Она припарковала фургон у обочины. После неожиданного потока слов Джек Блэк возвратился к обычному своему каменному молчанию.
Когда Электра выходила из пикапа, налетел ветер. Слышно было, как он гудит, проносясь между башнями гостиницы. И снова ей показалось, что она вслушивается в стон потерянных душ, унылый, похоронный звук, пронизанный отчаянием.
Поспешно пересекая задний двор - Блэк не отставал от нее ни на шаг, - хозяйка гостиницы почувствовала, как собираются, фокусируются ее мысли. Этого ощущения она не испытывала со времени своей работы над телепрограммой - когда до эфира следующей передачи тикали, отсчитывая время, убегали секунды, когда весь материал для ведущих требовалось сложить в единый связный сценарий. Как это ни странно, но впервые за последние годы она почувствовала, что вновь целиком и полностью управляет собственной жизнью. Она знала, что ей предстоит сделать: приложить свой острый аналитический ум к горам обрывочной информации, относящейся к местному фольклору, а потом выстроить эти разрозненные факты во что-то, что может им пригодиться. Дэвид Леппингтон сказал, информация станет их оружием против монстров. И он был прав.
Чувствуя поющий в венах прилив энергии, она распахнула дверь гостиницы и размашистым шагом пересекла вестибюль. Пора переходить в наступление, подумала она, наслаждаясь гулом возбужденной радости. Хватит прятаться по запертым комнатам. Отныне мы станем давать сдачи.